Патти Смит – моя любимая певица, если говорить о рок-музыке, которая включает и панк – непременно. Джаз – другая история, но в роке Смит – номер один. С одной стороны там Джэнис Джоплин, с другой – Дебора Харри, но они ни в какое сравнение, конечно. Джоплин – либо кривые крики с наркоманами Big Brother…, либо уход в какую-то эстраду на сольных пластинках. Я против эстрады ничего не имею, когда это Фрэнк Синатра или, там, Энни Леннокс. Но у Джоплин вся ее гламурная история с таким понтом – мол, я и «рок», я и «джаз», я и всем сестрам по серьгам. Не, все там хорошо, но как-то очень уж бежала женщина одновременно в разные стороны. Ну а про «блонди» Харри и говорить странно. Я была панк, потом все стало продаваться и мне сказали, что лучше попс – и стал попс. Как кукла-неваляшка. И так спою и сяк спою. Нет, это не мое. Смит поперла своим ходом и своим путем напролом – и так и прет, хоть и пожилая женщина уже, но себе не изменяет ни на цент и ни на шаг. Поэтесса, выросшая в самом продвинутом панк-окружении клуба CBGB и до седых волос придерживающаяся идеологии хиппи – говорил с ней как-то лет десять назад, когда она приезжала в Санкт-Петербург с концертом – через слово мир-любовь и цветы вместо винтовок. Ну и хорошо, не самый плохой вариант. Хотя мы все привыкли считать ее панком, да считать можно как угодно, хоть арабскими цифрами, хоть римскими, хоть двоично, хоть десятерично – ничего не изменится. У Смит хорошая, крепко сваренная каша в голове – и из этой каши булькая выплывают на поверхность кипящего ее котелка отличные песни. Первый альбом продюсировал Джон Кейл – и неожиданно сделал пластинку, похожую на Velvet Underground, только еще лучше. Во всяком случае, он сохранил велветовское безумие и добавил отличного рок-звучания не уехав при этом в мэйнстрим. Смит и Кейл раскачали Gloria Вэна Моррисона так, что качели взлетают до небес. Песня и в оригинале не скучная, мягко говоря, но на альбоме Смит она превращена в могучий, тяжелый – по-хорошему тяжелый, то есть – легкий, но свинцовый – рок. Горячий и едкий, быстрый и мощный, ядовитый какой-то совершенно развратный. Последнее – из-за манеры пения Смит – с подвываниями, прикрикиваниями, хрипотцой и стонами – прямо оргазматическое какое-то пение. Йоко Оно стоило бы в этом смысле поучиться. И хор – «Глория, Глория!» под отличную ритм-секцию и наглые, громкие, но чистые и ритмичные гитарные аккорды. Прямые ударные, прямой бас, жесткие гитары, экстаз певицы – настоящий, не эстрадно-гламурный, все вместе – атомная бомба. Самодельное наглое реггей Redondo Beach с игривой бас-гитарой, хилым органчиком, впрочем, играющим точно и аккуратно, ударными, которые не скучают, а все время строят какие-то тихие каверзы на заднем плане, разгоняя ритм и задавая свинг, которого не хватает в вокале – но секса и женственности в нем хоть отбавляй. Birdland – нежное, серьезное фортепиано под мелодекламацией Смит, подъезжающая издалека гитара Ленни Кея, который на этом альбоме заявил себя великолепным гитаристом и неуемной фантазией – длинноволосый авангардист. Впрочем, вся «панк-группа» «панк-певицы» Смит выглядит забубенными хиппи, при этом играя чистую новую панк-волну с отличным звуком. Birdland уже вплотную приближается к концептуальным вещам Velvet Underground, гитарные дроны напоминают альтовые звуки Кейла, только все как-то ближе и четче. Ну а Смит снова входит в зону оргазма, читая свои белые стихи, которые сродни не то Моррисону, не то Дилану, только без глубокомысленной трагической серьезности первого и оторванности второго. Смит рвет на части и себя, и музыку и слушателя. Гитарная атака неизвестного происхождения усиливается, фортепиано грохочет и все умирают. В смысле – улетают. В Birdland. Девять с лишним минут экстаза. Элегия Free Money разрывается грохотом ударных, наждаком по ней проходится гитара Ленни Кея, ритм-секция встрепенувшись, гонит вперед и неожиданно все начинает напоминать All Along TheWatchtower, только быстрее, злее и с отчетливой трагедией и выполненной не в балладе и не в психеделическом трипе, а в настоящем панк-роке, который еще не родился, но рождается прямо на глазах и прямо здесь. Чуть расслабиться в Kimberly – все-таки, это альбом молодой и очень красивой девчонки, потом – в протяжную вязкую хард-роковая тяжесть Break It Up, когда Смит в какой-то момент заходится и начинает бить себя кулаком в грудь, продолжая петь и – в главное полотно альбома – Land. Абсрактные, глубокомысленные стихи – Смит декламирует, появляется гитара Кея и сливается в эмоциях с голосом. Смит начинает уже почти кричать – так будет все девять с половиной минут. Организовывается куплет – мелодекламация переходит в отрывистое пение, вся песня-поэма на трех аккордах, это и почти рэп, и почти The Doors, и почти Джон Ли Хукер, и панк-рок, моторика ритм-секции, сумасшедший гитарный чес, бушующее фортепиано, второй голос, начинающий диалог с первым, после сравнительно тихой части – совершенный уже разгул, гитара звучит так, словно тысяча тараканов бегут по оконному стеклу и соскальзывают на подоконник, несколько голосов Смит кричат каждый свое и – в тишину. Все кончилось. Последний штрих – Elegie. Реквием всему классическому року. Пластинка, по моему мнению, такая же важная и такая же крутая, как и первый альбом Sex Pistols с той только разницей, что Pistols и Ramones играли «локальный» панк-рок в одном русле, альбом Horses, который совершенно отчетливо продолжал линию Velvet Undeground распахнул двери, в которые чуть позже повалят музыканты играющие и экспериментальный панк, и новую волну, и пост-панк и все остальные Лори Андерсен. Супердиск.