...Все молчали. Наконец, Тамара Павловна, освобождаясь от тяжелых воспоминаний, отодвинула от себя кружку, вздохнула
- Хочешь, Игорёк, я тебе окончательно настроение испорчу?
- Да куда уж больше...
- Это только так кажется...
- Что еще?..
Тёща нехорошо прищурилась.
- Надо полагать, ты «тему» своих Спицыной и Коростылёвых уже закрыл?..
Панафидин моментально напрягся, с тревогой вгляделся в насмешливое лицо.
- Не понял?..
- Решил, что всё уже «закончилось», да?.. А ведь для тебя, точнее, для твоей «конторы», всё еще только начинается...
- Что «начинается»?! Что вы еще там придумали?!
Тёща моментально замолчала, смотрела уже недоброжелательно
- Я думала, ты умнее. Обидки обидками, но голову-то терять не надо. Не мальчик уже. Дело ни в том, что наши с тобой мнения не совпадают. Типа, ты - «хороший», а я - нет. Такие трагедии, Игорёк, как эта, всегда имеют своим следствием проблемы много серьезнее, много трагичнее и неожиданнее, чем ты мог и хотел бы себе даже представить.
Панафидин потупился, подумал, потом примирительно сказал
- Ну, простите, мама...
Тамара Павловна обмякла, нахмурилась.
- Если я права, вы скоро будете иметь очередные трупы. И вполне возможно, что много трупов.
- Как это?! - Панафидин опешил
- Есть проблема... Обе женщины находятся сейчас в состоянии жесточайшей фрустрации. Когда проблема есть - выхода нет. А это напрягает. Сильно. Буквально до дисфории.
- Что это такое?
- Если очень упрощенно, расстройство настроения, связанное с изменением состояния сознания. Когда человек делается тоскливо-злобным, угрюмым, агрессивным. Иногда агрессивным настолько, что уже не контролирует себя, буквально до ярости. В такие минуты он ненавидит весь мир, или отдельных в нём людей. Вот только у наших героинь их ярость носит не манифестный, а латентный, то есть скрытый характер, но которая, тем не менее, требует обязательной «компенсации». По-другому, не сумеет больной «компенсироваться» - повесится. А иначе никак. Болезнь должна иметь выход. Жить с нею невозможно.
- И как же они «компенсируются»?
- Они убивают. И в первую очередь «виновников» своей искалеченной жизни. Ну а о виновниках у Коростылёвой и твоей подружки тебе уже известно... У одной - это инвалиды, а у другой - муж и свекровь...
- Думаете, они предпримут попытки убийства друг друга?
- В этом нет никаких сомнений. Конечно, предпримут. И очень скоро. Однако я о другом. О том, как именно будет протекать «компенсация».
- ?
- Нет, нет! Я не имею в виду способ убийства. Здесь другое... Коростылёва сделалась психически больной из-за олигофренов, которые разрушили ее жизнь. И один из них, внучка, за это уже поплатилась. Теперь настала очередь ее дурочки-мамы. И если дисфорийная ярость у нашей докторши, когда она убивала ребёнка, своим эффекторным концом имела эмоциональную разрядку в виде чувства «глубокого морального удовлетворения», радости или сладострастных, очень приятных переживаний, ощущения психического здоровья, мог случиться эффект «запечатления». И если новое убийство - теперь невестки - принесет такое же облегчение, вновь «компенсирует» нашу больную, произойдёт закрепление этого момента и сделает неизбежным поиск подобных переживаний в будущем. По-другому, процесс убийства калеки окончательно войдёт в жесткую рефлекторную сцепку с приятными ощущениями выздоровления. И тогда всякий раз, едва на докторшу станет накатывать очередная депрессия, она будет точно знать, где искать «исцеления»… Измененное сознание нашей психопатки будет настойчиво отвергать все прочие, цивилизованные, способы «компенсации» - в виде лечения или психокоррекции - и требовать нового эпизода убийства. Так как убрав из своей жизни и невестку, и внучку, убийца не убрала из нее главный, основополагающий, элемент - болезнь! - она не излечилась. Ее проблема - в виде разрушенной психики - осталась. Больная психика и дальше станет провоцировать жесточайшие приступы. Наша Коростылёва, есть опасение, превратиться в убийцу-дистройера, то есть в серийного убийцу, с четко ориентированными предпочтениями. Устроившись на новом месте на работу в больницу - обязательно в детскую реанимацию, - она будет продолжать проводить там свои убойные «акции» по мере возникновения проблемы... И вы ничего не сможете с этим сделать. Доказать факт умышленного(!) убийства попавшего в реанимацию ребенка-инвалида не сможет ни один эксперт. Даже самый знающий. Опытный врач, каким, без сомнения, является Коростылёва, сумеет создать такую комбинацию из применяемых в интенсивной терапии препаратов, которая убьёт пациента «мягко» уже после его выписки из стационара. Детёныш однозначно скоро погибнет, и все спишут это на рецидив его тяжелой болезни... Ну а о масштабах таких в будущем «зачисток» можно только догадываться... Коростылёва ведь женщина еще не старая...
Панафидин был потрясён. Тамара Павловна, между тем, продолжала.
- Теперь что касается Спицыной. Здесь та же самая ситуация. Если попытка убийства мужа окажется успешной, а главное «компенсационной», то есть если оно принесёт облегчение ее страданиям, считай, мы «влетели». Она станет мстить молодым, успешным, но не слишком разборчивым в знакомствах парням самым жестоким образом.
- Думаете, она будет специально охотиться на них?
- Даже не сомневайся. И не от случая к случаю, а именно системно. Это станет для нее теперь «смыслом жизни». Но перед этим она обязательно «решит вопрос» со свекровью. Этот момент - просто «дело чести». А потом начнётся «сериал». Длиною в целую жизнь...
- Здесь можно что-нибудь сделать?..
- Нет. Еще раз тебе повторю, эти люди больны. И болезнь их неизлечима. Точнее...
- Что?!
Тамара Павловна задумалась, немного помолчала.
- Такие состояния лечатся только любовью, только искренним и самым доброжелательным и неподдельным участием. А где ты возьмёшь это «участие», если его нет даже в семьях, даже между очень близкими родными людьми?.. Матери проклинают детей, жены - мужей, мужья — жён... Одна ненависть, одна нетерпимость вокруг...
- И что предлагаете?
- Да ничего я не предлагаю. Ничего. Впрочем... Прошу: не усугубляй.
- Не понял?!
- Твоя Спицына обязательно станет искать своих врагов. Однако возможностей у нее для этого немного. И я думаю, она опять обратиться к тебе. По старой дружбе. Ты ведь уже помогал ей однажды... Ты у нас добрый... Так вот не будь наивным, Игорёк, не подставляй людей. А что касается Коростылёвой... - Тёща опять коротко задумалась, потом тряхнула головой, с досадой поморщилась. - Нет, здесь всё уже бесполезно...
- ?
- Любые разговоры.
- А если сказать ей, что мы всё знаем?..
- Что «знаем»?
- Чем она собирается заниматься?
- И у тебя есть этому убедительные доказательства?.. Да и как ты себе это представляешь?.. Ты приедешь к ней домой и с порога заявишь, что она - серийный убийца и потому не имеет права работать врачом?..
- . . . . . . . . . . . . . . . . . .
- Просто не усугубляйте. А там... Там, я думаю, Бог её и Сам скоро рассудит. В отличие от нас Он справедлив. На сто процентов. Не сомневайся.
(продолжение следует...)
Р. S. кто хочет читать все части произведения подряд, заходите ко мне в ленту (один клин мышкой в аватарку - женщину в белом в кружке)...