Мне кажется, нет такого петербуржца, который никогда не был на северном берегу Финского залива. Каждый хоть раз отдыхал в Сестрорецке или Зеленогорске, купался в Токсово или Кавголово, путешествовал по Карелии, или, по крайней мере, планировал это сделать. Эти чарующие леса, озера и скалы, пожалуй, одни из самых прекрасных мест в окрестностях Петербурга. В этой статье историю Карелии я затрагивать не буду, поскольку там так много интересного, что хватит на отдельную большую статью. А вот про Сестрорецк, Зеленогорск и Токсово с его прекрасными озёрами я расскажу.
В начале хочется упомянуть один не приятный, но очень важный факт.
Когда-то эта земля принадлежала Великому княжеству Финляндскому, обладавшему еще при Российской Империи широкой внутренней и внешней автономией. Российской эта земля стала только 12 марта 1940 года в конце Зимней войны. В обмен на независимость Финляндии пришлось пойти на территориальные уступки, значительно большие по сравнению с теми, которые требовал Советский Союз в начале войны в 1939 году. Она потеряла 11 % своей территории. 430 тысяч финнов потеряли свой дом.
Очень грустно осознавать то, как именно эти земли стали нашей территорией. Также печально, что мало кто знает их историю.
1. Сестрорецк и Зеленогорск.
Начнем с Сестрорецка. Город получил своё название от реки Сестры (от финского Siestar – «чёрная смородина». )
Принято считать, что этот город, наравне с Кронштадтом и Петербургом, был основан Петром Первым. Это не совсем верно. Первое упоминание о селении Сестребек (фин. Siestarjoki, швед. Systerbäck) датировано еще 20 ноября 1643 года и является жалобой купцов города Выборга на действие в Сестребеке купцов Ниеншанца (сейчас Шлиссельбург) королеве Христиане. То есть еще в середине XVII века в Сестребек проводились ярмарки, селение жило, существовало и процветало.
Завоевав в ходе Северной войны эти земли, Пётр Первый решил считать дату основания Сеcтрорецка (Сестребека) от начала строительства домов для пребывающих на строительство нового оружейного завода рабочих — 1714 год.
Небольшой рыбацкий посёлок Териоки (ныне Зеленогорск), также, как и Сестрорецк, был назван в честь реки, на которой стоит. (швед. Terijoki, от искажённого фин. Tervajoki — Смоляная река). В письменных источниках поселение впервые упоминается в 1548 году в связи с указом шведского короля Густава Васы о казни нескольких местных контрабандистов. В 1721 году, после подписания Ништадского мира, завершившего Северную войну, был включён в состав Выборской губернии.
В 1870 году, после открытия Финляндской железной дороги и строительства первого деревянного вокзала, в этих местах стали появляться многочисленные дачи.
Посёлок быстро рос, летом его население доходило до 10 тысяч человек. В 1880 году в посёлке построена первая деревянная православная церковь. В 1882 году в посёлке открылась первая одногодичная финская школа, в 1886 — первая русская школа на 20 детей.
Ну и естественно, как можно писать об этих удивительных местах и не рассказать историю Сестрорецкого курорта.
Построен он был исключительно для того, чтобы окупить местную железную дорогу, которая до этого не пользовалась такой популярностью, какой бы хотелось её владельцу — Петру Александровичу Авенариусу.
Идея Пётра Александровича использовать море, пляж, сосновый лес и минеральные источники как визитную карточку нового места отдыха для состоятельных петербуржцев увенчалась успехом. Да и по-другому быть не могло. Петербург конца 19 века — это вонь от сточных вод, сливаемых прямо в каналы, грохот подков лошадей о каменные мостовые, 100% отсутствие озеленения, грязь и ужасный воздух кожевенных, чугунно-литейных и прочих предприятий, находившихся прямо в городе. Жители города мечтали сбежать из своих квартир на арендованные на лето дачи.
Отдых же в Сестрорецком курорте сразу воспринимался как что-то ещё более престижное, чем дачный отдых.
Санаторий сразу произвел фурор своим уникальным бассейном с минеральной водой, процедурами с лечебными грязями и курзалом. Последний был настоящим развлекательным комплексом с комнатами для азартных игр, рестораном, библиотекой и концертном залом на 1500 человек с «зимней» и «летней» сценами. (В советское время курзал сгорел. Восстанавливать его не стали, вместо этого оборудовали на этом месте спортивные площадки).
Но несмотря на всё это, главным занятием здесь было не отдых и лечение, а флирт. Основным местом знакомств была прибрежная терраса.
Очень скоро вокруг санатория разросся дачный посёлок из более сотни домов. Все эти дачи были построены в едином стиле северный модерн такими архитекторами как Ф.Ф. Постельс, С. Г. Гингер, В.А. Косяков.
Эти фамилии, наверное, вам ни о чем не говорят, но их творения вы точно знаете. Среди них оформление вестибюля Екатерининского парка Царского села (Ф.Ф. Постельс), десятки домов в Петербурге, включая знаменитый «Колобовский дом» (С. Г. Гингер), ну и, конечно же Морской собор в Кронштадте (В.А. Косяков).
К сожалению, среди этих потрясающих примеров деревянного зодчества 19 века, государством сейчас охраняются считанные единицы. Да и те, что охраняются, регулярно «вдруг» частной собственностью и снимаются с охраны КГИОП.
2. Токсово и лесные озёра.
Само название Токсово происходит от финского «tuoksuva» — пахнущее, благоухающее. Впервые местное поселение упоминается в 1500 году, а к 1625 году уже как крупный религиозный и культурный центр Швеции.
Во времена российской империи в Токсово — это финско-ингерманландское село, со своей больницей, почтовой станцией, земской и воскресной школой и, самое главное, со своей кирхой, сохранившейся до сих пор. В 1905 была открыта конно-почтовая станция. Важно отметить, что здесь не было никогда крепостного права. Основным занятием местных крестьян, преимущественно ингерманландцев и эвремейсов, было производство молочных продуктов для петербургских рынков и дачников, живших здесь летом.
Дореволюционный специалист по дачному отдыху В. К. Симанский так описывал Токсово в 1892 году:
«Живописностью отличается чухонская деревня Токсово, находящаяся в 26 верстах от Шувалова. Некоторые называют эту местность Петербургскою Швейцарией».
И действительно, по сравнению с болотистыми предместьями Петербурга живописные холмы, долины и токсовские озёра производили впечатление гористой местности.
В отличие от В. К. Симанского, составители путеводителя «На лыжах по окрестностям Ленинграда» так характеризуют Токсово в 1930 году:
«Селение Токсово находится в 1 ¼ км от станции того же имени. Заходить туда не стоит, так как в самой деревне нет ничего интересного.»
В 1931 году происходит первая волна депортаций коренного местного населения финнов-ингерманландцев (они составляли ¾ населения). Из Токсово в тот год было выслано 250 семей. К 1939 году почти всё финское население Ленинградской области было отправлено в Сибирь, и национальный финский район был навсегда упразднён. Лютеранская кирха в 1937 году была закрыта и отдана под клуб.
С 1963 года Токсово стало дачным посёлком, был открыт центр зимних видов спорта, функционирующий до сих пор. В начале 1990-х годов кирха была отдана евангелическо-лютеранской церкви Ингрии, приход был восстановлен. Сейчас в кирхе проводятся богослужения на русском и финском языках.
Людей всегда манили эти места не только прекрасным сосновым лесом, сопками, но и уникальной системой озёр.
Из всех них наиболее приспособлены для отдыха озёра Вероярви, Хепоярви и залив Сярюнлахти Кавголовского озера.
До 80-х годов прошлого века берега озера Хепоярви славились лучшими пляжами, а особо любимыми у отдыхающих были «Золотой пляж» и «Серебряный».
В 90-х годах в результате самозахвата земель крупными питерскими чиновниками эти пляжи перешли в частную собственность.
Доступным для отдыха остался южный берег озера (залив Аунеланлахти) — там есть и пляж, и лыжедром.
Для тех, кому не нравился многолюдный отдых и хочется тишины и уединения с природой, можно отправиться на северо-восток от Токсово.
Там находится изумительный по красоте озёрный край: разбросанные без числа там и сям небольшие по размеру озёра: Хэнэярви, Мустаярви, Вояккаярви, Тинуксченъярви, Лассилампи, Кангаслампи.
В царство этих озёр можно добраться только пешком, по причудливо проложенным по холмам и долинам тропинкам.
В первозданную тишину этого края захаживают лишь те, кто хочет увидеть величие природы и хоть на мгновение ощутить истинную ценность жизни.