Сегодня у нас для вас настоящее удовольствие, так как Джеймс Лизерленд согласился быть нашим заложником, пока мы зададим ему пару вопросов. Джеймс действительно не нуждается в представлении; гитарист и вокалист прогрессивной джаз-рок-группы Colosseum с момента основания группы до Valentyne Suite, его также можно увидеть в Supershow, музыкальном фильме, снятом в 1969 году, где Colosseum играли «Debut» и «Those About to Die» из своего первого альбома. Затем он сформировал группу Mogul Thrash, о которой пойдет речь в этом интервью, в которой, помимо прочего, участвовал исключительно талантливый басист Джон Веттон, впоследствии известный по участию в King Crimson, Family, Uriah Heep и Asia.
Но, покамест, по традиции, вспомним саму пластиночку от RCA (к сожалению для группы, как мы прочтем ниже).
MOGUL THRASH - "Mogul Thrash" (1971, RCA)
Songs/Tracks Listing: 1. Something Sad (7:32); 2. Elegy (9:37); 3. Dreams Of Glass And Sand (5:07); 4. Going North, Going West (12:00); 5. St. Peter (3:39); 6. What's This I Hear (7:17)
Bonus Track on 1999 CD release: 7. Sleeping In The Kitchen (2:45)
Total Time: 47:57
Line-up/Musicians: - James Litherland / guitar, vocals
- Malcolm Duncan / tenor saxophone
- Michael Rosen / trumpet, Mellophone, guitar
- Roger Ball / alto, baritone & soprano saxes, brass arrangements
- John Wetton / bass, guitar, vocals
- Bill Harrisson / drums
With Brian Auger / piano (5), producer
Почему вы ушли из Colosseum и не могли бы вы рассказать нам, как появился Mogul Thrash? Насколько я понимаю, вы сформировали Brotherhood Джеймса Лизерленда, и что с приходом Джона Веттона группа сменила название на "Mogul Thrash". Как Джон Веттон оказался на борту?
Незадолго до нашего отъезда в Штаты я случайно узнал, что все в группе получают больше денег, чем я, и хотя я, конечно, был там не из-за хлеба, я чувствовал себя оскорбленным и обиженным. В конце концов, я работал на трех работах: писал материал, пел и играл, и я определенно чувствовал, что трудился немало. Я думаю, что мое отношение изменилось в тот момент, и это, должно быть, было замечено. После Филлмора и нескольких проблем, которые у нас были в туре, вероятно, стало очевидно, что все меняется, и я не был известен своей дипломатией, я, вероятно, не делал себе никаких одолжений.
Перед следующим туром по Европе меня попросили уйти. Хотя я был немного шокирован, я также чувствовал, что со мной обращались не особенно хорошо, поэтому я подумал, что это открывает дверь для моего следующего проекта, и решил создать группу. Лучшая группа, которая представила в перспективе то, что мне нужно, я недавно видел в Сан-Франциско, и это то, что я хотел.
У меня было несколько сессий с Майком Розеном на альбоме «Jade», и он играл не только на гитаре, но и на трубе. Я познакомился с Малкольмом Дунканом через Пита Брауна, хорошего друга Дика, а он знал Роджера Болла из Шотландии. Я слышал о барабанщике и басисте, играющем с парнем по имени Джесс Конрад (извините, Джон), который был чем-то вроде музыкальной шутки, хотя и очень симпатичной. Поэтому мы пошли к ним и попросили их присоединиться. Это были Джон Веттон и Эд Бикнелл. Вскоре стало очевидно, что у Эда не получится. Хотя он всем нам нравился, его игра на барабанах была не на высоте.
Я должен был сказать ему, что он должен уйти, но он был великолепен в этом, он все понимал. Думаю, я оказал ему огромную услугу, впоследствии он стал менеджером Dire Straits и, насколько мне известно, до сих пор руководит Марком Нопфлером.
В этот момент мы подписали контракт с управляющей компанией, и именно тогда мы нашли Билла Харрисона на место барабанщика. Он пришел на прослушивание, и все остальные барабанщики подумали, что я ищу подающего надежды Джона Хайсмана. Билл сел на чужую установку (он только что вернулся из Германии, где он выступал с Glass Menagerie) и, как только он настроил ее по своему вкусу, начал играть (громко) грув. Все в группе посмотрели друг на друга, и мы с Джоном вскочили и начали джемовать. Не надо было ничего обсуждать, он был НАШ.
Через некоторое время мы сменили название на Mogul Thrash.
Кто придумал название «Могул Трэш»?
Была телепрограмма, которую все смотрели субботним вечером, под названием «Шоу Майкла Майлза», и у него была игра под названием «Интерлюдия да-нет», в которой он очень быстро задавал участникам вопросы, и они должны были отвечать, не используя либо Да, либо Нет. Если бы они это сделали, мужчина, стоящий рядом с ними, ударил в гонг, и участник выбыл.
У покойного великого Спайка Миллигана было собственное шоу, и оно было веселым, и группа смотрела его каждую неделю в обязательном порядке, иногда мы плакали от смеха.
Он сделал набросок Шоу Майкла Майлза с накладным носом и назвал его Могул Трэш.
Нам понравилось, а остальное, как говорится…
Группа дебютировала с синглом «Sleeping In The Kitchen», за которым последовал полноформатный одноименный альбом на RCA в 1971 году. Что вы можете вспомнить о записи этого альбома и какое оборудование вы использовали лично?
Альбом фактически вышел первым, поэтому этой песни и нет на нем. «Sleeping In The Kitchen» была написана мной и Питом Брауном и стала пробой для следующего альбома, которого, очевидно, не последовало.
Запись альбома была очень счастливым временем, ее продюсировал Брайан Огер, которым также руководил наш менеджер. Он был очень искренним и хорошим человеком и прекрасным музыкантом, который действительно "приделал" нам голову. Мы все очень хорошо ладили и прекрасно провели время.
Я использовал Les Paul Junior, на который смотрю, когда пишу это, и усилитель Vox AC 30.
Джон использовал Fender Precision и 50-ваттный басовый усилитель, который сделал его друг в Борнмуте.
Мое самое яркое воспоминание связано с Эдди Оффордом, инженером, редактирующим 16-дорожечную ленту. Мы устраивали вечеринку в студии весь день, а он вышел в соседнюю небольшую комнату, взяв с собой 2-дюймовую ленту и бритвенное лезвие. Спустя какое-то время мы заглянули туда, так как он не появлялся, и увидели его со стеклянными глазами, изолентой вокруг лодыжек и кусочками 16-дорожечной ленты повсюду, мы были в ужасе. Через несколько минут он вошел в студию, поставил бобину на магнитофон и нажал кнопку воспроизведения… ИДЕАЛЬНО. Мы аплодировали ему стоя.
Вы решили переработать песню, которую вы написали для Valentyne Suite в Colosseum – «Elegy». Не могли бы вы прокомментировать этот и любой или все другие треки с альбома Mogul Thrash (все, что приходит на ум, любая интересная информация).
Я был счастлив, что Colosseum записал «Elegy», но теперь я смотрел на нее совсем по-другому и чувствовал, что, хотя песня была сильной, она определенно не отражала то, что я слышал, когда писал ее тогда и сейчас. Я был намного увереннее в своем направлении. Я чувствовал, что это будет справедливо с Mogul Thrash, и я хотел внести ясность.
Что касается других треков, я думаю, что в целом мы двигались в правильном направлении, и теперь мы все были вовлечены в процесс написания, и песни и ощущения стали гораздо более заметными. Голос Джона был слышен, и у нас с ним была хорошая вокальная смесь. Он тоже стал более уверенным в себе и начал придумывать действительно хорошие вещи (например, "St Peter").
В 1971 году группа отыграла несколько сессий на BBC, треки с которых можно найти на недавнем переиздании компакт-диска. Среди них «Fuzzbox», «Conscience» и «I Can't Live Without You» не с LP и не с сингла. Я прав, думая, что последний номер - это еще один номер, который вы использовали для исполнения с Colosseum? Эти треки должны были войти в следующий альбом, если бы он был?
Честно говоря, я не могу вспомнить эти песни, и я действительно вспомнил о них, когда кто-то недавно прислал мне ссылку на Youtube.
Я не помню, чтобы делал «Can't Live Without You», но когда я услышал две другие песни, я смутно вспомнил их, и мы, вероятно, собирались записать их для следующего альбома, если бы они были одобрены, но это было время, когда все начало разваливаться и поэтому воспоминания мои немного размыты.
Можете ли вы вспомнить некоторые места, где играл Mogul Thrash, и еще раз, наши читатели будут рады услышать какие-нибудь замечательные истории из серии «на гастролях»!
Наш менеджмент послал нас поиграть в клубе в Палермо, Сицилия, примерно на неделю, чтобы разогреть группу перед концертами в Англии. В то время они никогда не видели никого с длинными волосами, а у всех нас были очень длинные волосы. Куда бы мы ни пошли, за нами следовали десятки детей, и когда мы проходили мимо парикмахерской, выбежал старик с бородой, чтобы посмотреть, одна сторона его лица была выбрита, а на другой стороне была густая белая борода, и у него была полотенце все еще вокруг его шеи, это было похоже на мультфильм. На следующий день после нашего прибытия мы должны были пойти встретиться с парнем, который забронировал нас в туристическом агентстве Палермо, его звали Джо Наполи, и он был из Чикаго, я думаю, это должно сказать почти все. Поскольку мы не могли даже поесть, нас перевели в дом рядом с пляжем. Майк Розен был евреем, ростом 6 футов 6 дюймов (около 2 метров), с черной бородой и длинными черными волосами. Любой, кто видел обложку альбома MT, знает. Однажды мы пошли купаться, и когда Майк вышел из моря, пляж очистился, они подумали, что это второе пришествие.
Затем мы неделю выступали в клубе в Милане. Мы должны были отправиться в другой город, но люди, которые нас наняли, посчитали, что мы слишком шумные, и поэтому нас выгнали, не заплатив.
Мы отправились домой с очень небольшими деньгами. У нас было 2 фургона, один для оборудования и один для людей (это была группа из шести человек, большинство из которых были выше 6 футов). По дороге, когда мы ехали через Альпы в Германию, пассажирский фургон сломался. Мы позвонили в ADAC, чтобы узнать, сможем ли мы разобраться, но в четверг был поздний вечер, и, поскольку это было начало отпуска, они не могли помочь до утра следующего вторника. Поскольку у нас не было денег, мысль о том, чтобы поспать 4 или 5 дней в фургоне без еды, была очень непривлекательной, поэтому, хотя некоторые были готовы сделать это, я сказал, что собираюсь вернуться в Лондон автостопом. В этот момент все передумали, и поэтому вытащили два ремня безопасности, связали их вместе и отбуксировали фургон на ремнях безопасности до самого Лондона. Пока ремни безопасности не порвались,
Моим любимым концертом того времени был Roundhouse в Лондоне, где мы несколько раз играли по воскресеньям после обеда. Мы были там очень популярны, и звук был действительно хорош, так что обычно мы играли очень хорошо.
Каковы были причины распада Mogul Thrash?
Когда мы искали звукозаписывающую компанию, мы прошли прослушивание на Atlantic Records. Несухи Эртегун (брат Ахмета, владелец Atlantic) приехал в Лондон, чтобы послушать нас в пабе на Кингс-Кросс. Ему все понравилось, и нам он действительно очень нравился, и, поскольку он записал Джона Колтрейна, духовая секция отлично с ним ладила. Он хотел нас, а мы хотели его. Atlantic была отличной компанией, которая действительно поддерживала своих артистов, и мы были очень взволнованы. Он предложил нам фантастическую сделку, и мы были в восторге. Затем, когда у нас была встреча с нашим менеджером, и когда он сказал нам, что отказал ему, мы не могли в это поверить. Это была лучшая компания в мире, а он отказал! В итоге он подписал нас на RCA, что обернулось полной катастрофой.
Большая радиопередача в то время шла по вечерам в воскресенье на Радио Люксембург. Ди-джеем был Дэвид «Кид» Дженсон, и его шоу состояло из «Чарта», составленного из запросов со всей Европы. Через несколько недель Mogul Thrash занял третье место в чартах, этого хотели все.
К сожалению, RCA не распространяла альбом в магазинах, и никто не мог его купить. Это была катастрофа. Мы были крайне раздражены тем, что наше руководство поставило нас в такое нелепое положение. Затем мы узнали о нескольких вещах, происходящих за кулисами, и люди в группе захотели уйти от менеджера, который до этого момента хорошо поработал. Итак, мы уехали, он подал на нас в суд на деньги, которые вложил и в итоге проиграл. Однако тем временем, пока мы искали новое руководство, произошли другие вещи.
Оба фургона сломались в самый разгар самой продолжительной забастовки Ford в истории, и мы не могли достать запчасти и, следовательно, не могли давать концерты, поэтому разорились. В тот момент Малькольм и Роджер захотели работать с Аланом Горри из Forever More, группы из той же управляющей компании, и мы все были хорошими друзьями. Алан был отличным певцом, писателем и басистом, и они попросили меня пойти с ними. Я не чувствовал, что хочу идти в этом направлении, и чувствовал, что материал, который они хотели играть, не соответствовал моему подходу к гитаре, и поэтому я сказал «нет». Они стали The Average White Band, и хотя я думаю, что они великолепны, я не жалею об этом решении. Тем временем Джона попросили присоединиться к King Crimson, и я встретил басиста и барабанщика, которые меня очень взволновали.
Это были Билл Смит из Манчестера на басу и Теадор Тандер, 17-летний американский барабанщик, оба хорошо пели, и поэтому мы сформировали группу из трех человек, в которой пели все. Это была отличная группа, мы называли ее Million.
Я хотел бы закончить, еще раз поблагодарив вас за то, что вы предоставили нам это интервью, и спросить вас, что вы думаете о Mogul Thrash, оглядываясь на все эти годы? Что бы ты хотел сказать всем фанатам Mogul Thrash?
Было очень интересно оглянуться назад, потому что я обычно этим не занимаюсь, обычно мне нужно на чем-то сосредоточиться. Оглядываясь назад на Mogul Thrash сейчас, я могу вспомнить несколько замечательных воспоминаний, мы прекрасно провели время и создали музыку, которой я действительно горжусь, что был связан с ней. Очень приятно, что одним из любимых треков моего сына всех времен является «What's This I Hear». Мой сын сам по себе оказался великим и новаторским музыкантом. Я отказался от многих возможностей, потому что не был готов идти на компромисс в некоторых вещах. Одна вещь, которую я усвоил, это то, что у вас не может быть всего, но у меня было большинство вещей, которые много для меня значат.
Всем поклонникам Mogul Thrash я хотел бы сказать большое спасибо, и я сожалею, что не было больше.
Законспектировал Александр Ковтун (© Prog Island, SPb, сентябрь 2022)