Бывает, что мы чувствуем себя одинокими и никому не нужными. Нам не с кем поговорить, и тогда спасают они. Наушники. Включая любимую песню или аудиокнигу, мы забываем о проблемах и погружаемся в выдуманный мир. Становится легче, но не каждый может заменить друзей наушниками. Одиночество... Самое страшное, что может случиться с нами. Особенно, когда ты подросток, да ещё и с комплексами.
Осень. Первое сентября. Снова в школу. Наверное, так было всегда, что я никогда не шла на этот праздник с улыбкой на лице. Чему радоваться? Тому, что снова всё будет повторяться, что одноклассники по прежнему будут унижать меня? Ну, нет, спасибо.
Надев школьную форму, взяв букет цветов, я отправилась туда, где никто не рад мне. Я люблю учёбу, люблю узнавать что-то новое, но разве можно спокойно грызть гранит науки, когда с каждой стороны слышны голоса, обсуждающие мою внешность, мой голос, цвет волос, характер и всё, что только у меня есть. Думаете, я не пыталась с этим разобраться? На мой вопрос: «что я вам сделала?», никто не удосужился ответить. Этот вопрос я задавала тысячу раз, а, может, и больше, но потом поняла, что ответа мне не суждено услышать. Смирилась ли я? Да, наверное. Когда это происходит очень долго, человек просто привыкает к вечным издевкам. Это становится обычным делом.
Глубоко вздохнув, я открыла дверь в свой класс. А, может, он и не мой вовсе? Я никогда не чувствовала себя там нужной и родной. Зайдя внутрь, первое, что бросилось мне в глаза – моя парта. Парта, за которой я сижу с пятого класса. На ней было что-то написано чёрным маркером.
«С очередными руками тебя, Вика. Не забывай о том, что с тобой происходило. Пора преподать тебе урок. С возвращением в Ад».
Как же я устала. Мне хватало того, что они словесно унижают меня, а теперь я ещё и сижу за партой, исписанной вручную моими «любимыми» одноклассниками. Радует то, что терпеть всё это осталось недолго. Я перешла в одиннадцатый класс, поэтому скоро уеду отсюда и попытаюсь забыть всё, что происходило со мной в школе.
– О, Викуся, как тебе это произведение искусства? Мы очень старались, – ко мне подошла Ангелина, девочка, которая начала всё это унижение.
Класс, как хвостиком, ходят за ней и слушают все её приказы. Я сделала вид, что не слышала её слов.
– Геля, да она опять в своих наушниках, не слышит никого, – усмехнулась Настя.
– Мы это исправим, – Ангелина выхватиламли наушники и отбросила в угол кабинета.
– Что ты делаешь?
– Ну вот, теперь ты обратила на нас своё внимание. Как провела каникулы? Скучала по мне?
– Тебя не должно волновать то, как я провела свои каникулы! И, нет, Ангелина, я не скучала, – я отошла туда, где лежали мои наушники, опустилась, чтобы поднять их, но, вдруг, почувствовала боль. Кто-то толкнул меня со спины, и я упала. Смех. Я слышала противный смех. Они все смеялись надо мной. Но это длилось недолго, в класс вошла учительница.
– Здравствуйте, класс! Смирнова, ты чего на полу сидишь, что случилось?
– Всё нормально, Елизавета Петровна, – я поднялась и села за парту.
Слушать речь учителя не хотелось, поэтому, прикрыв наушники волосами, я включила аудиокнигу Джона Грина «Виноваты звёзды». Это моя любимая книга. Иногда так хотелось быть на месте Хейзел, главной героини. У неё был любимый человек; родители, мои же, погибли три года назад; друзья. Но ещё у неё был рак, забравший всё самое главное: силы, время, любовь. Хейзел потеряла своего возлюбленного. Он погиб. Слушать и представлять это в своей голове невыносимо грустно мне интересно. Жить реальной жизнью больно, в вот выдумывать свой мир, как раз по мне.
Классный час закончился, и Елизавета Петровна отпустила нас домой. Я дождалась, пока все ученики покинут школу, и вскоре сама решила отправиться домой. Очень не хотелось встретиться лицом к лицу с врагами. Многие называли меня сумасшедшей и шизофреничкой. Всё это потому, что я очень отличаюсь от других. У меня нет друзей, о парне вообще речи идти не может. Я улыбаюсь, слушая музыку и книги в наушниках. Наверное, они и есть мои друзья. Я живу с бабушкой, но ей нет до меня дела. Иногда я думаю, что если бы я сбежала, то никто бы и не стал меня искать. Но я очень благодарна ей, что она не отдала меня в детский дом. Как-то раз она мне сказала, что наушники нет заменят мне мир, нужно научиться защищать себя себя, а не прятаться в выдуманных мирах. Но я не настолько сильная и отважная, чтобы дать отпор кому-либо.
Придя домой, я обнаружила, что бабушки нет. Наверное, она опять ушла к своей подруге. Если так, то её не будет до утра. Включив музыку и вставив наушники в уши, я принялась делать домашнее задание.
– Ох, как много задали. Химия, физика, география, информатика и французский, – я могла бы сделать все эти предметы во время каникул, но у меня совсем не было времени. Бабушка редко даёт мне деньги, поэтому всё лето я работала без выходных. Благо, мы живём в городе, где подросток может легко найти себе подработку.
Закончив с уроками, я решила посчитать, сколько денег получилось накопить за лето. Закончила я через пару минут.
– Не густо, – двадцать тысяч. – Этого недостаточно, чтобы заплатить за выпускной и оставить на квартиру.
Я хочу закончить школу, поступить в университет и, пожалуй, съехать от бабушки. А если я не пройду на бюджет, то это будет ужасно. Тогда придётся искать деньги и на учёбу. Грустно, но я хочу верить в лучшее. Не может же мне так не везти всегда.
Я снимаю наушники только ночью, когда никто и ничто мне не мешает. Бабушка так и не вернулась. Ну и хорошо. Я могу побыть наедине со своими мыслями.
Вика, тебе уже семнадцать лет, посмотри на себя. У всех твоих сверстников уже есть вторая половинка, а ты до сих пор одна. Не знаешь, почему? Может следует начать жить реальной жизнью, отложив наушники? Научиться отвечать на оскорбления! – я часто говорю себе эти слова и, понемногу, начинаю верить в свои силы, но потом сразу же отпускаю эту мысль. Почему? Может я боюсь, а может за эти годы я привыкла быть одна?...
Утром проснулась раньше, чем обычно. Бабушка спала в своей комнате. Бутерброд и чай – мой ежедневный завтрак. Форма, легкий макияж, наушники, рюкзак, и я готова. Первый учебный день же ждет меня так же сильно, как и одноклассники ждут момента снова унизить меня. Ночью я думала о том, что мне правда это всё надоело, был бы со мной рядом близкий человек, я бы стала сильнее и справилась со всеми трудностями. Надо бы найти такого человека, но это почти невозможно.
В школе, на удивление, никто не обратил на меня внимания. Это меня обрадовало и насторожило.
– Затишье перед бурей? – сказала я, и даже не поняла, откуда у меня столько смелости. Но, к счастью, никто не услышал мой вопрос, или они просто сделали вид, что не услышали. Одноклассники бурно что-то обсуждали. Я решила подслушать.
– Он такой красивый!
– Да, он классный!
– До последнего не верила, что что он переведётся в нашу школу. Да ещё и в наш класс.
Понятно. К нам в класс перевёлся новенький. По словам одноклассниц, он красивый. Но мне всё равно, ведь если они привлекут его внимание, то он, как и все остальные, принесет мне немало проблем. А как хочется, чтобы он оказался нормальным парнем. Я вышла из класса, встала у окна и выглядывалась в небо. Красиво. Как бы хотелось попасть в сказку, прыгать по облакам, как по мягкой и огромной подушке. Но сложно думать о том, что облака мягкие, когда знаешь, что на самом деле это не так.
– Привет, – я вздрогнула от неожиданности. Позади меня стоял незнакомый парень. Высокий и очень красивый.
– Привет, – мой голос дрожал, а он смотрел на меня и улыбался.
– Ты, Виктория Смирнова?
– Да, я. А мы разве знакомы?
– Нет. Вон там стоит Елизавета Петровна, – он указал в конец коридора, где стояла учительница. – Она сказала, что ты поможешь мне.
– Я? Помогу? Но чем?
– Как много вопросов.
– Как мало ответов, – я улыбнулась.
– Хорошо, давай по порядку. Я новенький. Меня, кстати, Никита зовут. Я тут впервые, а ты ведь знаешь эту школу, как свои пять пальцев.
– Их двадцать, – мне очень хотелось шутить, когда он был рядом.
– Как свои пять пальцев на одной руке.
– Ну, хорошо.
– Так вот, Елизавета Петровна сказала, что ты поможешь мне освоиться в вашей школе.
– А, ну понятно. Хорошо, без проблем. Только важный момент, мои одноклассницы с самого утра о тебе говорят, поэтому, увидев меня с тобой, не удержатся и вырвут мне волосы.
– Не бойся, я им не позволю этого сделать, – сердце дрогнуло, когда я услышала эти слова, но потом сразу же заставила себя успокоиться.
Мы прошли в класс и, как я и думала, одноклассники остановили своё внимание на мне и Никите. Первой, кто решил подойти к нам, была, как выглядит думаете, кто? Конечно, Ангелина.
– Ты новенький, да? Ох, да ты и правда лапочка. А чо с тобой делает эта... Вика, – она, наверное, решила, что если оскорбит меня, то произведет впечатление на Никиту. Он понимающе посмотрел на меня, ведь был предупрежден, что девочки уже ждут его.
– Пойдём, – он взял меня за руку и подошёл к свободной парте. – Твоя?
– Нет, вон там моя, – я указала на парту, исписанную гадостями.
– Ты серьёзно?
– Да.
Никита взял меня за руку и вывел из класса, приказав не выходить, а сам вернулся обратно. Прошло около пяти минут когда мне было позволено войти. Ангелина подошла ко мне и смотря на Никиту прошипела:
– Прости.
– Что?
– Хочешь, чтобы я ещё раз это произнела? – она закричала, но увидев на себе взгляд новенького, успокоилась. – Прости меня, Вика.
– Я не понимаю...
Ангелина вышла из кабинета, все остальные последовали её примеру. Извинились и вышли. Я вопросительно посмотрела на Никиту. Он снова улыбнулся.
– Ну, я немного пригрозил им, – наконец признался он.
– Что значит, пригрозил? – не останавливалась я.
В конце концов, Никита рассказал, что его отец очень влиятельный человек, а мама – директор нашей школы! Я и подумать не могла, что у Дарьи Викторовны есть сын. Но сейчас не об этом. Никита сказал классу, что если они продолжат издеваться надо мной, то он поговорит с матерью, и всех их исключат. Я была очень благодарна ему. Мы знакомы меньше часа, а он уже сделал для меня больше, чем кто-либо другой. Может, я ему понравилась? Нет! Он сделал это из вежливости. Любой другой, хорошо воспитанный человек, поступил бы так же.
– Спасибо тебе.
– Да не за что. Может, поделишься своей историей? Кто ты, чем занимаешься? Я хочу узнать о тебе, как можно больше.
– Да, но не сейчас. Нам пора на урок. У нас физкультура.
– Хорошо, – он не расстроился, а даже наоборот. Я его совсем не знаю, но хочу доверять ему, как родному.
Урок прошёл прекрасно. Впервые за много лет, никто не кинул мяч мне в голову, и не подставил подножку. Неужели, Никита их так напугал? Я чувствовала себя прекрасно. Страх к одноклассникам испарился. Теперь я знала, они меня не тронут.
– Как ты это сделала? – я обернулась и увидела Женю.
– Что я сделала?
– Как ты привлекла новенького? – Женя, брат Ангелины, я сразу поняла, что это она его подослала.
– Никак. Скажи Ангелине, что мне жаль.
Когда учебный день подошёл к концу, я собрала свои вещи и вышла в парк. Там меня ждал Никита, но я не сразу заметила его, ведь была увлечена аудиокнигой.
– Эй, Тори! – крикнул он.
Тори? Так называли меня родители. Слезы сразу же хлынули из моих глаз.
– Что с тобой? Кто-то снова обидел тебя? Кто это? Я с ним разберусь.
– Как много вопросов, – сквозь слёзы сказала я.
– Как мало ответов, – он обнял меня, и я заплакала с новой силой. На улице было холодно, но слёзы обжигали моё лицо. Никита не отпускал меня до тех пор, пока я не перестала плакать.
– Успокоилась?
– Да, я в норме.
– Сейчас ты едешь со мной, и рассказываешь мне всё, – это прозвучало, как приказ, и я не могла отказаться.
Мы приехали в огромный и очень красивый дом. Никита завёл меня в свою комнату, дал плед и кружку кофе.
– Согрелась?
– Да, спасибо, – он, выжидая моего рассказа, смотрел мне в глаза, не отводя их не на минуту, и я начала.
– У меня была нормальная семья. Мама и папа очень любили меня, не смотря на то, что они часто ссорились и скрывали что-то. Но когда мне было четырнадцать, их не стало. Обычная авария... Обычная авария забрала у меня семью. Мне было так плохо, я боялась попасть в детский дом, но бабушка взяла меня под опеку, за что ей большое спасибо. Друзья... Их у меня не было с класса так третьего. Вот, они стали для меня всем, – я показала ему наушники. – В радости и горе они были под рукой. Унижения начались в пятом классе, но росписи на парте только в этом году. Я перестала сильно расстраиваться из-за этого. Что со мной не так, Ник? Я часто задавала им вопрос, что я сделала не так? Но они не отвечают.
– Тори, с тобой всё в порядке. Я тоже не понимаю, почему они так поступают. Меня сразу привлекла твоя доброта, твои прекрасные глаза, чудесные каштановые волосы, мило видное лицо и фигура. Знаешь, я бы позавидовал твоему парню.
– Если бы он был, – сказала я. – Ну, а ты расскажи о себе.
– Ну, я твоя противоположность. Всю жизнь родители ни в чём мне не отказывают. Но я не избалованный, к удивлению. Увлекаюсь пианино и изучаю иностранные языки. Я поступил в школу в Америке. Отучился там десять классов, но потом понял, что хочу домой. Родители поддержали меня. Слушай, Тори, а у тебя есть мечта?
– Да, есть. Я очень хочу закончить школу и уехать далеко-далеко, где меня никто не найдет. Найти, наконец, друзей. Поступить в университет и получить высшее образование. Написать свою книгу, чтобы такие люди, как я, могли создать свой мирок, прочитав её. А, вообще, хочу иметь машинку для стирания памяти.
– Ты смеёшься?
– Нет, нет! Я правда этого хотела. Взять и стереть из памяти все ужасные годы моей жизни. Знаешь, как было бы здорово!
– Нет, я про книгу. Ты, правда, этого хочешь?
– Очень.
– А о чём бы ты писала?
– О трудной жизни подростков. О том, что нужно бороться со своими проблемами, и не давать себя в обиду. О том, что я сама сделать не могу. О любви, которая придаёт людям силы. Даже о наушниках, которые помогают забыть, что ты одинок.
– Наушники? Это чудесно. А как бы ты назвала свою книгу?
– Может, одиночество в наушниках?
– Здорово! Это прекрасная идея. Я на твоей стороне, у тебя точно всё получится.
Как же я хотела услышать эти слова.
Прошло одиннадцать месяцев. Июль. Учеба давно подошла к концу. Вы, наверное, хотите знать, как я прожила эти долгие месяцы? Я расскажу. С появлением в моей жизни Никиты, всё поменялось в лучшую сторону. Одноклассники перестали унижать меня, с некоторыми я даже немного общаюсь. Ангелина ещё в декабре перешла в новую школу, поэтому раздавать приказы было некому. Я отложила наушники в ящик уже как два месяца назад. Было очень непривычно ходить без них, иногда я скучала, но Никита не давал мне грустить и, в конце концов, я совсем про них забыла. Стала ли я уверенее в себе? В сто раз! Теперь я могу сказать, что я уверенная в себе девушка! Я сдала экзамены на отлично, и уже присмотрела для себя подходящий университет. Всё чудесно!
Сегодня мой день рождения! Подойдя к окну я увидела машину Ника, он стоял рядом и махнул мне рукой. Я надела платье, поцеловала бабушку и спустилась у нему.
– Привет, красавица! – он обнял меня.
– Привет! Не могу поверить, что мне восемнадцать.
– Совсем взрослая. Едем?
– Куда?
– Отмечать, конечно. Место я тебе пока не скажу, это сюрприз.
Я села в машину не сказав ни слова. Через некоторое время мы стояли на обрыве. Под нами, о скалы, разбивались волны. Море. Как давно я не была на море.
– Никита, тут так красиво! – я захлопала в ладоши, как маленький ребёнок, а Ник улыбался, как в первый день нашего знакомства.
– Я знал, что тебе понравится. Но это не всё. Я хочу подарить тебе свободу.
– Свободу?
– Да.
– Но, я ведь и так свободна...
– Я хочу, чтобы ты освободилась от старых воспоминаний. От того, что приносит тебе боль.
– И как же ты это сделаешь?
– Это сделаешь ты, – он положил в мою руку наушники. Именно те, которые заменили мне весь мир. – Брось их в воду.
– Что? Выбросить часть меня?
– Это освободит тебя, Тори. Выбрасывая их, ты выбросишь свою боль. Ты должна начать новую жизнь.
А, может, он и прав. Я должна начать жизнь с чистого листа. Наушники в моих руках. Делаю пару шагов вперед. Боль, слезы, холодный ветер. Я должна это сделать.
– Я отпускаю все воспоминания. Вы свободны, – сказала я, и бросила наушники вниз. Я не отходила от края для то тех пор, пока не увидела, что мои старые друзья скрылись под водой. Больше никакого одиночества. Никаких наушников. Я свободна. Свободна и счастлива.
– Молодец, – сказал Никита и более нежно обнял меня, будто боялся сделать что-то не так. – Теперб, ещё один сюрприз.
– Никита, ты и так сделал для меня много всего.
– То, что я сделаю сейчас, будет не только для тебя.
– Заинтриговал, – я усмехнулась, но ему точно было не до шуток. Он внимательно посмотрел мне в глаза и сказал:
– Виктория, Вика, Тори... Знала бы ты, как давно я хотел сказать тебе это. Я люблю тебя. Люблю уже очень давно. Я не хотел говорить об этом до тех пор, пока ты не отпустишь прошлое, но сейчас ты именно это и сделала. И теперь мне ничего не мешает. Я люблю тебя, Вика. Скажи, что это взаимно, прошу.
– Да, Ник, это взаимно! Я люблю тебя, – мы обнялись , но не так, как прежде. Раньше, это были дружеские объятия, а теперь мы пара. И это было не из-за благодарности. Я, правда, полюбила этого человека.
Прошло шесть лет. Теперь я Виктория Иванова. Да, мы с Никитой поженились. Это было четыре года назад. Он сделал мне предложение в Париже, и я не могла отказать. Моя учеба в университете закончилась. Вы, наверное, хотите знать, на кого я так сильно хотела учиться? Я отвечу – на психолога. Я очень хотела помогать людям, а именно подросткам, которые сталкиваются с унижением, так же, как я. И теперь я могу это делать. Некоторым, я рекомендую наушники. Рассказываю свою историю, это помогает. Как и мечтала, я выпустила свою книгу, «одиночество в наушниках», которая, так же, является мотивацией для подростков.
Никита стал хорошим мужем и отцом. Два года назад у нас родилась маленькая девочка, которую мы назвали Анной. Папочка первый год совсем не отходил от кроватки Анны, почти не спал ночами. Я так счастлива, что встретила его тогда, будучи закомплексованной и неуверенной в себе девушкой.
Каждый из нас имеет право на счастье. Никто не вправе лишать нас радостей жизни. Просто поверьте в себя, и перестаньте замечать тех, кто не верит в ваши силы. Главное, верьте, что и в вашей жизни появится то, что заставит вас забыть всё плохое. Это могут быть наушники, а, может, и человек, который полюбит вас всем сердцем. Надейтесь на лучшее, любите себя, тогда никто не сможет причинить вам боль.
