В общем и короче, мой милый читатель, я уже поняла, что искать старые записи - работа неблагодарная. И даже не потому, что старые истории менее интересны, а потому, что подобного рода поиски практически никогда не увенчиваются успехом. Ну, как говорится, ладно. Значит будут и в следующей книге старые истории, что уж поделать.
Однако мне не стоит злоупотреблять твоим временем, мой милый читатель, а потому предлагаю тебе прочитать (или же послушать) ещё одну рождественскую, вернее, предрождественскую, историю. Интересно, что это третья история во всём первом томе, действие которой от начала и до самого конца происходит зимой.
Ночь. До прекрасного светлого волшебного праздника оставалась неделя. Бьёльстадский лес мирно спал под толстым зимним снежным одеялом, которым так заботливо и предусмотрительно его укрыла Матушка. Между могучими деревьями, напоминавшими уснувших прямо стоя великанов из книг с самыми удивительными и захватывающими сказками, играл в догонялки со временем крепкий, сильный, даже немного суровый, и в то же время добрый и ласковый северный ветер, напевающий своим гулким басом колыбельную самому сказочному лесу во всей Норвегии. Стройный молодой месяц дарил снегу сказочное сияние, из-за чего казалось, что не небо, но земля была усыпана мириадами звёзд.
В эту, казалось бы, прекрасную ночь не спалось только Матушке. Её чуткое доброе сердце чувствовало надвигающуюся опасность, несмотря на то что разум говорил ей об обратном.
Девушка встала с кровати и, опираясь на свой посох, и стараясь никого не разбудить, спустилась на кухню. Там она заварила себе чай с ромашкой, и, удобно устроившись в гостиной в своём любимом кресле-качалке у ещё не остывшего камина, отпила из кружки пару глотков. Пушистый красавец кот Стивар мгновенно понял, что он не один в комнате, проснулся на время, запрыгнул Матушке Норвегии на колени, свернулся клубочком и вскоре вновь уснул. Матушка улыбнулась, положила ему на голову свою руку, допила чай, поставила кружку на каминную полку, и, сама того не заметив, крепко уснула.
Проснулась она уже когда солнце поднялось над горизонтом. Часы над камином показывали почти одиннадцать часов утра. Малыши Ниссе вовсю трудились по дому, а в столовой слышался отдалённый разговор эльфов и Фоссегрима:
- Матушка никогда не засыпала в гостиной. Это очень странно.
- А тебя ночью ничего не смутило, Анне? - поинтересовался Фоссегрим.
- Нет... - растерялась девочка. - А что?
- Просто спрашиваю.
Анне кивнула и тут же вскочила, увидев, что Матушка Норвегия заходит в столовую.
- Ой, Матушка, доброе утро!
- Доброе утро, моя девочка, - голос Матушки был сонным и уставшим. Девушка тяжело рухнула на стул, еле успев схватиться рукой за стол, чтобы не упасть.
- Матушка, милая, ты в порядке? - Фоссегрим встревожился.
- Да... просто... не выспалась.
- Что произошло ночью?
Матушка Норвегия слабо улыбнулась и коснулась щеки Фоссегрима своей рукой.
- Ничего... Не спалось просто.
- Ты уверена?
- Конечно
Фоссегрим встал, подошёл к девушке, положил свои руки ей на плечи и горестно улыбнулся:
- О, Матушка. Когда же ты перестанешь скрывать от нас свои переживания? Не бойся, расскажи, что у тебя на душе.
- Ночью не уснуть было.
- Плохой сон?
- Типа того.
Фоссегрим насторожился.
- Кто?
- Ты о чём?
- Кого ты видела?
Матушка Норвегия побледнела и задрожала. Фоссегрим всё понял.
- Морок?
Матушка, всхлипнув, кивнула.
- Господи Боже! – воскликнул Фоссегрим, вскинув руки к небу. – Да что ему от тебя надо вечно?!
- Не знаю, но, если я его вижу, это явно не к добру.
- Да уж. Ну ты поешь, тебе полегчает.
Матушка Норвегия улыбнулась и взяла в руку ложку. Овсяная каша с клюквой была идеальным началом дня.
- ЭТО НЕВОЗМОЖНО!!! – Морок в ярости топал так, что люстра на потолке тряслась и звенела. – Пусть этот негодяй только явится, я уж ему устрою.
- Не кипятитесь так, мой Повелитель. – одна из мар игриво положила руку Мороку на плечо.
- Ведана. Руку убери. Сломаю.
Ведана скользящим движением убрала свою руку с плеча Морока и, закатив глаза, ушла. Явился Тень.
- Ты чего кричишь?
- Да опять кто-то из этих, мелких. Чуть ёлку не свалил.
Тень повернул голову на ёлку, стоявшую в бальном зале. Высокая тёмно-зелёная таёжная красавица, украшенная в чёрно-золотой цветовой гамме, занимала немало места. Её верхушка, украшенная чёрно-золотой пятиконечной звездой, едва ли не упиралась в потолок.
- Сколько?
- ?
- Какой высоты?
- Почти семь метров.
- А потолок здесь ровно 7 метров… Верно?
- Верно.
- Класс!
Собственно, ты видишь, мой милый читатель, что сейчас, казалось бы, всё хорошо. Однако, честно говоря, я изначально не верила в то, что ТАМ могут настолько спокойно готовиться к своему празднованию. И правильно делала.
В гостиной у Матушки Норвегии царил мир и уют. В огромном кирпичном камине приятно потрескивали дрова, а сам огонь дарил приятный тёплый свет. В углу стояла огромная нарядная ёлка, сверкавшая в отблесках пламени своими зелёными украшениями, так гармонировавшими с её природной зеленью.
Фоссегрим тихонечко играл на своей прекрасной хардингфеле незамысловатую мелодию, которая служила приятным дополнением к сказке, которую читала, держа на укрытых связанным вручную пледом коленях огромный старинный том, Матушка. Эльфы, Сваннхильд и даже маленькие ниссе собрались полукругом около прекрасного ангела, слушая её чудесный голос. Казалось бы, ничто не могло нарушить эту идиллию, но как бы не так.
Резкий порыв ветра грубо распахнул дверь в прихожей. Издалека послышались истошные крики.
Матушка Норвегия, еле одевшись, выбежала на улицу. Бьёльстадский лес был объят пламенем. Но каким! Это был не тот огонь, что неторопливо и смачно облизывал, словно мороженое, дрова в камине своими оранжево-красными язычками, издавая довольное уютное потрескивание. Это было гудящее тёмное сине-фиолетово-красное пламя, обхватившее деревья вплоть до мельчайших веточек, самым наглым образом игнорируя толстый снежный покров. Те деревья, что были послабее, не выдерживали пламени и с громким треском падали, задевая остальные и ломая им ветки. Те, что посильнее и постарше – не оставляли тщетных попыток противостоять натиску. Лес уже не просто просил, но молил Матушку о помощи.
Девушка побледнела. Пламя лизало деревья, но не опаляло их, а сдвигалось дальше, вниз, захватывая снежное одеяло. Колдовство. И при том очень тёмное и древнее. Такой огонь можно было сделать опасным для чего-либо выборочно, притом пламя никогда не давало понять, для чего именно оно становилось опасным.
Фоссегрим подошёл к Матушке Норвегии и нежно поцеловал её в лоб. Та прижалась к нему и заплакала. А юноша просто держал её в своих объятиях и гладил её шёлковые волосы. Вскоре Матушка оторвала голову от его плеча.
- Легче? – участливо спросил Фоссегрим, погладив ангела по щеке.
- Легче, - всхлипнула девушка и вновь обняла парня. Тот тепло улыбнулся и крепко прижал её к себе.
- Вы, девушки, такие сентиментальные. Как дети, ей-Богу. Только давай-ка лес спасать, пообниматься у нас ох ещё сколько времени потом будет.
- Давай.
Матушка Норвегия вытянула правую руку. Массивный серебряный браслет превратился в огромный резной посох. Фоссегрим тихонько заиграл на хардингфеле. Перламутровая инкрустация на скрипке вспыхнула голубым светом. Он пополз по струнам к вырезанной на конце грифа голове дракона, спрыгнул оттуда на снег и потянулся своими тонкими длинными пальцами к посоху Матушки, наполняя хрустальный шар на его конце. Девушка улыбнулась. В ней, словно цветок, раскрывалась невероятная сила, ибо даже тёмное пламя излучало какой-никакой свет, который и питал ангела.
Матушка Норвегия подняла посох и с силой ударила им о землю. Полосы голубого света с немыслимой скоростью охватили весь лес, гася огонь. Вкоротке пламя перестало сопротивляться и погасло. Но в глубине всё ещё господствовал ужас.
- Хельга, Хельга, милая, - Вальдборг рыдала, захлёбываясь в собственных слезах. – Сестрёнка, прошу тебя, пожалуйста, только не умирай! Держись!
Хельга лежала на снегу, придавленная упавшим деревом, совершенно без чувств. Вальдборг и Виглаф тщетно пытались сдвинуть дерево. Никак. Вообще никак.
- Виглаф, сбегай, пожалуйста, за Матушкой. Только она сможет нам помочь.
- Хорошо, дорогая.
Юноша со всех ног помчался было к домику Матушки Норвегии, но это оказалось уже не нужно. Матушка сама наскоре появилась на горизонте. Заметив придавленную деревом Хельгу, она ускорила свой шаг и, немного погодя, оказалась рядом с нашими героями.
- Матушка, прошу, помоги! – взмолилась Вальдборг. – На тебя только надежда.
Матушка, ничего не ответив, подняла руку. Дерево взлетело в воздух и, повинуясь удивительной силе Матушки, встало на своё место и прочно зацепилось за землю корнями. Но Хельга в себя не пришла. У Вальдборг потекли слёзы.
- Тише, тише, милая, – Матушка Норвегия нежно погладила хулдру по щеке. – Сейчас.
Матушка осторожно опустилась на корточки рядом с Хельгой и, сняв мягкую красную шерстяную варежку, положила свою руку девушке на сердце. Прошло минуты две, прежде чем Матушка Норвегия слегка закивала.
- Что?! – встревожилась Вальдборг.
- Не умерла она, - улыбнулась Матушка. – Вовремя я здесь оказалась. Сейчас мы вылечим твою сестрёнку.
Девушка вынула из-за пазухи маленькую бутылочку с серебряной водой и стала капать ею на губы Хельги. Хулдра постепенно задышала и вмале понемногу пришла в себя. Всё-таки действие серебряной воды было поистине чудесным.
- Вальдборг!
- Хельга! Жива!
Девочки крепко-крепко обнялись. Неожиданно Вальдборг отскочила и схватилась за живот.
- Ой, сестрёнка, что с тобой?
- Вальдборг? – Матушка Норвегия медленно повернула голову к ней. – Ты в порядке?
- Не знаю…
- У тебя уже было такое?
- Да, и тошнило ещё.
- Иди-ка сюда.
Матушка прикоснулась своей рукой к животу девушки и тепло улыбнулась.
- Вальдборг, милая моя, я тебя поздравляю.
- В смысле?
- Ты беременна.
Хулдреман Виглаф просиял.
- Девочка моя, это… это чудо!
- Правда?!
- Да! У нас ведь будет общий ребёнок! Это же невероятно! - Виглаф прижал жену к себе. – Ой, а это девочка или мальчик?
- А это пока ещё неизвестно, - ответила Матушка. – Но, скорее всего, мальчик.
Собственно, ты видишь, мой милый читатель, что чудеса случаются не только в Новый год или Рождество. Но повествование на этой ноте придётся завершить, ибо ни одна из следующих историй уже ждать не может.