В одной сказочной стране жил-был Великий Волшебник Цементиус. Знаток сфер небесных, камней и таинств магических. Долгие годы в изысканиях провёл, книги старые изучал. Все жители его самым мудрым считали, так и прозвали – Цементиусом, типа знания и умения железобетонные.
Гулял он как-то днём летним. Небо голубизной сияет. Ветерок мантию слегка трепет, будто щеночек играется. Стрекозы, да бабочки вокруг шляпы широкополой, крыльями машут. Сам ходит, руки за спину заложил. Важный, будто гусь сельский.
Смотрит, ребёнок малый камень овальный по грязи катает. Подошёл. Остановился и снисходительно на девочку с кругляшом поглядывает.
— Чего это ты, дитя неразумное, в грязи ковыряешься? Кукла вон, в стороне валяется. Негоже камни второчить. — Снисходительно так говорит и заклинание сотворил.
Голыш поднялся и к нему подлетел.
— Отдайте, это мой друг! — Запротестовала девчушка.
Только хмыкнул Цементус. Подбородок задрал и важно дальше зашагал, а камень округлый за ним послушно полетел.
«Глупая! В куклы играй, матери помогай, а то ишь ты, придумала. Друг! Я-то лучше знаю, чем девочке играть. В куклы!» — Подумал он и дальше направился.
Жил наш герой на высоком холме. Дом каменный. Башня высокая для наблюдения за светилами небесными, садик во дворе, да прудик с ундинами. Зашёл он в лабораторию. Рукой махнул. Камень на стол послушно опустился. Оглядел его Цементус взором мудрым. Бороду почесал. Что-то напомнил ему камень, знакомое.
Задумался. К стеллажу подошёл. Там книги хранил. Учёные, в основном свои фолианты. Бровью повёл, один том из полки вырывался, да перед ним распахнулся. Листы зашуршали, стариной пахнуло. Прочитал Цементус, хмыкнул:
— Значит, то яйцо мандрагоры. Хм. Я-то думаю, чего-то знакомое.
Вернулся к камню, взял, да впечь каменную пихнул. Шар пламенный из пальцев создал, в утробу печную швырнул. Дверь захлопнул. Ждёт.
Открыл, глядь, целёхонько. «Ага, надо в воду кислотную его того.» — Думает, да посуду достал. На стол водрузил, чувствует, кто смотрит в спину. Мурашки будто муравьи забегали. Да крупные, слоны кожу топчут! Обернулся.
В окне морда драконья. Глаза — тарелки огнём сверкают, пасть приоткрывается, вот-вот огнём зашарашит.
— Мама. — Только и успел Цементус прокричать, на пол бухнулся.
Жуком растянулся, да к выходу ползком. В зал пламя ворвалось. Мебель вмиг огнём принялась. Дверка печи распахнулась, яйцо выкатилось. Белое, блестящее, полупрозрачное сделалось, а в ней шевелится кто-то. Того и гляди — упадёт. Дракон пасть раскрыл. Куда там! Не пролезть. Яичко белое на пол летит. Цементус с жизнью прощается: «Как же так? Обознался!»
Дверь дома распахивается, и девчонка давешняя в дом вихрем влетела. На лету дитя драконья поймала. На полу кувыркнулась и к чешуйчатому протягивает, хохочет звонко.
— Поймала!
Цементус, белый как снег к стене каменной прислонился. Мебель горит, всё закопчённое. Дракон в окне, да дитя хохочущее. У самого улыбка на лице.
— Так это драконье яйцо. Речного жителя, а я его в огонь, да в жижу едкую. Вот — дурень!
Рассмеялся он. Поднялся да поклонился дракону:
— Прости меня, зазнался. Нос задрал, да дитя вразумило.
Девчонка к дракону подбежала, яйцо ему вручило и к Волшебнику. Тот аж отринул, а дитя обниматься.
Понял Цементус в тот миг, не мудростью жив человек, и смеяться надо, чудить и виселица. Знаний много, так радость в мир нести пора. И ещё: слушайте малых, бед меньше будет.
Будьте здравы!