«Нет лучше тех сказок, которые создаёт сама жизнь». Ганс Христиан Андерсен
«Ничего не знаю лучше сказок».Максим Горький
Наверное, нет таких людей, которые не знают или не любят сказок. Эта волшебная и таинственная вселенная никого не оставляет равнодушным. С раннего детства мы зачарованно слушаем увлекательные сказки, которые на ночь нам читают мамы и бабушки. Став взрослыми, мы знакомим с фантастическим миром сказочных персонажей своих детей и внуков. Когда человек, открывая книгу со сказками, он погружается в непредсказуемый, красочный, полный очарования мир – одновременно прекрасный и ужасный, ослепляющий сиянием добра и поглощающий тьмою зла. В сказке обязательно есть фантастическое, неправдоподобное: животные разговаривают и часто помогают герою; обыкновенные на первый взгляд предметы, вроде старой лампы Аладдина или старых сапогов Кота, оказываются волшебными и т. п.
У сказок есть одна особенность: составные части одной сказки без всякого изменения могут быть перенесены в другую. Может быть, поэтому мир сказки очень разнообразный, пестрый, гибкий и подвижный, не всегда устойчивый. Сказка подразделяется по жанрам. Разные жанры сказки различаются по своим внешним признакам: характером сюжета, героями, поэтикой, идеологии и т.д., также они могут быть разными по своему происхождению и истории. До сих пор нет основного признака, который мог бы лечь в основу деления, и не найдены еще те признаки, опираясь на которые можно было бы производить будущие подразделение. Признаков деления может быть очень много. Например, если классифицировать сказку по действующим персонажам, тогда можно выделить сказки: о людях, демонических существах, мертвецах, животных, стихиях, предметах и о многих других. Если делить по социальному признаку, то получились бы, скажем такие сказки, как: крестьянские, в которых выделяются еще солдатские, бурлацкие, мещанские и прочие, по стилевому признаку – фантастические, реалистические, шуточные и другие.
Сказка учит, но без скучных указов, смелости, доброте и другим хорошим человеческим качествам. Она просто демонстрирует то, что может произойти, когда человек поступает не по совести. В ней заключается зашифрованное послание предков последующим поколениям. Мудрость и ценность сказки в том, что она изображает, открывает и позволяет пережить смысл важнейших общечеловеческих ценностей. Со стороны житейского смысла сказка наивна, а со стороны жизненного смысла – глубока и неисчерпаема.
Сказка – это одна из моделей реальности, отвечающая стремлениям культуры. Она становится частью духовной культуры каждого народа, ее сказочные принципы осмысления и изображения мира универсальны и узнаваемы. Сказка – вечный способ понимания и изображения мира и человека. Нравственная философия и психологическая основа, законы поэтики и стиль сказки таковы, что писатели, поэты и драматурги любого времени обращались к ней в поисках ответов на важнейшие вопросы современности и художественного осмысления "вечных" проблем человеческого бытия. Уникальность сказки в том, что способна трансформироваться в произведения искусства, не разрушаясь, не переставая быть сказкой.
Эпоха романтизма – одна из самых интересных и наиболее ярких этапов в человеческой истории. Великая Французская Буржуазная революция, великие походы Наполеона Бонапарта, перекроившие карту Европы, слом старого уклада жизни и вековых человеческих отношений – таким было время, которое захватили первые романтики.
Но несоответствие идеалов, которые предлагала новая реальность, и действительности, в которой жили романтики, вынуждало их оставить этот мир и уйти в мир индивидуальных переживаний, противопоставлять прекрасное и воображаемое прозе жизни. Поэтому романтиков так влечет все таинственное, необычное, загадочное и мистическое. Они, обращаясь к личности человека, хотят воздействовать, прежде всего, на его чувства и эмоции, потрясти воображение. Они, превознося естественные движения человеческого сердца, выступали против требований разума и рационализма Просвещения XVIII века.
Мечта и реальность, идеал и действительность – этот вечный контраст обретает у романтиков особую остроту в силу того, что они с самого начала пытались не только наполнить поэзию жизнью, но и взвести жизнь до высот поэзии. Но чем дороже была свобода, тем тяжелее было понимать власть необходимости, чем больше требований, тем труднее принимать реальность, далекую от возможности осуществить эти требования. И одна из характерных особенностей романтизма, которая есть почти во всех произведения искусства – это двоемирие, противопоставление двух миров: повседневной действительности и романтической поэзии.
В искусстве романтики размышляли такими категориями как: универсальность, синтетичность, космическая гармония. Они смешивали жанры, объясняя тем, что это отвечает настоящей жизни природы, в которой смешаны трагическое и комическое, безобразие и красота. Также они защищали свободное эмоциональное искусство, изображение спонтанно проявляющей себя личности.
Разочаровавшись в реальной жизни, романтики нашли внутреннюю опору в прошлом, проявляя интерес ко всему «народному»: национальной истории, народным обычаем, обрядам, песням, сказке. Сказка привлекла романтиков своим волшебным, неповторимым, удивительным миром, где звери разговаривают и люди понимают язык животных, герой отправляются в дальние опасные, но интересные путешествия, в которых их ждут множество испытаний – сложные загадки, борьба с чудовищами, злыми духами, спасение принцесс и многое другое. Романтики же увидели в сказке отражение народной философии, мечты народа о будущем, его веру в победу добра. Они пытались таким образом увидеть душу народа. Кроме того, многих писателей привлекли образность, богатство, насыщенность языка народной сказки.
И в XIX веке во всех странах начинают собирать и записывать народные сказки. В частности, братья Якоб и Вильгельм Гримм собирают, обрабатывают и выпускают свой знаменитый сборник замечательных сказок “Детские и семейные сказки”, в которых живо звучит голос фантазии народа. Знаменитый датский сказочник Ганс Христиан Андерсон на основе фольклора создает произведения, несущие не только развлекательный, но и глубокий философский смысл, имеющие все черты романтического сознания: гордую самоотверженность, верную любовь, готовность к бою с силами зла за лучшую жизнь и горькую иронию, связанную с несбыточностью мечты об идеале. Романтики Гофман, Тик, Гауф, Шамиссо и другие создали литературную сказку, используя традиционную сказку, ее образы и принцип сказочно-фантастического переосмысления действительности.
Братья Гримм.
На их сказках воспитывалось десятки поколений и сотни миллионов людей на Западе и на Востоке. Менялись времена, менялись вкусы, одна литературная мода сменяла другую, но к гриммовскому сборнику неизменно тянулись читатели самых разных литературных пристрастий и разных возрастов.
Правда, у братьев были свои предшественники. Гриммам хорошо был известен знаменитый сборник французских сказок Шарля Перро (1628 – 1703), вышедший в 1697 г. Небольшой сборник Ш. Перро «Сказки моей матушки Гусыни», включавший всего восемь сказок, к которым автор спустя несколько лет добавил еще три, был основан на народном творчестве и на литературном фоне своего времени считался сборником народных сказок. Перро сохранил в сказках черты народной жизни. Он смог донести до читателей изящество и юмор французской поэзии, ее поэтичность, не утратив при этом особенности своего стиля: немного претенциозную и изысканную манеру повествования, введение в сказку бытовых подробностей из жизни высших слоев общества (например в «Спящей красавице», «Ослиной коже»), особенности наставлений, которыми Перро заканчивает свои сказки и которые являются своеобразным методом философского постижения мира. И это позволяет отнести его сказки к литературным.
Знали Гриммы и арабские сказки «Тысяча и одной ночи» – знаменитое собрание сказок, легенд, новелл, назидательных историй, юморесок и анекдотов, соединяющие в себе мотивы не только арабского, но и персидского и индийского фольклора. В Европу оно пришел через Италию (ок. 1400 г.), но по-настоящему популярным стало лишь почти три века спустя, в переводе на французский язык Антуана Галлана (12 томов, 1704 – 1717 гг.), и в то же время стал известным в Германии, за столетие до Гриммов, – преимущественно в галлановской версии и в первых непрофессиональных с нее переводов на немецкий язык.
Во время работы, перед братьями встал вопрос: как поступать с собранным материалом – сохранить ли его в первозданном виде или подвергать литературной обработке и добиваться хотя бы приблизительно стилистического и формального единообразия, идущих в ущерб, как правило, аутентичности публикуемых памятников?
Поначалу Вильгельм Гримм склонялся к предельно бережному обращению с собранными сказками, считая, однако, обязательной незначительную их редактуру. Дело в том, что сказки были получены братьями из разных фольклорных источников (в основном устных, но частью и литературных), записаны со слов разных сказателей и поэтому носили отпечаток индивидуальных речевых особенностей рассказчиков, имели разный «возраст» (отдельные до трех-четырех веков), в них встречались речевые неправильности, сугубые диалектизмы, стилистические сбои, технико-просветительские просчеты и т.п. По мнению Вильгельма, все это требовало осторожного и вдумчивого сглаживания пестроты и разностильности сказок и устранение явных фактурных погрешностей. Для Якоба подобного вопроса не существовало – он крайне строго относились к тому, чтобы сказки сохранились настоящими, народными, чтобы в их пересказе не было малейшего искажения, никакой переработки на современный порядок, на собственный вкус. Он всю жизнь оставался убежденным сторонником сохранения устных фольклорных памятников в изначальном виде – в том, в каком они были записаны со слов сказателей. Но благодаря этим расхождениям, гриммовские сказки соединяют в себе научную достоверность с авторским поэтическим стилем. Записывая сказки со слов разных людей, Гримм не могли и не хотели дословно воспроизвести манеру рассказчиков. Они сохранили в неприкосновенности порядок языка, композицию, дух сказки, но всегда творчески по-своему пересказывали ее. Братья нашли собственный единый стиль - живой, простодушный, временами лукавый. Они видели в фольклоре свои эстетические идеалы, источники современной литературы и базу ее национального характера. Их сказкам свойственно сочетание волшебного, фантастического, призрачного и мистического с современной реальностью.
Сказки собранные братьями Гримм можно поделить на жанры:
1) Волшебные сказки(«Рапунцель», «Три змеиных листочка», «Госпожа Метелица») – в которых рассказывается о разных чудесах, превращениях, заклинаниях.
2) Сказки о животных(«Волк и семеро козлят», «Бременские и уличные музыканты») – где животные наделены те или иными чертами человеческого характера.
3) Бытовые сказки(«Гензель и Гретель», «Умная дочь крестьянская») – истории, в которых рассказывается о разных случаях из реальной жизни.
Сказки братьев Гримм отвечают запросам не всех своих читателей; многое в них может показаться слишком плоским, сверх меры примитивным, а то и безвкусным (чтобы не сказать – варварским), и тем не менее все это не мешает им оставаться любимым чтением миллионов людей всех возрастов. «Секрет» популярности гриммовских сказок, несмотря на все их «сомнительные» стороны, не только в мастерской их стилизации, сколь бы совершенной она не была, не только в том, что они возвращают нас к созерцательной жизни и бесхитростной поэзии, погружают в стихию затейливо-фантастического и одновременно наивного восприятия мира, будят в нас смутную ностальгию по патриархальности и временам детства человечества, а видимо в той чарующей и неуловимой магии любви к человеку и всему человеческому, которая таинственным образом разлита в каждой сказке и которая действует на нас совершенно неотразимо.
Эрнст Теодор Амадей Гофман.
Самый крупный писатель немецкого романтизма. Его сказки очень необычные и сильно отличаются от тех сказок, которые мы читали до него. Из – под пера Гофмана из обычных реально существующих вещей и событий рождается все фантастическое и волшебное. Поэтому сказки Гофмана открывают для нас иной, более необыкновенный мир – мир человеческих чувств, мечтаний, стремлений. Поначалу кажется, что действие происходит, как бывает в обычной негофманской сказке «в некотором царстве, в некотором государстве». Но на самом деле на всем, о чем пишет Гофман лежит отпечаток того тревожного времени, в котором он жил.
Сказки Гофмана могут быть веселыми и страшными, добрыми и зловещими, но в самый неожиданный момент, из самых обыкновенных вещей, из самой жизни появляется волшебное и сверхъестественное. Чудеса, метаморфозы начинают происходить в реальной действительности. Реальность вдруг становится хрупкой, прозрачной, призрачной и вещи перестают быть самими собою. Возможно, это и был великий секрет, который первый применил Гофман.
Эрнст Теодор Амадей Гофман… Уже в только в самом имени есть что-то волшебное. Его всегда произносят полностью и оно словно окутано черным гофрированным воротником с огненными бликами.
Хотя, так, наверное, и есть, потому что на самом деле Гофман был волшебником. Не просто сказочник, как Шарль Перро, братья Гримм или Ганс Христиан Андерсон, а самый настоящий волшебник. Смотрите, только настоящий чародей может сотворить чудеса и сказки … из ничего. Из бронзовой дверной ручки с ухмыляющимся лицом, из щипцов для орехов и хриплого боя старинных часов, из шума ветра в листве и ночного кошачьего пения на крыше. Только, Гофман ходил в стареньком поношенном коричневом фраке, а не в темной мантии с загадочными символами, и вместо волшебной палочки использовал гусиное перо.
Однажды он макнул перо в чернильницу и…Тут зазвенели колокольчики, в листве зашуршали золотисто-зеленые змейки и была написана сказка «Золотой горшок» (1814). Гофман наконец нашел самого себя и свой волшебный мир. Этот мир обладает четко выраженными признаками романтического двоемирия, воплощающие разными способами в произведении. Романтическое двоемирие осуществляется через прямое объяснение героями происхождение и устройства мира, в котором они живут. К примеру, есть наш здешний, земной, будничный мир и иной мир, какая-нибудь загадочная Атлантида, из которой произошел когда-то человек. Об этом говорит Серпентина Ансельму о своём отце-архивариусе Линдгорсте, который является доисторическим стихийным духом огня Саламандром, жившим в волшебной стране Атлантиде и сосланном на землю князем духов Фосфором за его любовь к дочери лилии змее. Эта феерическая история воспринимается как случайная выдумка, ничего не значащая значения для понимания героев повести, но тут говорится о том, что князь духов Фосфор предсказывает будущее: люди выродятся (перестанут понимать язык природы) и только тоска будет неясно напоминать о существовании иного мира (древней родины человека), тогда же возродится Саламандр и в своем развитии дойдет до человека, который, переродившись таким образом, станет вновь воспринимать природу — это уже новая антропологическая концепция. Ансельм – новое поколение, потому что он способен видеть и слышать природные чудеса и верить в них – он же влюбился в прекрасную змейку, явившуюся ему в цветущем и поющем кусте бузины.
Кроме того, двоемирие осуществляется в образах зеркала, которых очень много в повести: гладкое металлическое зеркало старухи-гадалки, хрустальное зеркало из лучей света от перстня на руке архивариуса Линдгорста, волшебное зеркало Вероники, заколдовавшее Ансельма. Цветовое решение применяемое Гофманом в описании предметов художественного мира «Золотого горшка» демонстрирует нам принадлежность повести к романтизму. Это динамичные, подвижные цвета и цветовые гаммы, порой просто фантастические: искрящиеся изумруды, сверкающие золотым нити, блестящие зеленым золотом змейки, «кровь брызнула из жил, проникая в прозрачное тело змеи и окрашивая его в красный цвет», «из драгоценного камня, как из горящего фокуса, выходили во все стороны лучи, которые, соединяясь, составляли блестящее хрустальное зеркало».
Так же и звуки у Гофмана обладают динамичностью и неуловимой текучестью —шорох листьев бузины постепенно превращается в звон хрустальных колокольчиков, который, оказывается тихим дурманящим шёпотом, затем снова колокольчиками, и вдруг всё обрывается грубым диссонансом; шум воды под веслами лодки напоминает Ансельму шепот.
Еще одна из знаменитых сказок Гофмана это «Крошка Цахес». Она была сотворена во втором периоде творчества. В ней, с помощью деталей, выражена вся трагичность судьбы и высокое предназначение Гофмана. В гротескно-фантастическом образе Цахеса писатель в нём он продемонстрировал свое отрицание действительности. Так же, в сказочной форме писатель показал мир, в котором нет справедливости, жизненные блага и почет воздаются не по труду, не по уму и не по заслугам. Действие сказки разворачивается в сказочном царстве, где вместе с людьми живут волшебники и феи – так Гофман показал реальное существование мелких немецких княжеств. Образ Валтазара – это писатель светлого идеала, противопоставляется образу Цахеса. Только ему открывается истинная ничтожная сущность маленького уродца, отобравшего у него славу и возлюбленную.
В завершении сказки Валтазар завершает свою победу над Цахесом женитьбой на прекрасной Кандине и получает в дар от своего покровителя дом с великолепной мебелью, с кухней, в котором кушанья никогда не перекипают и с огородом, где раньше, чем у остальных поспевает салат и спаржа. Сатира распространяется не только на самого героя, но и на всю сказочную фантастику. Появляется сомнение в возможности и необходимости бегства от реальной действительности в свободные романтические мечты.
Еще одним из самых даровитых поэтов и прозаиков – романтиков был Людвиг Иоганн Тик.
Высокого мастерства Тик достигает в малых формах. Шедевр – это «Народные сказки Петера Леберехта» («Белокурый Экберт», «Удивительная история любви прекрасной Магелоны и графа Петера Прованского»).
Популярны были шуточные комедии: «Кот в сапогах», «Мир наизнанку», «Принц Дзербино, или Путешествие в страну хорошего вкуса» и др.
Остроумная комедия-сказка «Кот в сапогах» была написана по мотивам сказки Перро. Сказочный сюжет Тик насыщает злободневным содержанием. Так он высмеивает феодальных владык Германии.
В сказочно-фантастической комедии «Принц Дзербино» присутствует топкая сатира на «ничтожные княжеские дворы», на «нелепые и рабские» литературные вкусы и нравы, на тупость и алчность мещанства.
Итак, можно сделать вывод что, одним основным источником вдохновения для романистов служил фольклор, а именно народные сказки, которые позже получили статус отдельного литературного жанра – литературная сказка. Сказка позволила романтикам ярко и образно выразить себя, свою мировоззрение, чувства, эмоции в своих произведениях, не утратив при этом достоверность и добавив авторский поэтический стиль.
