Пренеприятнейшие известие свалилось на экипаж балкера «Кооперация», который готовился к долгому восьмимесячному контракту. Медкомиссии, прохождение тренажеров и инструкций, куча неотложных и важных дел на фоне стресса и упаднического настроения, которое сродни людям, получившим тюремный срок. А тут еще это.
За две недели до смены экипажа, моряки узнали, что к ним в экипаж назначен капитаном Анасенко, с которым они отработали шестимесячный контракт три года назад, и из которого многие вернулись с изрядно подпорченными нервами. И от воспоминаний о котором многих еще и сейчас трясет. Дело в том, что капитан в том длинном рейсе вместе со старпомом обокрали экипаж на продуктах нагло и по полной. В Австралии, в порту Нью – Кастл, в начале контракта закупили полтонны картошки по цене полтора доллара за килограмм. При цене этого овоща в тридцать центов. Часть продуктов, то же сливочное масло и жиры были с просроченным сроком годности. Короче, продукты третьего сорта покупались по цене высшего, у которых был резкий и неестественно аппетитный запах. В Финляндии получили пересоленную селедку, которая разваливалась при попытке ее вымочить, чтобы привести в съедобное состояние. В Египте получили сухую колбасу с тошнотворным запахом копчения, от которого провоняла вся надстройка. А чтобы избежать всеобщего возмущения, капитан разрешил покупать спиртное, по так называемому бонду, без ограничения в каждом порту.
Многие моряки пропили по две трети из своей валютной зарплаты, которая по меркам цивилизованного торгового флота в Дальневосточном морском пароходстве была, да и сегодня просто мизерная. Так же капитан Анасенко кинул с оплатой тех, кто участвовал в безлоцманских проводках проливами Балтики. Особенно возмущались штурмана. Это все безнаказанным не осталось. Видно кто-то из экипажа стуканул в пароходство о козьих проделках капитана. И когда балкер привез зерно из Канады во Владивосток, на борт нагрянула пароходская комиссия с проверкой, которая выявила отсутствие культфонда на сумму почти в три тысячи долларов. В частности не нашли дорогую цифровую кинокамеру, в те годы вещь очень дорогую и дефицитную. И еще что-топо мелочам. Капитан быстро оплатил недостачу и покинул пароходство. Ушел в иностранную компанию, под флаг. И вот он снова собственной персоной во главе экипажа балкера «Кооперация», на котором команда за эти годы почти не сменилась. В середине девяностых работы было мало, суда пароходства по тихой распродавались. Так что моряки держались за свое судно.
Смена экипажей прошла в Китае, в порту Шанхай. Выгрузили удобрения и снялись на порт Лос-Анжелес за металлоломом. Рейс обещал быть простым. И первые два месяца все было тихо и спокойно. И совсем не потому, что капитан стал другим человеком. У него случился конфликт со старпомом. Детали никто не знал. Слухи ходили, что старпом отказался участвовать в капитанских маклях. Старпом ждал назначения капитаном, и ему все эти мелкие махинации были ни к чему. А может он был просто порядочным человеком. Как бы оно не было, а через полтора месяца старпом подал заявление в отдел кадров пароходства о списании с судна. И не по семейным обстоятельствам, не по каким то другим причинам, как обычно пишут в заявлениях, а в связи с невозможности работать именно с этим капитаном. Он и списался по приходу в Китай, после постановки судна в ремонт.
После выгрузки металлолома балкер встал в ремонт в Китае. А это два месяца постоянной суеты для всего экипажа, когда на борту работает больше сотни работяг – китайцев. И вот тут капитан добавил своей суетой напряга. Заколебал своей мелочной опекой всю палубную команду и в частности боцмана. Капитан может и не был энергетическим вампиром, но после общения с ним многие моряки тихо матерились. И как не материться, когда после двенадцатичасового рабочего дня, после ухода работяг, приказывает где-то что-то подмести, что-то убрать. И конечно, его эти приказы молча игнорируются. Показывая свое недовольство, капитан пытается личным примером поднять трудовой пыл матросов. Берет метлу и по темноте, освещение в ремонте слабое от берега, почти ни какое, метет палубы надстройки. Никто не может понять его действия. А после контрактов в иностранных экипажах, где большая часть моряков филиппинцы, щеголяет по палубе в коротких голубых шортиках, которые отсвечивают явно нетрадиционную ориентацию.
И вот перед постановкой в ремонт, после выгрузки металлолома, начинается зачистка трюмов, в которых осталось очень много грязи. Работа трудная, грязная, малооплачиваемая. Пока экипаж убирает эту грязь, капитан в работу моряков не вмешивается. И смысл вмешиваться, когда люди знают что делать и как. Все отработано годами. А вот когда трюма очищены от грязи и готовы к мойке, капитан влазит с инициативой. Где-тов глубинах подшкиперской он обнаружил четыре установки для мойки трюмов, которыми не пользовались с постройки судна. Тяжеленные металлические брандспойты, похожие по виду на маленькие пушки, с которыми управляться в трюме будет очень сложно. Скорее всего, и потому то и не пользуются моряки этими не эффективными приспособами. А вот на данный момент капитан думает по другому и канает боцмана этими пушками. Тот пытается ему объяснить, что это дело не рациональное, а мойка трюмов за последние годы отработана до мелочей.
На восемь трюмов создано четыре бригады, которые отвечают за помывку своих трюмов. Они же предъявляют перед погрузкой закрепленные за ними трюма грузоотправителям. Но все эти объяснения улетают в воздух и до капитана не доходят. Его тридцатилетняя работа на флоте дает о себе знать. Глаза капитана горят, он весь возбужден, когда выступает перед экипажем. Мол, на каждую установку будет создан расчет пушкарей, которые пойдут первыми, и которые возьмут на себя главную мойку трюмов. А уж потом за ними остальной экипаж займется зачисткой льял. То, что трюма в ремонте будут пескоструить и красить, и грязи в них будет до безобразия много, на капитана не действуют. Тщательно мыть трюма, и еще раз мыть. И обязательно при помощи этих самых водяных пушек. Боцман понимая, что ничего здравого капитану не доказать, просто отходить в сторону. А весь экипаж смеется, повторяя на каждом углу, что первыми пойдут пушкари. Потому что пушкари, это самые – самые крутые всегда и везде.
Эти насмешки долетают до ушей капитана, потому что никто и не пытается их скрывать. Чем еще больше озлобляют не вполне нормального человека, заставляют его упорно двигаться к своей мечте – цели.
Последнюю попытку сделал второй механик, пытаясь объяснить, что если этими приспособами никогда не пользовались, то значит от них нет пользы. Физические затраты людей будут на много больше их эффективности. На что капитан с тупой коммунистической убежденностью приказывает дискуссию закрыть, а боцману готовить эти самые пушки к работе. И что удивительно, боцман вдруг соглашается. Мол, как сказал товарищ капитан, так и будет. И как только наступит день мойки трюмов, так сразу пушки заработают на полную мощность. И пушкари покажут себя во всей красе. Чем и успокаивает капитана. Тот добился своего, он же всегда прав.
Продолжение следует... ----> Жми сюда
С уважением к читателям и подписчикам,
Виктор Бондарчук
#fesco #двмп #пароходство #море #логистика #работа #рассказ