- С Володей мы знакомы со студенческих лет. Мы учились в одном университете во Владивостоке. Нормальный студент, родился не в самом престижном районе города Хабаровска, не самого престижного города в нашей страны. Очень любил жизнь во всех ее проявлениях. Был любознателен, умел писать и был очень живым и в известном смысле легким человеком. Он в нашей жизни был как рыба в воде. Если он нанимал на работу человека, а человек оказывался несостоятельным, он его увольнял и нанимал другого, пока не найдет того, который вольется в этот коллектив и станет на это место, как влитой. И так он сформировал гигантскую команду, которая сейчас составляет медиахолдинг «Комсомольская правда».
«Комсомолка» для него была главным делом жизни. Он реально любил это дело, реально знал, что он делает, какой у него читатель. Потому что сам в значительной мере был этим читателем...
Нельзя сказать, что он был романтик. Он вполне земной был человек и все прекрасно понимал. Работая на БАМе, то, что строится рокада для защиты от возможного нападения Китая, он прекрасно понимал. И то, что строят железную дорогу вместе с комсомольцами еще и люди, которые в полосатых робах, - он тоже это понимал. У него, как и у меня есть медаль за Байкало-Амурскую магистраль, за освещение строительства. И он правду писал, и, знаете, там потом оставалось долго это БАМовске братство. Он эту жизнь умел понимать в этой целостности. Он не сбивался на фальшивый тон пропаганды какой-то.
У него отец был очень большим краеведом. Володя у него все это, конечно, перехватил и перенял - любовь эту к стране, к тайге...Для него страна была - это свой край.
Когда в «Комсомолке» были большие перипетии, и Сунгоркин стал единожды полновластным начальником, первое, что он сделал - собрал команду, которая с ним вместе шла в этом долгом пути противостояний, это было в 90-е годы, и мы просто поехали вглубь России, к истоку Волги в Суздаль, в Переславль-Залесский по дороге заехали. И там строили планы, как бы погрузившись туда, внутрь. И это для него не было специальным пиаровским ходом. Это была от жизни шедшая история. Мы все запомнили это.
Сунгоркин уникальный был человек. Фанфаронов и болванов в советское время хватало, как и сейчас. И людей, которые надуваются и не слушают других, их и тогда было много, и сейчас много, и ужас в том, что других мало. И когда умирают такие, как Сунгоркин, я думаю, еще меньше стало.
Он понимал - ты человека выгонишь, надуешься, не примешь, а он тебе что-то важное не скажет. А вдруг это нужно для газеты? А вдруг это повернет какие-то представления? Он не боялся сказать - ой, блин, я был неправ, давай переиграем. У него была фраза хорошая - все назад. Это когда уже все, приговорили, а в это время кто-то откашливается и говорит: слушайте, Волга не впадает в Каспийское море, новые данные появились. И Сунгоркин говорит: так, все назад. Или этого проверить на пьянство беспробудное, или, может, правда, есть новые данные? Вот это в нем было, это важнейшее качество.
Пользуясь случаем, скажу: дорогие читатели «Комсомольской правды», и слушатели Радио «КП», примите мои самые серьезные и самые от души сочувствия по этому поводу.