Одним из важных исторических источников прошлого города Смоленска является дневник первого смоленского историка Никифора Мурзакевича. Связано это с тем, что в пожаре войны 1812 года сгорел смоленский архив, лишив нас огромного количества документов XVII-XVIII веков. Вот и приходится восстанавливать минувшие события по отрывочным материалам, в частности, дневникам.
Первый печатный труд по истории Смоленска (1803 г.) Никифора Адриановича Мурзакевича открывается небольшим вступлением под заголовком «Вид города Смоленска, местоположение и свойство жителей». В нем содержится характеристика смолян, которая сегодня может показаться забавной. За прошедшие два века население Смоленска радикально поменялось и выросло в разы, но, на мой взгляд, какие-то черты характера тех, давних смолян можно узнать и в нынешних горожанах. Уж в части женского населения – это точно! Итак, вот что пишет Никифор Мурзакевич:
«Число жителей обоего пола простирается до 12 590 человек. Они все почти росту среднего, видом пред московитянами томнее, в поступках просты, в характере тише, в речах медлительнее, сложением крепки, лет шестидесяти не считаются за стариков. В выговоре их более мягкости белорусской, нежели твердости московской. Женщины деятельны, они не ограничивают себя исправлением домашней экономии, но входят во многие мужские дела, производят торги, ездят за товарами в Москву и Беларусь, и оные распродают в ярмонках по губернии».
К дневнику Мурзакевича обращались историки прошлого, и поныне он служит основанием для описания прошлого Смоленска. Между тем, этот источник содержит ошибочные утверждения, а некоторые его записи были неправильно истолкованы краеведами, опять же породив ошибки. Что говорить, если даже название этого документа – «Дневник» – не вполне правомерно. Родился Мурзакевич в 1769 году, а свой «Дневник» он начинает с 1766 года, т.е. за три года до собственного рождения! Очевидно, что «Дневник» – это сложный документ, который совмещает в себе записи, сделанные постфактум, по памяти собственной и народной, и реальные дневниковые записи.
Давайте рассмотрим одну фразу из «Дневника Мурзакевича», которая кажется несколько загадочной. Описывая приезд в Смоленск в 1780 году императрицы Екатерины II, Мурзакевич пишет, что с Блонье
«бедные хижины были снесены за счет казны в слободки – Офицерскую и Солдатскую, что за стеною».
А в 1781 году он сообщает, что
«Блонье луговое окончательно очищено от хижин».
Что это за хижины были на Блонье? «Дяди Тома»? Нет, конечно. Никаких хижин в прямом смысле этого слова на Блонье никогда не бывало. Таким понятием в стиле высокого романтизма о. Никифор назвал всего лишь старые деревянные городские усадьбы, которые были в районе Блонье, начиная с середины XVII века. Когда-то там располагались усадьбы самых влиятельных людей! Так, по переписной книге 1666 года в около Блонье находился дворы, например, первого русского генерала Авраама (Александра) Лесли, боярина Ильи Даниловича Милославского, боярина князя Никиты Ивановича Одоевского, боярина Бориса Ивановича Морозова, головы смоленских стрельцов Данилы Чернцова, головы московских стрельцов Василия Тяпкина, пушкарского головы Федора Атрепьева, сотников, подьячих. Бояре постоянно не жили в Смоленске, в районе Блонье у них были так называемые «осадные дворы», т.е. жилье на случай приезда по служебным делам, в том числе, и на случай осады.
В 1770-е годы императрица Екатерина II внедряла в русских городах застройку по регулярным планам, так что хаотическая усадебная застройка деревянными, обветшалыми дворами в центре города выглядела анахронизмом, вот и понадобилось расчистить место для регулярной застройки центральной, нагорной части города каменными корпусами присутственных мест, домами губернатора и других высших должностных лиц и прочими казенными зданиями. Ну, а посредине этой застройки просто обязана была быть устроена плац-парадная площадь для развода и смотра войск. Вот такая история с «хижинами». Перефразируя известное выражение революционной поры, в Смоленске конца XVIII века получилась «война хижинам и мир дворцам»!
Ну, а почему Мурзакевич называет Блонье «луговым»? Да потому, что там, действительно, было что-то вроде луга, пустыря. На планах XVIII века мы видим, что Блонье не было застроено, и оно было треугольной формы. Ранее здесь находился большой государев фруктовый сад, который показан на гравюре Гондиуса 1636 года.
Источники: Мурзакевич Н.А. История губернского города Смоленска от древнейших времен до 1804 года. 2-е изд. Смоленск, 1804. С. III.; официальная группа научно-популярного журнала "Край Смоленский" https://vk.com/kraismol
Автор: Юрий Шорин
Если материал вам понравился, не забудьте поставить дружеский лайк.
#край смоленский #история смоленской области #блонье #мурзакевич