04.02.2022 АРХИВАЖНО
Поисковые теги: Чесменский храм Готика Источник фото: Фото автора, Галины Левиной и из открытых источников
Столицы и многие крупные российские города за века своего существования превратились в подлинные архитектурно-исторические сокровищницы. Порой, бродя всего лишь по одной улице Москвы или в пределах квартала, можно окунуться в атмосферу разных веков – конечно, обладая, кроме знаний, определенной долей фантазии. Однако иногда малые города и села преподносят путешественнику неожиданные сюрпризы. Как, например, небольшое село Красное в Тверской области, где над простыми одноэтажными домиками возвышается величественный готический храм.
Европейские каноны и архитектурные грёзы на Руси
Готика – определенный период в развитии искусства католического Запада, и в русском храмовом зодчестве явление редкое. В допетровской России даже приглашенные итальянцы строили по предписанным православной церковью канонам, беря за образцы соборы Владимиро-Суздальской Руси, Новгорода, Пскова, развивая и обогащая наследие старых храмоздателей новыми навыками, приемами, конструктивными решениями, разрабатывая новые композиции и многообразие декора. Рост торгово-экономических связей с зарубежьем содействовал культурному обмену, что отражалось, в том числе, и в иконописи – совершался постепенный переход к более реалистичному изображению фигур святых и сюжетов из Священного Писания.
Именно с реформами Петра, когда в Петербурге под руководством европейских архитекторов закипели масштабные строительные работы, в российском храмовом зодчестве все громче зазвучали мотивы барокко, а позже – классицизма, выросшего из геометрически правильных античных построений. Стиль барокко в России не стоял на месте, постоянно развивался, и в литературе можно встретить отнесение, скажем, здания церкви Петра и Павла на Новой Басманной улице Москвы – к петровскому барокко, домового Спасского храма Шереметевых в Кусково – к аннинскому барокко, Знаменскую церковь в Дубровицах – к голицынскому, а Смольный собор Санкт-Петербурга – к елизаветинскому или растреллиевскому.
Готику выбирали, скорее, как каприз, как желание отойти немного в сторону от привычных форм и правил, как романтическую мечту. В конце XVIII века одновременно с торжествующим классицизмом, строгим, официальным, появляются готические ансамбли в Царицыно и под Петербургом, баженовский храм Владимирской иконы Богоматери в Быково, чуть позже – Ново-Никольский собор в Можайске. Готические детали встречаются не только в храмовых постройках той поры – Матвей Казаков обогащает ими проект Петровского путевого дворца. До этого ему было поручено выстроить комплекс павильонов на Ходынке в честь победы в русско-турецкой войне 1768-1774 гг., и он изобразил на поле османские крепости с характерными башенками. Екатерине понравилось.
Подвластно полету фантазии готический арсенал с его вимпергами, фиалами и стрельчатыми арками пополнялся восточными декоративными элементами, и тогда звучало новое определение, «мавританский стиль». Однако русская готика придерживалась своей национальной традиции – она была, как правило, «краснокирпичной», с белоснежными декоративными элементами, что связывало ее с эпохой допетровского, московского барокко, торжествующего в архитектуре храмов Нарышкиных и Строгановых.
С викторией же в русско-турецкой войне связано появление в екатерининской России трех, выстроенных в согласии с единым проектом готических храмов, из которых до нас дошло, увы, только два.
Ошеломляющая победа
Успешным действиям русской армии под командованием Румянцева и Суворова в значительной мере способствовали победы на море. Россия в то время никаких военно-морских баз на Черном море не имела. Здесь безраздельно господствовал турецкий флот. По замыслу братьев Орловых несколько отрядов боевых кораблей совершили весьма непростой переход от берегов Балтики в Средиземное море, объединившись в эскадру под общим командованием Алексея Орлова.
У греческого острова Хиос 24 июня 1770 г. (по ст. стилю) российские моряки атаковали практически вдвое превосходящий их по силам турецкий флот и сумели полностью уничтожить его, понеся незначительные потери. Кульминация сражения произошла в Чесменской бухте, куда ретировались турецкие корабли, полагаясь на защиту береговой батареи. Где и были сожжены огнем русской корабельной артиллерии и атакой брандеров (специально предназначенных для этого зажигательных судов).
Триумф ошеломил и могущественного противника России, и ее недоброжелателей, и временных доброжелателей тоже. В русско-турецком споре Франция, считавшая себя ключевой фигурой в Европе, поддерживала Турцию (в том числе закрыв свои порты для захода кораблей российской эскадры). Напротив, Англия оказала содействие России, благоразумно решив поддержать более слабого, на взгляд владычицы морей, конкурента в борьбе за южные моря и торговые пути.
Известие об истреблении османского флота императрица получила во время своего летнего вояжа в Царское село. Согласно преданию, именно на этом месте она поручила архитектору Юрию Матвеевичу (он же – Георг Фридрих) Фельтену построить соответствующую этому торжественному случаю церковь и путевой дворец.
Ближайший помощник, а потом и продолжатель замыслов Ф. Растрелли, Фельтен увлекался готикой. Чесменский дворец (1771-1777) и Чесменская (Рождества св. Иоанна Предтечи, 1777-1780) церковь выстроены им в готическом стиле.
К вопросу о терминологии. Долгое время работы зодчих, выполненные в готической традиции именуют псевдоготическим стилем. Вслед за этим появился и термин «псевдорусский стиль». Приставка «псевдо» означает, как известно, «ложный», что оскорбляет память архитекторов, честно трудившихся над созданием наших историко-культурных памятников. Справедливее употреблять здесь другой термин – «неоготика», мы так и поступим, или вообще обойдемся без приставок. А то можно так далеко зайти, что и классицизму не поздоровится; переименуют в псевдоантичность.
На церемонию закладки Чесменского храма Екатерина пригласила шведского короля Густава III, своего, между прочим, двоюродного брата (король, присутствовавший на церемонии как «граф Гогландский», положил один из камней в основание будущей церкви). Императрица рассчитывала тем самым дать понять северному соседу всю бесперспективность войны с Россией, однако в этом не преуспела: в ходе второй русско-турецкой кампании Густав, воспользовавшись моментом, начал против нашей страны боевые действия. Страны нанесли друг другу несколько чувствительных поражений, на чем война и завершилась, с сохранением прежних границ – тогда, как изначально, кроме предъявления собственных территориальных претензий шведы требовали еще и вернуть Крым туркам.
В дни десятилетнего юбилея Чесменской победы храм был освящен – в присутствии еще одной коронованной особы, императора Священной Римской империи Иосифа II, неофициально посетившего Россию под именем графа Фалькенштейна. Императрица повелела именовать дворец и храм «Чесменскими» и вскоре передала помещения Кавалерской думе учрежденного ею в 1769 г. ордена св. Георгия Победоносца, которым награждали за проявленную в бою храбрость. В заседаниях этой думы, ставящей целью изучение военных подвигов и оказание помощи израненным героям сама Екатерина порой принимала участие.
При всем своем торжественном величии Чесменская церковь оставалась летней, и позже, внутри дворца устроили зимний храм Рождества Христова. Сам дворец в царствование Николая I отвели под богадельню для инвалидов войн и перестроили, лишив готического декора. У церкви возникло воинское кладбище.
В послереволюционные годы Чесменскую церковь постигла, как и многие другие храмы, печальная судьба. Ее закрыли в 1919 г., сняли колокола, кресты и отвели под «Первый концентрационный лагерь для принудительных работ». В 1924 г. храм отдали архиву Главнауки, а потом устроили в нем столярные мастерские. Тогда же, в 1930-м, случился пожар, сгубивший внутреннее убранство. Уже после войны церковь реставрировали и организовали в ней филиал Военно-морского музея, «Чесменская победа». В 1990-х здание вернули церкви и отремонтировали, восстановив по старым чертежам и прежний иконостас.
Чесменская победа, одна из ярких страниц в героической истории российского флота, увековечена памятниками в Гатчине и Царском Селе. В ее честь устроены парадные залы в Большом Петергофском и Большом Гатчинском дворцах, много позже названы мыс в Анадырском заливе, село в Челябинской области. Три белые полоски на отложном матросском воротнике символизируют три победы России на море: Гангут, Чесму и Синоп.
По образу и подобию
Как торжественная закладка, так и освящение Чесменской церкви, проходили при большом скоплении народа, и в первых рядах стояли представители высшего света, императорского двора. Конечно, здесь присутствовали юный фаворит Екатерины А. Д. Ланской и директор Придворной певческой капеллы М. Ф. Полторацкий.
Про Александра Дмитриевича Ланского известно, что в фаворе он пребывал недолго, в политику не вмешивался и всегда старался примирить императрицу с наследником. Сразу после освящения Чесменского храма Ланской начал строительство в своем селе Посадниково Новоржевского уезда Псковской губернии Никольской церкви, используя проект Фельтена. Храм освятили в 1783 г., а в 1789-м рядом с ним воздвигли в том же стиле четырехъярусную колокольню. Ланского к тому времени уже не было в живых: он заболел и скоропостижно скончался в возрасте 26 лет. Храм редко использовался по назначению, пришел в запустение и начал разрушаться. В конце концов его разобрали, уже при Советской власти, хотя предложения о сносе поступали от местных жителей задолго до революции.
А вот Преображенская церковь, построенная в имении Полторацких, сохранилась и дошла до наших дней. Отличия есть, но они незначительны.
В основе архитектурного решения Чесменской церкви и ее архитектурных копий лежит схема центрического четырехлепесткового храма, в плане соответствующего пропорциям «греческого» равноконечного креста. Помещение перекрытого куполом центрального объема – квадратное; к нему примыкают полукружия боковых «лепестков». Стрельчатые, характерные для готической архитектуры, арки объединяют главный объем с боковыми, подчеркивая устремленность всего сооружения ввысь. В помещениях прекрасная акустика.
Готический декор Чесменской церкви более насыщенный, чем у ее копии в Красном: к общему для обеих построек ритмичному рисунку белоснежных вертикальных тяг добавлен орнамент из стрельчатых арочек, филенки и розетки; в тимпане западного портала (питерский храм имеет единственный вход) изображено «Недремлющее око», а по бокам под пирамидальными сенями установлены аллегорические фигуры Веры и Надежды, причем руки первой сжимают типичный католический крест. Барабаны прорезаны стрельчатыми же арками, а купола и главы украшают четверки остроконечных башенок-пинаклей. «Французская роза», круглое, наборное окно над входом, подчеркивает соответствие стилю.
Преображенский храм считают менее точной репликой Чесменской церкви, чем утраченное строение Ланского. Неудивительно: Фельтен строил для фаворита дом в Петербурге и вполне мог передать молодому заказчику свой проект, кто бы этому помешал… Полторацкие, видимо, воспользовались документацией, но поручили внести в нее некоторые изменения.
В Преображенской церкви не один, а три входа, и над главным, западным, в руках у правой фигуры – православный крест, у левой – труба Апокалипсиса; это уже не аллегории Веры и Надежды, это изображения ангелов, предвещающих неизбежность Страшного суда. «Недремлющего ока» не наблюдается, портал заметно ýже. Здесь декор скромнее и выполнен из знаменитого старицкого белого камня, добытого в местных каменоломнях, в то время как у оригинала все украшения – лепные. Стрельчатые окна в Красном более вытянутые, а главный купол несколько приподнят: за зубчатым парапетом возвышается основание, увеличенный вертикальный размер которого декорирован такими же зубцами и отвесными белокаменными тягами. Западный «лепесток» отчетливо выступает вперед и украшен поверху скругленным аттиком, напоминающий чем-то русский кокошник. В Красном мы видим подобный аттик и над восточным «лепестком». Колокола располагались внутри северного и западного барабанов.
Внутреннее убранство Преображенского храма также скромное: помещения выкрашены в теплый желтый цвет; линии сводов подчеркнуты тонкими нервюрами. В старину в желтый цвет окрашивали и наружные стены, а белокаменные детали время от времени отбеливали. Другие украшения интерьера не пережили испытаний XX века и при реставрации их остатки удалили.
Генерал-бас, Полторачиха и снова Пушкин
Судьба Марка Федоровича Полторацкого отчасти повторяет историю его покровителя, Алексея Кирилловича Разумовского: оба они – сыновья украинских казаков, возвысившиеся благодаря певческому дарованию. Полторацкий, правда, фаворитом не стал, но также был жалован потомственным дворянством дослужился до поста директора Придворной певческой капеллы и получил чин действительного статского советника, т.е. 4-го класса Табели о рангах, что соответствовало генерал-майору. Остроумный Потемкин окрестил его «генерал-басом». Впрочем, самого светлейшего князя Таврического за глаза именовали «фаворит-аншефом», поскольку Потемкин сумел сохранить посты, свою значимость при дворе и содействовал Екатерине в выборе новых сердечных друзей.
Рано овдовев, Полторацкий женился снова, на этот раз – на небогатой дворянке Агафоклее Александровне Шишковой. Невесте не минуло и 15 лет, тем не менее, она быстро взяла в свои железные руки движимое и недвижимое имущество супруга и изрядно его приумножила. Не забывая при этом о материнстве: в семье родилось 22 ребенка.
Нрав Агафоклеи отличался суровостью, порой переходившей в жестокость, о чем ходила легенда, что якобы за это пригрозил ее публично выпороть сам благословенный император Александр Павлович. Разбившись однажды в карете, она осталась навсегда прикованной к постели, но и с этого печального ложа до самой смерти распоряжалась не только имениями и принадлежавшими ей по всей губернии винокуренными заводами, но и делами потомства. В округе ее втихаря прозвали «Полторачихой» и справедливо остерегались, если не сказать – трепетали.
Кумиром своим Полторачиха считала императрицу Екатерину, и решение о строительстве в Красном копии Чесменского храма, понятно, не случайно. Возведение церкви шло при ее непосредственной поддержке и под пристальным вниманием, а по завершению работ помещица пожертвовала храму Евангелия, литургические наборы, две ризы и резной иконостас. Кроме того, именно на средства Полторацких в Старице взамен утраченного был возведен новый Борисоглебский собор.
Отходила Полторачиха в мир иной достойно. Почувствовав близкий конец, она приказала вынести себя в зал, собрала домашних, дворню и соседей и прилюдно исповедовавшись перед ними, покаялась и попросила прощения, на что ей хором ответили «Бог простит!» Русский народ, вообще, отходчив.
Про одного из сыновей М. Ф. Полторацкого, Петра, известно, что владел он имением на Полтавщине и значился надворным советником (7-й класс). А еще – что его дочь Анна стала женой генерала Ермолая Керна, потомка английских дворян, участника турецкой, польской, шведской кампаний и наполеоновских войн, в каждой из которых проявлял подлинное мужество и не раз был ранен.
Мужа своего Анна Петровна Керн не любила и с 1827 г. супруги жили раздельно. Не любил его, вроде бы, и Пушкин, отметившийся в адрес генерала хлесткой эпиграммой. Правда, считается, что именно генерал Керн стал прообразом Гремина в «Евгении Онегине».
Как видим, без участия великого русского Поэта и этот наш рассказ не обошелся. Имение Полторацких в Красном Пушкин посетил в 1826 г. и вряд ли оставил без внимания необычный и величественный готический храм.
Пережить двадцатый век
В 1930-х Преображенскую церковь закрыли и устроили в ней колхозный склад. Каменную ограду, возведенную вокруг храма в конце XIX века, разобрав, перенесли в Старицу, где ею опоясали городской сад. Медным колоколам повезло меньше, их переплавили – страна нуждалась в металле. Похоже, изъятие церковных колоколов для государственных нужд стало давней традицией: Иван Калита в назидание забирает колокол у тверичей, Иван III – у новгородцев, а Пётр повелевает лить из колоколов пушки. Наверное, их надо относить к продукции двойного назначения, церковные колокола.
Внутреннее убранство за шесть десятилетий сильно пострадало. Однако храм сберегли, признав его архитектурной жемчужиной, и в 1979-1982 гг. произвели консервацию. А в 1999 г. вернули верующим и вскоре привели в порядок.
На фотографиях, сделанных автором поздней осенью прошлого года, отчетливо видны серо-зелёные потёки, свидетельствующие о неудачном водоотводе с кровли. Внутри же храма все очень просто, очень чисто, и очень уютно. Рядом со зданием предусмотрена площадка для стоянки автотранспорта; это правильное решение, поскольку улицы в селе неширокие, и туристическим автобусам там не развернуться.
Организованный туризм с посещением многочисленных достопримечательностей родной страны, который у нас называют внутренним, а за рубежом – адекватным, может помочь решить многие проблемы, связанные с сохранением архитектурных памятников. Красное – один из ключевых пунктов маршрута Тверь – Старица – Ржев, и если постараться, то он, проходящий через города-памятники, станет одним из самых популярных. Ведь кроме свежего воздуха, чистых рек и живописных лесных пейзажей все здесь напоминает о славных и трагических событиях нашей древней и недавней истории.
К приходу Преображенской церкви приписан стоящий на повороте в Красное, у села Братково, храм Спаса Нерукотворного Образа. Он построен в 1804 г. на средства генерал-майора Д. И. Ермолаева, участника войны 1812 года, а позже –казанского и вятского вице-губернатора. Его семья владела здесь имением, которое так и называлось: Ивановское-Ермолаевых. Авторство проекта храма приписывают знаменитому русскому архитектору Н. А. Львову, подарившего тверской земле не один каменный шедевр.
Церковь возведена в стиле ампир, восьмерик на четверике, под большим куполом, с примыкающими трапезной и колокольней; вход оформлен четырехколонным портиком, отделанным зубчиками-дентикулами, которые в русском зодчестве именуют сухариками.
Храм в 1937 г. отдали под склад удобрений, но несмотря на практически полностью утраченную стенопись и внутренний разор, он неплохо сохранился конструктивно и может быть восстановлен. Пока же здание объявлено архитектурным памятником и взято под охрану, что, учитывая расторопность действий наших охранных ведомств, вселяет беспокойство. Правда, купол уже перекрыли железом, защитив здание от осадков. Миновать этот поворот туристы, направляющиеся в Красное, никак не могут, а значит, есть надежда, что до него дойдут руки, если наш внутренний туризм станет адекватным.
Восстановить порушенные архитектурные шедевры исключительно за счет региональных бюджетов невозможно. Для этого государство должно перейти от слов к делу, разработать комплексную, на основании предложений с мест, программу и выделить достаточные средства. Масштабные работы по возрождению нашего наследия к тому же могут обеспечить занятость многих нуждающихся; здесь потребуются не только квалифицированные специалисты-реставраторы, но и руки тех, кто примется за расчистку завалов, вырубку сорного леса, погрузку и разгрузку материалов и пр. Пройдет несколько лет, и люди увидят, как преображается страна.
А пока зияют святыни наших предков выбитыми окнами и прорастают березками, но держатся еще, из последних сил надеясь, что мы когда-нибудь поумнеем.
Евгений ШАПОЧКИН
Фото автора, Галины Левиной и из открытых источников