Утром Лала напоила чаем. Тихо просунув мне пряник, что выменяла в деревне. После совершив ряд дел, ушла.
Ее не было два часа. Я пролежала целый день, рассматривая отцовский меч старинную работу гномов. Старик сильно трясся над этим клинком. Он был ему дороже, чем я со своими сестрами. Мне хотелось выкинуть этот меч или заложить в ломбард в вольном городе по самой низкой цене.
Лала вошла, бесшумно садясь возле меня. Она напугана, опускала голову собираясь сказать. Я сидела напротив, пытаясь понять ход бушующих мыслей.
Она достала миску с поднявшимся тестом и бросила семена дикой травы. Ее твердые руки, вытягивали и сжимали тесто. Ее глаза поднимались исподлобья, чтобы взглянуть на меня и опускались обратно.
- Погонщики не уехали, - сказала она броско, вытягивая грязно-белый кусок теста, - засиделись.
Она замолчала, ожидая моей реакции. Я опустила голову вниз. Лала не дождавшись, опять принялась разминать тесто. Минута ожидания. Я пыталась понять, что она хочет сказать? Она прервала тишину, когда обмыла руки в тазике. Лала взглянула на меня. Ее взгляд проник в душу. Сердце прижалось, боясь выдать мой страх.
- Тебе бежать надо, в полночь сегодня.
- С чего-то?
- Это не погонщики Лейрла, - ее взгляд стал строже, в них я разглядела суровую степь, одарившая ей мужество, - это разбойники, что нападают на купцов. Петша их главарь. Если он явился ночью, значит ты мила ему. По закону, он должен взять тебя. Разбойники в степях чтут традиции.
- Как понять взять?
- Будешь его наложницей, - в степи не безопасно, я не помощница в этих делах.
Она схватила меня своей сухожилистой рукой и сильно сжала. Я почувствовал ее дыхание и страх, что наполнил старую кибитку, закрытую от мира шкурами животных.
- Мое племя не хочет вражды. Он молод и горд и не терпит отказов. Бежишь ночью. Днем степь как на ладони, в полночь он явиться за тобой. Значит, твое время как стемнеет.
Стоило багровому солнцу зайти над бесконечной мертвой равниной, как мой рысак галопом помчался через безводную пустошь.
Моя лошадь – Нимфетка, неслась, оставляя за собой столбы дыма. Мой меч был рядом, согревая мне душу. Мы бежали, не оглядываясь, но я чувствовала его тяжелый взгляд, что просачивался через бесконечный мрак.
По словам Лалы путь надо держать в сторону гор, там небольшой городок с приличным трактиром.
Нимфетка неслась через мертвые просторы. Я чувствовала пятерых всадников, что сели на хвост. Они скакали, держась от меня на расстоянии. Не смея приближаться ко мне.
Мое сердце билось, выжигая силы, что так нужны для погони. Я закрывала глаза, читала молитвы Айру, моему Богу, что должен спасти меня в безлюдной равнине.
Всадники сопроводили меня до бесславного городка. Где городская стража, обремененная тяжестью вахты, небрежно указала на трактир. Всадники исчезли с туманом, что скрыл безводную степь.
Нимфетка ступала по грязной улице возле покосившихся домов. Городок существовал благодаря тракту, по которому передвигались купцы из свободных городов в восточное королевство. Они укрывались от разбойников, оставляя на хранения товар. Храмов не было, жителей считали безбожниками.
Я прибыла в огромное двухэтажное здание, где горел свет, и шумела музыка. Меня встретили без расспросов, распрягли лошадь, а трактирщик толстый мужчина с седой бородой за пару монет предоставил уютную комнату с чистым бельем.
- Клопов нет, - с мнимой вежливостью сказал он.
На помощь мне он оставил девчонку не более шестнадцати лет, что стояла в грязном сарафане, низко клоня голову в ожидании приказа.
- Мне ничего не надо, благодарю, - я сказала мягко, пытаясь смягчить ее тяжелые будни в этом отвратном месте.
Она ушла, плотно закрыв за собой дверь. Меч лежал рядом, я сжимала его рукоять. Легла, не раздеваясь, на простыню изо льна, что была аккуратно заправлена ручками молодой горничной.
Он здесь, я чувствовала его присутствие. Постоянно вслушивалась в глухие голоса и шумы, доносившиеся снизу. Не спалось. Слабая свеча горела на ночном столике. Я привстала, ступая босыми ногами по скрипучим доскам. Потушив свечу, припала к окну. Своими тонкими пальцами отодрала кусочек вощеной бумаги, припав к затемненному грязному стеклу. Серебристый лунный свет освещал небольшую площадь, где стоял он, держа черного коня, что вставал на дыбы, просясь свободы. Петша не отрывался от моего окна. Меня пробила дрожь. Я прижалась к стеклу и слушала, как стучало мое сердце.
Я боялась, что он вломиться в номер. Отпрянув от окна, я закрыла глаза и тихо спустилась по стене. Осознавая глупость своего побега и упрямство, отцовские слезы, его мольбы.
Я всю ночь просидела в карауле с отцовским клинком. Вслушивалась в пьяные разговоры в коридоре и топот. Слышала служанок, что разносили еду, шушукались по углам.
Его тень пропала в четыре утра. Скорее всего, зашел в местный кабак. Может он лежит через стенку и внимательно слушает мое дыхание.
Я спустилась вниз, держась за рукоять меча, другая рука сжимала золотые монеты. Они упали, шумя на засаленный стол под строгим взором трактирщика, его большой живот прижат к барной стойке, а карие глаза смотрели в упор.
- Волкодав за городом, посиди в номере, пока не взойдет красная звезда.
Я замотала головой и, не сказав ни слова, окинула помещение испуганным взглядом. В это время из рук выскочил отцовский клинок. Его грохот напугал служанок, рассмешил посетителей и выбил из меня слезы.
Мои руки дрожали, когда услужливо подали лошадь, не взглянув мне в глаза.
- Напоена и накормлена
Эти кроткие слова одарил мне юноша, что мялся, желая пару серебряников, но прождав определенное время, дернулся и побежал в сторону.
Нимфетка вырвала меня, из этого мрачного плена. Грязь отлетала от копыт. Я неслась по степи, как свободная птица.
Пять всадников вырвались из города, стали прижимать меня к горе. Они гнали меня как степного зверя. Загоняя мою лошадь, пугая. Они смеялись, крича мне в след. Нимфетка неслась, сбивая мое дыхание. Рука твердо сжимала клинок. Туман становился гуще. Что-то скользнуло рядом огромное. Моя лошадь встала на дыбы, чуть не скинув меня.
Я почувствовала запах злой травы. Среди серой пелены, что стелилось по земле тонкими линиями. Бродило невообразимое большое существо. Один из пятерых всадников вырвался вперед.
Я сжала меч, хлопнув лошадь, помчалась еще быстрее, но существо оказалось проворней. Оно в одном прыжке повалила Нимфетку, что придавила меня.
- Стой, - закричал Петша, соскочив с лошади и вытянув свой огромный меч.
Могучий зверь скрывался в тумане, нарезая круги. Петша встал возле меня, крутя головой, ожидая удара.
- Клятву тебе даю не трону ее, - кричал он.
Зверь не рычал, скребся своими когтями. Он как призрак двигался, скрываясь в тумане, выискивая момент для удара.
Я чувствовала дыхание смертельного зверя. Нимфетка встала, я испугано жалась к земле. Я хотела прижаться к горцу, просить его о спасении.
- Я клянусь, - крикнул он отважным громким голос, крутя головой, всматриваясь в туман. Зверь не верил. Тогда Петша убрал меч, достал кинжал и показал, как знак клятвы.
- Я клянусь в моих словах правда, - он нагнулся забрав рукой землю и зверь растворился в тумане.
Я упала в обморок.