...Панафидин взглянул на сумки
- Ты куда собралась?
Лана смущенно улыбнулась
- В церковь. Объявление в газете прочла: при храме богодельня организовалась, просят помочь. Кто чем может - одеждой ли, деньгами... Вот собрала, что поновее, отвезу. Возможно, и сгодится кому.
Панафидин одобрительно кивнул, прошел в кухню.
...Он ел, косился на жену, потом, не поднимая глаз, спросил
- Ты, правда, в Бога веришь?.. Что Он действительно существует, а еще справедливый и милосердный?..
- Ну и вопрос... - Лана удивилась. - Чего это ты вдруг озаботился?..
- Так спросил...
- Не так... По глазам вижу... Случилось что?
- Пока нет. Но ведь может.
- ?
- Коростылёва тоже не убийцей родилась... Она врач. А судьба ужасная. Говорит, что это ваш «добрый» Бог ее специально так опустил...
Лана нахмурилась
- Ты эти глупости не повторяй.
- Хм… А если по существу?.. Можешь ей что-либо возразить?
- А обязана?
Панафидин не отставал.
- Это не аргумент. - Потом оглянулся на стоящие в коридоре сумки. - Вот ведь людям же их понесёшь...
- И что?
- Почему они в богодельне вдруг оказались? Они больные? Недееспособные? Почему у них такая судьба?
- Какая?
- Несчастная.
- Кто сказал, что «несчастная»?
Лана смотрела строго.
- Хочешь, я тебе анекдот расскажу? Церковный? ...Умер бомж. И душа его устремилась в рай. Точнее, подходит она к вратам Царствия Небесного, стучится, просит принять ее. Стражник, а это был никто иной как знаменитый святой Мурин, даже опешил от такой наглости. «Да как же, - говорит, - ты смеешь?!! А ну взгляни на себя, да вспомни, как ты в миру жила, чем занималась? Ты же - бродяга, попрошайка, жалкий ничтожный бич, никому никакой пользы при таком образе жизни не принесший! Иди отсюда! Тебе прямая дорога в ад!» На что душа бомжа смиренно отвечает: «Дорогой брат. Прости, но вот уж воистину, чья бы корова мычала, а твоя лучше помолчала бы. Как смеешь упрекать меня в неправедной жизни ты, бывший злодей и разбойник? Но если даже ты, душегуб и грабитель, сподобился оказаться в раю, то отчего я, которая никогда никого в жизни и пальцем не тронула, не могу быть здесь?» Растерялся святой, почесал затылок и, не найдя что ответить, позвал преподобную Таисию. Вышла дева, выслушала просьбу души бомжа и возмутилась: «Не по совести просишь! Не заслужила ты». А душа в ответ: «А ты о себе вспомни. В чем твои заслуги? Ведь ты же бывшая блудница. Но если даже тебе, продажной девке, позволено быть рядом с Богом, то отчего я, никогда не торговавшая свои телом, которая предпочла помойку и отбросы разврату, не могу быть вместе с Отцом нашим милующим?!» Смутилась преподобная и, чувствуя в словах души какую-то правоту, позвала главных святых авторитетов - апостолов Петра и Павла. Удивились те. «Да как же впустить тебя?! Не по делам желание твоё. Не праведная ты!» На что душа, прищурившись на Павла, спросила: «А с чего это ты, Савл, так превозносишься? Отчего ты решил, что ты лучше и праведнее меня? Ты, который будучи в миру всесильным правителем, ни только никогда не вершил правосудие, не отстаивал справедливость, но будучи жестоким и безжалостным, убивал, мучил с особым удовольствием как раз самых добрых, самых чистых и светлых людей - христиан. Ты был самым ярым гонителем и хулителем святой церкви и веры. А ты... — душа повернулась к апостолу Петру — ...и вовсе предатель. Ведь ты трижды отрёкся от Самого Господа. Так как же ты смеешь теперь судить меня?! А ну зовите сюда Самого! Пусть Он, Господь беспристрастный, рассудит нас!» Позвали Иисуса. Вышел Господь. Увидела Его душа, упала к Его ногам, заплакала: «Господи, Господи! Прости меня сирую, не оттолкни меня убогую, не погнушайся мною, выслушай! Грешна я и неправедна - это верно. Но разве из вредности, по злобе, по преступной предумышленности я так бездарно распорядилась дарованной мне Отцом жизнью?! Никак. Немощь моя плотская происходила не из любви к праздности и неблагодарности, а от креста, который Он возложил на меня в качестве особого ко мне доверия. Сделав меня орудием промысла Своего, Он Сам определил мне мою судьбу. Он Сам сделал меня пробным камнем для испытания и исправления других. И разве возроптала я?! Разве хулила Его, когда не другого, а меня(!) сподобил Он испить эту особо горькую и страшную чашу человеческого бытия?! Взгляни на меня, Господи! Вот она я, душа слабого и робкого раба Твоего, лежу теперь у Твоих ног, словно открытая книга. Смотри, читай! Разве найдёшь где хоть слово осуждения?! Я безропотно взвалила на себя все скорби мира сего и понесла, никогда не возопив, не усомнившись в Тебе. Если я скорбела когда, то не за себя - за людей, которых любила и жалела так же как Ты. Я не обидела никого из них, а только молилась, прося у Отца для них еще лучшей, чем они имеют и заслуживают, доли. Ни зависти, ни обиды, от того, что они сыты, а я голодна, никогда не бывало во мне. И каждый раз, Господи, глядя на проезжавшего мимо моей помойки на прекрасном лимузине благородного господина, я радовалась и благодарила Его за то, что Он так рассудил, и что это именно он, а не я ездит на блистательной машине, и что это именно я, а не он роется в чужой грязи. Я всегда благодарила Вас, Господи, за то, что Вы избавили остальных от мучений коротать студеные зимние ночи на трубе теплотрассы, что это именно я, бездомная и безродная, дрожу и мучусь, а они спят в тёплых уютных своих постелях, имеют хорошие семьи и дома. Я искренне молилась за тех, кто жалел меня, делился одеждой и хлебом, угощал пусть даже крошками и объедками со своего стола, и еще усерднее, с пожеланием единственно только счастья и добра, просила за тех, кто гнал меня, брезговал мною и обижал. Я всю жизнь безропотно служила Вам, Господи, в том звании, в каком Вы призвали меня, помогая людям через горькую и несчастную судьбу мою оправдаться и познать Вас. Теперь же, когда земной жизненный путь мой, наконец, завершен, я униженно прошу Вас о рае не в качестве платы, не в качестве приза и награды за верное служение мое, а потому что признавая и принимая все Ваши ценности, искренне и всем сердцем люблю Вас и хочу во всю вечность пребывать с Вами, служить Вам, Господи. Я с радостью спустилась бы и в ад, но в аду нет Тебя, мой Бог! Там тьма, а я желаю и прошу Света! Прими меня к Себе, мой Христя!» Душа прижалась к божественным ногам, опять тихо заплакала: «Я так любила, я так страдала...» Господь принял душу бомжика и на Своих руках внёс ее в рай.
Панафидин ухмыльнулся.
- Невеселый анекдотец, прямо скажем. Ты полагаешь, что это именно Бог «сподобил» Своё творение так прожить жизнь, «определив» ему скитаться по помойкам?
- Да это не я так считаю. Так говорит Святое Писание.
Лана вышла из комнаты, принесла Библию, нашла нужное место
- Вот, прочти: «В каком звании кто призван, братия, в том каждый и оставайся пред Богом. Рабом ли призван, не смущайся. Только каждый поступай так, как Бог ему определил, и каждый, как Господь призвал. Дары различны, но Дух один и тот же. И служения различны, а Господь один и тот же. И действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех. Но каждому дается проявление Духа на пользу: одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцеления, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков. Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо как Ему угодно. Ибо как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело, - так и Христос. Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело, Иудеи или Елины, рабы или свободные, но напоены одним Духом. Тело же не из одного члена, но из многих. Если нога скажет: «Я не принадлежу к телу, потому что я не рука», то неужели оно потому не принадлежит к телу? Если ухо скажет: «Я не принадлежу к телу, потому что я не глаз», то неужели оно потому не принадлежит к телу? Если все тело глаз, то где слух? Если все слух, то где обоняние? Но Бог расположил члены, каждый в составе тела, как Ему угодно. А если бы все были один член, то где было бы тело? Но теперь членов много, а тело одно».
- Но где записано, что Бог одобряет и благословляет, как ты говоришь, именно в качестве «особого», так сказать, «доверия» такой ничтожный и гнусный образ жизни, как бродяжничество?!
- А где записано, что служить Ему можно только в качестве депутатов и политиков? Кто тебе сказал, что мудрость обитает только во дворцах, а чудотворение единственно в больницах и кабинетах следователей?.. Вот, читай: А ты кто, человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему (его): «зачем ты меня так сделал?», Не властен ли горшечник над глиною, чтобы из той же смеси сделать один сосуд для почтенного употребления, а другой для низкого?, Что скажешь? Неужели неправда у Бога? Никак., Ибо говорит Моисею: «кого миловать, помилую; кого жалеть, пожалею»., Итак помилование зависит не от желающего и от подвизающегося, но от Бога милующего., Итак, кого хочет, милует; а кого хочет, ожесточает (к Римл. гл 9). А вот еще: «И иных Бог поставил в Церкви, во-первых, Апостолами, во-вторых, пророками, в-третьих, учителями; далее, иным дал силы чудотворения, также дары исцелений, вспоможения, управления, разные языки. Все ли Апостолы? Все ли пророки? Все ли учителя? Все ли чудотворцы? Все ли имеют дары исцелений? Все ли говорят языками? Все ли истолкователи? Не может глаз сказать руке: «Ты мне не надобная»; или также голова ногам: «Вы мне не нужны»; Напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее; И которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения; И неблагообразные наши более благовидно покрываются, а благообразные наши не имеют в том нужды. Но Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном более попечение, дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге. Посему страдает ли один член, страдают с ним все члены, славится ли один член, с ним радуются все члены. И вы — тело Христово, а порознь — члены. Но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; И незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее, - для того, чтобы никакая плоть не хвалилась пред Богом».
- Что ты этим хочешь сказать?
- Выведя для себя однажды некую формулу счастья, ты, Игорь, отчего-то считаешь ее единственно правильной. Признавая за истину свои и только свои представления об этом «предмете», ты упускаешь из виду одно маленькое, но весьма существенное обстоятельство...
- Какое?
- Что далеко не каждый разделяет твои убеждения, имея на это счёт собственное мнение. Если, например, «несчастному» бомжу предложить начать жизнь сначала и выбрать собственную судьбу: сделаться ли ему благополучным обывателем или вновь оказаться на помойке, то далеко не факт, что этот, как тебе кажется во всех отношениях обойдённый человек, предпочтёт нормальную жизнь. Потому что норма, так же как счастье, добро, зло, справедливость и мораль не есть объективность. Все эти нравственные «заморочки» по своей сути - всего лишь представления, понятия, позволяющие частному, а потому всегда субъективному мнению, определять свое отношение к окружающей действительности. Сам же по себе поступок, так же как и образ жизни, не несут никакой этической нагрузки, но через нашу, людей, точнее, каждого человека в отдельности оценку делаются вдруг «событием», которое с одинаковой легкостью можно назвать как счастьем, так и трагедией.
- По-другому, то, что у нормальных людей однозначно квалифицируется как уголовщина, может быть кем-то названо доблестью?
- Совершенно верно.
- Это называется «приехали»...
Панафидин возмущенно покрутил головой.
- Следуя такой «логике», можно договориться вообще до абсурда. До того, что именно Бог «сподобляет» людей становится преступниками, толкает их на убийства и противные человеческой морали поступки. Если участь каждого из нас на самом деле так страшно предопределена, и предопределена, как вы утверждаете, именно Свыше, то тогда Коростылёва права: зачем нужно такое «божество»? Как можно в «него» верить и молиться?
- А она в Него никогда и не верила, успокойся. Отсюда и такие проблемы.
- ?
- Вы же говорите, она - больная, сумасшедшая. Так вот верующие, Игорь, с ума не сходят. Только неверующие. Вера в Бога и вера в существование Бога - это разные вещи, запомни. Вера, Бог - они в душе. Это особенное(!) ее состояние. Настолько особенное(!), что его ни с чем другим спутать невозможно. Это есть такая благодать(!), такой свет(!), такая возвышенная романтическая ностальгия(!), такая л ю б о в ь(!), которую никто никогда не сможет передать никакими словами. Всё меркнет перед этим, всё отступает, кажется мелочным и ничтожным... Это невозможно предать, от этого невозможно(!!!) отказаться и в это невозможно перестать верить, потому что это невозможно разлюбить! Понимаешь?! Однажды уверовав, человек делается другим. Он буквально перерождается из человека перстного в человека одухотворённого. И никогда не наоборот.
Панафидин ухмыльнулся
- Я и не знал что ты у меня такая богомольная.
- Я верующая. А вот твоя Коростылёва была именно - богомольной. И, обидевшись, перестав шастать по молельным домам, считает, что перестала «верить». Тогда как истинной веры, повторюсь, в ней никогда не было.
Лана замолчала, досадливо закусила губу. Панафидин, успокаивая, тронул ее за руку.
- Не сердись. Не хотел обидеть. Честно. Ну, веришь себе, и верь...
- Спасибо, что разрешил...
- Нет, правда, не злись.
Лана ничего не ответила, встала из-за стола, отвернулась к плите, загремела посудой. Майор ухмыльнулся ей в спину.
- Хотя, по совести, я мог бы срубить и твою, «истинную веру»...
Лана моментально обернулась, уставилась в мужа твёрдым непримиримым взглядом.
- Не можешь!
- Как дважды два.
- Ну, давай...
Панафидин покачал головой.
- Но ты же всё равно правды не скажешь... Еще и обидишься...
- А ты попробуй...
- Хм...
- Ну...
- Ну, хорошо... - Майор умылся ладонями, решительно взглянул в глаза жене - Вот чтобы ты сказала своему «богу», если бы кто-нибудь отрезал голову не чужому, а нашему сыну?..
Лана неожиданно обмякла, успокоилась. Теперь она смотрела ласково
- Я бы Его поблагодарила.
- !!!!!!
- Я бы сказала: «Спасибо Тебе, Отец, за то, что это несчастье случилось с моим ребенком, а не с чужим. Что именно мне, а не другой матери пришлось испить чашу этого немыслимого горя». И я бы потом всю жизнь молилась за убийцу и его родню.
- !!!!!!
- Впрочем... Что касается «горя» и «несчастья», то и это не объективно. Если Он возьмёт моего ребенка, я не усомнюсь в Его решении. Взял, - значит, так нужно было; значит, это нам с сыном на добро. Я люблю тебя, Игорь. Тебя и наших детей. Но Бога я любою больше. Потому что в отличии от тебя я знаю, что Это есть на самом деле такое. Бог есть смысл всего. Он есть истинная жизнь. Он есть истинная любовь, забота и правда. Он есть самое прекрасное, светлое и справедливое на свете. Он никогда не обидит. Он - только защита. Без Него - всё мрак, всё суета...
продолжение следует...)
Р. S. кто хочет читать все главы произведения подряд, заходите ко мне в ленту - один клик мышкой в аватарку (женщину в белом в кружке)