В судьбе и творческой карьере Сергея Григорьевича Гингера «генеральские» проекты играли заметную и, как я думаю, трагическую роль. Можно только предполагать каким именно образом, архитектор, довольно плотно связанный с работами для представителей столичной еврейской диаспоры, сумел получить заказы высокопоставленных придворных военных, но в конечном счете как-то сумел…
Первым военным заказчиком для Сергея Григорьевича стал генерал-лейтенант Пётр Петрович Баранов - гофмейстер двора великого князя Михаила Николаевича. В 1909-м он нанял Гингера для перестройки собственного доходного дома на Садовой улице. К тому времени Сергей Григорьевич уже достаточно долго и активно работал в Петербурге, но проекты, сделавшие его знаменитым ещё окончены не были. Более того «загружен» он в ту пору был особенно сильно. Хотя подобным заказчикам конечно не отказывают…
Рискну предположить, что причиной обращения Баранова именно к Гингеру могли быть только достаточно убедительные рекомендации. И тут возможны два варианта. Во-первых довольно обширные связи его старшего брата Теодора, который был известным столичным финансистом и работал в Русском для внешней торговли банке. Вариант второй - прибалтийские связи. Гингер окончил Рижский политехникум (как к слову и его старший брат), женился в Риге на Алисе Оттоновне Гинрихсен и вместе с супругой сменил вероисповедание на лютеранское. Там он был на хорошем счету и мог иметь довольно серьёзных профессиональных рекомендателей. Поручиться за значимость этих предположений конечно нельзя, но игнорировать тот факт, что
генерал Баранов вёл свою длинную родословную тоже из прибалтийских земель - от многочисленной дворянской фамилии из Эстляндии, часто «писался» как von Baranoff, имел в Прибалтике обширные связи и тоже был лютеранином по вероисповеданию, наверное не стоит.
Первая гингеровская «перестройка» недвижимости Баранова ничего особенно выдающегося из себя на самом деле не представляла. Перепланировка старого дома и «перелицовка» его в стилистике позднего модерна. Правда появилась тут затейливая лепнина в «римском стиле» явно отражавшая пожелания самого генерала. Еще и с непременными конями, поскольку генерал был гвардейским кавалеристом. Впрочем это было не единственное домовладение Баранова в столице, которое он хотел перестроить…
Большой составной участок между двумя Ротами Измайловского полка выходящий на Тарасов переулок принадлежал Барановым ещё в конце позапрошлого века. Масштабную и радикальную перестройку на этом месте Пётр Петрович затеял в 1911-м уже будучи генералом-от-кавалерии, генерал-адъютантом и приближаясь к 70 летнему юбилею. Для этой работы тоже был приглашён Гингер и, вероятно уже прекрасно представляя вкусы заказчика, он создал тут масштабный и монументальный проект в неоклассическом стиле по полной программе использовав любимый генералом «римский декор». Впрочем вся эта «гранитная суровость» мне кажется тут этакой искусственной «одежкой» для старых объемов с разными углами и адаптированными для снижения затрат решениями. Да и путти в окружении мечей, щитов, военных шлемов, имперских орлов и суровых маскаронов…
Впрочем генералу все это судя по всему понравилось. Да и не только генералу. Страстный борец за классический образ Петербурга со всяческими архитектурными модами - Георгий Крескентьевич Лукомский оценил этот проект Гингера очень высоко и ставил его чуть ли не образцом для многоквартирного строительства в столице.
Правда интерьер парадных с этакой внешностью явно диссонировал. Там получился просто своеобразный реверанс к стилистике поздней эклектики.
Большие камины тоже больше похожи на вариант «тех времён».
Только лестничные ограждения уже явно новые, но тут просто каталожный вариант подобранный в тему.
Впрочем Сергей Григорьевич всегда довольно легко играл стилями и подобный диссонанс для него не новость. Тем более он уже имел практический положительный опыт работы с «барочными завитушками» и прекрасно знал, что именно такой «псевдодворцовый» вариант может быть особенно приятен заказчику не смотря ни на какие противоречия.
Вообще Пётр Петрович конечно никогда не жил в собственных доходных домах. Он жил на Воскресенской набережной, где позднее и встретил почётную отставку «по болезни» летом 1917-го. Но работу Гингера с собственной недвижимостью оценил высоко и скорее всего именно он рекомендовал его
командующему Собственным конвоем Его Величества Александру Николаевичу Граббе для которого Сергей Григорьевич тоже перестраивал два здания с непременным учетом «генеральской моды» на «римский декор» (я как-то уже писал на эту тему).
Но для каждого из действующих лиц этой истории последствия сотрудничества оказались разными. Пётр Петрович Баранов после революции потерял все своё имущество, уехал в Ревель где и скончался уже будучи в весьма солидном возрасте 82 лет. Александр Николаевич Граббе тоже потерял недвижимость, бежал из страны и умер в США дожив до 83-х. Дороже всех сотрудничество с генералами обошлось Сергею Григорьевичу Гингеру. Конечно в своё время оно принесло ему хорошие деньги и прекрасные связи, но гораздо позже, в годы большого террора, информация о его работе для придворных генералов вдруг очень пригодилась следователям НКВД стряпавшим очередной совершенно мифический белогвардейский заговор «Союза спасения Родины» по делу которого и был расстрелян 68 летний архитектор.
Такая вот история.
P.S. Хотел конечно чуть больше написать о любопытных связях семейства Барановых, но как нибудь по другому случаю. Тут и так получился слишком длинный текст…