Сегодня – вторая и заключительная часть истории наркотиков. Первая опубликована тут.
В мире существует несколько основных ареалов – источников наркотиков. Исключение – каннабис (марихуана), произрастающий практически на всей территории планеты. А конкретно таких регионов три. Это страны Андского пояса (Колумбия, Перу, Боливия) – основные производители кокаина, страны «Золотого полумесяца» (Афганистан, Пакистан, Иран) и страны «Золотого треугольника» (Мьянма, Таиланд, Лаос), поставляющие героин и другие опиаты.
Да, границы эти относительно условны и все более размываются. И все же эти три региона до сих пор играют первую скрипку в мировой наркоторговле.
«Пятидесятилетняя война» в «золотом треугольнике»
«Золотым треугольником» называют территорию в 225 тысяч квадратных километров, которая охватывает северо-восток Мьянмы (Бирмы), север Таиланда и север Лаоса.
И полвека назад, и в наши дни это название символизирует наркоторговлю. Это мировой центр по производству опиума и его производных, в частности – героина.
Мак в Бирму завезли в конце XIX века из Индии. Способ выделения из него опиума оставался очень примитивным до середины сороковых годов ХХ века. Здесь не было никакой инфраструктуры, за исключением нескольких дорог и троп, проложенных людьми и вьючными животными. Рельеф очень пересечен и труднодоступен, климат довольно суров и непригоден для большинства аграрных культур.
Местные племена жили в крайней нищете, и в условиях слабо развитого сельского хозяйства крестьяне попадали в полную зависимость от выращивания мака. И хотя в 1921 году Бирма присоединилась к Гаагской конвенции, ряд ее штатов по местному законодательству сохраняли свободу в вопросе культивирования мака и производства опиума. Только в 1965 году был издан закон, запрещающий выращивание мака на всей территории страны.
Годовое производство наркотиков в регионе сильно колеблется, но нарастает и в отдельные годы достигает нескольких тысяч тонн.
Местная власть в регионе часто переходит от одной группировки к другой, и несмотря на разные политические лозунги, с которыми они захватывают территорию, – от националистических до коммунистических, – цель почти у всех остается: контроль над производством мака. Причем героин и опиум являются не только самоцелью, но и средством воспроизводства войны, потому что иного источника для покупки оружия здесь просто не существует.
А поводом к этой самовоспроизводящейся войне постоянно служат межэтнические конфликты.
В северобирманских штатах Шан и Качин живут более 3,5 миллиона шанов и немного больше качинов, из которых 2,5 миллиона проживают на территории Качинлэнд и добиваются ее автономии. Шаны – приверженцы буддизма; англичане в свое время наделили их привилегированным статусом, от коего те не торопятся отказываться. Остальные народы-иноверцы, среди которых многочисленное племя ва, тоже претендуют на равноправие. Изрядную лепту в напряженность вносили и неспокойные соседи – Китай, Таиланд, Лаос и Вьетнам.
В довершение всего в этот котел влезли мощные спецслужбы США и Франции.
Расцвет «золотого треугольника» пришелся на 1949-1970 годы.
В 1949 году, после полной победы Мао Цзэдуна в «Большом Китае», ЦРУ попыталось объединить разгромленные части гоминьданской армии на границе между Таиландом и Бирмой, чтобы создать там санитарный кордон для будущего наступления на Китай. Чтобы как-то просуществовать в «подготовительный период», Гоминьдан увеличил производство опиума в округе Шан с 40 тонн в 1949 году до более чем 350 тонн в 1961 году.
Вооруженные отряды Гоминьдана, контролировавшие границы округа Шан с Китаем и Таиландом, с 1954 года обязали этнические меньшинства платить дань необработанным опиумом, который затем отправлялся в Таиланд.
В Таиланде, который до 1949 года держал монополию на опиум, шеф полиции генерал Пхао Срийанода в 50-е годы использовал каналы ЦРУ для скупки и перевозки опиума Гоминьдана. Он объединился с китайскими триадами в Бангкоке и основал и поныне действующую систему: триады сортируют и перевозят опиум и героин в различные точки земного шара.
Лаос тоже подключается к этой системе. В 1958 году ЦРУ ставит во главе Лаоса генерала Пхуоми. Тот тоже организует масштабную торговлю опиумом, который ему поставляет Гоминьдан.
Следующий на очереди – Вьетнам. В 1951 году французский экспедиционный корпус после нескольких неудачных операций во Вьетнаме организует подрывную войну с помощью представителей местных национальных меньшинств – этнических групп мео и таи, а также речных пиратов Бин Сюйена, действующих на реке Сайгон, и пиратов Нун в Тонкинском заливе. Эти операции тоже финансировались за счет спекуляций с опиумом. Французские разведслужбы создали две фабрики по очистке и переработке опиума и часть его продавали тут же – в городских курильнях и лавках. Доходы от торговли делились между французской разведкой и местной полицией. К делу подключились даже корсиканские гангстеры – по низким ценам они скупали излишки героина и отправляли в Марсель.
После отбытия французов из Вьетнама в 1955 году ЦРУ создало секретные войска, в которые входило до 30 тысяч солдат мео. Когда корсиканцы перестали осуществлять свои перевозки, ими занялись эти военные части. Теперь уже ставленники ЦРУ перевозили бирманский опиум и героин, поставляемый Гоминьданом.
Таким образом, французская и американская разведки использовали героин и опиум как источник финансирования войны в огромном регионе, в котором каждая из этих стран поочередно увязала, а затем проигрывала. В Алжире французам не удалось повторить свой опыт, потому что страна не являлась производителем наркотиков. ЦРУ, напротив, опиралось на наркоторговцев в шестидесятых годах, пытаясь свергнуть на Кубе Фиделя Кастро, а в восьмидесятых – сандинистское правительство Никарагуа.
В Золотом треугольнике» только одно правительство встало на путь жесткой борьбы с наркотиками – правительство Сиамского королевства, сейчас – Таиланд.
С одной стороны, Таиланд резко ужесточил наказания за торговлю и перевозку наркотиков – вплоть до смертной казни. С другой – власти включили программу развития северных территорий страны, с тем чтобы дать жителям севера другой источник заработка, а не маковые плантации. Такую программу, кстати, в свое время реализовало марокканское правительство при поддержке Парижа (в Марокко производство кифа кормило около 5 миллионов жителей этой страны).
Таиландский король Бхумиболь в 1969 году открыл проект альтернативного развития северных районов страны, входящих в зону «Золотого треугольника».
Кстати, позже, при поддержке США проекты агродолин, включающие развитие сети дорог, школ, почты и других видов связи, возникли в Боливии и Перу. В Пакистане аналогичный проект был предназначен для княжества Дир, традиционно живущего с посевов мака.
Не всегда эти проекты приводили к безусловному успеху, но в любом случае «выбивание» наркотиков из нормальной инфраструктуры того или иного региона помогло. «Золотой треугольник» сегодня более контролируем, однако по-прежнему остается одним из мощнейших источников опиума и героина.
Схватка над наследством инков
Перенесемся в другую часть света – в Америку. Еще один регион наркотиков – так называемый Андский пояс. Здесь, как мы уже говорили в первом выпуске, культура использования листьев коки перешла от инков к испанцам, а от испанцев – к независимым государствам Южной Америки. Три страны играют тут первую скрипку – Колумбия, Перу и Боливия, в меньшей степени накромафия активна в Эквадоре, Бразилии, Венесуэле, Суринаме, Панаме и Гайане. Пик пришелся на 1980-1990-е годы. По данным 1993 года экспорт кокаина составлял 10% от общего объема экспорта Колумбии и до 20% от экспорта Перу и Боливии.
В 1970-е, когда звезда «Золотого треугольника» начала закатываться, Андский пояс стал центром номер один в мировой наркоторговле. И вот как разворачивался этот сюжет.
Долина реки Уальяга в перуанской Амазонии является крупнейшей локацией по выращиванию листьев коки. Коренные жители – индейцы племени ламистас – издревле имели привычку жевать листья коки, а примерно до шестидесятых годов здесь производилась паста для местных же потребителей – инков и колонистов. В шестидесятых инициативами президента Перу Терри Белуанде (1963–1968 годы) Амазония начала развивать сельское хозяйство – выращивать кофе, какао, рис, кукурузу.
В тот период всячески поддерживались мигранты, на чью помощь в развитии региона надеялось правительство Белуанде. Но и колонистам пришла мысль культивировать для собственных нужд дикорастущую коку. А в 1968 году военная хунта, свергнувшая Белуанде, сворачивает всю программу развития Амазонии, чтобы заняться только кокой. Крестьяне вынуждены обратиться к торговцам наркотиками. Перу замыкается на колумбийские картели и на других перекупщиков помельче, здесь возникает самый мощный транзитный наркопоток в мире.
Площади, занятые посевами коки, быстро росли, увеличившись с 1,5 тысячи гектаров в 1972 году до 20 тысяч гектаров в 1979-м. Вдвое сокращаются плантации какао и кофе, а заработки крестьян увеличиваются в 6-10 раз. Долина Уальяги стремительно соединяется с цивилизацией автострадой Мархиналь-де-ла-сельва. Вокруг нее строятся сотни небольших аэродромов и автобаз. Затем начинается война за сферы влияния, которая длится почти десять лет (1984-1994 годы). Она приводит к отставкам и взлетам правительств, потрясениям в международной политике и тысячам человеческих жертв.
Эта перуанская нарковойна была невольно спровоцирована американской Администрацией по контролю за наркотиками (DEA), которая потребовала в 1979 году от правительства Перу уничтожения плантаций коки. Требование вроде бы правильное, но к тому времени еще не была принята и подготовлена программа альтернативного развития культур. Тремя годами позже, когда крестьяне не просто продолжили выращивание коки, но и на всякий случай запаслись резервными площадями, опять же под давлением США правительство Терри Фернандо Белуанде, который вновь стал президентом Перу в 1980 году, пошло на создание мобильных полицейских подразделений по патрулированию сельских районов. В ответ крестьяне создали неформальное партизанское движение «Сендере луминосо».
В 1983 году «Сендере луминосо» в долине Уальяги создает свои первые центры, опираясь на поддержку боевиков другой маоистской группы – Пукальякта («Красный город»). Организованы крестьянские комитеты обороны. К ним присоединяются вооруженные формирования, отступавшие под натиском военных в других частях Перу.
В 1985 году против наркопартизан проводится операция «Кондор»; было разрушено 169 взлетно-посадочных полос, захвачено 22 самолета и тонны кокаинового сырья. Отступающая «Сендере» сталкивается с некоей третьей силой – революционным движением «Тупак Амару», стоящей на политических позициях Че Гевары.
В 1986 году «Тупак Амару», объединившись с наркоторговцами, громит буквально на глазах у полиции «Сендере луминосо» и рассеивает ее по близлежащим долинам. Правительство нового президента Перу Алана Гарсиа не может остановить гражданскую войну.
В следующем, 1987 году «Сендере» вновь заявляет о себе, изгоняя «Тупак Амару» из долины Уальяга и захватывая города Токачо, Учис и Сион.
Именно с этого момента стали ощутимы поборы, которыми «Сендере» облагало торговлю наркотиками. Стратегия заключалась в том, чтобы выступать посредниками между торговцами и производителями наркосырья. Партизаны устанавливали цены, выгодные для крестьян, выключая из игры мелких посредников и маргиналов. Свою систему контроля они назвали «Представительство».
«Представительство» фактически состояло из групп боевиков, которые присутствовали при сделках. Наркодельцы должны были заплатить регистрационный сбор в размере 15 тысяч долларов за право покупать сырье. 50% этой суммы отходило партии «Сендеро», 40% шло на закупку средств коммуникации и 10% – на функционирование самого «Представительства». Облагался такими доморощенными налогами и экспорт. За каждый колумбийский самолет, взлетавший с грузом кокаиновой пасты, герилья получала от 10 до 15 тысяч долларов. В скором времени в своих зонах влияния такие же поборы ввела и «Тупак Амару». Кстати, эти деятели требовали с наркодельцов, чтобы те строили школы, спортивные площадки и центры здоровья.
В 1988 году американцы попытались уничтожить кокаиновые плантации с воздуха за счет химической обработки. В ответ в августе 1988 года «Сендеро» организовывает «вооруженную стачку». Эта акция, что называется, нашла горячую поддержку в крестьянских массах.
Однако к середине девяностых пик наркореволюции уже пройден. Зоны производства и торговли наркотиками стали перемещаться в другие регионы Амазонии. Многие фирмы-посредники организуют самостоятельное производство хлоргидрата кокаина и налаживают собственные каналы распространения. Наркотики обесцениваются, что объясняется еще и падением колумбийских картелей. «Сендеро луминосо» и «Тупак Амару» фактически прекращают свое существование…
Но сердце Андского пояса все же не Перу, а ее северный сосед – Колумбия.
Национальная традиция насилия, экономический кризис, фактическое отсутствие централизованного управления; плюс географическое положение, вековой опыт и отлаженные пути контрабанды,– все это выдвинуло маленькую заштатную Колумбию в шестидесятых-девяностых годах в мировые лидеры наркобизнеса.
В начале шестидесятых президент Кеннеди направляет в Колумбию Корпус мира, чтобы уменьшить притягательность кубинской революции.
Эффект оказался обратным, да еще с душком: молодым американцам местная марихуана пришлась по вкусу более, чем борьба с идеями Че Гевары. Вернувшись домой, они начали пропагандировать марихуану в США и создавать сеть распространения «травки».
И вскоре они пересекаются с потомками пиратов и авантюристов всех мастей с колумбийского полуострова Гуахира, их векового прибежища, ныне профессионально промышляющими контрабандным спиртным, сигаретами и электроприборами. Для американских импортеров потомки флибустьеров с их знанием тайных торговых путей становятся незаменимыми посредниками при транспортировке «травы». Гуахира превращается в стартовую площадку, сначала для каннабиса, а затем – для кокаина.
Поначалу американцы приезжали, чтобы правильно организовать посев каннабиса на откосах и в долинах горного массива Сьерра-де-Санта-Марта. Но после того как итало-американская мафия решила поучаствовать в деле, оно приобретает огромный размах. В результате за период с 1970-го по 1974 год выращиванием «травки» занимаются уже до 80% крестьян Колумбии, животноводы бросают своих коров и идут на плантации: заработки нарко-»земледельцев» возросли в 6 раз.
По инициативе американской мафии в Гуахире строится около 70 тайных взлетно-посадочных полос и ангаров. Морские перевозки облегчали сотни бухточек Гуахиры, при этом использовалась старая схема контрабандистов: товар быстро загружается с лодок на рыбачьи суда или сухогрузы в нейтральных водах…
Но все же это было только предисловие. Вскоре к делу подключились люди, привыкшие заниматься контрабандой и бандитизмом, – городская элита Медельина, центра Антиохии.
Как раз на сцену вместо марихуаны выходит более рентабельный продукт – кокаин. Наступает эпоха картелей, наиболее мощным из которых стал Медельинский картель.
Крестный отец Медельинского картеля – Пабло Эскобар, сын учительницы и крестьянина, – выручил первые деньги, похитив и получив выкуп за промышленника Дьего Мисаса.
Деньги он вложил в торговлю кокаином. В 1976 году Эскобар был арестован с 20 килограммами кокаина на руках, но до суда дело не дошло, поскольку все свидетели оказались убиты, а здание самого суда сгорело. Его главным преимуществом были большие организаторские способности плюс жестокость и показной либерализм. В самом Медельине Эскобар стал популярен, переоборудовав футбольные стадионы и построив большое количество бесплатного жилья, обеспечив многих высокооплачиваемой работой.
Вообще, понятие «картель» подразумевает монополию на какой-либо вид деятельности с тем, чтобы диктовать свои условия игры, свои цены или по крайней мере структуру пирамиды, как, например, у итальянской мафии. Латиноамериканский же вариант наркокартеля открыт всякому, кто хочет вложить деньги или помочь в налаживании бизнеса: банкирам, земледельцам, судьям, военным и даже политическим деятелям. Организация чем-то напоминает кассу взаимопомощи, которая состоит из ряда независимых ячеек. Когда руководство этих ячеек выходит на контакт с самой верхушкой картеля, перед ним приоткрывается часть мирового рынка; прибыль, естественно, адекватна вложениям, причем обеспечение и тайна «вкладов» гарантируется.
Эскобар с годами действительно стал специализироваться на обеспечении безопасности перевозок для более мелких «пайщиков». Он обязался возмещать убытки, если груз будет захвачен. В целях безопасности его подручный Карлос Лендер приобрел один из Багамских островов в 200 километрах от Флориды, который использовался как «аэродром подскока».
Со временем Эскобар повел войну против колумбийского правительства, приказав в 1984 году убить министра внутренних дел Родриго Лара Бонилью и в 1989 году – кандидата в президенты Луиса Карлоса Галана. Но Эскобар так увлекся политикой, что отошел от наркодел и решил в качестве компенсации просто взимать часть прибыли с компаньонов. Другие наркодельцы взбунтовались, Медельинский картель развалился на десятки более мелких, лидерство над ними захватил Калийский картель.
Различие между этими организациями можно услышать в расхожей колумбийской фразе: «Медельинский картель ломает, Калийский – разлагает». Успех лидеров Калийского картеля – крупных конезаводчиков братьев Орехуэла, а также городского богатея Хосе Санта Крус Лондоньо – строился аккуратно и поэтапно. Гильберто Орехуэла занимался «международными отношениями», в первую очередь с Соединенными Штатами, Мигель Орехуэла работал над проникновением в высшие политические и экономические сферы страны. Эта кропотливая работа привела к тому, что в начале девяностых он контролировал группу из 50 депутатов и сенаторов, а также ряд ведущих журналистов страны.
Братья Орехуэла организовали настоящие эскадроны смерти под названием «Те, кого преследует Пабло Эскобар» и финансировали ее ежемесячно в сумме 2,5 миллиона долларов. В результате кровавых разборок между кланами погибли сотни людей и де-факто умер Медельинский картель. Лояльный же правительству Калийский картель продолжал свое существование вплоть до конца ХХ века.
В самом конце ХХ века крупные картели были разгромлены, но по-прежнему в Андском поясе действует десяток более мелких, уже не пытающихся захватить политический контроль, но продолжающих контролировать трафик кокаина.
Борьба за героин
«Золотой полумесяц» – третий мировой центр наркотиков.
До войны 1979 года мак в Афганистане использовался в мирных целях в буквальном смысле слова. Опиум шел исключительно на медицинские цели, применение его как дурманящего средства строго контролировалось на уровне общин. Сухая трава шла на корм скоту, из семян варили мыло, из стеблей – растительные красители.
Очень незначительная часть афганского опиума экспортировалась в Иран и Турцию – от 200 до 400 тонн в год.
Ситуация изменилась в 1979 году в результате известного вооруженного конфликта. Но деньги на войну здесь были ни при чем. И кабульский режим, поддерживаемый СССР, и его противники получали столько оружия и другой помощи, что вовсе не нуждались в доходах от опиума. Один пакистанский экономист подсчитал, что в середине восьмидесятых годов помощь моджахедам со стороны США и международных организаций превышала 300 миллионов долларов в год, в то время как торговля наркотиками приносила крестьянам-производителям не более 21 миллиона.
Однако ослабление власти как в центре, так и на местах развязывало руки контрабандистам. И крестьяне, обрабатываемые площади которых сократились из-за систематических бомбардировок и других боевых действий, были вынуждены заняться выращиванием более рентабельной культуры.
На втором этапе руководство моджахедов поняло всю выгоду опиумной торговли. В 1988 году производство уже находилось на уровне 1,5 тысячи тонн.
Когда в 1992 году в стране сменился режим, развитие опиумного производства приняло взрывной характер. По сути наркобизнес становился официальной государственной политикой. Кроме того, полевые командиры желали заблаговременно подготовиться к отказу в американских поставках вооружения. Ну и разрушение войной инфраструктуры сельского хозяйства, в частности колодцев и каналов, выдвинуло неприхотливый мак на первое место среди прочих культур. К тому же в страну вернулись 700 тысяч беженцев из Пакистана, и стремление побыстрее устроиться подталкивало к скорому обогащению любой ценой. (Примечательно, что почти две трети возвращенцев расположились в районе Нангахара, одной из главных зон опиумного производства).
Примерно в это время в рамках Программы ООН по международному контролю над наркотиками было произведено первое исследование всех провинций. Афганистана. Мак занимал площадь в 80 тысяч гектаров, что позволяло собирать до 3,3 тысячи тонн опиума. Афганистан почти в полтора раза превосходил в этом отношении прежнего мирового лидера – Бирму.
Война в Афганистане спровоцировала создание наркоиндустрии и в соседнем Пакистане. И опять (так же, как и в случае с Афганистаном) страна увязла в этом во многом по собственной инициативе. Секретные службы пакистанской армии имели исключительные полномочия от США на организацию военной помощи моджахедам. Спецслужбы воспользовались этим, чтобы прибрать к рукам и оборот героина. Опечатанные грузовики, на которых в зоны, подконтрольные моджахедам, ввозилось оружие, возвращались загруженные афганским опиумом, который затем поступал в лаборатории. ЦРУ было прекрасно осведомлено об этой тайной деятельности, равно как и военный режим генерала Зия Ульхака.
За счет наркооборота пополнялись «черные кассы», финансировались тайные операции, в частности в Индии – по поставке оружия сикхам и кашмирцам. Наркотики обрабатывались и на дюжине фабрик Музафарабада, столицы штата Кашмир, подконтрольного Пакистану. Героиновые деньги шли также на финансирование тайных ядерных программ. Многие члены парламента и многие министры правительства Пакистана являлись одновременно и крупными наркоторговцами.
С учетом смены власти в Афганистане и нестабильности на сопредельных территориях, «Золотой полумесяц» остается одним из мировых центров наркотиков. Хотя после прихода к власти исламистов. В Иране принято жесткое законодательство против наркотиков и Корпус стражей исламской революции выявляет и карает всех, причастных к наркообороту.
Кроме Андского пояса, «Золотого полумесяца» и «Золотого треугольника» есть еще несколько стран мира, занявших особое место в наркогеографии. Предпримем краткий экскурс по ним.
США
Мафия США, традиционно состоящая из многочисленных национальных кланов, – итальянская, латиноамериканская, афро-американская, еврейская и так далее – в начале ХХ века не интересовалась наркобизнесом, основной доход приносило бутлеггерство. Однако это не означает, что проблемы наркомании в США в то время не существовало вовсе, наоборот – она росла.
В 1898 году немецкая фармакологическая фирма «Байер» завозит в страну героин в качестве официального обезболивающего средства. Медики почувствовали опасность, когда было уже поздно: к 1914 году было выявлено 200 тысяч наркоманов. Был срочно принят закон Гаррисона, который вводил налог в... 1 цент на унцию препарата! В 1918 году с фронтов первой мировой войны возвращаются тысячи раненых, привыкших к морфию, но только в 1923 году американский сенат налагает запрет на медицинское применение морфия и героина, а на следующий год Конгресс запрещает ввоз героина вовсе. Однако спрос на него остался, и криминальные организации начинают обращать на этот рынок свое внимание.
Первопроходцами наркобизнеса в Америке стали еврейские мафиози Легз Даймонд, Шульц-Голландец, братья Ньюмен и другие. Центрами распространения стали Нью-Йорк, Детройт, Сент-Луис, Миннеаполис, Филадельфия и Кливленд.
Отработанный на подпольной торговле алкоголем механизм логистики начинает работать на героин. И все же это было предисловием к 1933 году, когда был отменен «сухой закон» и за дело взялись итальянцы.
До этого наркобизнес в итальянской мафии традиционно рассматривался как занятие низменное, угрожающее сплоченности в «семьях». Итальянская мафия сторонилась наркотиков, но к 1930 году к власти в американской «Коза ностра» приходят представители нового поколения, для которых патриархальные традиции предыдущего поколения так называемых «семей» значили гораздо меньше.
Наиболее крупным дельцом в те годы называют Лаки Лучиано, в «арсенал» которого кроме спиртного входили публичные дома и доки Нью-Йорка.
Он первым в 1930 году обратился к еврейским кланам с предложением о «сотрудничестве» в области наркобизнеса. Предложение было принято по той причине, что с «той стороны» – с Корсики – на нарождающийся американский рынок обратили самое пристальное внимание его соотечественники, бандиты Карбоне и Спирито, специализировавшиеся на обеспечении проститутками всего пространства между Марселем, Танжером, Каиром и Бейрутом – традиционными перевалочными базами по переправке опиума.
В 1930 году они открывают в Марселе лабораторию по производству героина, и Карбоне отправляется в Нью-Йорк для переговоров с американскими перекупщиками. Переговоры прошли успешно, а в 1933 году был отменен «сухой закон» и наркотики окончательно становятся новым главным делом мафии...
С 1930-го по середину семидесятых годов американский рынок героина целиком поддерживался корсиканско-марсельской мафией. Эту суперсеть пресса назовет «Френч Коннекшн».
Сам Лаки Лучиано в 1936 году был приговорен в США к 30 годам тюрьмы за сутенерство. Но через 10 лет власти его освобождают за «услуги, оказанные США во время войны»: из тюрьмы Лучиано погасил забастовки в доках Бруклина и Манхэттена, затем оказал помощь Организации стратегических служб (ООС), предшественнице ЦРУ, в борьбе с коммунистами на Сицилии и по всей Италии. С его помощью союзная военная администрация на оккупированных территориях в пику коммунистам начала выдвижение членов мафии на должности мэров коммун и городов, зародив так называемый городской этап деятельности мафии в Италии. По выходу из тюрьмы Лучиано отправляется на историческую родину, где налаживает транзит героина из Европы во Флориду и далее по всем Штатам. Член мафии Санто Траффиканте, а потом и его сын – близкие друзья кубинского диктатора Фульхенсио Батисты – получили от Лучиано задание заняться организацией охраны, снабжения и перевозок героина.
После 70-х годов значение мафии в наркобизнесе начинает нивелироваться, но принципиальная структура остается прежней.
Италия
Итальянская мафия, и прежде всего сицилийская «Коза ностра» («Наше дело»), играет главенствующую роль в международном наркобизнесе.
В течение нескольких веков (возможно, со времен палермского восстания против французских войск в 1282 году) эта легендарная тайная организация под патриотическими, а затем и социальными лозунгами занималась всем чем угодно – взиманием pizzo (налога на собственное содержание), рэкетом, спекуляцией на поставках скота, мошенническими сделками с землей, торговлей продовольствием – но только не наркотиками. Патриархальный уклад не позволял считать это занятие достойным. Но под влиянием перемен в Америке и после падения фашизма в Италии (Бенито Муссолини терпеть не мог мафию), в «Коза ностра» обосновываются ее американские выходцы – Лаки Лучиано, Фрэнк Коппола, Серафино Манкузо и другие.
Они ставят целью превратить страну в перевалочный пункт торговли героином.
Однако доминировать на мировом рынке наркотиков коренным итальянцам не удавалось вплоть до конца шестидесятых из-за распрей внутри самой мафии.
Как ни странно, но когда кровавая мафиозная война 1958–1969 годов закончилась, «Коза ностра» вышла из нее значительно окрепшей. Во-первых, благодаря Лучиано, неаполитанская мафия стала контролировать Танжер, перевалочный пункт контрабандной торговли светлым табаком в Европе, а значит, и отлаженную инфраструктуру контрабандной сети. Вплоть до 1978 года она функционировала безупречно благодаря соглашениям между неаполитанцами и «Коза нострой». Во-вторых, массовая эмиграция влиятельных фигурантов, бежавших от этой самой войны, способствовала распространению мафиозного влияния по всему миру. И, наконец, превратившись в так называемую городскую мафию (многие члены организации заняли места в муниципалитетах и других властных структурах почти по всей Италии), «Коза ностра» получила наконец доступ к капиталу для занятий серьезным наркобизнесом. В результате к середине семидесятых «Коза ностра» создает мощную сеть производства и торговли наркотиками.
Суперприбыли породили новую войну за сферы влияния: корлеонская группа попыталась подчинить себе остальные, более разрозненные организации. Война докатилась даже до США.
Корлеонской группе удалось подкосить конкурентов внутри самой мафии, но внутриусобица значительно ослабила внешние позиции сицилийцев. К тому же кровавые амбиции корлеонцев перебросились и на само государство. Достаточно вспомнить давление на бывшего президента республики Сильвио Берлускони; серию политических убийств с 1971-го по 1993 год, и серию терактов с использованием бомб на вокзалах Рима, Флоренции, Милана. Общественное мнение взбунтовалось, правительство вынуждено было принять меры.
За один только 1993 год было арестовано более тысячи человек, причастных к деятельности мафии, включая некоторых политиков Сицилии и Калабрии.
Фактически корлеонская группировка была разгромлена. В 1995 году видные общественные деятели Сицилии и Калабрии были обвинены в сотрудничестве с мафией. Тогда же начали говорить о начале конца «Коза ностры». Но есть информация, что с начала девяностых на Сицилии были созданы новые организации «Стидде», объединившие тех членов «Коза ностры», которые выступали против господства корлеонцев. Однако в целом роль итальянской мафии в наркобизнесе практически сошла на нет.
Мексика
С ХХ века Мексика была и остается главным поставщиком марихуаны в Соединенные Штаты. После того как в Турции в 1971-1972 годах был введен запрет на маковые культуры, а в США поднялась волна борьбы с наркобизнесом,бБыло некоторое затишье в 1973-1974 годах, а затем последовал настоящий бум героина и опиума, произведенных в Мексике. Доля мексиканских наркотиков на американском рынке возрастает с 39% в 1972 году до 90% в 1975-м. К 1993 году в Мексике под наркокультуры было занято более 21тысячи гектаров, которые давали 6 тысяч тонн марихуаны и 5 тонн героина.
Начиная с девяностых годов марихуана как более «простой продукт» перемещается в бедные и политически нестабильные штаты Мексики, а север страны переключается на синтетические наркотики (метамфетамин), что приносит больше прибыли. Мексика становится главным звеном в цепи наземных, воздушных и морских перевозок кокаина на американском континенте.
Успех мексиканских наркодельцов объясняется и наличием в стране крупных криминальных организаций, сделавших наркоторговлю своим главным занятием. В середине семидесятых Мигель Анхель Феликс Гальярдо основал самый крупный мексиканский картель – гвадалахарский. Этот бывший полицейский создал собственные лаборатории по производству героина, который он стал поставлять не только в США, но и в Европу. Гальярдо вступает в контакты с колумбийскими картелями. С 1982 года он экспортирует в США по 1,5 тонны кокаина ежемесячно. Когда 8 апреля 1989 года Гальярдо был арестован, его имущество оценивалось в 1 миллиард долларов. А ранее, в ноябре 1985 года, когда картель был в буквальном смысле атакован силами безопасности, на востоке страны, в штате Чиуауа, было уничтожено 9 тысяч тонн марихуаны – ежегодная «доза» всех наркоманов США. Как выяснилось, наркобароны держали в рабстве 7 тысяч крестьян, нанятых якобы для сбора яблок.
В девяностых годах, после разгрома Гвадалахарского картеля, в Мексике обозначились шесть основных организаций: картель Залива (Матаморос), картель Фуэнтеса, картель Синаола, картель Тихуана, картель Пайана и картель Хуареса. Некоторые из них работают и сегодня.
Россия
В октябре 1727 года между Российской империей и Китаем был подписан Кяхтинский договор, согласно которому за провоз опиума по территории восточных районов империи налагался штраф, равный двойной цене самого зелья. Россия обеспокоилась нездоровым интересом своих среднеазиатских пионеров-колонистов к «китайскому белому снадобью», каковой можно было потреблять не только в медицинских, но – как оказалось! – и в увеселительных целях. Кяхтинский договор был первым российским государственным документом, направленным на борьбу с наркотиками.
В июне 1915 года был введен жесткий антиопиумный закон для Приамурья, предписывающий уничтожение плантаций. Тысячи китайцев были изгнаны с российской территории. Большевики продолжили ту же политику: в 1924 году в СССР принимается первое антинаркотическое законодательство. Создаются специальные подразделения НКВД (затем – МВД).
Тем не менее в период застоя для Кремля наркотиков как бы «не существовало». С наступлением гласности проблема обозначилась вновь: первые открытые статистические данные за 1992 год говорили о 6500 задержанных наркоторговцах и 29 тысячах преступлений, так или иначе связанных с наркотиками. Согласно данным МВД России, в том же году оборот наркотиков составил 60 миллиардов рублей. В 90-е восстанавливаются некогда упраздненные силовые структуры по борьбе с незаконным оборотом нарковеществ. А возникшие в 90-е преступные группировки начали активно осваивать наркобизнес.
В силу ряда географических и геополитических причин для России система международного наркотрафика представляет серьезную угрозу. Если до ликвидации СССР нахождение страны на пересечении потенциальных путей транзита наркотиков во многом микшировалось жестким правовым режимом страны и трудностями перемещения лиц через границу государства («железный занавес»), то либерализация 90-х годов косвенно способствовала превращению России в выгодное для наркобизнеса пространство перемещения наркотиков.
Более того, в 90-е годы транзит наркотиков через Россию смог опереться на развившиеся в стране структуры организованной преступности.
В течение 1990-2000 годов нелегальный наркобизнес в России трансформировался в организованную структуру и начал активно сотрудничать с преступными группировками, обеспечивающими «отмывание» его доходов. Отдельную угрозу представляют также потенциальные возможности России в организации экспорта на международный рынок каннабиса: в этой сфере эксперты оценивают Россию как возможного «поставщика номер один».
По оценке экспертов, основные направления транзита наркотиков в России и через Россию идут из государств постсоветского пространства. Выявлены факты ввоза наркотиков из Кореи, Бразилии, Румынии, Пакистана, Перу, Малайзии, Германии, Швеции, Нидерландов, Ирана, Израиля, Нигерии, Анголы, Заира и других государств.
Кроме того, отмечалась активность наркотранзита на российско-казахстанской границе. В начале 21 века, по данным Управления по контролю за незаконным оборотом наркотиков МВД Республики Казахстан, более 90% марихуаны и 85% гашиша в России имели казахстанское происхождение.
Еще одним проблемным направлением является северо-западное направление (Польша, Литва, Латвия, Эстония, Белоруссия). Здесь на территорию России доставляются в основном наркотики синтетического происхождения (ЛСД, экстази и т.п.). Кроме того, в балтийские порты России налажена нелегальная поставка кокаина и крэка транзитом через Испанию и Нидерланды.
Контрабандная доставка наркотиков в Россию осуществляется также через протяженную российско-украинскую границу, на которой существует развития сеть объездных путей и пешеходных троп, а также через кавказскую границу России.
Китай
Символом китайских криминальных организаций является треугольник – союз неба, земли и человека. Отсюда и название – триады.
Их влияние по всему миру объясняется сращиванием имеющих вековые традиции торговых сообществ, занимающихся контрабандой, с огромной диаспорой китайских эмигрантов (это более 30 миллионов человек по всему миру).
Исторические корни триад уходят в эпоху правления маньчжурской династии Чинх (1644–1911 годы). Первые триады ставили себе целью защиту от произвола завоевателей, но довольно скоро отказались от патриотизма. Главная родина триад – Гонконг. В настоящее время в Гонконге существует около 50 тайных криминальных обществ, в которые входит до 100 тысяч человек. Пять основных – «Сунь Е Он»; группа «Во»; группа «14-К», группа «Луен»; группа «Биг Серкль Гэнг». Есть две крупные группы триад на Тайване.
Благодаря своей роли в торговле героином из «Золотого треугольника» и амфетаминами, а также совершенной, не знающей себе равных закрытости этих сообществ, триады играют ведущую роль в наркобизнесе.
Помимо рэкета, триады занимаются контрабандой оружия, контрабандой, но наибольший доход приносит триадам торговля героином.
Триады прочно укрепились на западном и восточном побережьях США, на Гавайях, в Канаде, в Центральной Америке, Антильских островах, в Бразилии, Парагвае, Боливии.
В Европе основными центрами влияния триад являются Лондон, Амстердам, Копенгаген. Они присутствуют также и во Франции, Германии, Италии, а в последнее время и в странах Восточной Европы. Будучи пионерами в незаконной торговле амфетаминами и имея контроль над китайским производством их основы, триады начинают играть ведущую роль в мировой торговле синтетическими наркотиками.
Опорными точками действия китайской наркомафии стали Чайнатауны. Первые чайнатауны существовали уже в XV веке в Камбодже, во Вьетнаме, на Яве, в Сингапуре и других регионах Азии, а в 19 веке они распространились в Европе и США. Закрытость и компактность китайских кварталов служит хорошей базой для наркоторговли. Триады связывают единой сетью Дальний Восток и Новый Свет, продолжая доминировать на опиумном и амфетаминовом рынке и по настоящее время.
Япония
Японская мафия – якудза – довольно поздно включилась в наркоторговлю, хотя ее история насчитывается несколько веков. Якудза возникла в XVII веке, когда японский воровской мир разделился на касты. Tekia, бродячие торговцы, создавали объединения, куда вовлекали разные деклассированные элементы, в том числе и bacuto – проигравшихся профессиональных игроков. Отсюда и название: «якудза» буквально означает «8 – 9 – 3», полный проигрыш в карточной игре. Мелкие жулики, мошенники, ростовщики вливались в ряды якудза. После второй мировой войны к ним присоединяются солдаты разбитой Квантунской армии. Якудза становится реальной политической силой, стоящей на националистических позициях реваншизма.
Эти сугубо городские организации контролируют одновременно преступную деятельность (азартные игры, проституцию, рэкет, наркотики) и некоторые законные предприятия (агентства по недвижимости, доставку товаров в бары и рестораны и другое).
Поражение Японии во второй мировой войне долго ограничивало участие якудзы в международной торговле наркотиками. Якудза действует, как правило, на внутреннем рынке.
В начале этого века якудза насчитывала около 90 тысяч человек, которые были распределены по 2300 группам, входящим в так называемые «федерации». По данным японских властей, в этот период доходы якудзы достигали 10 миллиардов долларов ежегодно, от трети до половины из них, как правило, выручены от продаваемого внутри страны метамфетамина.
В марте 1992 года японское законодательство осудило создание преступных группировок, даже тех, которые сложились традиционно. Приняв новое название – «Бориокудан», якудза продолжает действовать в подполье. Однако полностью своего влияния она не утратила: во время землетрясения в Кобе в январе 1995 года «Ямагучи-гуми» демонстративно оказала широкомасштабную помощь пострадавшим.
Роль якудза в мировом наркобизнесе невелика, но все же выходит за пределы страны и затрагивает Корею, Филиппины, Тайвань, западное побережье США. Выявлены связи якудзы с латиноамериканскими картелями в торговле кокаином.
Нигерия
С начала восьмидесятых годов ХХ века через Африку пролегли важные воздушные и морские пути, соединяющие Азию, Америку и Европу. Центром такого транзита становится Лагос – столица Нигерии. К этому времени на юге Африки активизируется производство метаквалона, а в самой Нигерии есть собственный рынок амфетамина и марихуаны. И если учесть, что сети нигерийских и ганских контрабандистов считаются самыми старыми и эффективными в регионе и протягиваются до Европы, США и Бразилии, то неудивительно, что большая часть их перешли на торговлю кокаином и частично героином. Кроме того, в Нигерии начали заниматься и марихуаной. Настал даже момент, когда нигерийские наркоторговцы настолько примелькались на мировых таможнях, что были вынуждены рекрутировать себе в помощники выходцев из других стран – либерийцев, гамбийцев, сенегальцев. Те постепенно освобождались от нигерийской опеки, и к середине девяностых годов в наркооперациях стали участвовать представители всего Гвинейского побережья Африки, а также стран Африканского рога – Эфиопии и Сомали.
В США нигерийские наркоторговцы организованы в «ячейки». Региональной «ячейкой» руководит «лейтенант», имеющий рядом с собой «вербовщика», «лидера ячейки» и большое количество «солдат». Ячейка через «лидера» взаимодействует с другими «ячейками».
Однако пока эксперты не считают, что в Нигерии сложились мафия или картели. Нигерийские наркодельцы действуют независимо друг от друга даже в случаях, когда усилены этническими, клановыми или семейными связями. Но угроза роста нигерийского наркобизнеса довольно велика.
Международная борьба с наркотиками
Естественно, что кроме истории наркотиков, есть и история наркотической борьбы. Всерьез она началась в начале ХХ века.
Насчитывается целый ряд многосторонних договоров о контроле над наркотиками, заключенных с того времени. Суть заключается в том, что каждое государство – участник конкретного договора обязано принять соответствующее законодательство, осуществлять необходимые меры и сотрудничать не только с другими государствами, но также с международными органами по контролю над наркотиками.
Пройдемся по основным соглашениям.
Шанхайская опиумная комиссия. Состоялась в Шанхае в феврале 1909 года с участием представителей 13 государств: России, США, Австро-Венгрии, Германии, Англии, Франции, Китая, Италии, Японии, Нидерландов, Персии, Португалии и Сиама. Цель созыва комиссии – прервать нелегальный ввоз наркотиков из Азии в США и Европу. Комиссия не высказала категорического требования о немедленном запрещении курения опиума, но заявила о его регулировании и постепенном ограничении.
Конвенция о наркотиках 1912 года. Выработана на международной конференции по опиуму, проходившей в Гааге в 1911-1912 годах. В ней участвовали 12 государств: Германия, США, Франция, Япония, Китай, Англия, Италия, Нидерланды, Персия, Португалия, Россия, Сиам. Конвенцию ратифицировали 58 государств. Россия Конвенцию не ратифицировала.
Конвенцией предусматривался ряд принципов – обеспечение использования контролируемых веществ исключительно в медицинских и научных целях; оказание помощи правительственным и международным органам в борьбе со злоупотреблениями наркотиками.
Конвенция по опиуму 1925 года. Принята 2-й международной конференцией по опиуму в Женеве в феврале 1925 года. В конференции участвовали 37 государств. СССР присоединился к Конвенции 29 января 1936 года.
Закрепляя принципы Конвенции 1912 года, Конвенция 1925 года установила, что наркотики могут продаваться только для законных потребностей государств, и включила в Список наркотиков (в дополнение к спискам 1912 года) такие наркотические вещества, как кокаиновый лист, кокаин-сырец и индийская конопля. Конвенция обязала страны-участниц принять законы и акты для контроля над изготовлением, распространением и вывозом опиума-сырца. Конвенция ввела систему лицензий и регистрации внешнеторговых сделок с наркотиками. Государства обязывались предоставлять подробные статистические данные по таким операциям. Плюс вводилась система оценки потребностей страны в наркотических веществах.
Международная Конвенция об ограничении производства и о регламентации распределения наркотических средств 1931 года. Разработана в по решению 10-й Ассамблеи Лиги Наций, подписана в Женеве 13 июля 1931 года и вступила в силу в 1933 году.
Конвенция усовершенствовала систему оценки потребностей в наркотических средствах. Были выявлены мировые потребности в наркотиках для медицинских и научных целей. Расчеты производились на основании данных о потреблении наркотиков в наиболее развитых странах. Для контроля за обоснованностью заявок учреждалась Контрольная комиссия, которая каждый год издавала сводку потребностей в наркотических веществах всех государств.
Соглашение о воспрещении курения опиума 1931 года. Подписано в Бангкоке 27 ноября 1931 года. Ратифицировано Францией, Великобританией, Японией, Голландией, Португалией, Сиамом и Индией. Вступило в силу 6 апреля 1937 года.
Конвенция о запрещении незаконной торговли наркотиками 1936 года. Заключена в Женеве 26 июня 1936 года. Конвенция вносила новый элемент в правовую практику: нарушение законов о наркотиках влекло за собой, при некоторых условиях, выдачу преступника иностранному государству. Уголовные наказания, к которым, по Конвенции 1936 года, должны были присуждаться преступники по делам о наркотиках в местных национальных судах, стали более суровыми, чем наказания, предусмотренные предыдущими конвенциями. На Лигу Наций возложен общий контроль над соглашениями по поводу торговли опиумом и другими наркотическими средствами.
Единая конвенция о наркотических средствах 1961 года. Еще в 1948 году Комиссия по наркотическим средствам приступила к работе по объединению в одну конвенцию всех действующих международных документов по наркотическим средствам. Эта работа закончилась принятием Единой Конвенции о наркотических средствах 1961 года на конференции в Нью-Йорке (участвовали 73 государства). Конвенция вступила в силу 13 декабря 1964 года, в 1972 году были внесены уточнения. Это был первый масштабный документ, объединивший меры по уголовному преследованию наркоторговли, запрету использования наркотиков, контролю за синтетическими наркотиками и многое другое. Впервые появились международные списки наркотических средств. Общее руководство антинаркотической работой было возложен на Международный комитет ООН по контролю над наркотиками.
Конвенция о психотропных веществах 1971 года. По конвенции 1961 года под международный контроль попали лишь наркотические средства, связанные с опием, каннабисом и кокаином. В 1971 году списки наркотиков были дополнены списками веществ психоактивного действия, которые тоже стали ограничивать и контролировать на международном уровне.
Конвенция Организации Объединенных Наций о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 года. Один из важнейших международных документов в области борьбы с наркотиками. Работа над конвенцией стартовала в 1983 году. Документ вступил в силу в ноябре 1990 года. Участники – 148 государств. Общая задача Конвенции заключается в совершенствовании и укреплении международного сотрудничества и координации между соответствующими органами, такими, как таможенная служба, органы полиции и судебные органы, а также в подготовке для них юридических принципов в целях эффективной борьбы с незаконным оборотом наркотических средств на всех его этапах.
В соответствии с Конвенцией государства соглашаются изменить свои национальные законы, чтобы облегчить конфискацию доходов от незаконного оборота наркотиков. Были уточнены преступления, связанные с производством и торговлей наркотиками, включая пропаганду наркотиков.
В настоящее время в соответствии с антинаркотическими конвенциями работают Комиссия ООН по наркотическим средствам, Программа ООН по международному контролю за наркотическими средствами (ЮНДКП), Международный комитет по контролю над наркотиками (МККН).
Вот такая история наркотиков и борьбы с ними. Сегодня эта борьба продолжается и пока, увы, нельзя сказать, что победа уже близка.
Автор: Ян Арт, Finversia
Смотреть канал Finversia YouTube