Я живу в типичном современном многоэтажном районе, на месте которого еще несколько лет назад красовался утыканный неказистыми опорами ЛЭП пустырь. Помню, как я приезжала туда, когда масштабная стройка только-только начиналась, чтобы поснимать те диковатые и страшноватые края – нужен мне был такой антураж для одной задумки. Тогда я еще не предполагала, что совсем скоро у меня там появится свой крохотный кусочек личного пространства под названием квартира-студия. Я также не предполагала, сколь сильно, прямо-таки волшебно измениться эта пустынная территория за столь малое количество времени. Вот что творит эпоха далеко не всеми любимого капитализма: в мгновение ока безлюдные и ничем не примечательные земли превращаются в стремящиеся ввысь верхушками высоких домов города, чуть только группке каких-то предприимчивых капиталистов померещится призрак возможной выгоды.
И на этот раз призрак не обманул, и выгода, очевидно, оказалась колоссальной. По крайней мере, масштаб нового района поразил меня своим индустриальным размахом, когда я впервые его увидела уже в более готовом варианте. Кто-то скажет – ууу, жуткий человейник. Что же, у каждого свои взгляды и свои предпочтения. А у меня этот бетонный край вызывает чувство, похожее на восхищение, и я вижу в нем своеобразное каменное величие. Да, я люблю многоэтажки, хотя не менее люблю и природу, и уединенные в сельской местности домики. Идеальным был бы для меня этакий зеленый чудо-город, где высоченные здания сочетались бы с богатыми островками растительной жизни. Возможно, с вертикальными лесами. Такие проекты уже существуют, и, кто знает, в будущем они могут стать обычным явлением. Мне бы очень этого хотелось. А пока имеем то, что имеем. И я должна признать, что с каждым годом озеленение в моем мире серых крыш продолжается, и ему уделяется все большее внимание, что радует.
Ну а если развить тему городов, то в книге Менно Схилтхейзена «Дарвин в городе» (крайне любопытная книга о городских экосистемах), поднимается такая мысль: люди такие же инженеры экосистем, как, к примеру, бобры или муравьи. То есть они не только пользуются уже существующими в природе нишами, но и создают свои, абсолютно новые. Муравьи, допустим, строят муравейники, бобры – плотины, а люди – города. Все эти постройки меняют облик окружающей среды, и все они совершенно естественны. То есть, с точки зрения автора, города – это так же натурально и так же не противоречит природе, как муравейник или плотина. Люди также изготавливают свои высоченные здания из материалов, которые находят в природе, пусть и путем различных преобразований. Люди так же, как и другие подобные животные, стремятся к процветанию сотворенных ими экосистем, и при этом не всегда задумываются над правильностью выбранных для этого способов. Короче, город – это не хуже и не лучше, чем муравейник, и не стоит относиться к нему с предубеждением, как к чему-то противоестественному или недостойному теплых чувств. Наоборот, следует воспринимать города как элемент той же самой природы, и стараться, чтобы созданная человечеством экосистема была наиболее эффективна и благоприятна и для самих людей, и для других видов. Кстати, оказывается, не так уж мало видов животных и растений отлично приспособились к жизни в городах. Вот такая точка зрения, с которой я, пожалуй, готова согласиться.