Безвыходных ситуаций не бывает, всегда найдется решение и способ решить любую проблему. С таким настроем живут по-настоящему сильные люди. Но порой даже самый бесстрашный человек, который ни на секунду не теряет оптимизма, может оказаться на грани между неминуемым и чудом. И каждый из нас совершенно неожиданно может стать той самой спасительной крупицей в огромном океане надежды на спасение. Наша кровь, обычная человеческая кровь, способна сотворить волшебство для человека, который сражается за жизнь. Только в России ежегодно лейкозом заболевает порядка десяти тысяч человек. Лейкоз – это злокачественное заболевание, при котором в костном мозге нарушается процесс кроветворения. И поэтому в кровь попадает большое количество незрелых лейкоцитов, которые не справляются со своей основной функцией, защитой организма от инфекции. Человек практически обречен. И единственное, что может вернуть его к полноценной жизни – это переливание крови. Причем идеальный вариант – от своего генетического близнеца.
Как в нашей стране стали искать доноров-близнецов, рассказал руководитель Благотворительного фонда "Энергия Доброты" Виктор Андронов:
– Раньше, если у человека возникала необходимость в доноре, он в этой же больнице искал людей или среди родственников и друзей. Самый лучший донор – это родственник, брат или сестра. Они не всегда подходят, иногда приходится искать неродственного донора. Кроме того, при каждой больнице, которая занималась трансплантацией, создавались регистры.
Регистр – это база доноров, которые при необходимости готовы будут сдать свою кровь для конкретного человека. Таких списков добровольцев в нашей стране порядка двадцати. На данный момент нет единого регистра, но общая база доступна для медицинских учреждений. И среди двухсот тысяч человек, готовых поделиться своей кровью, можно найти генетического близнеца. И чем больше людей на планете готовы будут вступить в этот регистр, тем больше шанс на совпадение. И, казалось бы, что возможность спасти чью-то жизнь просто пожертвовав свою кровь, это благородный шаг, на который способен любой из нас. Но вокруг донорства костного мозга на сегодня мифов больше, чем реальных дел. И первый из них – это путаница в терминологии.
– Хотелось бы уйти от названия «костный мозг» и говорить «гемопоэтические стволовые клетки». Из-за того, что это сложно выговорить, а костный мозг – звучит страшно и можно спутать со спинным, возникают сложности в продвижении этой темы в России.
Попасть в регистр доноров костного мозга – это значит стать потенциальным добровольцем на такую процедуру. Скорее всего, что никогда в жизни ваш генетический близнец не заболеет лейкозом. Такой вариант действительно крайне маловероятен. Но если беда случится с человеком, и его кровь будет идентична вашей, то вы сможете спасти жизнь. Это ли не высшее благородство. К тому же требующее от вас не самых великих усилий. Для того, чтобы просто дать свое согласие на такую возможность, надо потратить каких-то 11 минут вашей жизни. Виктор Андронов специально подсчитал, что на процедуру сдачи анализа, чтобы попасть в регистр, требуется именно 11 минут.
– Человек проводит палочкой за щекой, ждет, когда она высохнет и кидает ее в конверт. Ту же процедуру нужно проделать за другой щекой. Затем нужно отправить конверт в регистр и ждать СМС. На Западе уже давно используют эти технологии. Где-то 1-2 года назад у нас их ввел Русфонд. Считаю, что это один из самых больших прорывов. Так происходит процесс процедуры типирования: мы берем у добровольца любой генетический материал, по которому можно выцепить его генетическую цепочку. Образец материала поступает в лабораторию, и цепочка заносится в базу. С этого момента человек под особым номером зачисляется в регистр. Его имя нигде не упоминается, потому что три кита на которых стоит донорство костного мозга в мире: полная анонимность, безвозмездность и добровольчество.
Сдать анализ можно в медицинской лаборатории или же самостоятельно, но в этом случае надо обратиться в регистр, заполнить анкету и получить материалы для забора по почте. Чаще всего в регистр доноров костного мозга люди попадают, столкнувшись с бедой своих знакомых и друзей. Личные истории всегда оказывают наиболее яркий эффект. Ведь когда на твоих глазах кто-то близкий практически теряет шанс на выживание, а кровь чужого человека возвращает его к жизни, тебе гораздо легче поверить в чудо. И понять, что это чудо можешь сотворить ты сам. Точно также было и с волонтером фонда «Энергия доброты» Аллой Андреевой:
– У меня есть подруга, которая заболела раком крови. Ее младшему ребенку на тот момент было два года. О диагнозе она узнала только на четвертой стадии. На этом этапе помочь человеку сложно, но она начала искать возможности: познакомилась с замечательными врачами, полгода лежала в больнице. Ее смогли вытащить, в том числе, благодаря донору костного мозга, с которым она до сих пор иногда видится.
Благодаря подруге Алла узнала о добровольцах, которые помогают распространять информацию о донорстве костного мозга, о тех, кто рассказывает людям, насколько легко стать и безопасно стать тем, кто способен спасти чужую жизнь.
– Год назад, перед Всемирным днем донора костного мозга, я предложила Виктору помощь. К тому моменту я уже работала на фрилансе и у меня было свободное время. Я занимаюсь популяризированнием. В России развита история с сарафанным радио, поэтому распространяем информацию через доверие. На любой тусовке или встрече с друзьями я всегда об этом рассказываю. Всегда находится один-два человека, готовые помочь найти донора или стать им.
Волонтеры благотворительного фонда «Энергия доброты», в первую очередь, пытаются донести до рядовых петербуржцев мысль о необходимости и благородности такого простого шага, как вступление в регистр доноров костного мозга. И, что еще принципиально важно, процедура эта, если она и состоится, ведь далеко не факт, что ваша кровь понадобится, абсолютно безопасна. Об этом Алла Андреева:
– Для донора – это безопасно. Через несколько месяцев его гемопоэтические клетки полностью восстановятся. Если донору позвонили, значит пациенту химией уже убили костный мозг и ждут вливание крови, либо это должно скоро произойти, но человеку срочно требуется переливание. Бывает, что доноры отказываются. Например, однажды моей подруге позвонили и она решила, что от нее потребуется сразу много крови. Наша задача – правильно донести информацию. Самое главное: объяснить донору, что человек очень в нем нуждается, и если он откажется – это убьет другого человека.
Если вдруг так случится, что среди всех возможных людей, готовых поделиться своей кровью, именно ваша будет нужна пациенту, вас пригласят на процедуру, которая может занять несколько часов. Конечно, никто не будет выкачивать из организма одним махом весь необходимый материал. Все делается по уму и с заботой о добровольце. О механизме забора крови рассказал Виктор Андронов:
– Процедура мало чем отличается от сдачи крови. Я, как кадровый донор, чаще сдаю не цельную кровь, а тромбоциты. У меня берут до трех литров крови, но это не значит, что их берут сразу. По 50, 100, 200 грамм проходит через сепаратор. Все делается для того, чтобы человеку было комфортно. Выделяются нужные клетки, в моем случае – тромбоциты, а у донора костного мозга выделяются гемопоэтические стволовые клетки, все остальное возвращается донору.
Конечно, для любого донора существует ряд определенных ограничений. Если у вас есть хронические или наследственные заболевания, если вы не ведет здоровый образ жизни, и, в целом, ваш организм не настолько силен, чтобы делиться кровью с другими, то даже при всем желании помочь, вас не включат в регистр доноров костного мозга. Есть еще и ограничения по возрасту.
– У большинства регистров ограничения от 18 до 45 лет, но есть замечательный Карельский регистр, где используют более современные технологии. У них можно до 50 лет, а те, кто является постоянными донорами, могут сдавать до 55 лет. Важно привлекать людей, которые точно станут донорами, если понадобится их помощь. Отказы, как правило, из-за родственников, рассказывающих страшную историю о доноре костного мозга, у которого отвалились ноги. В России всего не родственных доноров до 500 человек, но слухов о «знакомых донорах» не одна тысяча.