оглавление канала
Старик, стоявший рядом с ним, улыбнулся и сдержанно похвалил своего ученика:
- Молодец!! Тебе удалось это сделать с первой попытки! Мне в свое время, это удалось плохо. Я предпринял несколько попыток, прежде чем сумел ее открыть. – Потом, убрав улыбку с лица, он серьезно произнес. – А теперь последний, и, пожалуй, самый трудный этап. После того, как я тебе скажу, ты сделаешь шаг. Но перед этим ты должен кое-что понять. В твоем кармане лежит Малый Камень Демиурга. По сути, он возвращается домой. Но его, так сказать, Родитель, должен для начала понять, проверить, а в тех ли он находится руках. Что точно случится, и какова будет проверка, я не могу тебе сказать. Это знают только сами владельцы Малых Камней, коим, твой покорный слуга, не является. Поэтому, ты должен быть готов ко всему. Будут ли это какие-то виденья, или что еще, я не знаю. – Он посмотрел на Олега внимательным взглядом, и серьезно спросил. – Ну… Ты готов?
Тот только молча кивнул, не отрывая глаз от колеблющегося марева, сквозь которое просвечивались искаженные этим колебанием деревья и кусты, находящиеся по другую сторону врат. Голос старца, слегка дрогнул от волнения, когда он скомандовал:
- Тогда – вперед, мой мальчик! Я пойду следом за тобой.
Собравшись с духом, Олег сделал большой шаг прямо в центр колыхающегося воздуха. На одно мгновение ему показалось, что он ослеп. Но только на одно мгновение. Затем, он очутился в сером тумане, как будто вышедшем из ТОГО его сна, в котором он впервые увидел ЕЕ. Затем, его словно поразило молнией. Показалось, что огненный клинок распиливает и выжигает его мозг, саму его сущность. Шрам на руке запульсировал нестерпимой болью, но она была почти не сравнима с той, которая рвала его голову, его мозг, все его тело. Он не мог бы сказать, сколько длилась эта пытка, мгновение или целую вечность. Он сдерживался из последних сил, чтобы не закричать. Хотелось заорать во все горло, чтобы вместе с этим звуком выплеснуть и ту невероятную муку, которая билась внутри его тела, словно запертая в клетке птица. Он держался, держался из последних сил, уповая на то, что рано или поздно это должно закончиться.
Боль отступила так же внезапно, как и до этого нахлынула. Легкая прохлада окутала его. Туман у его ног завихрился, словно зимняя поземка, обнял сначала его ноги, но с каждым моментом, поднимался все выше и выше, пока он весь не погрузился в этот, несущий освобождение от боли, туман, похожий на нежные материнские объятия. На какой-то миг, ему показалось, что вихрящиеся вокруг него языки, сформировались в легкую женскую фигуру. Но это был лишь краткий миг, и он бы уже не сумел с уверенностью сказать, было ли это наяву, или это просто его воображение играло с ним. Туман стал опадать, словно одежды, обнажая его сущность, и он услышал в своей голове голос, очень похожий на тот, который он уже однажды слышал, когда нашел при помощи медведя свой камень:
- Добро пожаловать, брат!
Посещение врат теперь проходило два раза в месяц. Прон сказал, что больше информации за один раз он не сможет усвоить. А ее, эту информацию еще надо осознать, проанализировать, обдумать. И время полетело не просто незаметно, оно полетело со скоростью света. Потому что, проведенные несколько часов там, во вратах, оборачивалось здесь днями. Каждый проход во врата Олег ожидал с большим нетерпением, словно влюбленный мальчишка ждет своего первого свидания.
Камень он отдал сразу одному из учителей, который должен был отнести его к материнскому большому Камню. Доступ Олегу туда, вглубь пещер, в сказочные города, грезившиеся ему во снах, был пока еще закрыт. Как объяснил ему Прон, до достижения им определенной ступени обучения. Правда, когда он достигнет этой самой ступени, Олег не знал. Однажды, когда он задал этот вопрос одному из своих Учителей, тот спокойно, с невозмутимым лицом ответил, что всему свое время.
Теперь он проходил врата без помощи Прона, и, как и говорил старец, каждый раз этот проход удавался Олегу все легче и легче. Асхат все время рвался пройти с ним в эти врата, и Олегу, иногда, стоило больших трудов, чтобы убедить медведя этого не делать. Тот недовольно ворчал, мотал головой, но, хоть и нехотя, но все же подчинялся другу.
Однажды, когда он был за вратами, к нему пришел Турал. Оглядел Олега с легкой насмешкой во взгляде с ног до головы, и произнес:
- Куда девался тот упрямый молчаливый мальчишка, с которым я беседовал, сидя у костра возле входа в пещеру?
Олег улыбнулся молча уголками губ, вопрос он посчитал риторическим. Турал покивал головой и с задумчивым видом произнес:
- Ты получаешь знания наших предков, по крупицам, по каплям. Это точно так же, как мучимый жаждой человек пьет воду. От сразу большого потока он может захлебнуться. Но, ты сумел ответить себе на вопрос, что ты собираешься делать дальше с этими знаниями, как будешь дальше жить? Хочешь ли ты уйти к людям, раздавая достойным накопленные знания, либо ты хочешь жить, как живет Прон, в таежной глуши, отшельником? Ты задумывался когда-нибудь над этим, над своей дальнейшей судьбой?
Олег озадаченно молчал. Чувствовалось, что вопрос старца застал его несколько врасплох. И он понял, что никогда об этом не думал. А чего же он, собственно, хочет? Уйти к людям? Нет, пожалуй, он не хотел бы жить в шумных городах, напоминающих огромный кричащий и лязгающий муравейник, с грязным и задымленным воздухом. Но и вечно оставаться отшельником он бы тоже, наверное, не хотел. Ему на ум пришли его же собственные слова, которые он произнес на прощанье своим друзьям по артели. Ему сразу представилась картина. На берегу говорливой реки большой светлый дом из звонкого кедра, наполненный солнцем и запахами домашнего хлеба, и, играющие во дворе дети, и жена, хлопочущая у печи, напевающая ТУ песню, и ласковые, чуть насмешливые глаза, словно у рыси с несколькими крапинками у самого зрачка, которые смотрят на него с нежностью и любовью. Ему даже стало жарко от таких мыслей.