Часть двадцать пятая.
Наверное, надо это остановить или не надо, - думала Алина. Она увидела, как ее свитер окончил свой полет за праздничным столом, а юбка послушно съехала вниз. Ещё мгновение и остатки одежды лежали на полу. Стало холодно и неуютно, хотелось залезть под одеяло или скрыться в темноте. Язык онемел, слова замерзли внутри. Нет, она не была против, чтобы это случилось именно сейчас, она стеснялась и не знала, как себя вести. Вещи Аслана медленно складывались рядом, он не отпускал, а продолжал держать, крепко прижимая ее тело к своему . Наконец, освободившись от всего, что мешало, они рухнули на новую кровать. Аслан не дал опомниться и закрыл ее губы жарким, страстным поцелуем. Перед глазами плыли потолок и стены, а разум мощной волной накрывало подчинение происходящему и нежелание сопротивляться. Алина плыла по течению. Момент единения их тел и душ был сладок и приятен, нарушать последующее молчание долго не хотелось никому.
- Может, пора за стол, оголодал я что – то. Да, и пирог твой с другими вкусными блюдами давно ждет своего звездного часа.
Алина не понимала, как можно в такой волшебный момент думать о еде, а вслух сказала.
- Я же забыла совсем, у меня для тебя есть подарок, подожди!
- Ещё, один? – Аслан удивленно посмотрел на Алину и, закутавшись в покрывало, сел за праздничный стол.
Алина скрылась в ванне, а через несколько минут впорхнула в комнату в свитере на голое тело и с пакетом.
- Это тебе, от нашей семьи.
Девушка протянула красиво упакованный мешок.
- А я думал, ты мой подарок. Но все равно спасибо. Садись за стол, давай хоть шампанского выпьем. Смотри, сколько еды пропадает.
- Аслан, пожалуйста, проводи меня, потом домой. Не хочу волновать бабушку и маму.
- Провожу, конечно, как скажешь.
Они просидели ещё часа три. Аслан выпил почти все шампанское. Первая бутылка была не последней. Алина едва смогла допить бокал. Её удивляло поведение будущего мужа после выпитого. Парень без умолку болтал о своих мечтах, рассказывал смешные случаи из детства, травил анекдоты. Алина заметила, что на часах уже начало одиннадцатого и ей пора домой.
- Ты не останешься?
- Нет, нужно идти, проводи меня, пожалуйста.
Наступила минута тишины. Алине казалось, что внутри Аслана бушует тот самый вулкан, о котором говорила Никитична. Ещё секунда и он сметет на своем пути все, до взрыва совсем чуть – чуть.
- Ты моя будущая жена и я не отпускаю тебя. – Грозно выкрикнул Аслан.
Вот и началось, - подумала девушка.
- Так я ещё не жена и вот вопрос, стану ли твоей женой? – Алина страшилась, но не могла не говорить о своих сомнениях.
- Если ты не станешь, я тебя никому не отдам все равно, - трезвеющим голосом сообщил Аслан.
- Ладно, приходи в себя, я пошла. – Спокойно сказала девушка.
Не успела Алина сделать шаг, как парень сбил ее с ног и, разрывая одежду, закричал в исступлении.
- Не отпущу, не дам, ты моя и останешься здесь. Я приказываю…
От давешней нежности и ласки не осталось и следа. Алина испытывала боль во всем теле. Недавний жених выкрикивал оскорбления, угрозы, убивая теплые и светлые чувства, что до сегодняшнего вечера жили в девичьей душе. Как будто не человек, а свирепый зверь овладевал ей, подавляя волю и желание сопротивляться.
Окончательно вымотавшись, Аслан отполз от Алины. Закрыв лицо руками, упал ничком на пол. Она надела сапоги на голые ноги, накинула пальто, швырнула на пол ключ и тихо сказала:
- Свадьбы не будет!
На улице морозило, в воздухе медленно кружились первые ноябрьские снежинки.
Вот и все ответы на мои вопросы, сомнений больше нет.
Алина быстро зашагала прочь от ненавистной квартиры. На улице не было ни души. Вдруг нога зацепилась за торчащий из земли прут, девушка упала, подвернув ногу. От неожиданности Алина заплакала. Но поднялась и продолжила свой путь, хромая и ахая. Мало ей сегодня синяков досталось, так ещё и падение. Ничего я доберусь. Неожиданно сзади ее кто – то приобнял. Первая мысль - Аслан. Но зазвучавший в тишине голос обрадовал первый раз в жизни.
Эдик Ефимов возвращался с дружеской вечеринки и случайно заметил в темноте хромающую фигуру.
- Алина? Обопрись на меня, давай помогу.
Алина не могла опираться, потому что обеими руками поддерживала пальто. Под ним ничего не было.
- Спасибо, только я не могу. Мне надо пальто держать.
- Что он с тобой сделал? Тебе больно? Может в больницу? – тревожно суетился Эдик.
- Нет, все терпимо, я не хочу вспоминать о том, что произошло. Я только не знаю, как в таком виде домой придти? Не хочу, чтобы родители видели.
- Пошли, я помогу! У меня дома никого нет. Возьмем вещи сестры, переоденешься и приведешь себя в порядок.
В прихожей Эдик осторожно снял с Алины сапоги и осмотрел ногу. Немного опухла, но ничего серьезного. Затем принес из комнаты нижнее белье, колготки и черную юбку со свитером.
- Иди, помойся, полотенце в шкафу. Потом я перебинтую ногу, провожу лодыжку. У тебя все ноги в синяках. Не светись перед семьей, а то махом рассекретят. – Таким напутствием Эдик проводил Алину в душ, закрыв за ней дверь.
Вот и все, - думала Алина. Теперь, главное, чтобы никто не узнал. Стыд – то какой, хорошо, что все случилось уже и я не вышла за него. Родителям ничего объяснять не буду, бабушка сама все поймет. Мама с ним работает, я боюсь за маму, вот бы она скорее уволилась. К первому декабря должен Магомед Рашидович приехать, тогда мама уйдет. Не надо им ничего знать, пусть будут счастливы – им так хорошо с папой. Я сама во всем виновата, сама и справлюсь.
Одежда сестры Эдика подошла по размеру. Алина высушила волосы, оделась и улыбнулась своему отражению в зеркале. Лицо цело. Остальное переживу.
На кухне Эдик ждал ее с чашкой горячего чая с лимоном и медом.
- Садись, пей. Я пока ногу твою крепко перебинтую.
Он смазал больную ступню какой – то мазью, крепко зафиксировал ее эластичным бинтом. Допив чай, Алина надела колготки, а Эдик протянул ей вымытые сапоги.
- Как я выгляжу, - бодро спросила Алина.
- Лучше чем минут сорок назад. – Так же бодро ответил Эдик.
- Спасибо, что помог. И, вообще, спасибо. Слава Богу, ключ от квартиры у меня в кармане, не надо никого будить. – Сообщила Алина, сделалав шаг навстречу своему спасителю.
Девушка пожала его руку обеими руками и тихонько прошептала:
- Не говори никому. И, ещё, я не выйду за него. Теперь точно.
Сосед проводил Алину до квартиры и попрощавшись, исчез в темноте улицы.
Алина с дрожью в коленях и страхом в душе шагнула за порог родного дома. В двух комнатах горел свет, ее ждали.
Продолжение следует…