На станции Жанна, что не бригадир – то однофамилец почётного железнодорожника.
Пётр Васильевич Быховец, старший дорожный мастер, смотрит с фотографии на стенде конторы ПЧ в Амазаре. Пытливо смотрит: что-то наговорит сын его Николай Петрович на диктофон любопытному журналисту? Всё ли верно скажет про семью, про работу? Не уронит ли честь знаменитой фамилии?
Всё хорошо сказал дорожный мастер Николай Быховец. Как надо – по делу, без суеты.
– Он у нас такой и есть – болтать попусту не любит, – улыбается сотрудник кадровой службы Амазарской дистанции пути Елена Долгова. – Надёжный, работящий. У кадровиков с ним вообще проблем нет: с дисциплиной в бригаде порядок, показатели в норме.
– Дорожным мастером я доволен, – взвешивая слова (в газету всё-таки), рассказывает начальник участка Олег Негодяев. – Быховец – потомственный железнодорожник, на дороге давно и коллектив подобрал толковый. Умеет людей организовать, научить. Очень способный руководитель среднего звена, работать с ним легко.
– Монтёры о мастере тепло отзываются, потому что требует работать на совесть и за них грудью встанет в случае чего. Если, к примеру, решается вопрос о лишении бригады премии, – рассказывает председатель профсоюзного комитета Наталья Каткова. – Недаром Николай Петрович – член профкома. Ещё он – председатель комиссии по безопасности. А уж сколько в Жанне железнодорожников по фамилии Быховец – вы себе не представляете!
– Считай, что вся родня работает на дороге, – соглашается Николай Петрович...
«Мама – бригадир»
Десять лет бригадиром, а до того – монтёром пути работала Валентина Ивановна Быховец. Кувалдой махать, шпалы ворочать – это не подиум каблучками утаптывать и даже не по клавиатуре в офисе стучать... Зимой под Могочей морозы – под 50. Уже сейчас, в октябре, снег не сходит. А летом на путях – нестерпимое пекло. Дома тоже не курорт: хозяйство своё, с детьми управиться надо. А детей – шестеро! Четыре сына, две дочки. Никаких материнских капиталов государство тогда не выплачивало, но жили дружней. От зари до зари работали. Детей растили. Баловать некогда было, и те росли самостоятельными, с детства приученные к труду и порядку. Учились не в самой Жанне (школы на маленькой станции нет), а в интернате, откуда приезжали на выходные и каникулы...
– Родители никогда не говорили вам, сынам, чтоб выбрали другие профессии, а на железную дорогу ни ногой – тяжело?
– Не говорили. У нас в Жанне и работы-то особенно другой нет. Понятно, что нелегко было, родители вечером уставшие возвращались. Но дорога кормит, и «страшилку» из работы дома не делали, – вспоминает дорожный мастер. – После школы я пошёл монтёром в бригаду отца. Два года отработал. Потом – в армию. Были мысли остаться служить в Монголии. Но вернулся домой, чтобы жить и работать.
Семейный подряд
Родная земля притянула парня. А когда пришла любовь, и встретил Николай свою амазарочку Татьяну, то уже и сомнений не осталось, что только так и должно быть. Но выпытывать у наших железнодорожников романтические подробности биографии бесполезно: улыбаются только.
– Татьяна Васильевна уже тогда работала дежурной по станции?
– Да.
– И вот идёте вы по Амазару...
– Ну.
– А она поезд встречает....
– Так и было.
Татьяна Быховец и сегодня дежурная по станции. Поэтому, смеётся Николай, и у второго поколения Быховцов за ужинами разговоры «с железнодорожным уклоном».
Сыну Серёже – двадцать, дочка Алина ещё учится в школе. Может, и они продолжат трудовую династию. Не будем загадывать. На станции Жанна железнодорожников по фамилии Быховец уже сейчас больше, чем Ивановых-Петровых-Сидоровых всех вместе взятых. В бригаде работают три родных брата: Николай Быховец – дорожный мастер, Геннадий – бригадир, Леонид – монтёр. Евгений Геннадьевич (третье поколение подошло) – монтёр. Ещё один племянник Николая Петровича учится в железнодорожном техникуме. Знай наших – Быховцов-молодцов!
И, думается, Петру Васильевичу за них краснеть не пришлось бы.
«Батя – начальник строгий»
– Отец подошёл однажды, сказал: «Будешь бригадиром». Я отвечаю: «Не смогу, наверное». – «Попробуешь!». Вот и весь разговор, – вспоминает Николай.
– А как работалось под началом отца? Поблажки были?..
– Да ну! Со своих всегда спрашивают больше. Сейчас и сам это понимаю.
Идти в бригадиры и мастера (путейцы подтвердят) охочих немного. Во-первых, ответственность ещё та. Во-вторых, мастеру – первый кнут за «неуды», за свой и чужой недогляд. А попробуй-ка организуй разношёрстный коллектив в 18 человек! Чтобы не было прогулов. Чтобы молодёжь тянулась за опытными монтёрами, чтоб от работы не отлынивали, о безопасности не забывали. Чтобы – не дай Бог – не повторилась шимановская трагедия.
– Как отец учил, так и я работать стараюсь. Других секретов нет, – пожимает плечами Николай Петрович. – А о Шимановске... Тут все виноваты, всё сплелось. Бригаду отправили на работу в ночь, люди уставшие – раз. Техникой безопасности пренебрегли – два. Ещё прожектор этот на локомотиве...
Не сговариваясь, помолчали.
Но если «окна» случаются в разное время суток, и с этим приходится мириться, надеясь на сигналы, ограждения и дорожного мастера, то облегчить труд путейца, сделав спецодежду удобнее, легче, под силу не только добрым волшебницам.
– Хорошо бы что-то вроде пуховиков, – мечтают на Амазарской дистанции. – Зима у нас, конечно, суровая, но в куртках тяжеловато.
Правда, есть одно занятие, от которого мужчин не отпугивает ни заиндевевшей термометр, ни сугробы по пояс – охота. И Николай Петрович, оказывается, заражён этой «напастью» безнадёжно и на всю жизнь. Но не простой охотой, а соболиной. А это – как дочь, внучка и правнучка охотника вам говорю – уже на грани искусства.
Зимой – охота. Летом, весной, осенью – рыбалка в чести. Смеётся:
– Крупной рыбы у нас нет. Река Чичатка только называется Большой...
***
Поговоришь с такими, как Николай Быховец, и мысль занозой: может, и впрямь, ну её – эту «большую рыбу»? Можно ведь жить просто и счастливо в крохотной Жанне в десяток домов. Работать бок о бок с родными людьми. Помогать старенькой маме. Гордиться тем, что бригада отработала без замечаний. Что премии все получили (или не получили) по справедливости. Что с доставкой бригады по дистанции вопрос наконец-то решён... Что у тебя есть – и душу греет! – значок «Почётный железнодорожник».
Но тут же спохватываешься: кто же тогда расскажет читателю о тех, кто достоин этого знака, а также почёта нашего и восхищения...