И снова доброго вам дня! Чем интересен день сегодняшний? Наверное, тем, что сентябрь сегодня к вечеру перешагнет через середину... Ждем все-таки Бабье лето? А вдруг природа нас порадует, а пока пытаемся радовать себя сами... Чем? А кто чем сможет! Кто-то может быть, собственными фантазиями, а кто-то - игрой воображения автора.. Думаю, что на этом жизнеутверждающем факте считаю подводку законченной.
Переходим к основной части нашей встречи, но сначала напомню для тех, кто заглянул к нам впервые, что начало и предыдущие части романа можно найти здесь:
Поехали!!!
Ребята улетели, и снова жизнь у Романа пошла своим чередом: клиника, студенты, спорт по вечерам, - это уже привычно, но добавилось и нечто новое, а именно: нежелание возвращаться домой. Иногда так бывает: кажется, все хорошо, но что-то не так или в родных, уютных стенах вдруг одолевает тоска, потому что на глаза попадается то, что пытаешься выбросить из памяти. А руки все еще ощущают тепло ее ладони. Странно, какое узкое у нее запястье и маленькая, почти детская, ладошка с тоненькими пальцами. И браслеты, и два колечка она почему-то носит на правой руке, а на левой - ничего. Да, он сознательно стал избегать даже в мыслях называть ее по имени. Отныне только она, но в это коротенькое слово безнадежно влюбленный, нет, неправильно, преданно любящий человек вкладывал все. Так, подобно второсортной мелодраме, можно было бы охарактеризовать состояние Романа Жданова, а самое интересное, что сам он с готовностью подписался бы под этими словами, потому что думал в подобном ключе, но ничего менять не хотел.
Первой на душевное состояние лечащего врача обратила внимание Лаура. Она терпела, стараясь не реагировать на его депрессию, загружала его какими-то пустяковыми просьбами, которые он неизменно выполнял, но через пару дней не выдержала и после очередного осмотра взяла инициативу в свои руки:
- Ром, нам надо поговорить, - весьма категорично начала она.
- Ты хочешь поменять врача? Я не против. Могу предложить тебе герра Нойманна, хорошего специалиста, а главное, он в теме, - Роман посмотрел на нее, и она не увидела никакого удивления или недоумения в его глазах — только безразличие.
- Что случилось? Ты сам на себя не похож со среды. Кажется, твои родственники тогда и улетели, или накануне? Вы нехорошо расстались? Кстати, я не сказала тебе сразу, но твой Степан - классный парень! Какие у него голубые глаза, ресницы.... мечта! Вот почему мир устроен так несправедливо? Такие обалденные глазищи с длиннющими ресницами достаются мальчикам? Или у тебя, например, тоже хороши, но другие, необычные, оттенка неразбавленного виски. А тут все примитивно до безобразия — серые... - Лаура несла всю эту околесицу с нарочито умным видом, чтобы заставить Романа улыбнуться; при этом сама еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Ей очень хотелось растормошить его, и потому она ужасно злилась на свою вынужденную неподвижность.
- Ты не заболела, случаем? Когда ты успела Степкины глаза рассмотреть? Они с Яном на секунду заглянули в твою палату, чтобы меня позвать. Слушай, ты бредишь! – Удивленно поинтересовался он.
- Il signor dottore! È incredibilmente maleducato! Mi è frustrante! - возмущенно сказала Лаура и обиженно надула губы.
- Прости, не понял?
- Это ты меня прости! Когда злюсь, на автомате перехожу на итальянский! Я сказала, что ты невозможно груб, и мне это неприятно!
- Тебе так идет злиться!!! - не сдержавшись, улыбнулся сеньор доктор. - Не обижайся! Со мной почти все хорошо, но есть одна заноза, которую я посадил сам и не могу от нее никак избавиться, а главное, не хочу!
- Что за заноза? И почему не хочешь? - итальянка не поняла смысла этой фразы. - Дай сюда руку! Я посмотрю! Если ее не удалить, она может воспалиться!
- Расслабься! Я пошутил; кажется, не слишком удачно.
- Как тебе не стыдно! Ты пользуешься тем, что я не очень хорошо говорю по-немецки! А хочешь, расскажу, как я представляла твоего брата, когда ты рассказал о ваших детских кличках?
Роман кивнул, и она поведала о долговязом человечке в круглых очках, жутко занудного, похожего одновременно на кролика из мультфильма про Винни-Пуха и обычного клерка :
- Знаешь, я все-таки нарисую тебе тот рисунок, который придумала после твоего рассказа. Потом подарю на память. Я хорошо рисую, - не сдержавшись, похвасталась она.
- Ты умничка! Только когда будешь рисовать, добавь в эту компанию девчонку. У нас со Степкой в классе училась подружка, Светка или Светлана, так, наверное, понятнее. Ее мы прозвали Светик — семицветик. Мультик принесу завтра, будем смотреть вместе, и я тебе переведу. А с глазами у нас тоже все просто: мы со Степаном получили их в наследство от наших матерей.
#современная русская проза
#история с продолжением
#жизнь, как она есть
#новая жизнь или вторая попытка
#на перепутье
#между москвой и гамбургом
Они еще немного поболтали, пока не пришло время ехать на баскетбол. Уходя, Роман, не сдержавшись, поцеловал Лауру в нос и сказал:
- Ты очень смешная! И не любопытная! Редкое качество для женщины!
- Когда ты собираешься ехать в Берлин? Мне кажется, сейчас самое оно! Ты все помнишь про Музейный остров?
- О! Спасибо за подсказку! Точно в субботу рвану, может, с ночевкой? Привезти тебе вкусную шоколадку? – поинтересовался Жданов уходя.
Знал бы он, что Лаура, как любая нормальная девчонка, просто сгорала от желания узнать, что же не дает покоя герру доктору, кто в этом виноват? Но молодая итальянка умела бороться со своим неуемным любопытством, и потом она знала, что рано или поздно Роман приоткроет завесу своей тайны. Надо только немного подождать.
***
Москва встречала блудных туристов удивительно, как это всегда бывает после обильного снегопада, похорошевшей. Когда улетали, ничего, кроме новогодних гирлянд, в изобилии украшавших столицу и в центре, и на окраинах, не говорило о приближающихся праздниках. Постепенно жители мегаполиса начинают привыкать к европейским зимам, когда о морозах приходится только мечтать. Наверное, скоро «синие московские метели», о которых, благодаря красивейшей песне, знают во всем мире, станут достоянием истории или просто ярким эпитетом. В последнее время снегопады в Москве воспринимаются стихийным бедствием, что уж тут говорить о настоящих метелях? Но какие бы сюрпризы не устраивала природа, каждый москвич с нетерпением ждет встречи с родным городом после разлуки, ведь родная столица в вечернем свете иллюминации непредсказуема, как красивая женщина, которая не раскрывает свои тайны никому...
Вся эта красота проплывала мимо Ксении, оставаясь за окном такси. Состояние, близкое к депрессии, накрыло молодую женщину. Она обиделась на Степана за то, что уже завтра он собирался ехать на работу, но больше ее раздражала собственная злость, возникшая, кажется, на пустом месте, а как изменить настроение в голову не приходило, и потому молодая женщина выбрала самый простой, проверенный годами способ - закрылась в себе. Она привыкла переживать все обиды молча.
Дома их встретил Сережка. Наташка уехала к родителям, и парень решил на пару дней вернуться к маме. В конце концов, какая разница, где готовиться к сессии, лишь бы планшет с учебниками и тетрадь с лекциями были рядом, а все остальное всегда можно найти в интернете.
- Привет, родители! - встретил он путешественников. - А я смотрю, вы с потерями? Ромка мне уже позвонил, предупредил. Степ, ты как?
- На ногах стою почти крепко, - отшутился тот, снимая куртку.
-Вот сейчас и проверим! Идем в мою комнату температуру мерить! – распорядился парень и утащил отчима к себе.
Ксения, быстро переодевшись, занялась разбором вещей в надежде, что монотонное занятие поможет ей прийти в себя и перестать злиться на весь белый свет, тем временем ее мужчины что-то бурно обсуждали за стенкой.
- Ну, круто! Мать, - послышался голос Сережки, - ты бы оставила чемодан в покое и разобрала постель. Человеку лечь надо. Посмотри на градусник! У него температура зашкаливает!
Она, поморщившись, подчинилась, снова не говоря ни слова; больше всего ей хотелось сейчас остаться одной, но ее настроения, кажется, никто не заметил. А сын окунулся в свою атмосферу и решил взять ее в ассистенты.
- Мам, ложечку мне принеси, а? А ты ложись! Я тебя послушаю, распорядился он, входя в родительскую комнату.
- Серега, кончай ты это дело! Что тебе Ромка сказал? Ангина; тем более она тоже есть! Остальное мы не обсуждаем. Хватит на сегодняшний день с меня докторов. Устал я от вас! - отмахнулся от парня Степан.
Ему действительно очень хотелось лечь и просто закрыть глаза.
Ксения, услышав это, насторожилась. «Значит, все-таки был в клинике», - подумала она, но обида почему-то не отступала.
А Сережка тем временем продолжал:
- Не хочешь – не надо! Я же, как лучше хотел! А антибиотик тебе вколю, и капельницу заодно организуем, чтоб температуру сбить. Ангина не шутка. И чего ты такой упертый? Я купил кое-что из лекарств по Ромкиному списку; не забывай горло полоскать, а на работу с собой спрей возьмешь! И еще кое-что, - он многозначительно посмотрел на мужа матери, и тот нехотя кивнул в ответ, а после так же глазами показал, что Ксении это знать необязательно.
-Да! Забыл! Ромка в приказном порядке потребовал давление померить, так что не отвертишься! – победным голосом сообщило будущее светило медицины..
- Антибиотик коли, черт с тобой! – Недовольно пробурчал он.– А без капельницы переживу!
-Ну, и зря! Я бы тебе мировой коктейльчик замутил, враз бы помогло! Мать, кстати, может подтвердить! Я ей ставил уже, когда она умудрилась простудиться прошлой зимой.
- Мам, ты, где пропала в нашей «огромной» квартире? Иди сюда! Я тебе ЦУ давать буду! – завопил сын.
Ксении поневоле пришлось вернуться из кухни, куда она, отдав ребенку ложечку, тут же удалилась. Серега, дождавшись ее, включил менторский тон:
- Ты помнишь, как колоть-то надо? Значит, с завтрашнего утра будешь это делать сама два раза в день. Я все оставлю. Чувствую, я здесь лишний! – он уже понял, что с Ксенией лучше не спорить. Она явно не в настроении. - Ну, ребята, вы даете! Даже отдохнуть по-человечески не смогли. Охренеть! Я пошел за тонометром!
- А это зачем? – едко поинтересовалась она.
- Выполняю приказ Романа Владимировича, - отрапортовал сын из своей комнаты.
Когда он вернулся, Ксения с все с той же легкой издевкой сообщила:
- Кстати, давление, если что, мы и без тебя сможем измерить, если тонометр оставишь!
Поймав удивленные взгляды мужа и сына, пояснила, что осенью прошла суровую школу доктора Жданова и теперь вполне способна выполнять кое-какие манипуляции.
- Да, мать, удивила! Тогда продемонстрируй свои умения, а я посмотрю, - недоверчиво процедил любимый отпрыск.
- Легко – отозвалась она.
- Так, семья! Я в подопытные кролики не нанимался! Уколы, и никакого давления! Это карма какая-то: одни медики всю жизнь рядом! Жену и ту совратили! – искренне возмутился Степан. – Дайте поболеть один вечер спокойно!
Сережка внял просьбам болящего, и отбыл к себе, оставив мать с отчимом одних.
Напряжение, появившееся еще в самолете, не отпускало, и Ксения старалась как можно реже заходить в комнату, где был Степан. Она долго возилась на кухне, убеждая себя, что убраться надо немедленно, а после устроилась в комнате сына, то листая галерею в телефоне, то пытаясь читать первую попавшуюся книгу, но мысли все равно блуждали вокруг мужа и этой активной брюнетки: «Неужели их что-то связывает?» Она слышала, как муж ходил по коридору, как наливал себе чай на кухне, но это не заставило ее выйти из своего убежища. Зная Степана, она понимала, что тот без стука к ней не войдет никогда…
Ее размышления прервал отчаянно вибрирующий мобильник. Ксения вспомнила, что так и не включила звук, выключенный еще Гамбурге. Звонила Марина с расспросами о поездке, о Романе и о жизни вообще. Молодая женщина, сославшись на усталость после перелета, отделалась какими-то общими фразами, однако опытная подруга как обычно была начеку. Мадам сходу заподозрила что-то неладное, но настаивать не стала. Ксения снова углубилась в свои мысли. Из комнаты сына не выходила до глубокой ночи. Мужа видеть не хотелось. Она даже хотела лечь спать на Сережкином диване, но передумала.
Она спала так крепко, что даже не слышала, как Степан собирался и уходил на работу, а он не стал ее будить.
Марина после столь странного разговора долго не могла уснуть, и к утру у нее уже созрел некий план. Не откладывая задуманное надолго, в тот же день она нанесла визит в офис и естественно навестила директора.
- Голубь мой, а что ты делаешь на работе? Ты себя видел? На Руси про таких говорят, что краше в гроб кладут, - начала мадам вместо приветствия.- Но тебе это даже идет! И как ты умудряешься баб охмурять, не прилагая усилий? Я уж молчу о водолазке вместо привычных рубашки с галстуком. Такой больнично-вальяжный вид тебе вдвойне добавляет шарма. Черт возьми, и в кого ты такой неотразимый получился? Отец твой все-таки попроще будет…
- Марин, я тоже рад тебя видеть! Садись, рассказывай, как вы тут, только быстро! Кофейку со мной выпьешь за компанию? Как Темыч? А то отца видел, но толком пообщаться не успели.
- Естественно буду! Он и сообщил, что ты на месте, но не в форме!
Через минуту в кабинет вплыла Кристина с кофе и какими-то сладостями. Девушка прошла суровую школу своей предшественницы, а потому научилась угадывать желания шефа еще до того, как он их озвучит.
Мадам коротко, но информативно и, как обычно, с юмором поведала о праздниках, о мальчиках и о любимом муже, приходящемуся Степану родным отцом. Весь доклад занял минут десять, не больше. Даже кофе остыть не успел. После она снова вернулась к состоянию Степана.
- Колись, сынок, что с тобой приключилось? Я же не слепая! – не изменяя себе, поинтересовалась она, но глаза выдавали ее волнение.
- Сия тема, maman, для обсуждения закрыта. Дома и стены, знаешь ли, лечат, - в той же манере ответил «сынок». - Только Ксюха у меня что-то хандрит. Не понимаю, что вдруг на нее нашло. Марин, может, ты с ней поговоришь? - Перевел он беседу в нужное русло.
- А чего бы не поговорить с хорошим-то человеком? Предварительный диагноз тут может быть только один - не самое интересное состояние, которое регулярно случается у молодых женщин, если они не беременны. Я понятно излагаю? - в привычной, в несколько издевательской, манере заговорила мадам.
- Более чем, но это не то! У нас случай посерьезнее, - отмахнулся он. - Слушай, мне с бумагами надо поработать, извини.
- Момент, и я испаряюсь. Ты не против, если я ее на дачу заберу на пару-тройку дней? Все-таки из состояния отпускника надо выходить плавно. Может, у нее ностальгия, прости, по альпийским снегам? Московские-то с примесью реагента не так хороши!
Марина снова с тревогой посмотрела на пасынка.
- Слушай, все-таки ты мне не нравишься сегодня, - нахмурилась женщина.
Она потянулась и дотронулась до его лба.
- Степ, а ведь у тебя тридцать восемь с половиной, не меньше! Горишь!
- Обижаешь, мамочка, утром тридцать девять и три было. Я жаропонижающее дома забыл и все остальное, да и черт с ним! Второпях собирался и старался потише, чтоб жену не разбудить. А вообще работа — лучшее лекарство, - улыбнулся Степан – Спасибо за заботу!
- Да что ж вы мужики все, что ли, на голову больные? Или ты один такой? Особенный? Прям, бессмертный, честное слово! То есть, если я правильно поняла, ты болеть по-человечески не собираешься? Жену беспокоить тоже? Так, отпустишь Ксюху?
- Правильно понимаешь, - он тяжело вздохнул. - А если считаешь, что общаться лучше на даче, я не против. Поезжайте! Отец-то с Артемом тебя отпустят?
- Сейчас наведу мосты. Степ, ты бы , не запускал это дело! Мой тебе совет! – Она допила остывший кофе и договорила. - Спрашивать, что с тобой, кроме простуды, а ведь дело, похоже, не только в ней, по-прежнему не имеет смысла? Я правильно понимаю, что всей правды ты не скажешь?
- Зришь в корень! А Ксюхе моя ангина что-то не по вкусу пришлась. Так что, может и к лучшему, что вы на дачу уедете.
- Лечись, Голубь мой! - почти пропела Мадам. – Неужто ласточка излечилась от синдрома матери Терезы? С чего бы это?
Она чмокнула его в щеку и отбыла, не забыв в приемной дать задание секретарше:
- Ты что сидишь, как на приеме? У тебя босс вдрызг простужен! Так, быстро собралась и бегом в аптеку! Жаропонижающее купишь и витамин С… Не знаю, зачем, но пусть пьет! Хуже не будет!
Кристина впала в полнейший ступор от такого напора и судорожно пыталась сообразить, что делать.
Дав все распоряжения, Марина отправилась к Владимиру Петровичу, и минут через двадцать отец примчался к сыну.
- Степ, я так понял, наши дамы завтра отбывают на природу, а ты болеешь. Давай-ка на выходные перебирайся в наше мужское общество. Темка будет счастлив, и мне веселее. Подлечим тебя без бабских соплей. Хочешь, внуку позвоню?
Степан отметил, как легко и просто отец назвал Сережку внуком: «Значит, спелись, и это хорошо».
- Неплохая идея; так я без Ксюхи скучать меньше буду. Вечером или завтра договоримся окончательно.
На том и порешили.
Оставшись в кабинете один, проглотил очередную таблетку и, немного подумав, отправил Кристину, секретаршу, в аптеку: запасы заметно поредели: не всем необходимым обеспечил Сережка.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
Лайки и комментарии, если повествование заинтересовало, приветствуются и очень радуют автора, добавляя уверенности в себе или, в крайнем случае, настроения))) Заранее спасибо! Удачи!