Я торопливо собирал рюкзак и проверял снаряжение. Когда дело дошло до фонарика я включил его, чтобы проверить, но он не загорелся.
— Вот же зараза! Выругался я.
— Что случилось? Спросил дядя Витя.
— Да фонарик не работает.
Я потрёс его, постучал, но он не хотел загораться, и я отшвырнул его в угол.
— Кто же так с техникой обращается? Техника жизнь твою дурную спасти может, а ты с ней вон как. Я приученный за ней ухаживать, после одного случая в Афгане.
— Какого случая? Расскажи дядь Вить. Ты на истории мастер, да и мне будет чем коллекцию пополнить.
— Ну слушай пацан. Я когда школу закончил поступать никуда не стал, права на трактор у меня были, а в селе с ними не пропадешь. Отпахал я уборку, урожай собрал, а тут и повестка в армию. Тогда о том, чтобы косить и не слыхали мы, родину защищать — долг мужика! Пришла повестка манатки в зубы и в военкомат, а там распределительный пункт и учебка. Я-то сельский, здоровья как у трех городских, а куда с таким здоровьем – в разведку. Ну пол годика промуштровали хорошенько, пострелять дали в сласть и дальше в часть. Мне и еще двоим как отличникам боевой и физической, особое распределение дали – боевое. Погрузили в самолет значит и полетели, сами не понимали до конца куда. Приземлились вроде как в пустыне, песок метет слово не вымолвишь, рот забивает. Встретил нас прапор Ковальчук, здоровый дядька. Привет говорит пацаны, со мной будете служить в Афгане, я Вас тут всему научу, а через месяц за холм перелезем, да пойдем духов давить.
Ковальчук был местной легендой и отличался особой педантичностью. Прозвище у него было «Кольт» за особую любовь к револьверу, который ему подарил один из офицеров за какое-то боевое задание. Сам он никогда об этом не рассказывал, а если кто и спрашивал откуда он у него, сухо говорил «подарили». Любил он его страшно, и следил за ним с особой бережностью, не каждая красавица за собой так следит, как он за ним. Каждый вечер чистил его да протирал смазкой. Нас он с особым рвением муштровал за любую небрежность, что в одежде, что с оружием. Колька из нашего отряда, однажды после стрельбы автомат не почистил, так он его потом так отколошматил, что Коля пол ночи ревел от боли.
Через месяц отправили нас значится в роту. Мы были глазами роты, лазили ночью по горам да костры искали. Увидим костерок в темноте, Кольту шепнем, а он на карте кружочком то место обводит и ну назад в роту. А там уж и наша артиллерия в этот кружочек пульнет сладенького. Пару месяцев так выискивали духов, а артиллерия накрывала. Но видать разведка ихняя узнала про отряд наш. Потому что Леша, на засаду нарвались. Как пить дать сдал кто-то! Проходим вдоль горки значит, а тропинка эта нами истоптана уже, за ней перевал, подошли к нему и тут за спиной засада.
Повязали нас четверых и потащили в лагерь. А там знаешь кто?
— Кто?
— Дед Пихто, Американцы, чистенькие такие сидят да виски хлебают. Увидели нас и затарахтели «Рашин, рашин». Обыскали нас и револьвер у Ковальчука забрали. Тот, видимо, кто в звании постарше к нему на русском обратился: «Ты старший?», Ковальчук кивнул. Он встал покачнувшись, пьяный видимо, налил стакан и дал ему выпить. Ковальчук выпил стаканяку и не поморщился. У американца тут глаза и загорелись, виски ихние, видимо, в нем шоу захотели. Сел он на место и снова к нему обратился: «А не хочешь ли русский в игру сыграть на Ваши жизни? Согласишься отпущу, а откажешься в землянке сгниёте». «Что еще за игра?» пробормотал Ковальчук. «Русская рулетка» ответил американец. «Возьми свой пистолет да вытащи все патроны, кроме одного. Сколько раз барабан крутанешь да стрельнешь, стольких и отпущу. А уж если все четыре раза сможешь стрельнуть, то и тебя отпущу, еще и виски на дорогу дам».
Ковальчук опустил взгляд и из-под лобья пробормотал: «Только слово дай, что отпустишь и если уж не получится у меня четыре раза прокрутить барабан, то все равно остальных ребят отпустишь».
Американец, предвкушая шоу, что-то сказал на своем тарабарском, остальные начали шушукаться и ему отвечать. Несколько минут продолжалось это кваканье, после чего он спокойно ответил: «Хорошо русский я принимаю твое условие». Он взял револьвер, вытащил все патроны и обратно вставил один. «Только не вздумай шутить русский, иначе всех положи» - сказал американец и протянул револьвер Ковальчуку.
Ковальчук посмотрел на нас и подмигнул: «Ничего ребятки прорвемся, должен же я вас мамкам живыми вернуть». После чего повернулся к американцу и не глядя с силой крутанул барабан. У меня до сих пор эти щелчки в ушах стоят Леша, как будто вчера это было. Как только барабан остановился он поднес его к виску и не раздумывая выстрелил. Щелк – ударил боёк в пустой барабан. «Еще три!» усмехнулся американец. Остальные с испугом смотрели на русского прапорщика, как на героя ихнего комикса. Он снова с силой закрутил барабан, дождался, когда он остановится и снова не раздумывая поднес револьвер к виску. Щелк, снова ударил боёк. Улыбка с лица американца начинала сходить, видимо вместе с выпитым им виски. «Еще два!» уже не так весело произнес американец. Ковальчук еще раз закрутил барабан и снова без промедления выстрелил. Боек снова ударил в пустую капсулу. По выражениям лиц американцев уже было не понятно хотят ли они его смерти или болеют за русского героя, который ее не боится. «Ну что русский я могу отпустить твой отряд, а ты останешься здесь с нами, мы тебя не обидим, стоит ли дразнить удачу дальше? Она и так слишком благосклонна сегодня к тебе!» сказал американец, уже с явной озадаченностью и боязнью за его жизнь. «Уж лучше я сдохну, чем останусь с вами!» произнес Ковальчук и четвертый раз крутанул барабан. Лица американцев, да и наши были наполнены ужасом. Он приставил пистолет к виску и остановился на мгновенье. В тот момент я видел, как они смотрят друг другу в глаза. А еще я видел страх в глазах американца и понимание того, что им нас никогда не победить, не сломить русский дух и что эту войну они уже проиграли. Ковальчук нажал на курок и боёк снова лязгнул о сталь и снова выстрела не последовало.
Лицо американцев сменила грусть. Остальные начали аплодировать. А Ковальчук перевернул пистолет и протянул его американцу: «А тебе слабо?» Американец брезгливо взглянул на оружие и ответил: «Я не уверен, что такой же счастливый, как ты русский, но я человек слова, вы можете быть свободны, вас выпустят и не тронут!» Он обратился к одному из сидячих на своем языке. Тот видимо возразил, но он начал кричать на него, и он подчинился. Нам вернули наше оружие, но предварительно опустошив магазины. Видимо боялись гады, что мы их тут всех положим.
По дороге в роту я подошел к Ковальчуку и спросил, неужели было не страшно? Он посмотрел на меня похлопал по плечу и с улыбкой ответил: «Немного! Но чему я Вас всегда учу? Следите за своим снаряжением и держите оружие в идеальном состоянии. При хорошей смазке и правильной балансировке, хорошо раскрутив барабан, патрон в силу своей тяжести всегда встанет вниз! На самом деле Вить, риска не было никакого».
Знаешь после того случая меня как будто подменили, я начал педантично следить за всем, что попадало в руки. Меня начала интересовать техника, и я даже закончил училище на токаря. Ну а сейчас нянчусь с Вами и учу уму разуму!
Было интересно – поставь 👍
#истории #герои #афганистан #русскиегерои