...и зачем это делать?
Палеонтология — одно из моих увлечений. Поиск, препарация и фотосъемка окаменелостей — необычайно увлекательные занятия, и я затрудняюсь сказать, какая из этих составляющих процесса мне больше по душе.
Как и любому коллекционеру, мне не единожды приходилось сталкиваться с задачей: что, куда и как передать «в науку»? Вообще, вопрос с передачей находок — достаточно щекотливый, и два диаметрально противоположных мнения, которые можно встретить в Сети, мне одинаково не импонируют.
Вариант первый: «Любительская коллекция — это просто собрание диковинок на полке! Она навсегда потеряна для науки, если прямо вот сейчас не отнесете все-все-все в какое-нибудь солидное учреждение».
Вариант второй: «А с какой стати вообще что-то кому-то отдавать? Я собирал, препарировал, потратил время, силы и деньги! Никому не отдам, и даже показывать не буду — чтобы какую-нибудь редкость не отжали».
В первом случае встает вопрос — а какой вообще интерес заниматься палеонтологией просто на правах бесплатного поисковика, который разведывает точки и ездит куда-то только для того, чтобы тут же сдать все находки? Мотивации, мягко говоря, не прибавляет...
Во втором — опять же, недоумение: зачем всем этим заниматься, если вся коллекция так и останется «вещью в себе», а после нас — скорее всего, отправится на помойку, поскольку детям и внукам это просто неинтересно?
Попробую описать свой подход к этому вопросу. Разумеется, он может отличаться от подхода других коллекционеров. Поэтому не берусь утверждать, что все должно быть так и только так. Хочу лишь показать, что может быть и некая «золотая середина».
Ценность имеет все?
Теоретически, некоторую ценность для науки может иметь абсолютно все. В том числе и любой попавшийся под руку кусок известняка или мергеля: в нем наверняка могут находиться интересные микрофосилии. Но доводить эту идею до абсурда тоже не стоит. Давайте уж тогда запретим любое строительство, закроем цементные заводы, перестанем мостить дороги щебнем... Знаете, сколько прекрасных окаменелостей погибает ежедневно в щебнедробилках?
В действительности, настоящую научную ценность имеют находки уникальные. Массовые сборы в интересующем месте сотрудники любого научного учреждения вполне способны провести и своими силами. Брахиоподы Choristites, аммониты Virgatites, кораллы Petalaxis и другие встречающиеся в изобилии так называемые руководящие окаменелости, если на них нет следов каких-нибудь редких прижизненных травм или патологий, научным учреждениям обычно даром не нужны, сколь бы ни были они красивы. И здесь понятия коллекционной и научной ценности часто не совпадают.
«О, это срочно в музей!»
Обычно произносящий эту фразу подразумевает: образец настолько великолепен, что вы просто не имеете никакого морального права держать его у себя и обязаны отдать в первый попавшийся музей: хоть сельский краеведческий, хоть школьный, хоть какой еще. Главное — в музей!
Но музей музею рознь. В некоторых шансы ваших находок попасть в руки специалистов, да и вообще уцелеть для потомков, куда ниже, чем в вашей собственной коллекции. Как такое может быть?
Музеи, как известно, бывают государственные и частные. Кроме того, они могут быть тематическими (палеонтологический, геологический) и краеведческими («общего профиля»). Так вот: если уж куда-то передавать особо ценные и дорогие вам находки — то только в государственные музеи соответствующей тематики.
В краеведческих музеях, как правило, вообще нет соответствующих специалистов. Ваши «интересные камни» какое-то время попылятся в экспозиции где-нибудь между купеческим сундуком XVIII века и ржавыми железками военных лет, а затем все забудут, что это такое. И с высокой вероятностью они спустя пару лет окажутся на помойке — особенно если сверху придет указание расширить зал воинской славы или организовать выставку «дети фотографируют свой подъезд на телефон», а места под это не будет хватать. Увы, подобные прецеденты уже были.
Различные школьные музеи — также зона риска. Они существуют ровно до тех пор, пока школой руководит директор, которому этот музей интересен (или который, во всяком случае, не возражает против его существования). Такие музеи могут быть чрезвычайно любопытны, поддерживать их можно и нужно — но только не уникальными экспонатами. Массовый рядовой материал, который часто оказывается у коллекционеров в избытке — именно то, что нужно школьникам, чтобы увлечь их палеонтологией. К тому же, такие находки ребятишки вполне могут повертеть в руках — возможность, которой они обычно лишены в государственных музеях.
С частными музеями — вопрос сложный. Среди них есть действительно превосходные, в том числе и сотрудничающие с научными организациями и профильными специалистами — а значит, переданные в такой музей находки тоже вполне могут стать достоянием науки. Но есть и множество музеев уровня «собрания диковинок», которые от частных коллекций, по большому счету, ничем не отличаются. Кроме того, любой частный музей — организация, как правило, коммерческая, или, во всяком случае, самоокупаемая (если его основатель — не скучающий миллиардер). Если владелец посчитает уместным продать вашу находку — он так и сделает. А если особой коммерческой ценности она не имеет, задумано обновление коллекции, а места в витринах не хватает... Ну, в общем, вы поняли. Тем не менее, с частными музеями вполне можно сотрудничать на взаимовыгодной основе. И речь здесь не обязательно о деньгах: как правило, у них есть неплохой обменный фонд, распоряжаться которым (в отличие от государственных музеев) владелец может по своему усмотрению.
А вот передавая образец в государственный музей соответствующей тематики, вы можете быть уверены, что он будет храниться там «вечно»: каждому экспонату присваивается инвентарный номер, ведется строгая отчетность... Да и узкопрофильные специалисты, как минимум, держат в руках новые коллекции, прежде чем разместить их в витрине. Правда, здесь не стоит особо рассчитывать, что все будет непременно выставлено на всеобщее обозрение: фонды крупных музеев значительно больше экспонируемой части. Тем не менее, экспонаты из фондов могут периодически появляться на соответствующих тематических выставках. Так что, если вы подарили что-то музею, а в витрину ваш образец не попал — не спешите обижаться, просто время еще не пришло.
Что передавать?
В первую очередь — конкретные находки, которыми заинтересуются конкретные специалисты. Не нужно бегать за сотрудниками с мешком камней и криком «смотрите, что я вам принес». Качественная фотография образца, размещенная на любом крупном палеонтологическом ресурсе, в сочетании с подобающими условиями хранения и корректным этикетированием коллекции — уже некая гарантия того, что образец не будет потерян для науки. Чуть менее надежная, чем передача специалисту «из рук в руки», но куда лучше, чем дарение в сельский краеведческий музей (если только его директор — не палеонтолог). Специалисты эти форумы смотрят и всегда имеют возможность связаться с автором находки. Здесь главное — отличить настоящего специалиста от «как бы специалиста». Сравните, например, эти два вымышленных письма:
«Здравствуйте! Вам пишет директор Усть-Васюкинского краеведческого музея. Мы хотели бы получить что-нибудь из ваших замечательных находок для изучения. Наш музей имеет всемирную известность благодаря выставкам «Усть-Васюки в зеркале веков» и «Живая история народного костюма». Также мы получили бронзовую медаль на Всероссийском конкурсе сельских музеев в номинации «Веселый интерактив». В настоящее время мы расширяем отдел природы — поставили две дополнительные витрины. Коллекции бабочек и забавных коряжек у нас уже есть, но палеонтологии пока маловато — только камни с какими-то полосами (наши специалисты предположили, что это следы хвостов морских динозавров) и кремневый наконечник копья первобытного человека. Надеемся пополнить ее вашими образцами. С нас — грамота почетного дарителя и бесплатная обзорная экскурсия по музею».
или:
«Пишу по поводу образца Amoeboceras. Не могли бы вы крупно сфотографировать вот этот фрагмент? Очень может оказаться, что ваша находка уникальна: темное пятно слева здорово смахивает на отпечаток мягких тканей аммонита. Если подтвердится — будем с коллегами писать статью по вашей находке. Но точно сказать можно будет только после томографии. Если решите передать — о результатах обязательно сообщу».
Думаю, не нужно пояснять, что первое письмо я либо проигнорирую, либо предложу забрать то, что складировать негде, а выбросить жалко (причем самовывозом). А во втором случае — обязательно передам образец для изучения (и, скорее всего, безвозмездно). Но перед тем, как передавать — сделаю запрашиваемое фото: зачем тратить время людей и сразу нести находку, если она может оказаться вполне рядовой?
Выводы
Итак, позиция по поводу передачи находок у меня следующая:
- Образцы, заинтересовавшие узкопрофильных специалистов государственных музеев и институтов, передаю в науку практически всегда. Варианты могут быть разными: безвозмездная передача, обмен на менее уникальные, но интересные для меня образцы, просьба сделать точный слепок музейного качества (серьезные организации это могут) и т. д. Обязательное условие — объяснение, чем именно данный образец интересен для науки, будет ли он участвовать в какой-либо работе и пр.
- Непрофильным музеям, где палеонтологическая коллекция нужна скорее «для общего развития» могу в некоторых случаях передать массовый материал. Но необязательно: тут все зависит от наличия этого материала в данный момент и от впечатления, которое произведет на меня сам музей. Понятно, что серьезно заниматься образцами там никто не будет, но хочется хотя бы достойной формы экспонирования.
- С частными музеями вполне готов работать на взаимовыгодной основе, иногда подарить что-то «по дружбе». Так же, как и с частными коллекционерами.
- Фотографии всех потенциально уникальных (и просто интересных) находок стоит выставлять на палеонтологических сайтах и форумах: так у них значительно повышается шанс попасть в поле зрения специалистов. А они уже сами решат, что имеет значимую научную ценность, а что — в основном коллекционную.
Понравилась статья? Ставьте лайк и подписывайтесь на канал!
Возник вопрос по статье? Не стесняйтесь задать его в комментарии!