Тэффи Бродессер-Акнер - имя, которое ничего не говорит русскому читателю. В её биографии значится работа интервьюером и журналистом в длинном списке американских популярных журналов: от GQ до New York Magazine.
И вот, Тэффи с двойной фамилией пишет свой первый роман о перипетиях современного брака. «Флейшман в беде» называют романом «на грани пристойности», «шипучей комедией нравов», а саму писательницу - той, «кто соединяет актуальность приложений для знакомств и мудрость греческой трагедии».
На русском языке «Флейшман в беде» выходит в переводе Татьяны Боровиковой в издательстве «Миф.Проза».
И с первой страницы читатель(ница) попадает в ступор:
Тоби Флейшман, коротышка 40-ка лет, с двумя детьми да ещё и не особо хорошо зарабатывающий (по Манхеттенским меркам) - о, в Кентукки я был бы царём с этой же зарплатой, - ближе к середине романа стенает он. Вот этот недотепа, Флейшман, оказывается посреди бракоразводного процесса и одновременно под агрессивным напором сотен девиц в условном «Тиндере» (приложение для знакомств носит выдуманное название).
Его вожделеют все - ассистентка-координаторша, подружка жены по йоге, мамочки из родительского комитета, но больше всех - они, доступные, возбужденные и готовые на любые эксперименты в постели женщины из приложений знакомств.
Тут конечно, у славянского читателя, возникнет диссонанс : это же нам толдычат блогеры и инфлюенсеры, что только в России женщины бегают за мужиками, что только у нас «сирый да убогий, но какой есть», что только наша женщина готова на любое самопожертвование ради алкаша Валеры. А оказывается успешные американки и не на то пойдут ради нищего карлика Тоби.
Среди действующих лиц этой отрезвляющей повести о престарелых еврейских Ромео и Джульетте (Тобби и его жене Рейчел) ещё несколько семейных пар. Адам и Либби. Сет и Ванесса. Мариам и Сэм.
и голос рассказчика, который принадлежит бывшей тусовщице и журналистке, а ныне обабившейся матери семейства из пригорода Либби, в которой угадываются черты самой Тэффи Бродессер-Акнер пытается разгадать секрет клея, скрепляющего все эти пары.
Закончить можно вечной истиной нашего гения Льва Толстого: «Все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему».
И изменившая Рейчел возвращается помятая поездом нервного срыва к своему неверному Каренину—Флейшману.