Начало тут. Прошел год после развода с моим московским Ванечкой. Мне 52, через месяц 53. Обычный год без потрясений и потерь. Из кавалеров один женатый мужчина на много лет моложе меня.
Но он просто для физики, и мы особо не интересны друг другу. Льстили его молодость, красота и крепкое здоровье. К тому же он бесконечно нежен. Работала в охране, в свободное время рисовала свои наивные картинки, писала, злые посты в Интернет про правителей и мечтала о принце на белом коне, что скрасит в старости мои деньки. О немощи и последнем стакане воды, который хоть кто-то должен подать перед смертью, знаю не понаслышке.
Однажды вывихнула щиколотку, да так, что даже в спокойном состоянии боль была невыносимая. Позвонила сыну, попросила купить и привезти обезболивающее, чтобы нога хоть в кровати ныть перестала.
Сын привез, удостоверился, что я живая, похохмил на тему, что «заживет до свадьбы» и быстренько смотался, оставив меня наедине с лекарством, с лекарством - да, но без глотка воды, чтобы запить. Вода в кухне на первом этаже, а я в спальне на втором.
Доковыляла до лестницы, глянула вниз и поняла, что под расстрелом не заставлю себя поставить больную ногу на ступеньку. Стою, понимаю, что пару таблеток и возможно я даже посуду смогу помыть, но без воды, что с ними делать? Жевать? Жевать я не умею.
В детстве, когда я болела, мой папочка глотал со мной на пару эти таблетки, чтобы мне не было так страшно и одиноко. Болела я часто. Папа глотал таблетки, а я с ужасом ждала, что в этот раз он обязательно умрет, поскольку здоровым людям категорически нельзя есть таблетки. За водой, я, конечно, спустилась, но навсегда поняла, что такое «подать воды перед смертью».
Именно после этого случае в голове надолго засела мысль, что рядом, обязательно должен быть старичок, который, если что и скорую вызовет, и таблеточку подаст, и давление померит и за ушком почешет, если что.
А ведь сначала клялась, что после Вани, никогда и ни с кем. Начала мечтать, чтобы появился какой-то молодой пенсионер, согласный на старушку вроде меня. И он появился. Этот пенсионер, Геночка. По сей день морочит мне голову.
Ни жениться, ни жить со мной не хочет. Говорит: «Я тебя люблю, это правда. Но смотри: квартира у меня есть, стиральная машинка есть, готовить я умею, цветы на подоконнике такие, какие не у всякой женщины. Даже черепаха в аквариуме живет. Зачем мне жена, чтобы скандалила?» Я с Геной согласна, нафига я ему? Старая, толстая, вредная и не обеспеченная.
У него тоже пенсия не разбежишься, но дело то не в этом, люблю я его. Смотрю на его морщинистую морду, а вижу прекрасного принца, которым он был 34 года назад. 34 года назад, когда я впервые его увидела.
1987 год. Я студентка 3 курса механического факультета Ленинградского политехнического вуза, мне 21 год. Молодая, перспективная, замужем, беременная и в Ярославской глубинке на молочной ферме, считаю суточные надои!
Впереди 90-е, беспорядочные и бестолковые, у меня ни прописки, ни паспорта, ни работы, ни жилья, неоконченное высшее, таковы реалии. Чиновничий произвол и стечение обстоятельств. Так бывает: в ЗАГСЕ при регистрации брака и смене фамилии тебе ставят на первую страницу паспорта штамп: «Не действительный».
Ты выписана по месту учебы, но еще не прописана по месту жительства, и вот без прописки нет нового паспорта, без паспорта нет прописки, далее ты беременная и тебя не берут на работу, а значит никакой государственной поддержки и вообще ты не человек. «Без бумажки ты букашка».
Пришлось ехать в Ярославскую область к свекрови, за пропиской, паспортом и декретными. Я жила у родителей мужа, а он жил у моих родителей. Вот такая метаморфоза. Выход из сложившейся ситуации предложила свекровь.
Мол, схожу к председателю колхоза и он за определенное вознаграждение (курицу и козье молоко) выправит новый паспорт. А тот неожиданно уперся и сказал, что сделает паспорт, прописку и даже декретные, если я до родов поработаю в колхозе.
Не спрашивая моего мнения, все решили, что это выход, и быстро отправили на родину к мужу. В результате, я, городская, оказалась в настоящей деревне, с русской печкой, баней и сортиром на улице.
А также на четвертом месяце беременности, ежедневно, без выходных, два раза в день хожу на ферму, на утреннюю и вечернюю дойку. Работа не сложная, доярки сами взвешивали ведра с парным, пенящимся молоком, и моим делом было только записать итог в журнал.
Так же доярки сами выливали молоко в круглые холодильники, похожие на огромные кастрюли. После утренней дойки, часов в девять, приезжала машина и выкачивала молоко из холодильников. Я сдавала водителю "сводную" по вечерней и утренней дойке, обмывала шлангом емкости, пол, кафельные стены, наливала белому, пушистому котенку молока и топала домой.
Родители мужа, его сестра, бабушка оказались очень хорошими людьми. Приняли меня по-доброму, я тоже не капризничала. Утренняя дойка начиналась рано, поэтому я вставала в 6 утра, завтракала, тем, что приготовила свекров.
Она вставала в 5, полчаса молилась перед старыми иконами, затапливала печку и начинала готовить еду скотине: большому розовому свину, черно-белой корове, пестрым курицам. Все это готовилось в печке в огромных чугунках, от них пахло вареной картошкой и запаренными злаками, щи и картошка для домочадцев готовились там же в печке, только в чугунках поменьше.
Я обожала еду, которую готовила свекровь. Молоко я не любила с детства, поэтому ни парное, ни топленое из печи не представляло для меня никакой ценности. Редко, с охотки, втихую снимала немного с какой-нибудь крынки густые, как масло сливки.
В ноябре, как положено в этих местах повалил снег. Оказывается снег в городе и в деревне это совершенно две разные темы. В условиях города, например в Ленинграде, снег – это грязная, расквашенная, песочная жижа, иногда собранная в кучи, или еще хуже наваленная снегоуборочными машинами длинным сугробом вдоль тротуаров и остановок.
Вот так стоишь на остановке в Ленинграде, мерзнешь от ветра и холода, наконец, подъезжает транспорт, а перед тобой снежный вал, который необходимо как можно быстрее преодолеть, потому что, таких, как ты, вон - целая остановка. Злая, нетерпеливая масса кидается к дверям автобуса, сметая всех и всё вместе с тобой. Хана сапогам и одежде. Однажды утром в час пик, автобус выплюнул меня без единой пуговицы на новом пальто.
В деревне снег, это поля чистейшего белого снега, по которому всю зиму не пройдет ни одна человеческая нога. Следы мелких птичек и грызунов не портят этот белый ковер. Снег идет почти каждый день, сугробы становятся все выше и выше.
В обязанности свекра входило каждое утро протаптывать для меня тропинку и ставить вешки (веточки) до шоссе, что бы я ни утопла в снегу и не сбилась с пути. Иногда свекор филонил, и тогда для меня, маленькой пичужки с шестимесячным животиком, дорога становилась настоящей мукой.
Самое страшное было свалиться с тропы. Тропа была утоптана и крепко держала пешего, по краям же снег был рыхл, лежал ниже уровня тропы и был глубиной по пояс. Если бы я сошла с тропы и валенок утоп бы в снегу, то вытащить его из сугроба без чьей-то помощи, не получилось бы, а бежать за помощью, назад в деревню в одном валенке, не завидная перспектива.
Именно в деревне я оценила всю мощь и пользу Луны. В городе Луна, это так, антураж. А в деревне, где из освещения в каждой деревне по одному фонарному столбу, Луна – это мощный небесный светильник. До фермы было два километра. Так я и проходила всю беременность по 8 км в день.
Наверное, ни разу в жизни я не ходила столько, сколько я ходила тогда. Не смотря на разности жизни в городе и деревне, мне нравилась у свекрови. По мужу я скучала очень. За это время он приезжал два раза, и оба раза перед отъездом я от горя не находила места.
Дни летели быстро, письма от него приходили часто. Я почти никогда не ошибалась и наверняка знала, когда должно придти очередное письмо. Однажды свекор привез почту, но долгожданного письма не было. Пришлось «наехать» на свекра, и тот не долго сопротивляясь, признался, что потерял его по дороге. Больше часа бегали мы по полю, в снежную бурю, искали выпавшее из хозяйственной сумки письмо, но так и не нашли его.
Как-то я собиралась на вечернюю дойку, вдруг свекровь вбежала в комнату и, шаря в комоде быстро сказала:
- Поди, в ту избу, там Генка, твоего мужа двоюродный брат приехал, на тебя посмотреть, познакомиться. – Сказала и опять умчалась.
Я передернула плечами: «Вот еще! Смотрины устроили!» Представился этакий, Почтальон – Печкин из мультика про Простоквашино: в телогрейке и шапке ушанке с одним задранным ухом.