Жила была в одном русском селении женщина по имени Аглая. Муж у неё, некогда, слыл одним из самых богатых купцов земли русской, а как помер осталась она одна одинёшенька, ведь бог детей ей не дал. Вот и стали к Аглае чуть не каждый день наведываться разного рода племяннички. Многих из них она и в глаза ни разу не видывала, а её все знали, ибо была она Аглая - Золотая ложка.
Когда её муж первый раз крупную партию товара продал купил любимой жене красивую, искусной работы золотую ложку и она с этой ложкой практически не расставалась. И вовсе не потому, что была жадной до золота и кичливой, а потому что это был первый серьёзный мужнин подарок. На эту ложку он потратил половину всей выручки – так хотел жену побаловать.
Вы скажете, что мог богатый муженек жене серьги купить или платок, а он ложку? Только был в этом подарке заложен смысл: чтоб никогда не случилось с ней беды и не пришлось голодать. Чтобы ела она всегда с золотой ложки! По-нашему, – как в Новый год: если на столе богато – весь год богато!
Так вот, поналетели к ней родственники, все с заботой, да с любовью.
Да так пестовали старушку, что она в итоге, чуть раньше времени богу душу не отдала. Пришлось разгонять заботливых родственничков подобру-поздорову, одарив, конечно же, от души чтоб зла не держали.
И осталась Аглая - Золотая ложка, коротать свой недолгий век с парой надежных слуг, проработавших в доме более двадцати лет – добрых к ней и не жадных до богатства.
А богатства те, мужнины, она часть в оборот пустила, а большую часть закопала в потайном месте и наложила на них заклятье, как бабка учила… Найти её богатства сможет лишь чистая душа, христианская, родных с ней кровей. И если клад тот, специально даже и не ищет.
Давно умерла Аглая, кажись и родственников даже не осталось никого, а байки про клад в тех местах, нет-нет да вспоминали, особливо когда не с того не с сего объявлялся в городе какой-никакой дальний родственник. Самозванец, аль нет – про клад ему обязательно докладывали. А что плохо ли, если хлопец поле по весне перекапает?
Кажись не было уже места, где хоть раз землю не взбуробили…
И вот однажды прознав, что в П…ке до сих пор родовая усадьба стоит, отправился туда Аниска. Был он внучатый племянник двоюродного брата, дяди той самой Аглаи. Седьмая вода на киселе, но фамилию носил ту же – Горохов. Сбежал Анисий из дома, взяв в жены простую девушку - по любви. Без всякого на то, благословения.
Денег ни у неё, ни у него не было и решили молодые поискать счастье в родовом поместье Гороховых. Разные слухи ходили про бабку Аглаю, но то, что родственница богатая была и хозяйственная, давало надежду, что дом её, хоть и заброшенный давно, будет крепким – построенным на века и ухоженным заботливыми руками хозяйки, может принять и хотя бы на первое время приютить молодоженов!
– Вот посадим это ведро картошки, осенью выкопаем двадцать! – говорил Анисий, неся на загривке тощий мешок.
– Аниска, а что ещё? Хорошо бы курочек завести и поросят, – мечтала его жена Тася. Было им отродясь – по пятнадцать лет.
– Картошку продадим, купим поросенка. Удалось бы работу найти… ну, ты не бойся – что-нибудь, да придумаем. Я парень молодой – сильный! Прокормить тебя смогу.
Так шли они и болтали. Дорогу от города до другого, где когда-то бытовала Аглая Горохова планировали молодые преодолеть за день. Недалеко. И вот, когда большая часть была уже позади увязалась за ними голубка белая. Летает над головами вьется, а то и на котомку, что за спиной на палке болтается, присаживается. Удивлялись молодожены, но птицу не гнали. Посчитали её доброй вестницей. А когда остановились на отдых, Таисья ей крошек насыпала. Поворковала голубка, заглядывая в глаза девушке, а крошек клевать не стала. Упорхнула.
Анисим спустился к реке воды набрать во флягу – сидит на блёстки серебряные любуется, а к нему сзади, неожиданно так, девушка подходит и просит:
– Анисим, поцелуй меня!
И близко так подходит, что Анисим ошалел и попятился назад.
– Ты красивая, но я свою Таюшку люблю. С чего мне тебя целовать?
– Поцелуй меня, Анисим! – упрашивает она. А парень ни в какую! Думает леший тешится…Да и на кой ему чужую барышню целовать, когда своя светом в оконце. Убежал от неё Анисим.
Прибежал запыхавшийся. Перекусили они по-быстрому - чем бог послал и дальше пошли. Видят у леса на небольшом холмике курочка сидит, красная. В закатных лучах переливается.
– Ой, какая красивая. Анисим, может, возьмем курочку?
– Поди, сбежала из дома, озорница. Возьмем, а она чья-то! Город, поди, недалеко, – и Анисим стал приглядываться вдаль: не пришли ли?
– Если она потерялась, сразу и отдадим! – уговаривала Таисья, поглаживая курочку. Взяла в охапку и понесла. Аккуратно так. Стараясь не зажать…
Уж скоро сумерки и первые крыши вдалеке виднеются, а глаз закрывается от усталости. И тут перед ними, с визгом, поросёнок пронёсся. Маленький ишо, розовый. Не кабанчик какой, а домашний порося. Анисим не удержался и давай ловить. А поросёнок, так сам в руки идёт, лишь немного играется. С таким и зашли в город: Таисья с курочкой, а Анисим с поросёнком под мышкой.
Идут вдоль улицы и у всех встречных, поперечных спрашивают:
– Не у вас ли курочка сбежала… а поросёнок не ваш будет? А где старый дом Аглаи Гороховой? Люди выходили к молодым, приглядывались, дорогу указывали молча.
Выглядело всё это странно. Чужие парень с девушкой, ведут себя больно уж подозрительно. Можно и сказать «моя живность», да соседей повыглядывало столько, – не ровён час, в обмане уличат.
Так добрались Анисим и Таисья до старого дома Аглаи заросшего кустарником и крапивой. В доме конечно – запустенье. Жить нельзя. Зря молодые надеялись. Но печка среди всей этой разрухи оказалась крепкой: выложена красивой плиткой – гжелью.
Выскочил Анисим во двор дрова поискать, а Таисья поставила посреди избы поросенка и курочку и скуксилась. Горько ей стало. Сидит старое пряльце в руках тискает… И вдруг, видит перед ней старушка – откуда не возьмись!
– Брось меня веретёнцем!
– Да, что вы, бабушка!?
– А ты брось меня веретёнцем.
– Не брошу! Да и не под силу мне такое!
– Нет, ты брось меня об пол веретёнцем…
– Да что же это…– схватилась за сердце Таисья.
Тут в дом заходит Анисим, скидывая на пол замшелые, но сухие дровишки и видит такую картину: посередине избы стоит сгорбленная сухая старушка и держит в руках красную курочку, а под ногами у неё поросёнок примостился - немая сцена не дать не взять!
И тут произошло то, что молодых окончательно с ног сшибло! В открытое оконце влетела голубка, та самая, и ударилась о то место, где вся эта честная компания колом стояла - превратившись в гору богатств. Старуха обернулась сундуком, с посудой из серебра и золота, с украшениями всякими из жемчуга и каменьев. Поросёнок осел горкой серебра, а курочка – в россыпь золотых монет превратилась, поверх которых лежала, золотая Аглаина ложка!
– Аглая - золотая ложка клад свой нам явила! – хриплым от внезапной сухости в горле сказал Анисим.
Никто не удивился в маленьком городке, когда молодая пара начала грандиозное строительство нового дома, потом коровника, а потом свою строительную артель организовала.
Строила Гороховская артель не только рестарации и купеческие склады, а ещё странноприимные дома, больницы, библиотеки …театр…
Город рос, хорошел, а Анисим и Таисья слыли в нём большими меценатами…