— Ангар - это не который сарай, а по-другому. Это у меня имя теперь такое.
Своё имя новенький подопечный ЛабраДомского приюта запомнил на всю свою жизнь. Его, старого бездомного пса, нашли на Ангарском перевале, что между Симферополем и Алуштой, но ближе к Алуште. Его там машина сбила, прямо возле поста ГАИ. Машина, конечно, уехала, а гаишники два дня смотрели, как сбитая собака умирает в канаве. У них, у гаишников, есть другие важные дела — нарушителей ловить, а не собак спасать.
— Тот, который собаку собьёт, вовсе не нарушитель, — знает Ангар, — Собака это мелочи. Вот если бы он дорожный знак сбил, или забор, или другую какую машину, это да. Это нарушитель. А если собаку - это ерунда. Собак много, одних собьют — новые народятся.
Куба и Ляля слушали своего нового товарища с недоверием. Как так? Собака вовсе даже не ерунда! Собака вовсе даже лучше забора или другой машины!
— И что потом? — напомнила Ляля Ангару о прерванном рассказе.
— Потом меня ДядяДи забрал и сюда привёз. В ветеринарке лечил. Я теперь ходить могу, да. Я теперь приютский и звать меня Ангар, потому что я с Ангарского перевала. Понятно?
— Понятно, — кивнул Куба, — А я Куба, потому что... потому что... потому что не знаю, почему.
— А я Ляля, потому что Ляля, — тяжко вздохнула Ляля, — Потому что красивая, наверное.
Куба, Ляля и я приехали в приют с одной целью: посмотреть на новую приютскую машину и поговорить с Димой и Алёной. Я же обещала читателям сделать репортаж у капота читательского автомобиля.
Идея организовать покупку машины в симферопольский приют давно посетила мою голову. Но всё не было оказии выразить вслух свои мысли перед читателями. Как-то было неловко. Одно дело собрать помощь на лечение той или иной собаки, и совсем другое дело - собрать на целый автомобиль. Уж слишком это глобальное мероприятие.
И вот, сама не знаю как, но 19 августа, в День Бездомных Животных, я написала на своём канале обращение. И рука не дрогнула, и совесть меня не сожрала за такую наглость. Наверное потому, что и сами читатели уже подсознательно ожидали чего-то такого масштабного. Потому что деньги стали приходить просто лавиной!
Чтобы собрать почти полмиллиона рублей, нам понадобилось всего 12 дней. Уже 1 сентября приют получил всю собранную сумму, а 9 сентября была оформлена машина Ситроен Пикассо и в приюте открылась новая страница деятельности.
— Я не верю, что всё это произошло, — говорит Дима, — Мне всё кажется, что я сплю и машина эта обычный добрый сон.
— Я тоже не верила, что такое возможно, — признаётся Алёна, — Ты когда написала, что с День Бездомного Животного начинаешь сбор нам на машину, я ещё подумала: «года на два такой сбор». А произошло настоящее чудо!
Ребята стояли возле своей новой машины такие счастливые! Ещё бы, теперь им не придётся выбрасывать тысячи рублей на вызов такси или искать автоволонтёров срочно помочь перевезти грязную вонюченькую сбитую собаку с Ангарского перевала, пролежавшую там два дня, у которой в ранах, ПАРДОН!!!, уже опарыши завелись. Или других подобных собак.
— Никто не хочет возить таких собак, — пожимает плечами Дима, — Все хотят возить чистеньких, напомаженных...
— Ангарика сбила машина на глазах у группы детей, который там были на экскурсии, — говорит Алёна, — И только два дня спустя Диме позвонила мама то ли учительницы, то ли кого-то из учеников с просьбой сделать что-то для собаки. А на чём нам туда поехать? Попробуй-ка ещё машину найди.
— Таксист у нас был классный, никогда не отказывался собаку перевезти, — говорит Дима, — Но при условии, что у него в это время нет заказчиков.
— Или если это не ночь. А нам иногда и ночью звонят, — добавляет Алёна, — Приходится ждать утра, чтобы начать спасательные мероприятия.
Алёна гладит золотистый бок Пикачу. Так они назвали свою машину.
— Сейчас мы и ночью, и в любое время сможем поехать, куда надо.
Пока мы разговариваем со взрослыми, наши заколдованные дети общаются между собой. К старому Ангару присоединился молоденький Хвост, черный лабрадор из далёкого дачного кооператива.
— У тебя будка есть? — спрашивает Хвост у Кубы.
— Нет, а зачем? — не понимает Куба вопроса.
— Как это «зачем»! — удивляется Хвост, — Затем, чтобы тебя в ней запирать. Вдруг ты убежишь!
Тогда соседи вызвали Диму для спасения ещё одной собаки. В дачном посёлке была одна сумасшедшая женщина... Дима опоздал, собака уже умерла. Но рядом, на привязи, в будке из старого шифера скулила ещё одна. Её удалось спасти.
— Вызывали такси, а куда деваться, — вспоминает Дима, — оплачивали поездку и ожидание.
— Если собрать все деньги, что мы на такси потратили, можно было бы самим машину купить, — смеётся Алёна, — Но тогда перед нами выбора не стояло. Надо ехать, значит, надо платить и ехать, иначе можно опоздать, как с той сумасшедшей тёткой и её погибшей собакой.
Мы разговаривали с Димой и Алёной за забором приюта, чтобы «клиенты» не мешали нам своими заигрываниями. Однако присутствие роты питомцев чувствовалось и здесь - все они приникли носами к щели под воротами и прислушивались - что там говорит их собачий бог ДядяДи. Когда он произносил имя какого-нибудь приютского пса, то вся рота громко, чтобы было слышно на ближайшей к Симферополю Аляске, начинала напоминать о себе.
— Про меня расскажи! Я Обоз! Обоз я!
— Я Пупс!
— Кавказ!
— Овчарик!
— Про Лору! Про Глафиру! Про Клёпу с Дружком!
— А я Абель! Про меня расскажи!
Диме пришлось прикрикнуть, чтобы угомонить клиентов.
— Ты не представляешь, какие крылья у нас выросли, — у Алёны мокрые глаза, но она держится, — Ты же знаешь про последние известия с одним депутатом?
Какая-то неприятная история. Депутат вроде нормальный дядька, но против собак. Обвинил приют в покушении на городских лебедей и понеслось... Образовался городской совет по бездомным животным, Алёну туда записали в руководство, из которого она вышла по причине совершенной мутности в деятельности этой организации.
Я никогда не вникаю в подобные истории.
— Ну и правильно, — вздыхает Алёна, — Никакого здоровья не хватит понять, что у этих людей на уме. Изменить ситуацию мы не в силах, оттого последнее время у нас с Димкой прямо депрессия началась. И вера в людей пропала. А тут вы...
— Ведь на самом деле не машина важна, —добавляет Дима, — А отношение. Мы что-то делаем, а никому это не надо. Руки опускаются.
— Мы теперь горы свернём, — улыбается Алёна, — И всё благодаря твоим читателям.
Под конец разговора я попросила Диму выпустить нескольких собак, чтобы сделать памятное фото для моего канала. Дима вывел Кабо (которая Дурында), Дашу, Сарделю и Лору. Девочки сразу же запрыгнули в багажник, словно родились там. Куба и Ляля уже сидели на заднем сиденье и слегка устали от внимания к своим особам. Они с радостью остались на заднем плане.
Мы фотографировались с собаками и так, и сяк. И справа, и слева, и фронтально, и горизонтально. Собаки быстро утомились от непривычных для них требований и, как только Дима разрешил им уйти в приют, сразу убежали. Осталась одна Даша. Даша не хотела покидать машину.
— Ты, что ли, журналиська? — спросила она меня, когда я поинтересовалась, почему она из машины не выходит, — А то у меня тут претензии накопились.
— Я блогер. Это как журналист, только ненастоящий.
— Это я не разбираюсь, — помотала головой Даша, — Ты, если журналиська, то скажи ДядеДи, пусть они про нас тоже пишут. Они умеют лапой писать, я видела.
— Ты про канал приюта?
— Да, они там писали-писали, а потом бросили. Ты им скажи!
— Скажу. Они обязательно должны писать про всех вас.
— Вот и скажи, а я пока в багажнике посиду. Мне тут нравится.
На фото Даша в багажнике, Куба с Лялей, ДядяДи, Алёна и прочие клиенты приюта ЛабраДом. Все они очень благодарны за новые крылья, которые им подарил наш канал.
А про канал ЛабраДом я обязательно Алёне скажу. Надо срочно его реанимировать )))