03.12.2021 АРХИВАЖНО
Поисковые теги: Старица архитектура Источник фото: фото автора
В маленьком и уютном городке на Верхней Волге проживают всего 7300 человек. Старица раскинулась на обоих берегах великой реки, здесь не столь широкой, и правобережную сторону города называют Тверской, а левобережную – Ржевской или Московской.
Город невелик, но история его богата на события и громкие имена. Старицкая земля помнит княжеские усобицы, татаро-монгольские разорения, опричнину, Смуту, недолгую пору затишья и все потрясения и беды XX века. В ее драматической летописи оставили свой след Михаил Тверской, Дмитрий Донской, Иван Грозный, первый русский патриарх Иов, император Александр I, солнце нашей поэзии Пушкин, флотоводец, герой обороны Севастополя Корнилов, маршал Захаров и многие другие, чьи имена, как даты, стали вехами в русской истории. Что еще интересно: в этом маленьком городе есть удивительные, уникальные архитектурные памятники, которые даже для искушенного знатока станут неожиданным открытием.
Великокняжеские войны
Первым городом по течению Волги считается Ржев – отсюда много веков назад начиналось волжское судоходство. Реки долгое время, зимой и летом были главными транспортными артериями России. От Ржева течет Волга к Зубцову, а потом поворачивает на Старицу, и все это – земля тверская. Суда с хлебом, мясом, другими товарами шли караванами, в том числе через Старицкую пристань, пока главную роль в российских сообщениях не начал играть железнодорожный транспорт. Считается, что тверской князь Михаил Ярославич и основал будущий город Старицу, приказав в 1297 г. срубить крепость на крутом левом берегу. Правда, называлась тогда Старица иначе, Городеском, а еще, говорят, Любимом – так величал ее Иван Грозный, во время Ливонской войны назначивший здесь свою ставку.
Как выглядела деревянная крепость, можно увидеть по музейной реконструкции. Бревенчатые стены, представлявшие собой срубы, заполненные камнями, известью и глиной, венчали 13 башен-стрельниц, окружал глубокий ров. Из одной башни к воде был проложен тайный ход. В конце XIV в., когда население Старицы утроилось, посад укрепили и тоже обнесли валом со рвом. Так появилось Новое Городище; его именовали посадом, а Старое – кремлем. На рубеже XIV-XV вв. в кремле выстроили белокаменные Михайло-Архангельский собор и Никольскую церковь. Оба храма сильно пострадали в Смутное время, к концу XVII столетия пришли в полную негодность и не восстанавливались. Интересно, что в ходе раскопок на месте Михайло-Архангельского собора обнаружили остатки еще более раннего каменного храма, отнесенного к XIII веку.
После того, как русские границы отодвинулись еще дальше на запад, крепость потеряла свое оборонное значение. Больше ее уже не берегли, все постройки разобрали, а горожане стали активно селиться на правом берегу, вдоль дороги, идущей на Тверь. Только высокие, до 80 м над уровнем Волги, и крутые, под 70⁰ валы Городища дают представление о неприступности укреплений с волжской стороны. Монголо-татарских воинов они остановить не смогли. Историки предполагают, что и до кремля Михаила Тверского стоял на этом месте город, полностью уничтоженный захватчиками.
Согласно действовавшему тогда праву наследования Великий стол Владимирский перешел к Михаилу Тверскому, что утвердили в Орде. Московский князь Юрий, однако, с тем не смирился, отправился к новому хану, интриговал, женился на ханской дочери Кончаке и получил-таки ярлык на Владимирское княжение. После чего повел войска, усиленные двумя монгольскими туменами (по 10 тысяч сабель) на Тверь, хотя Михаил права Юрия признал. С севера против Твери выступил Новгород. Михаил отразил новгородцев у Торжка, пожег этот, принадлежавший им тогда город и развернулся в сторону москвичей, разбив их у деревни Бортенево, недалеко от Старицы. В числе прочих в плену оказались ордынский военачальник Кавгадый, брат Юрия Московского Борис и сама Кончака, уже крещеная Агафьей. Кавгадыя Михаил с почетом отпустил, а вот Кончака неожиданно умерла, а может, и отравили. В смерти Агафьи-Кончаки обвинили Михаила, его вызвали в Орду и там убили. Тело удалось вернуть на родину. В середине XVI века князя, добровольно, во имя спасения своих земель от нового гибельного разорения, отправившегося на верную смерть, канонизировали.
Деревню Бортенево в 1941-м сожгли отступавшие немецкие войска, и больше она не возродилась. До того времени местные крестьяне часто находили в пахоте остатки сабель и доспехов. Совсем недавно, в том числе благодаря воспоминаниям переселившихся из нее жителей, тверские исследователи смогли обнаружить остатки каменных фундаментов домов и определить место битвы, которую считают знаковым, хотя и не единственным поражением монголо-татар, нанесенным русским воинством до Куликова поля. Сейчас здесь установлен поклонный крест и сооружена часовня. В селе Степурино создан музей сражения.
Во время противостояния с Тверью Старицу брали войска московского князя, будущего Дмитрия Донского, а в 1485 г. вместе со всеми тверскими владениями она отошла к Москве.
О Старицких, старицах и Старчонке
Город стал зваться Старицей с начала XVI века, в то же время, когда вместе с окрестными землями перешел в удел младшему сыну Ивана III Андрею, и это было одно из последних удельных княжеств. Московией правил Василий Иванович, в первом браке бездетный, что вряд ли вселяло в Андрея Старицкого надежды на престолонаследие – от второго брака, с Еленой Глинской у Великого князя родился сын. Андрей честно присягнул после смерти старшего брата малолетнему Иоанну, но поссорился с правящей вдовой, поднял против нее бунт и кончил дни в темнице. Старица, правда, не сразу, перешла к Владимиру Андреевичу – семья опального князя Андрея за решеткой еще посидела, пока не отпустил их всех повзрослевший Иоанн – Иван Грозный.
В реальности князь Владимир Старицкий разительно отличался от образа размазни, прописанного в известном фильме Эйзенштейна. Уже 19-летним юношей он участвовал в штурме Казани, где командовал большим отрядом, и одним из первых ворвался в город. Однако доверие царя к двоюродному брату вскоре обернулось подозрениями: во время тяжелой болезни государя часть бояр согласилась присягнуть Владимиру, а не младенцу Дмитрию Иоанновичу. Иван Грозный, однако, выздоровел, все узнал и, понятно, не забыл.
Царь в 1566 г. забрал в опричнину приглянувшуюся ему Старицу, дав двоюродному брату взамен Дмитров и Звенигород, города славные и на святые места богатые. Возможно, был здесь тонкий намек: полтора столетия назад владел ими взбунтовавшийся против Василия Темного сын Дмитрия Донского Юрий Звенигородский. На Владимира писали доносы и, в конце концов недруги достигли цели. Разгневанный царь пощадил только двоих его детей – Марию, которую вскоре выдали замуж за датского принца Магнуса, и Василия. Тому царь даже вернул Старицкий удел, правда, юный князь после этого почему-то не прожил и года.
Вдова Андрея Старицкого и мать Владимира Ефросинья, чью роль блистательно исполнила в дилогии Эйзенштейна Серафима Бирман, может, и плела интриги, но – что доказано – куда большего мастерства достигла в золотошвейном ремесле. Сохранилось 12 ее работ, одна из которых, расшитая плащаница, хранится в кафедральном соборе Смоленска. В дни празднования 700-детия города в центре старицкого правобережья установили памятник работы Е. А. Антонова.
В путеводителях и на популярных у российских туристов сайтах говорится, что прообразом водруженной на огромный гранитный валун женской фигуры с посохом в одной руке и свитком – в другой, стала героиня легенды о встрече некого князя с единственной уцелевшей после разорения города монахиней, укрывшейся в старицких каменоломнях. Оглохшая к своим преклонным годам женщина на вопросы князя, что-де за город здесь стоял, неизменно отвечала: «Старица я, княже, старица». Старицами, как известно, называли монахинь. Отсюда, мол, и пошло новое название бывшего Городеска. И старица с клюкой уже в XVIII веке была увековечена в городском гербе. Скульптор же подчеркивает, что в основе его творческого замысла лежит судьба княгини Ефросиньи, в которой мастер видит одновременно и политика, и художника, а сама Старица в годы правления именно этой княжеской семьи достигла наивысшего расцвета.
Река Старчонка
Символизирующая город женская фигура облачена вовсе не в монашеское одеяние. Но легенда сильна, а еще вместе с ней ходит и слух, что памятник изначально предназначался для одной из янтарных балтийских республик, после распада Союза не был востребован и сгодился в Старице. Скорее, это придумано для развлечения туристов остроумными местными экскурсоводами, окрестившими изваяние «Ниной Павловной» в честь прежнего заместителя главы администрации. Плохая шутка. «А к хорошим слухам люди не привыкли, говорят, что это выдумки и чушь».
Однако другое значение слова «старица» - старое русло реки, отделившееся от основного и постепенно пересыхающее. Такое вполне вероятно и в нашем случае. Говорят, река Старица впадала в Волгу у Старого Городища, и на ней стояла водяная мельница. Теперь нет ни реки, ни мельницы, а севернее протекает маленькая речка Старчонка, и одна из старицких улиц, идущая по ее крутому берегу так и называется: «Набережная реки Старчонка».
Белокаменное чудо Старицы
Первоначально основанный в начале XI века монахами Киево-Печерской лавры Трифоном и Никандром в лесном урочище Старый Бор на отлогом берегу Волги напротив Городища Успенский монастырь не пережил разорений двух последующих столетий и был возобновлен только при Андрее Старицком.
Сердцем небольшой обители стал белокаменный пятиглавый Успенский собор. Он словно восходит ввысь благодаря решению стен, создающему в верхней части крестово-купольного храма пирамидальный силуэт. Делимые лопатками на три прясла стены завершаются килевидными закомарами, а над ними горкой поднимаются также килевидные кокошники, развернутые в плане на 45⁰ относительно четверика. Центральная закомара приподнята над боковыми, а главный барабан заметно больше. Выше и крупнее средняя из трех апсид. Этот же замысел реализован в решении внутреннего храмового пространства: средний неф выше, при этом все четыре столпа расставлены достаточно широко, а оформление алтарной преграды создает впечатление шестистолпного храма. В барабанах прорезаны вертикальные щелевидные окна. В центре возвышается луковичная глава с отчетливой «пучиной», в то время как боковые главы – шлемовидные. Впрочем, собор пережил не один ремонт, и на старых снимках можно видеть луковичными и боковые главы. Декор представлен перспективным порталом и аркатурно-колончатым поясом, характерным для эпохи русского белокаменного зодчества. С западной стороны к храму пристроен притвор с высоким крыльцом и классическим портиком.
С юго-западного угла к Успенскому собору примыкает четырехъярусная шатровая колокольня, а с севера – классическая Троицкая церковь. Вместе они, построенные в разные времена, образуют своеобразный единый храмовый комплекс.
Если Успенский собор (1530) князь Андрей Старицкий возводил, словно видя перед своими глазами недавно поднявшийся Успенский же собор Московского Кремля, то генерал-майор А. Т. Тутолмин задумал выстроить церковь над местом погребения своей семьи – оно как раз находилось у северной стены белокаменного храма.
Род Тутолминых – древний, и по семейному преданию, восходит к потомкам Чингисхана. Тутолмины служили воеводами, стольниками при царском дворе. Отец А. Т. Тутолмина – участник Семилетней войны, русско-турецкой кампании. Он отличился на гражданской службе, занимая должности генерал-губернаторов в нескольких российских губерниях. С воцарением Павла Тимофея Тутолмина причислили к заговорщикам и заключили в Петропавловскую крепость, но через полтора года полностью оправдали и отпустили, вернув чины, ордена и имения. Император лично извинился перед генералом, тот вышел в отставку, но при Александре вернулся на службу, генерал-губернатором Москвы.
Так случилось, что Алексей Тутолмин в течение нескольких коротких лет (1805-1809) похоронил жену, мать и отца. Это настолько потрясло генерала, что он полностью обратился к делам общественным и благотворительным. В первую очередь, используя доходы от унаследованных имений, он выстроил в Старице больницу, которая существует по сей день и с 2001 г. носит его имя. А затем, испросив благословения священноначалия и получив «высочайшее утверждение», приступил к возведению в Старицком монастыре Троицкого собора.
Внешне – образец классицизма, храм (1819) служит родовой усыпальницей Тутолминых. Через четыре года после завершения строительства здесь упокоился и сам генерал-благотворитель Алексей Тимофеевич. Могилы укрыты в скромном цокольном этаже, который не отделен, а, наоборот, соединен с верхним большим круглым отверстием, откуда льется свет на мраморные надгробия могил и гранитный обелиск над захоронением отца и матери Тутолмина. Первоначально в Троицком соборе были устроены два престола: в верхнем этаже – во имя св. Троицы, в цокольным – в память Сергия Радонежского. К концу столетия произошли изменения, в ходе которых верх обелиска отпилили, просвет зашили досками, наверху, справа и слева от Троицкого престола освятили еще два, в честь св. Дионисия слева, и, перенесенный из цокольного этажа, престол Сергия Радонежского справа. Через несколько лет внизу соорудили престол св. Германа Казанского. Позже дощатое перекрытие разобрали.
К началу нашего тысячелетия монастырские строения, с трудом пережившие годы храмоборчества и войны, находились в плачевном состоянии, а окружающей обитель стены просто не существовало. В 2001 г. по инициативе известных политических деятелей, Виктора Христенко и Татьяны Голиковой был создан Фонд Возрождения Старицкого Свято-Успенского монастыря. Оказали помощь другие политики и бизнесмены, чьи имена, в том числе, А. Б. Чубайса, строго по алфавиту высечены на мраморных досках вдоль лестниц, ведущих на верхний этаж. Восстановлены стенопись, ограда вокруг просвета, укреплены конструкции, приведены в порядок все пять надгробий (здесь похоронена также дочь А. Т. Тутолмина Мария) а в месте примыкания к Успенскому собору открыта часть белокаменной стены с аркатурой. Рядом, на старом фундаменте, вновь выстроена часовня Георгия Победоносца.
Напротив этого центрального храмового ансамбля стоит возведенная по велению и на средства Ивана Грозного (1570) шатровая Введенская церковь. Шатровых каменных храмов, символичных для исключительно русской архитектуры
(https://rcmm.ru/arhitektura-i-proektirovanie/43348-shatrovye-hramy-moskovii-simvoly-pobedy.html
https://rcmm.ru/arhitektura-i-proektirovanie/44022-shatrovoe-zodchestvo-rossii-prervannyy-triumf.html), в стране немного, и большей частью они сосредоточены в Москве и вокруг нее. Царь Старицу называл Любим-городом (может, отсюда сказы о прежнем названии) и относился к ней с особой теплотой. Верх четверика и основания всех восьми граней шатра отделаны кокошниками. Трапезная Введенского храма – одностолпная, и ее часто сравнивают с Грановитой палатой Московского Кремля. Мощный столп, проходящий через оба этажа постройки, служит опорой сводам храма, к которому со временем добавились паперть с севера и ризница с южной стороны; здесь же стена трапезной усилена контрфорсами. Нижний этаж отвели под хозяйственные нужды, а в верхнем позже устроили придел святителя Арсения. В подвале Введенского храма – костница, сложенные на полках останки монахов и мирян, найденные при раскопках.
В 1609 г. Старицу захватили и сожгли польские интервенты. Множество деревянных построек погибло, и надвратную церковь Иоанна Богослова сложили в камне только в 1694 г. Позднее проезд заложили кирпичом, а вход устроили в другом месте: Иоанно-Богословский храм выходил воротами на волжский берег, регулярно заливаемый паводком.
Белокаменный храм массивен, и при этом необычайно изящен благодаря строгости пропорций и вынесенному во внутреннее пространство монастыря алтарю, размещенному над проездом, обнесен галереей и украшен лаконичным декором. Рядом с ним вытянулся двухэтажный Гостевой корпус (в городе с гостиницами не очень, но здесь можно снять номер по предварительному заказу), а между соборами и настоятельским корпусом – шатровая часовня-усыпальница сенатора Ивана Федоровича Глебова, построенная из кирпича и старицкого белого камня. Иногда ее называют мавзолеем.
Генерал-аншеф Глебов, герой Семилетней войны, на «гражданке» занимал высокие должности генерал-губернаторов Киева и Санкт-Петербурга. Начинал генерал свою военную карьеру в артиллерии, участвовал в испытаниях легендарных шуваловских орудий, гаубицы и «единорога», долгое время стоявших на вооружении русской армии. Позже Глебову поручили организовать расселение в Новороссии беженцев из Сербии, и там же он построил по всем канонам фортификационного искусства крепость св. Елисаветы, будущий Елисаветград, теперь – город Кропивницкий, в советское время – украинский Кировоград. Сын И. Ф. Глебова Федор сочетался браком с Елизаветой Стрешневой, положив начало дворянскому роду Глебовых-Стрешневых. Это была романтическая история, завершившаяся счастливым браком юной Лизы и вдовца, превосходившего невесту в возрасте на 17 лет.
Колокольня над могилой Патриарха
Примыкающая к Успенскому собору колокольня возведена в 1685 г. над бывшим захоронением первого Патриарха Русской православной церкви Иова.
Установление на Руси Патриаршества, подтверждающее окончательное признание независимости русской церкви от греческой и укрепляющее престиж оставшегося единственным на тот момент независимым православного государства, потребовало серьезных дипломатических усилий от набожного царя Федора Иоанновича и реального правителя страны Бориса Годунова. Федор в действительности слабоумным не был, когда нужно, особенно в делах военных, мог проявлять решительность и мужество. В годы его правления Россия сумела вернуть территории, потерянные в Ливонскую войну, укрепить власть, отвести крымскую угрозу. Однако государственных дел царь сторонился, не приемля жестоких мер, а Годунову, брату своей жены, доверял. И, в общем, не зря.
В завоеванной турками Византии иноверцев облагали поборами. Греческие патриархи были вынуждены склоняться перед османскими вельможами. И нередко приезжали в Москву за поддержкой, в первую очередь, материальной. Заручившись молчаливым согласием Антиохийского патриарха и склонив на свою сторону патриарха Константинопольского, царь и Годунов в январе 1589 г. добились утверждения Патриаршего престола на Руси и избрания русским патриархом митрополита Московского Иова, что вскоре подтвердил и утвердил собор в Константинополе.
Иов, в миру – Иоанн, происходил из простой семьи старицких посадских людей. Известно, что он отличался от других учеников школы при Успенском монастыре блестящей памятью и прекрасным голосом. Избрав монашеский путь и приняв после пострига имя Иова, в честь библейского многострадального и боголюбивого героя, молодой чернец к сорока четырем годам становится игуменом Старицкого Успенского монастыря. Здесь его приметил Иван Грозный и перевел в Москву настоятелем Симонова монастыря. Позже Иов служил настоятелем Новоспасского монастыря, епископом Коломенским, архиепископом Ростовским и, с 1586 г. – Московским и всея Руси митрополитом.
Талантливого и весьма патриотически настроенного Годунова Иов поддерживал; эта приязнь была взаимной. Годунов содействовал становлению Иова и митрополитом, и патриархом. Иов после смерти царя Федора стал первым сторонником избрания Годунова на царство. И когда в разгар Смуты в Москве стали призывать присягнуть Лжедмитрию, патриарх открыто выступил перед народом с гневной отповедью. Это не прошло ему даром: переметнувшиеся к самозванцу ворвались в собор, сорвали с Иова патриаршее облачение, жестоко избили и отправили в заточение в Старицкий же монастырь, распорядившись держать «во озлоблении скорбне».
Вообще в Старице некогда существовали четыре монастыря. На противоположном, левом берегу Волги Иваном Грозным был основан женский Вознесенский монастырь. Жила в нем монахиней старица Пелагея, которую считают матерью первого русского патриарха. Григорий Отрепьев, некоторое время служивший келейником патриарха, Иова всерьез опасался и ненавидел. И то, что произошло дальше, вполне объяснимо.
Вознесенский монастырь упразднили еще в 1764 г. в ходе секуляризации. Двухэтажный белокаменный храм продолжал действовать. Его разорили и обезглавили уже в советское время. Из него задумывали сделать клуб, дополнили с запада пристройкой из силикатного кирпича, но так и не довели дело до конца. Живописной руиной стоит Вознесенский храм в центре Городского сада и, возведенный некогда величественным «кораблем», словно плывет в сторону Волги. В его силикатном притворе Ролан Быков снимал кульминационный эпизод кинофильма «Чучело» - сжигание чучела главной героини, которую играла юная Кристина Орбакайте.
В 2002 г. в храме обретены мощи Пелагеи Старицкой. Исследования обнаруженных останков показали, что старица была убита выстрелом в голову из огнестрельного оружия. Названа и дата рокового выстрела – около 1609 г., когда ни первого самозванца, ни Иова уже не было в живых. Но Смута гуляла кровавыми всполохами по стране, и польские паны с примкнувшим к ним сбродом, с монахами не церемонились, а уж с родной матерью (некоторые предполагают – сестрой) обличавшего их патриарха – тем более. Месть самого самозванца, или его последышей, терзавших русскую землю – не так уж это и важно сейчас. Мощи св. Пелагеи торжественно перенесли в Успенский собор Старицкого монастыря.
Свергнувший Лжедмитрия I Василий Шуйский послал за Иовом. Патриарху, почти ослепшему, с почестями вернули облачение, и он принял покаяние народа за грех нарушения присяги самозванцу, и за саму присягу, и за причиненные обиды. Но оставаться в Москве отказался и вернулся в Старицу, где через четыре месяца умер. Все его имущество составило несколько икон, церковных книг и 15 рублей, пошедших на погребение.
Говорят, над могилой патриарха начали свершаться чудеса, и над ней сложили часовню. В 1652 г. мощи Иова по велению Алексея Михайловича перевезли в Москву, в Успенский собор, чтобы положить рядом с останками других московских митрополитов и патриархов. А над местом первого захоронения, вплотную к Старицкому Успенскому собору, в 1685 г. возвели колокольню, в нижнем ярусе которой можно видеть белокаменную плиту с прежней могилы патриарха. Песчинками с ее поверхности суеверные студенты посыпают голову перед экзаменом, чтобы память не подвела.
В 2012 г. в монастыре установили памятник первому русскому патриарху. Скульптор Ю. П. Хмелевской изобразил усталого от испытаний Иова, присевшим на скамью, с которой он, склонив голову, с любовью смотрит на родную обитель.
Храмовый ансамбль Левобережья
Существующий стальной арочный мост соединил старицкие берега в 1963 г. До этого движение осуществлялось по наплавному мосту, среднюю часть которого для пропуска судов каждый раз отводили в сторону, а на зиму переправу полностью разбирали. Сегодня, проходя по мосту, можно любоваться архитектурным наследием и правобережной, и левобережной Старицы.
Над кручами Городища высится Борисоглебский собор с отдельно стоящей Спасской церковью-колокольней. Первый, пятишатровый храм во имя св. Бориса и Глеба, возвели еще при Владимире Старицком в 1561 г., на Старом Городище, вместо деревянной церкви. Из старинных описаний и рисунков известно, что его белокаменное здание стояло на высоком подклете, было окружено арочной галереей и украшено изразцами и резьбой. Есть предание, что от собора под Волгой прокопали подземный ход в Успенский монастырь, но подтверждения этому пока нет.
В 1609 г. захватчики собор разорили и подожгли, а укрывавшихся в нем горожан перебили. Средств на восстановление в истощенной Смутой стране не хватало. Позже патриарх Никон, противник шатрового зодчества, распорядился этот храм разобрать, а белый камень от него направить на строительство Ново-Иерусалимского монастыря. С отстранением Никона работы в Новом Иерусалиме застопорились, как и демонтаж Борисоглебского собора. Его демонтировали лишь в начале XIX века, а рядом в 1820 г. возвели классический, по проекту Луиджи Руска, пятиглавый храм. При строительстве использовали материал от старого собора и часть майоликовых композиций, некоторые из которых сейчас хранятся в собрании Государственного Исторического музея.
Работами по возведению нового храма руководил старицкий архитектор Матвей Чернятин, автор Троицкого собора в Успенском монастыре и Спасской колокольни (1827), ставшей самой высокой точкой в городе и служившей зимним храмом. В то время, как новый «Борисоглеб» оставался летним. На звонницу подняли колокол, подаренный городу еще в 1679 г. царем Федором Алексеевичем. Строительную площадку немного подвинули – на территорию Нового Городища. Храмовое здание – четверик, с трех сторон украшенный портиками. Над гранеными куполами боковых глав возвышается полусфера центрального купола. Собор строили на «Высочайше пожалованные суммы», колокольню – на то, что от них осталось и народные пожертвования.
Собор и колокольня существовали как единый храмовый комплекс. В холодном храме освятили три престола, в теплом – еще два. Предполагают, что в ходе работ отступили от проекта, и здание собора оказалось несколько ниже. В Великую Отечественную храмы подвергались обстрелу; позже их ремонтировали и использовали под хозяйственные нужды, как и почти все, кроме Ильинской церкви, религиозные объекты города. Сейчас здесь идут реставрационные работы, первая служба состоялась в 2018 г., и остается надеяться, что в не самом далеком будущем двери этого ансамбля распахнутся перед всеми неравнодушными к родной истории и культуре людьми.
От собора чугунная лестница, увы, утраченная, вела вниз, к церкви Параскевы Пятницы. Этот храм – еще одно удивительное чудо Старицы. Глядя на нее с крутых валов Городища, или с моста, вспоминаешь особенности византийского храмового зодчества. Здесь нет типичной для этого стиля «полосатой» кладки с утопленным рядом, но сама многоступенчатая композиция и приземистые, почти плоские купола перекликаются с темой константинопольской Софии. Подобной постройки, скорее всего, среди русских храмов нет вообще.
Этот храм под горой не имеет точной даты рождения: одни источники называют 1668 г., другие – 1750-й, после чего он еще чуть не сто лет достраивался, обрастая приделами и пристройками. Первоначально церковь посвящалась святым Борису и Глебу, видимо, в связи с временным бездействием одноименного собора. Потом, если верить сведениям, почерпнутым из описных книг, она некоторое время, не позже 1668 г., именовалась Пятницкой. Скорее всего, церковь была деревянной, а в 1750-м ее перестроили в камне
Святая Параскева Пятница (по-гречески «параскева» и означает – «пятница») считается небесной покровительницей торговцев и путешественников, и храм появился на городском торжище не случайно. Строили и достраивали его на купеческие пожертвования. Торга, впрочем, здесь давно уже нет, а заброшенное здание торговых рядов, выстроенное купцом 1-й гильдии Д. Ф. Филипповым, вызывает печаль – ведь такие гостиные дворы в большинстве малых городов сохранились и используются сейчас по назначению, в Суздале, Костроме, Юрьеве Польском…
В 1806 г. к одноапсидному храму, уже переосвященному в честь Рождества Пресвятой Богородицы, пристроили придел Нила Столобенского, а в 1825 г. – придел Параскевы Пятницы. Пятиглавые приделы в виде классических ротонд с портиками, симметрично примкнув к основному храму, сформировали необычайно выразительный ансамбль. С запада его словно прикрывает от нависающего склона невысокая колокольня. Рустовка стен вызывает ассоциации с той самой «полосатой» кладкой. Храм окружен белокаменной стеной-галереей с башенками, портиками и колоннами, сходящейся в апсиде. Западная часть ограды под давлением склона и из-за разрушающего действия осадков повреждена и нуждается в укреплении и расчистке от наросшего за век слоя земли, препятствующего водоотводу.
Через дорогу –небольшая часовня Александра Невского, построенная жителями в благодарение Господу за чудесное спасение семьи Александра III во время железнодорожной катастрофы в октябре 1888 г. Такие после этого события появлялись по всей стране.
Рождественский, он же Пятницкий храм, использованный после революции как склад, сильно пострадал (хотя фрагменты иконописи сохранились) и сейчас восстанавливается горожанами при поддержке церкви.
Забытое наследие старицких мастеров
Белый камень-известняк, из которого сложены многие старицкие храмы и старые дома горожан – природное богатство здешней земли. Этот камень называли «старицким мрамором» и отправляли на стройки в другие русские города, в том числе и в Москву, где его употребляли наряду с мячковским известняком. Каменотесы, трудившиеся в городских каменоломнях, на месте, вручную, выламывали и обрабатывали куски породы, прокладывая в каменной толще многочисленные ходы и вырубая пещеры, которых создали великое множество. Зарабатывали мастера неплохо, хотя с годами ослабевали здоровьем: в пещерах было сыро, а температура круглый год оставалась неизменной, +5⁰С. Постепенно промысел угасал; старицкий мрамор вытеснял недорогой и технологичный кирпич. Однако и сегодня в цоколях зданий и основаниях оград можно видеть бруски белого камня.
После революции во избежание происков вражеского подполья, роста бандитизма и опасаясь за жизни детей, убегавших порезвиться в пещерах, входы в каменоломни взорвали. В наши дни рукотворные пещеры привлекли внимание экстремальных туристов; несколько входов вскрыли, и здешние гиды могут организовать посещение старицких катакомб. Без профессионального сопровождения этого лучше не делать – местные знают, где можно ходить, и где нельзя. Рассказывают, что однажды отважные любители проплутали по тесным и извилистым белокаменным ходам два дня и, к счастью, вышли наружу, но совсем в другом месте.
Существует и опасность обрушения известняковых плит. Поэтому, задумав цивилизовать «пещерный туризм», местные власти соорудили было наземный вестибюль для организованных экскурсий, но на том и остановились, реально оценив требуемый объем укрепительных работ.
Добыча белого камня – далеко не единственный промысел, славивший Старицу. В толще валов Городища устроили кузницы, где ковали оружие, скобяные изделия, подковы, но особенно славились здешние серпы. Их делали до 25 тысяч в год. С развитием промышленного производства интерес к изделиям старицких кузнецов ослаб. От нескольких десятков кузниц сохранились семь. Они считаются объектом культурного наследия федерального значения и, видимо, потому, заброшены – город, подумывающий их привести в порядок и использовать как туристический объект, не имеет на это права, а федералам недосуг. Уникальный памятник нашей истории невостребован.
Как и несколько местных храмов. Кроме руинированной Вознесенской церкви, недалеко от нее, на волжском берегу возвышается Никольский храм, который также называют Преображенским. Он строился на средства прихожан, долго, с 1784 по 1814 г. (колокольня – 1843 г.), и в своем архитектурном облике сочетал черты барокко и классицизма. Храм имел три придела, Казанской иконы Богоматери, Николая Чудотворца и Преображенский. В советское время его лишили золоченого пятиглавия, срезали шпиль колокольни, а в самом здании церкви устроили пекарню, соорудив междуэтажные перекрытия. Сейчас это почти типичная «заброшка», если не считать, что дыры над снесенными главами закрыты компактными четырехскатными кровлями, удивляющими смотрящих с моста на панораму левого берега путешественников.
Вот и Воскресенская церковь, построенная в 1784 г. на средства прихожан, ждет своих спасателей. Барочный храм, восьмерик на четверике, стоит ниже по течению Волги в нескольких сотнях метров от Успенского монастыря и уже давно пребывает в плачевном состоянии. Здесь устраивали полигон сельхозтехники, а потом все забросили.
Куда больше повезло Ильинской церкви (1784), которую Советская власть оставила верующим, и храм не закрывался даже в годы войны. В путеводителях его называют образцом провинциального барокко; здесь только один купол с центральной главкой, а боковые поднимаются над углами четверика, оформленными круглыми башенками. Прекрасный вид на пятиглавый храм открывается всем, въезжающим в город со стороны Твери. Рядом с ним расположено здание Краеведческого музея, построенное совсем недавно, когда экспозицию переносили из Успенской обители. К созданию городского музея приложил немалые старания потомок известного скульптора Е. А. Клодт.
И здесь он был, и мед он пил
Старица – один из городов и сел туристического маршрута «Пушкинское кольцо Верхневолжья». Путешествуя из Москвы в Петербург и обратно, поэт навещал живущих в здешних имениях друзей, А. А. Полторацкого, кстати, познакомившего его с Анной Керн, и А. Н. Вульфа, и отправлялся с ними развлекаться. На въезде в город, недалеко от Ильинской церкви установлена небольшая стела, с внутренней стороны которой высечены знакомый нам профиль и надпись: «А. С. Пушкин посещал город Старицу в 1828-1836 гг.».
Нарядный, с ажурным балконом, двухэтажный дом на Широкой улице (теперь его адрес – улица Ленина, 18) купец Д. Ф. Филиппов иногда сдавал для проведения балов и благородных собраний. Здесь останавливался посетивший в 1824 г. Старицу Александр I, оставшийся довольный приемом. Вообще Филиппову принадлежали в городе пять домов, два деревянных и три каменных, и несколько лавок и хозяйственных построек. Жили Филипповы в верхнем этаже здания торговых рядов на набережной, с видом на монастырь. В двухэтажном же особняке на крещенском балу Пушкин и Вульф мгновенно стали душой женского общества. Дамы окрестили Вульфа Фаустом, а поэта – Мефистофелем. Пушкин блистал остроумием, беспрерывно танцевал со всеми барышнями (одна из них, Мария Борисова, считается прототипом главной героини «Капитанской дочки»), но особенно внимательным оказался к курносой и голубоглазой Кате Вельяшевой, посвятив ей стихотворные строки с шутливым обещанием влюбиться «до ноября». Позже, в 1833 г., поэт побывал в Старице, но с Вельяшевой не встречался, справедливо опасаясь недовольства Натальи Николаевны, о чем супруге предупредительно отписал.
На этой же стороне улицы, в лавке Полуротонды Пушкин и Вульф, как утверждают знатоки старицкой старины (хорошо звучит?) покупали шампанское. Этих Полуротонд когда-то было две; их построили здешние купцы, таким образом торжественно оформив спуск к торговым рядам. Сохранилась одна, в которой сейчас устроено кафе «Былина». В народе Полуротонду называют «Шайбой» - ну, любят у нас хоккей.
Напротив, от памятника Ленину начинается городской сад. Он поднимается к Советской улице, где над ним возвышается здание духовного училища (сейчас – педагогический колледж), построенное в середине XIX в. по проекту тверского архитектора В. И. Кузьмина. Два с половиной месяца, с середины октября 1941-го по 1 января 1942-го Старицу оккупировали немцы. В этом доме они оборудовали госпиталь, а своих умерших хоронили прямо в центре сада. Наших военнопленных не лечили и не щадили. Зимой в неотапливаемом Введенском храме рыцари рейха заперли 78 красноармейцев, фактически заживо заморозив их. Казнили и пленных, и мирных жителей. Этот, наряду со многими другими, факт злодеяний гитлеровцев приводился на Нюрнбергском процессе. В городе было сожжено около 300 жилых домов, разрушены промышленные объекты, общественные здания, детские учреждения. После освобождения города тела захватчиков выкопали и погребли в воронке от авиабомбы. Теперь в старом здании лечили советских раненых, а погибщих хоронили сперва также в центре городского сада, а позже перенесли ближе к улице, под краснозвездный обелиск.
В Старице несколько мемориалов с братскими могилами наших воинов. Не считая названного. Один из них – на крутом валу Городища, другой – в центре правобережья, рядом с памятником в честь 700-летия города. Третий мемориал путешественник видит, проходя по мосту через Волгу. В окрестностях города указатели к братским захоронениям встречаются на каждом километре. Здесь шли долгие и кровопролитные бои за Ржев, который так и не удалось взять штурмом. Немцы ушли из него в марте 1943 г., боясь попасть в «котел».
На правом берегу главная магистраль города носит имя Володарского, а раньше она именовалась Тверской. На повороте к Успенскому монастырю – памятник герою Крымской войны, павшему при обороне Севастополя адмиралу В. А. Корнилову. Старицкая земля дала стране 17 высших военно-морских офицеров, в том числе – 12 адмиралов. В этом списке – семеро из семьи Корниловых.
Выше по Володарского установлен бюст дважды Герою Советского Союза маршалу М. В. Захарову. Его родина – деревня Войлово Старицкого уезда. В 1941-м он, как начштаба Калининского фронта, готовил операцию по освобождению города.
Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
В этих пушкинских строчках нет ни капли иронии. Их вспоминаешь, когда проходишь по старицким улицам, невольно замедляя шаг у памятников и обелисков. Об этом надо говорить, твердо и без лишнего пафоса, но об этом не все умеют говорить, и не все хотят говорить. А вот Пушкин понимал, что именно общая историческая память, память потерь и побед, объединяет людей в народ.
Но то Пушкин…
В городе есть люди с горячими сердцами, и старичане, и из числа тех, кто не так давно сюда переехал. Кроме краеведческого работают интересные частные музеи – русской печи, пекарского дела, фарфора. Но сам город словно застыл в прошлых веках, и его дома, как правило одно- и двухэтажные, блекнут, покрываются трещинами, а то и разваливаются. Городская швейная фабрика, вступившая в строй в 1943 г., обанкрочена, и ее здание, стоящее рядом с Никольской церковью на берегу Волги, ветшает. О прежнем размахе судоходства напоминает лишь памятник бурлаку в городском саду – якорь, водруженный на гранитный камень. Работают еще несколько предприятий, но население медленно тает.
Возрождение традиционных ремесел и туризм, конечно, могут придать необходимый импульс развитию уставшего города, каким представляется Старица. Особенно, когда проходишь по историческому Аптекарскому переулку, где неумолимо сползают по склону дома, выстроенные «единой фасадой», обнажая белокаменную кладку, когда-то этот склон укреплявшую. Нужно привести в порядок дороги, ведущие к появляющимся турбазам на берегу Волги, организовать прогулки по реке, недорогие поездки по местным достопримечательностям, построить новые отели и кафе. Отчасти это здесь делается, но своими силами, а потому – медленно, в то время, как возрождение наших малых городов, и, особенно, городов и селений исторических должно стать полноценной национальной программой, потому что без сбережения земли невозможно сбережения народа.
Евгений ШАПОЧКИНН