Первое, что увидел, что бросилось ему в глаза, когда он вошёл в калитку, была Анастасия.
Она сидела на краю песочницы. Рядом с ней на корточках внимательно наблюдая за движением её рук, сидела девочка. Малышка была прелестна! Девчушка со светлыми волосами в кудряшках, в платьице нежно голубого цвета всё в рюшах и воланах. От них невозможно было оторвать взгляда.
Настя не умолкая, что-то говорила дочурке, при этом ловко один за другим «выпекала» для неё куличики.
Тихо, чуть дыша, он подошёл к ним и услышал ласковый голос Анастасии.
— Вот сколько мы мишек и зайчиков с тобой наделали! Давай-ка, вместе их сосчитаем! Один!
—Дин, — повторила кроха.
—Два!
—Да, — отозвалась малышка.
—Три! – продолжила Настя.
—Ти…
Сердце Савелия разрывалось от умиления. На глазах появилась влага. Он понимал, что ему теперь обратной дороги не будет. Или будет с ней, или головой в омут.
Девчушка заметила приблизившегося к ним незнакомого человека, вместо того чтобы испугаться и нахмуриться от страха, она заулыбалась необыкновенной лучистой улыбкой, обнажив все свои десять жемчужин перламутровых зубов.
Увидев улыбающуюся дочку, Настя оглянулась. Сердце упало куда-то в песок. Внутренняя дрожь разрастаясь, пыталась вырваться наружу, ей с трудом удавалось блокировать её внутри.
— Здравствуйте, Настенька! – улыбаясь, произнёс мужчина.
— Здравствуйте, Савелий Георгиевич, — ответила девушка, с великим трудом маскируя своё состояние. Она боялась, что зубы начнут стучать от приступа лихорадки. Чтобы скрыть своё состояние, нагнулась и взяла дочку на руки.
— Настенька, я так стар для Вас? Когда Вы называете меня так, я чувствую себя столетним старцем. Конечно, где-то на людях, если это Вам нужно называйте меня так. Но, когда мы наедине-просто Савелий. Договорились? И, если это возможно —перейдём на «ты».
Она почувствовала, что её щёки вспыхнули румянцем.
— Как зовут самую прелестную девочку? – спросил Говоров, при этом он взял в свою руку крошечную ручку девочки и поцеловал.
Ариша, продолжая улыбаться, не отняла ручку и никак не выразила своё неудовольствие, как это обычно происходило, когда незнакомые люди появлялись рядом.
— Скажи дяде, как тебя зовут, — попросила мама малышку. Насте всё труднее становилось владеть собой.
— Лиса, - ответила девчушка.
Мужчина наморщил лоб, пытаясь догадаться, какое имя назвала девочка.
Настя засмеялась и перевела: «Ариша! Скажи, Ариша!»
— Лиса! – чётко произнесла девчушка. Взрослые улыбались, она, вероятно, поняла, что он не чужой.
— Это дядя Савелий, — представила Настя мужчину дочке. — Скажи, дядя Савелий.
— Саф! Саф! – отчётливо отозвалась крошка, неожиданно для мамы всем тельцем подалась в сторону мужчины и уцепилась ручками за воротник его рубашки.
— Ариша! Ариша, так нельзя! У тебя ручки в песке! Ты испачкаешь дяде рубашку! – взволновано говорила Настя, пытаясь убрать ручки дочки, но она накрепко вцепилась и никак не хотела отпускать воротник рубашки Савелия.
— Саф! Саааф! – она не капризничала, а лукаво улыбаясь, рвалась к мужчине.
Он посмотрел нежным взглядом на маму девчушки и мягким голосом обратился к ней: — Настя, Вы позволите мне взять Аришу на руки?
При этом он обхватил ребёнка руками, коснувшись рук её мамы. Ей ничего не оставалось делать, как поспешно убрать их.
Ариша гладила ручками лицо мужчины. Запускала их в его волосы. Укладывала свою кудлатую головку то на левое плечо, то на правое. В итоге прикоснулась губками к его щеке.
— Ариша, да, что с тобой сегодня! – взволновалась Настя, виновато посмотрела на Савелия.
— Всё хорошо, Настя! Чего ты так разволновалась! Ребёнок в отличие от тебя почувствовал, что я хороший человек и сама решилась на объятия, — веселился мужчина, не сводя пылающего взора с девушки, чем вводил её в ещё более ужасающее состояние. Она чувствовала, что находится на гране обморока.
Ариша успокоилась, положив голову на его левое плечо.
Всё это время из-за декоративного кустарника за ними наблюдала хозяйка дома. Она видела, как трудно было девушке находиться рядом с Савелием. Как он вёл себя, поняла, что он действительно влюблён окончательно и бесповоротно. Поняла —это по тому, как преобразился его внешний облик и как снова заблестели его глаза. Аделаида мысленно их благословила.
— Давайте, погуляем по тенистой стороне нашей улицы, — тихо произнёс он, направляясь к калитке. Девушка послушно последовала за ними. Пользуясь моментом, что она находилась вне поля его зрения, перевела дух, несколько раз глубоко вздохнув, пыталась привести себя в чувство. Это было невероятно трудно.
Они медленно шли по тенистому тротуару мимо больших красивых, богатых домов. Савелий рассказывал ей историю этого посёлка, как они с Ладой несколько лет тому назад с большим трудом, но всё же подвигли своих соседей на посадку этой аллеи. Теперь все просто счастливы, что она у них есть.
Дошли до конца улицы и повернули назад. Настя заметила, что дочка сладко спит на плече мужчины, крепко обняв его за шею.
— Савелий Георгиевич, она уснула, — с трудом произнесла его имя Настя. — Пойдемте, уложим её в постель, —прошептала она, на «ты» перейти не получилось.
Он переложил ребёнка на руку. Девочка пошевелилась на ней, укладываясь удобнее, как в колыбельке. Настя бросила на лицо мужчины мимолётный взгляд и была поражена, какое блаженство он испытывает, глядя на её дочку. Ей стало не по себе от осознания того, что ей трудно будет оторвать дочку от совсем незнакомого ей человека. Похоже, они нашли друг друга. А она? Что делать ей со своим чувством?
…После их первой встречи возле приёмной Аделаиды, он каждый день присылал ей цветы с запиской, в которой был номер его телефона. Она, естественно, ни разу не позвонила, даже не поблагодарила за них, понимая, что не сможет ему отказать, если он предложит ей встречаться. Спустя несколько дней он зашёл к ней в кабинет, коротко поздоровался. Она, стоя у стола, перебирала документы. Савелий подошёл к ней, молча глядя в её глаза, обхватил лицо своими ладонями. Коснулся губами, еле ощутимым поцелуем, уголка её губ, затем звонко поцеловал в лоб. Развернулся и, не оглядываясь, вышел вон. Настя успела схватиться руками за край стола, иначе бы рухнула без сил на пол возле него.
Снова он появился через неделю. Теперь уже даже не здороваясь, приблизился к ней. Она медленно отступала назад, пытаясь спастись от его гипнотического взгляда, пока не упёрлась в стену. Он спокойно подошёл к ней вплотную, снова взял её лицо в свои ладони, но теперь уже поцеловал долгим, горячим и удивительно нежным поцелуем. Может быть, ей просто так показалось. А затем он, снова молча развернувшись, вышел. Она чувствовала, что пол ускользает из-под ног, кое-как дотянулась до спинки дивана, упала на него и разрыдалась. Настя понимала, что она для него просто очередная, красивая игрушка, но она-то влюблена в него по-настоящему. И она чувствовала, она знала, что совсем скоро сама будет искать с ним встречи. Тогда неизвестно как он с ней себя поведёт. Может быть, какое-то время она будет ему интересна, пока не появится более красивая кукла, а может быть, просто посмеётся, как предупреждала её Аделаида.
Савелий больше не появлялся в её кабинете и нигде, кроме тех переговоров с французами они не встречались. Вчера Аделаида пригласила её за город. Она отказалась, но сегодня за ней прислали машину. Упорствовать Настя не стала, посчитала, что будет, совсем, неправильным с её стороны дальнейший отказ. Теперь-то она поняла, для чего её настойчиво приглашали. Девушка, не знала радоваться ли ей этой встрече или нужно, как можно скорее бежать.
— Настя… Настенька… – громкий шёпот Савелия вернул её в реальность. Он стоял возле раскрытой калитки, какого-то дома. До дома Аделаиды оставалось пройти ещё мимо двух особняков. – Давайте, уложим Аришу у меня! Там много людей, очень шумно. Пусть крошка выспится хорошенько, — говорил он ей.
Она поняла, что ловушка сейчас захлопнется.
— Не бойся! С тобой ничего не случится! Я вполне даже неплохой человек! Ребёнок бы не пошёл к дурному человеку, — обворожительно улыбаясь, говорил он девушке.
Настя робела. Её разрывали сомнения. А, он уже шёл к дому, сверкающему белизной стен среди деревьев. Она медленно вошла в красивый сад, заполненный чудесными растениями, поняла, что хозяин немало потрудился над его созданием. Поспешила за Савелием, он уже ступил на высокое крыльцо великолепного дома.
— Савелий, — окликнула она его, решила попытаться противостоять желанию плоти.
Он остановился на третий ступеньке, обернулся.
— Савелий, я думаю, всё же нам следует вернуться в дом Аделаиды.
Попыталась, как можно увереннее, убедить его в этом.
Мужчина пристально посмотрел ей в глаза. Спустился к ней, согнутым указательным пальцем приподнял её голову за подбородок, а большим пальцем погладил его нежную кожу, едва касаясь губ.
— Не бойся меня. Ничего, никогда не будет против твоей воли, — снова прошептал он, в его голосе чувствовалось волнение.
«Боже, какая моя воля! У меня нет никакой воли рядом с тобой!» – хотелось ей крикнуть во весь голос.
Он уже снова поднялся на третью ступеньку, обернулся, протянул к ней руку: «Идём. Не бойся, Настенька!» — он так нежно произнёс её имя, что её сердце и без того безумствовавшее, чуть было, не выпрыгнуло из груди.
Настя боялась подать ему свою руку, он бы сразу понял, что творится с ней. Робко последовала за ним.
Вошли в сверкающий холл, поднялись на второй этаж по лестнице.
Савелий распахнул одну из дверей.
— Входи, — прошептал он.
Это была просторная красивая спальная с широкой кроватью, несколькими шкафами, высокими и низкими. Она не стала гадать об их назначении. Её заинтересовали две двери, выходившие из комнаты, кроме входной.
«Одна может быть в ванную. А другая?» —подумала она.
— Настя, — тихо окликнул её мужчина.
Она встрепенулась, посмотрела на него, не понимая, чего он от неё хочет.
— В этом шкафу одеяла и подушки, — также тихо сказал он, указывая на невысокий шкаф.
Настя убрала с половины кровати покрывало, открыла шкаф, достала три подушки и одеяло. Она положила одну из них в изголовье, Савелий тут же хотел положить на неё ребёнка. Но она остановила его.
— Нужно ополоснуть ей ножки, мы долго сидели в песочнице.
— Тогда нам сюда, — кивнул он на одну из дверей. Настя открыла её и остановилась от удивления. Это действительно была ванная, но только детская. Плитка на стенах была непростая, а с фрагментами из любимых мультиков.
— Удивительная комната! – с восхищением произнесла девушка, аккуратно омывая ножки дочки тёплой водой.
Савелий уложил девочку на кровать и отошёл. Настя обложила её подушками с двух сторон, укрыла одеялом. Почувствовала, как он встал у неё за спиной, обхватив руками ниже груди.
— Может быть, на пол возле кровати набросать подушек? – просто произнёс он.
— Она умеет слезать с кровати. Спит спокойно, — с замиранием сердца произнесла она.
— Никогда не видел девочки прелестнее! И мама у неё так просто чудо! — сказал Савелий, касаясь своей щекой её щеки. – Милая моя, как я мечтал снова прикоснуться к тебе. Ты не позволяешь мне быть с тобой. Всё ещё боишься меня? Или кто-то незаслуженно опорочил меня?
— Я не боюсь…. Вы… ты вполне симпатичный человек, — попыталась, пошутить она, сдерживая дрожь в голосе. Она чувствовала, как он с каждым мгновением крепче прижимал её к себе.
— Ты замёрзла? Ты дрожишь!
— Нет. Мне не холодно, — прошептала Настя.
Он развернул её, прижимая к себе за талию, заглянул в глаза.
— Милая моя, ты так реагируешь на меня? Ты хочешь того же, чего страстно желаю я? – зашептал он с жаром в голосе. Глаза его пылали любовью.
Сердце её трепетало от его близости. Душа млела от его прикосновений. Разум же кричал: «Очнись! Очнись! Беги от него! Ты знаешь, что будет!» А тело с такой силой отозвалось, с такой страстью ответило на его обжигающие поцелуи, что она успела испугаться себя. Приподнялась на цыпочки, обвила нежными руками его крепкую шею, зашептала: «Люблю! Люблю тебя!»
Она услышала сладостный стон, вырвавшийся из его груди, почувствовала, как её ноги оторвались от пола. Не отрывая своих губ от её, он нёс её на руках в другую комнату, через вторую дверь из той комнаты, где осталась дочка. Он не закрыл её, но она ничего больше не хотела, жаждала только его.
Уже давно, вся одежда была на полу, а он всё ещё ласкал её, не отрываясь ни на секунду, всё более разжигая и без того изнывающее от страсти прекрасное тело. У неё больше не было сил ждать... Страстный стон двух влюблённых заполнил комнату…
… Она прижималась к нему каждой клеточкой своего тела. Целовала его горячими губами.
Он говорил ей о своей любви, восхищался её телом…
— Саф! Саааф! – раздалось из соседней комнаты.
Савелий в одну секунду одел брюки, накинул на свой торс рубашку. Заспешил к двери комнаты, где уже было слышно шлёпанье босых маленьких ножек. Настя натянула простыню на влажное, ещё не остывшее от страсти тело, а может быть уже загоравшееся ею снова.
Он вернулся через несколько минут, счастливая улыбка не сходила с его лица.
— Снова уснула у меня на руках. Я уложил её на кровать, — заговорил он.
Она не успела ему ничего ответить, как он снова оказался возле неё…
Часть 10 ------------------------------------------------------------------- Часть 12