Как недолговечна человеческая память! Уже через пару недель обитатели "Парадиза" и думать забыли о женщине, утонувшей в бассейне. Был новый заезд, и у сотрудницы центра красоты "Клеопатра" Малики прибавилось работы. Тем не менее в короткие часы досуга девушка с разноцветными глазами не забывала обращаться к Корану.
О,как бесконечно был мудр Посланник Аллаха( да благословит его Аллах и приветствует), когда сказал:
«Даже зарабатывая на жизнь, вы можете делать это во имя Бога, если это делается с правильной целью, например, для поддержки семьи».
Мысль Малике близка. Как и другая:
« Добросовестное исполнение обязанностей – тоже благотворительность».
Дядя и тётя повторяли не единожды эти постулаты Корана в присутствии воспитанницы, и она с детства усвоила: даже свою обыденную жизнь можно превратить в поклонение Аллаху. Таким образом, и обслуживая кяфиров, она могла быть уверена, что не сбилась с истинного пути. Благословение не замедлило. Вместо одной выгодной клиентки с голубым шариком явилась другая.Та самая малявочка - любительница сооружать тюрбаны из шарфов и палантинов. Малика не исключает: головные уборы имеют конкретную цель- увеличение хозяйского роста.
Посетительница центра красоты оказалась любознательной- до всякого рода косметических процедур и внимала Малике с детским восторгом. Та начала с молочной ванны Клеопатры, ароматизированной кокосом, лавандой или лепестками роз.
Благосклонно выслушав её состав, клиентка не смутилась при озвучивании стоимости – 600 евро за сорок минут, однако попросила поведать о других методах ухода за женскими прелестями. Впечатлила клиентку и соль Красного моря с добавлением ароматических масел, которую втирают в тело ( 150 евро за 40 минут). Такую же цену Малика предложила и за скраб из кофе и кокосов. На них и пал выбор.
Процедура началась, когда ожил мобильник Малики, на экране высветилось: «хозяин». Проигнорировать этот звонок сотрудники отеля не имели права, а потому косметологу пришлось снять перчатки и принести клиентке извинения. Она покрыла спину с нанесённой тёплой коричневой массой полиэтиленовой плёнкой, затем махровым полотенцем – и удалилась с телефоном в руке. Как будто распростёртая на специальном столе женщина могла что-то понять из её ответов главному менеджеру. Но таковы уж правила. А Малику приучили следовать им неукоснительно.
Девушка никогда не имела дела с полицией. Естественно, что предстоящая беседа с представителем закона,о которой предупредил Абдель, повергла её в смятение. Однако умея владеть своими чувствами, косметолог довела процедуру до конца, не дав клиентке ни единого шанса заподозрить неладное. Они условились о следующей встрече, и Дания Рафаэлевна покинула центр красоты посвежевшая и похорошевшая.
Отойдя на десяток метров, она оглянулась: к «Клеопатре» деловитой поступью приближались двое. В одном она признала «хозяина», другой был незнаком. Но по властной манере держаться, в нём угадывался представитель закона.
Они переступили порог,как условились: через пятнадцать минут после завершения процедуры. Косметолог успела перемыть посуду, в которой готовились препараты, отправить в стирку использованные полотенца и даже снять специальное облачение.
Коротко переговорив, они решили расположиться в комнате отдыха, где стояли удобные кожаные диванчики, а из пасти фарфорового дельфина струилась вода.
На полицейском были тёмные брюки и светлая рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей. А ещё он хватался время от времени за выбритый подбородок, из чего Малика заключила: до недавнего времени его украшала борода, которой он лишился в результате постановления об обязательном бритье стражей порядка. Эта мысль подспудно освободила девушку от напряжения, и она смогла, наконец, посмотреть посетителю в глаза. Ответный взгляд оказался отечески мягок.
-Мне нужно поговорить с тобой. По личному вопросу.
Полицейский многозначительно посмотрел на своего спутника. Тот удалился. Малика вновь почувствовала себя неуютно.
-У меня есть дочь. Её зовут Айя ( да хранит её Аллах от всяких бед). У Айи имеется очень деликатная проблема.-Здесь посетитель сделал паузу. Малика, опустив очи долу, ждала.-У неё на подбородке…
«Угри?»
-В общем, растут волосы.
-Именно волосы, а не пушок?-позволила себе вопрос косметолог.
-Как утверждает её матушка, поначалу это был пушок. Но глупая девочка взялась за пинцет и… сами знаете, что из этого вышло.
-Механическое воздействие усиливает рост волос.
- И жена, и дочь сильно переживают...
- Беда поправима.
-Каким образом?
-Во многих здешних центрах имеется специальное оборудование. Оно позволяет делать эпиляцию любых частей тела.
-Это болезненно?
-Придётся потерпеть. Но оно того стоит.
Насколько понимаю, это воздействие током?
-Слабым током,-уточнила Малика, к которой вернулась уверенность.
-А следы остаются?
- Кожа, разумеется, травмируется. Но если ухаживать за ней после процедуры, через две-три недели она примет прежний вид.
-Это важно.
Малика ответила лёгким движением губ - что-то вроде улыбки.
-Скажи, Малика, а постояльцы отеля часто прибегают к твоим услугам?
Офицер сцепил ладони на колене -жест, означавший предельную степень доверительности.
-В последнее время не так часто, как хотелось бы.
Следующего вопроса не последовало. Вместо него посетитель накренил корпус, будто намереваясь подняться. А вместо этого подсунул какой-то предмет. От неожиданности девушка подалась назад. Но уже через мгновение овладела собой.
«Всего лишь снимок".
Как портит женское лицо фотоаппарат, когда надо не моргая смотреть в его чёрный круг. Малика с детства робела. Во-первых, деревенский фотограф долго и нудно устанавливал аппаратуру и свет. Во-вторых, перенося её лицо и тело на плоскость, как будто обнажал потайные уголки души. И наконец, девочка отличалась редкостной нефотогеничностью.
В этом женщина со снимка походила на Малику. Ибо как и у неё, черты её- полные скрытой энергии и добродушия- в жизни казались более гармоничными. На фотографии женщина выглядела насквозь потерянной и ненастоящей. Малика давно приметила: такое происходит с портретами покойников.
-Это женщина была у тебя?
Вопрос поверг в ужас. Он мог означать лишь одно: случилось несчастье, и в этом замешана ты –Малика.
Заражение крови с летальным исходом. Аллергия? Отёк Квинке? Да что угодно. В колледже педагоги неоднократно предупреждали …
Но ты свято соблюдала правила антисептики и асептики. А перед процедурой наносила мазок на внутреннюю часть предплечья – тест на аллергическую реакцию.
Что стряслось?
-Я не помню эту женщину.
Слова ты выдавливала дозированно, как тот смягчающий и дезинфицирующий крем из тюбика.
-Посмотри внимательно.
Ты молчишь, страшась оторвать взгляд от снимка.
С нескрываемой досадой полицейский убрал снимок.
-В таком случае, ответь мне. Какая-нибудь из клиенток носила никаб?
Здесь к тебе вернулась уверенность: никаба в центре не было. Здесь ты не лукавила. А потому могла встретиться взглядом с полицейским.
-Нет.
-А на территории отеля ты встречала женщину в никабе?
-Нет.
Визитёр упрятал фото в папку. А затем протянул визитку.
-Звони, если что-нибудь вспомнишь.
Приняв плотный строгого вида прямоугольник, ты склонила голову. Глаза мужчины просвечивают, как рентгеновские лучи, и в эту минуту ты с большой охотой облачилась бы не то что в тот самый никаб, но и в паранджу.
МОЛ У ОТЕЛЯ «ПАРАДИЗ»
Подставляя лицу бризу, профессор Садовой вновь и вновь вспоминал танец с Ритой. Ни у кого прежде он не встречал такого чувства ритма. И такой самоотдачи. Если бы только партнёрша не прикрывала веки, словно грезя наяву. Может, она представляла на месте Садового другого партнёра?
Мысль отозвалась неприятным всплеском за грудиной, так что он прибавил шагу и вскоре обнаружил себя на крайней точек мола.
Это искусственное сооружение имело правильные округлые очертания, напоминающие запятую. После заката немногие отваживались выбирать для моциона это лишённое освещения место. Но нашему герою, утомленному эманациями толпы у танцпола, то было на руку.
Он достал из кармана мундштук – слабая надежда, что все вредности никотина минуют бронхи. Закусив мундштук, привычно хлопнул по карману. Ответного звука не последовало. Раздосадованный, Садовой прижал ладонь к груди, краешком сознания уже принимая как данность, что коробки со спичками он лишён. На днях на базаре он приобрёл для коллекции, которую собирал с двенадцати лет, египетский спичечный коробок. Похоже, что он осталась лежать в сумке. Но куда подевался украинский - с изображением запорожского казака с дымящейся трубкой?
Владимир Николаевич огляделся в поисках росчерков малинового огонька в радиусе нескольких десятков метров. Однако охотников до табакокурения в этот час не наблюдалось. Зато на каменном ограждении мола обнаружился незнакомец, облачённый в брюки и куртку. Судя по жестам, он кормил рыб. Или каких-то иных обитателей морской пучины. Извлекая из коробочки припасённый корм, молодой человек бросал его прямо в шумевший под ногами прибой. Место не самое удачное. Морские ежи, крабы, рыбки и неведомые твари,выскакивавшие из воды и обречённо шлепавшиеся обратно, под покровом темноты имели обыкновение устраивать сходки в ближайшем заливчике, более похожем на лужу.
Следовало бы указать на это любителю подводной фауны. А заодно спросить огоньку.
Тем временем опустошённая коробочка с кормом проследовала в карман. Молодой человек застыл на краю парапета. Садовой вгляделся в смазанное тенями лицо – внешние уголки век приспущены, что делает разрез глаз оригинальным и одновременно девчачьим.
Вспыхнувшая на тёмном небосклоне звёздочка начала движение в их сторону. Взгляды мужчины и юноши обратились к ней с немым вопросом. Она не заставила себя ждать, обернувшись идущим на посадку «боингом».
Садовой воспользовался моментом и приблизился к молодому человеку с предупреждающим покашливанием. Слишком тонкая для объёмного ворота шея тут же повернулась в его сторону.
-Добрый вечер! Хотите, покажу место, где лучше всего кормить рыб?
Юноша окатил вопросительно-недоумевающим взглядом. Тем не менее последовал за провожатым к заливчику за молом.
- У вас остался корм?
Смысл вопроса, видимо, не сразу дошёл до незнакомца. Тогда Садовой повёл глазами в сторону кармана куртки. Последовало судорожное движение ладонью. И лёгкий шлепок. Как будто владелец проверял: всё ли на месте.
-Корм? Но это не… Это пепел.
- Пепел?
-Ну… да!
-А простите Бога ради, откуда… пепел?
-Мамин.
-Чей?
- Моя крёстная мать считала Красное море лучшим местом на земле и завещала развеять здесь свой прах.
-Крёстная была последовательницей индуизма?-Садовой силился преодолеть оторопь.
-Вовсе нет!- юноша с силой выдохнул воздух, чтобы убрать со лба непослушную чёлку.
Жест пробудил во Владимире Николаевиче смутное подозрение.
- А почему… кремация?
-После завершения "пикника" следует убрать за собой. И самый лучший способ - костёр.
Воцарилось молчание. К счастью, паренёк оказался не из тех, кто позволяет неловким паузам затягиваться:
-Полагаю, вы встречались…
-Я знаком лишь с одной супружеской парой.
Полагаю, про тётушку Лу слышали все, кто находился здесь в конце октября.
-И кто же она?
-Женщина, утонувшая в бассейне.
Снова воцарилось молчание, отчего шум волн стал явственнее и тревожнее. Впрочем, не худший фон для такого рода откровений.
-Да, я слышал об этой трагедии. Вы назвали её тётей…Лу?
-Она сама велела себя так величать!
-А вы знали, что здесь её прозвали мадам «Розовая шляпка»?
Юноша издал смешок.
-Вполне в её духе… Она обожала шляпки.
-Примите мои соболезнования.
-Благодарю.-Юноша посмотрел на него открыто, с детской непосредственностью.
-Меня зовут Владимир Николаевич.
-Знаю. Тётушка Лу писала о вас.
- В письмах?
-В романе!-Молодой человек повернулся в сторону россыпи огней.- Простите. Мне пора.
Пока Садовой переваривал услышанное, последовал кивок –и расплывающееся пятно куртки стало удаляться.
« Он похож на неоперившегося птенца».
Дойдя до песчаной кромки, граничившей с асфальтом, паренёк обернулся и крикнул:
-А зовут меня Мила!