2 сентября 2011 года. Знойный полигон Ашулук под Астраханью. Солнце жарит немилосердно. Кажется, что от его беспощадных лучей выгорело даже небо. Раскалено все — рыжеватый песок, металл боевых машин. Над стартовыми позициями ракетчиков едва колышется разомлевшее душное марево…
В стальном контейнере командного пункта зенитного ракетного дивизиона комплекса С‑300 ПС на удивление холодно — работают кондиционеры. Шесть человек — боевой расчет во главе с командиром дивизиона — этого не замечают. Командир стоит, в его правой руке зажата гарнитура внутренней связи.
За пультами управления спиной к нему — офицеры и солдаты, номера боевого расчета. Командир не видит их лиц. И только по едва заметному напряжению тел замечает, как натянуты у них нервы. Взгляды номеров расчета прикованы к панели приборов. Все они обращены в слух.
Хриплый голос из динамика врывается в гул аппаратной:
— Боевая работа разрешена!
Как ни ждет расчет это оповещение, оно звучит внезапным выстрелом.
Командир дивизиона реагирует мгновенно:
— Дивизион — к бою! Включить полную мощность!
Спины людей мгновенно выпрямляются, глаза впиваются в индикаторы, пальцы сжимают ручки управления. До появления мишени в зоне поражения дивизиона остаются считаные секунды…
На рабочем месте офицера захвата — старший лейтенант Андрей Бобылёв, начальник расчета приемных устройств обзора и сопровождения целей отделения боевого управления зенитного ракетного дивизиона в/ч 30151. Его работа самая сложная — взять цель на сопровождение.
Сотни раз он проделывал эти операции. Десятки часов провел в аппаратной на тренировках. Но все они были без реального пуска ракеты.
Наступает момент истины. Сейчас решится многое: сработает ли он быстро и четко, оправдает ли доверие командиров, не осрамится ли перед подчиненными, не уронит ли честь дивизиона, воинской части, белорусской группировки ПВО на учении «Боевое содружество — 2011»?..
— Поиск цели в секторе один на сто пять, угол места — девятнадцать и шесть! — командует офицер.
Спустя полминуты в аппаратной раздается голос:
— Есть цель!
Но пока неизвестны ни ее высота, ни азимут, ни скорость, ни направление полета.
— Ракеты на подготовку! Выдать целеуказание!
В это мгновение время для старшего лейтенанта Андрея Бобылёва останавливается. Наступает его черед.
Перед глазами офицера одновременно вспыхивают четыре зеленых квадратных экрана индикаторов наведения. На боевую работу, к которой он готовился целых семь лет, нормативом отведено всего две с половиной секунды, остальное сделает автоматика…
…С того дня прошло почти 11 лет. 24 июня нынешнего года государственный секретарь Совета Безопасности Республики Беларусь генерал-лейтенант Александр Вольфович вручил золотую медаль и диплом с отличием подполковнику Андрею Бобылёву — выпускнику факультета Генерального штаба Вооруженных Сил Военной академии.
Горький пот Ашулука
Наша память устроена необычно. Она цепко хранит эмоционально окрашенные события, и чем ярче эмоции, тем дольше человек помнит о них.
Те первые в своей жизни учебно-боевые стрельбы на Ашулуке Андрей Бобылёв не забудет никогда. Накал страстей был запредельным. В эмоциональном коктейле в гремучую смесь смешались и волнение, и ответственность, и жгучее желание показать свое мастерство. Сегодня офицер рассказывает о тех днях спокойно, но по количеству мелких деталей я понимаю — экзамен на профессиональную зрелость дался старшему лейтенанту нелегко…
Возвращаемся в 2011 год.
…Включаются зеленые экраны индикаторов наведения на панели приборов офицера захвата старшего лейтенанта Андрея Бобылёва.
— Поиск! — отрывисто бросает он операторам ручного сопровождения, и бойцы быстро крутят ручки управления, фиксируют цель на своих экранах по азимуту и углу места. Андрей быстро нажимает кнопку «Ручное сопровождение».
— Есть ручное сопровождение! — через мгновение докладывают операторы.
На центральном зеленом экране вспыхивает зеленая точка — отметка от цели. Офицер четкими движениями штурвалов наводит перекрестье «прицела» экрана на отметку, докладывает:
— Сопровождение цели по первому каналу!
Он чувствует — по времени в норматив уложился… Но захватит ли ракета цель?
Следом делает свою работу офицер пуска. Повисает недолгая напряженная пауза…
Резкий хлопок — и ракета вертикально выпрыгивает из контейнера. Через несколько секунд в кабину пункта управления врывается оглушительный рев ее двигателя. Аппаратная ходит ходуном как при землетрясении — это полуторатонная ракета уходит ввысь. Андрей ее видеть не может. Он впивается взглядом в отметку от цели на экране. Ракета стремительно набирает высоту, мчится на встречу с мишенью. Эти секунды — самые долгие… Вдруг рядом с зеленой точкой цели на экране вспыхивает еще одна, через секунду они соединяются и рассыпаются по экрану мелкими искрами. Промах в норме! Ракета-мишень поражена!
Крупная капля пота срывается со лба офицера и падает на рабочий стол. В ней отражаются огоньки лампочек приборной панели. Он смахивает каплю рукой, опускает затекшие плечи и крутит головой. Пытаясь унять волнение, глубоко дышит. Но пульс гремит в висках. Так проходит минута, другая. И офицер обнаружения вновь докладывает:
— Есть цель!..
В тот день они поразили семь ракет-мишеней «Пищаль-Б», летящих со скоростью свыше 900 километров в час. Дальность их полета в зоне поражения — всего 20 километров. Вот и считайте, сколько времени есть у боевого расчета ЗРК для их обнаружения, захвата, сопровождения, наведения и пуска ракет.
— Когда садишься на рабочее место офицера захвата на командном пункте дивизиона, берешься за штурвалы — весь мир исчезает, — рассказывает о тех стрельбах Андрей Владимирович. — Теперь важно только то, что происходит на экранах индикаторов. Справа от меня два оператора ручного сопровождения. Они — мои вторые и третьи пары глаз и рук. Офицер захвата — здесь и сейчас — центральное звено, и я работаю руками. Никто не сможет помочь, исправить ошибку, отменить старт ракеты-мишени. Все протекает в реальном времени, по-боевому.
…По громкой связи прилетела команда: «Готовность — три!». Это значит, что налет мишеней завершен. Усталые, но счастливые, номера боевого расчета вышли из командного пункта, жадно напились воды. Затем офицеры и солдаты, впервые стрелявшие по мишеням, по давней традиции направились к стартовой позиции ракет. На песке были разбросаны закопченные сгоревшим порохом обломки заглушек ракетных контейнеров. И вот он, момент посвящения в зенитчики: они измазали свои лица пороховой гарью, расписались на одном из обломков. На долгую память…
…Пройдет шесть лет, и там же, на полигоне Ашулук, уже командир зенитного ракетного дивизиона майор Андрей Бобылёв зычно скомандует боевому расчету:
— Дивизион — к бою! Включить полную мощность!..
Название Ашулук, по одной из версий, произошло от тюркского «ащылык», обозначающего горечь воды в местных солончаках. По другой — поселок Ашулук до появления железнодорожной станции назывался Шулук, что с древнеханаанского переводится как «граница жизни» — дальше только бескрайняя степь.
На одноименный полигон, открытый на юге России в 1960 году между Волгоградом и Астраханью на участке площадью 120 на 40 километров, десятилетиями съезжаются те, кому доверено стоять на защите мирного неба Родины. В Ашулуке они проходят проверку на боевое мастерство. Здесь им вручают заветные «ключи от неба».
Ныне в астраханской степи расположен 185‑й Центр боевого применения и боевого предназначения ВКС Вооруженных Сил Российской Федерации. Он оборудован современной радиолокационной, телеметрической и оптической аппаратурой, ежегодно принимает крупные международные учения, в том числе учения Объединенной системы ПВО СНГ, Единой региональной системы ПВО Беларуси и России.— На полигоне Ашулук я «воевал» пять раз — в 2011, 2014, 2017, 2018 и 2019 годах, — рассказывает офицер. — И каждый приезд — в новой должности.
Так заведено, что боевые стрельбы на полигоне — основа прохождения офицерской службы в зенитных ракетных войсках. Только после подтверждения своих навыков в ходе реальной учебно-боевой работы, успешной стрельбы по мишеням офицер может претендовать на повышение в должности. И это понятно: можешь стрелять сам — научишь подчиненных. В 2015 году добросовестному офицеру присвоили воинское звание майор досрочно.
Слушая рассказ Андрея Владимировича, я невольно задался мыслью: что же так мотивирует офицера упрямо, шаг за шагом двигаться по ступеням профессионального роста?
Неслучайные встречи
В первых числах февраля 1986 года в Полоцке в семье Владимира Андреевича и Елены Николаевны Бобылёвых родился сын Андрейка. У молодых родителей уже подрастала дочь Аня. Радости главы семьи не было предела — у него появился сын, наследник!
— Отец в те годы возглавлял местное предприятие по ремонту бытовой техники, — вспоминает Андрей Владимирович. — В свое время он отслужил «срочку» в ГСВГ, в артиллерии. Его брат Евгений Андреевич был офицером. Андрей Савельевич, дед по отцовской линии был майором, военным автомобилистом, возглавлял автослужбу 37 бхвт в Полоцке.
Мама Елена Николаевна, выпускница столичного педагогического института имени А. М. Горького, работала в школе учителем начальных классов. Оказывается, она тоже выросла в семье офицера — Николая Фёдоровича Тараканова и вместе с родителями кочевала по военным городкам на бескрайних просторах СССР.
— По рассказам мамы, ее отец был настоящим военным. Это значит, — поясняет подполковник Андрей Бобылёв, — что он уходил на службу засветло, а возвращался затемно.
Николай Фёдорович окончил Военную артиллерийскую ордена Ленина, Краснознаменную академию имени М. И. Калинина. В войсках дослужился до командира артиллерийского полка, стал подполковником. А заканчивал военную службу преподавателем на военной кафедре БГУ в Минске.
…Общаясь в былые времена с сослуживцами, я не раз подмечал закономерность: влияние семьи и ближайшего окружения на выбор жизненного пути, будущей профессии детьми просто колоссальное. Множество мальчишек, выросших в семьях с давними военными традициями, связали свою жизнь с армией. А сколько девчонок, подражая матерям-учителям, стали педагогами!
Однажды, будучи подростком, Андрей прогуливался по городскому скверу. Навстречу ему попался солдат — хорошо знакомый старший товарищ по дворовой футбольной команде. Они поздоровались, присели на лавочку, открыли кулек семечек.
— Тот мой приятель Александр уже служил срочную в полоцком 377‑м зенитном ракетном полку, — вспоминает Андрей Владимирович. — Разговаривая с ним, я впервые задумался о своем будущем. Пройдет еще несколько лет — и я окончу школу. Куда же мне податься?
Эта встреча была неслучайной. Напитавшись за детские годы информацией от родных и друзей, Андрей в юношеских мечтах уже представлял себя офицером, да не простым — минимум командиром зенитного ракетного полка в родном Полоцке. Иной карьеры, рода войск и места службы он себе даже не представлял. Но мечты мечтами, а ведь надо же и что-то делать для их воплощения.
В 2002 году в семье Бобылёвых случилось непоправимое — скоропостижно умер отец.
— Папа запомнился мне настоящим добытчиком, кормильцем, главой семьи, — вспоминает офицер. — Наша семья ни в чем не нуждалась. Я уже тогда понимал, что маме одной на небольшую зарплату учителя поднимать двоих детей будет тяжело.
И вновь в судьбу Андрея вмешался случай. Как-то после похорон в гости к Бобылёвым заглянул дядя Саша, студенческий друг отца по Новополоцкому политехническому институту.
— Слушай, дружище Андрюха, — начал он разговор с подростком, — давай поговорим наедине, по-взрослому. В деревне Лужесно, что в пригороде Витебска, работает школа-интернат-гимназия для способных и талантливых детей. Есть там и военно-патриотический класс. Я слышал, что ты мечтаешь стать офицером. В этом классе — повышенное внимание физкультуре и высокий уровень подготовки по общеобразовательным дисциплинам. Поступишь туда — слезешь с шеи матери. Будешь обеспечен бесплатным местом в общежитии, четырехразовым питанием. Окончишь — дальше сам решишь, куда поступать.
Андрей мужчине не поверил. Нет, он доверял другу отца. Но все услышанное звучало фантастически. Уловив реакцию подростка, дядя Саша произнес:
— Не веришь? Тогда поехали со мной, сам все увидишь.
И они отправились в Лужесно. Для Андрея друг его отца провел небольшую экскурсию по учебному заведению. Увиденное впечатлило паренька. Но главное — у подростка завертелась мысль: если здесь учатся и затем успешно поступают в вузы такие же, как и я, школьники, то почему бы не рискнуть? Вот же она, дорога к мечте!
— Конкурс был большой — пять человек на место, — продолжает рассказ Андрей Владимирович. — Бороться на экзаменах пришлось даже с победителями международных и республиканских предметных олимпиад. Но во мне проснулся настоящий азарт. И я поступил. Учили нас не по учебникам. Это была, по сути, углубленная подготовка к централизованному тестированию. Кроме того, за два года учебы в Лужесно я получил первичные знания и навыки, необходимые для будущей службы. Воинским обучением занимались офицеры запаса.
Главным итогом этой учебы были ошеломительные результаты при поступлении школьников в вузы.
— В 2004 году вместе со мной окончил учебу 101 ученик. Все они — сто процентов — стали курсантами и студентами. Это было реально круто! — восклицает рассказчик.
С высокими баллами Андрей мог поступить на самые престижные гражданские специальности. В 2000‑х в Беларуси наблюдался значительный экономический подъем. Государство стимулировало проявление частной инициативы. Молодые белорусы все чаще выбирали профессии в сфере бизнеса, экономики, финансов. Но юноша остался верен своей мечте стать офицером войск противовоздушной обороны. В том же 2004 году он поступил на факультет ПВО Военной академии Республики Беларусь.
Покоряя трехсотку
Первые два года в академии Андрею Бобылёву было трудно: жесткая дисциплина, высокая учебная нагрузка. Курсанты осваивали общеакадемические дисциплины. И только с третьего года обучения начиналась специализация.
На вооружении 377‑го зенитного ракетного полка (Полоцк) в те годы состоял ЗРК дальнего действия С‑200 В. Парень помнил рассказы друзей его родителей о военной службе, несении боевого дежурства. А ведь среди них были даже командир полка и командир дивизиона. Исподволь приходило желание стать таким же профессионалом-«двухсотчиком».
Курсант Андрей Бобылёв был очарован огромной зенитной управляемой ракетой с четырьмя ее стартовыми ускорителями. Но, как говорится, аппетит приходит во время еды. Чем глубже Андрей узнавал номенклатуру систем и комплексов ПВО, изучаемых на факультете, тем больше понимал — С‑200, к сожалению, уже вчерашний день.
Впервые увидев на территории учебного научно-исследовательского полигона академии мобильный зенитный ракетный комплекс С‑300, он безоглядно в него влюбился.
— Для меня это был просто фантастический ЗРК, — с улыбкой вспоминает офицер. — Почти полная автоматизация боевой работы! Задачи обнаружения, сопровождения, целераспределения, целеуказания, отработки целеуказания, захвата цели, ее сопровождения и наведения ракет, оценки результатов стрельбы трехсотка способна решать автоматически с помощью цифровых вычислительных средств. Функции операторов сводятся к контролю над их работой и осуществлению пуска ракет. Ни одна из предыдущих систем этими качествами не обладала.
Вот тогда, в конце первого курса, Андрей понял: мечта вернуться служить в родной Полоцк оказалась слишком мелкой. Повзрослев — а курсанты взрослеют быстро, — будущий офицер принял решение бросить все силы на освоение трехсотки. К концу второго курса Андрей был уже младшим сержантом, заместителем командира взвода. В две учебные группы по С‑300 отбирали только лучших. И среди них оказался Андрей Бобылёв.
— Учился я с неслыханным удовольствием, — продолжает офицер. — С‑300 ПС представлялся мне эдаким «пулеметом», который уничтожает любые воздушные цели: темп стрельбы — 3,5 секунды, одновременно может быть обстреляно до шести целей 12 ракетами при наведении на каждую цель до двух ракет… Я был счастлив, что осваиваю комплекс, который по своим возможностям превосходит хваленый американский «Пэтриот».
О российской ЗРС С‑400 «Триумф» тогда еще мало что было известно.
— Я так увлекся, что окончил четвертый и пятый курсы только с отличными отметками, — не без гордости говорит Андрей Владимирович. — Понимал, прочные знания и навыки помогут мне в войсках стать настоящим специалистом.
На четвертом курсе Андрей с группой курсантов впервые в истории Военной академии был направлен на полигон Ашулук — знакомиться с организацией боевой работы белорусских расчетов ЗРС С‑300, реальными пусками ракет. Правда, стрельнуть курсантам тогда не довелось. Только в следующем году уже другие курсанты-«трехсотчики» впервые в составе боевого расчета выполнили учебно-боевые пуски ракет по мишеням.
— К выпуску я понял, что в Военной академии у меня получилось все, как я хотел, — делится собеседник. — Распределение лейтенантов происходило исключительно по рейтингу. В своей группе я был вторым, на курсе — восьмым. Думаю, это сильно повлияло на то, что было принято решение направить меня для дальнейшего прохождения службы именно в в/ч 30151, зенитные ракетные дивизионы которой прикрывают небо белорусской столицы.
По моему мнению, к завершению учебы у Андрея Бобылёва получилось даже больше им самим запланированного. Ведь к выпуску он успел познакомиться со своей будущей женой. Дело было так. Однажды на смотре спортивно-массовой работы, посвященном Всемирному дню авиации и космонавтики, Андрей подтянулся на перекладине более 20 раз. За отличный результат его поощрили увольнением. Вечером курсант заглянул с друзьями в кафе. За соседним столиком он приметил яркую девушку. Пригласив ее на танец, поговорив, будущий офицер через пару минут понял, что не отпустит ее никогда. И надо же было случиться такому совпадению, что в этот же день, 12 апреля, у Виктории — так звали красавицу студентку факультета журналистики БГУ — был день рождения.
С того судьбоносного вечера прошло уже 14 лет. В дружной семье Андрея и Виктории Бобылёвых растут две очаровательные дочки — двенадцатилетняя Арина и шестилетняя Алиса.
…С 2009 года Андрей Бобылёв прошел в воинской части должности начальника расчета приемных устройств обзора и сопровождения целей отделения боевого управления, начальника отделения боевого управления радиотехнической батареи, заместителя командира дивизиона по вооружению — командира радиотехнической батареи, командира дивизиона, командира группы дивизионов, заместителя командира в/ч 30151 по вооружению — начальника технической части. На парадном кителе офицера в верхнем ряду наград — зеленые с красными прожилками ленты медалей «За бездакорную службу» II и III степени.
— На всех этапах службы я ощущал поддержку товарищей, опытных, грамотных, у которых было чему поучиться, — говорит офицер. — Недостатка в поддержке я не испытывал. Среди моих наставников полковники Сергей Фролов, Михаил Матросов. Они оказали влияние на формирование моего профессионального мировоззрения, доверяли ответственные должности. И я их не подводил.
А я не мог не задать собеседнику вопрос:
— Кто вы по профессиональному самоощущению?
— Я — офицер войск противовоздушной обороны, — не задумываясь отвечает Андрей Владимирович. — И главное для меня — быть профессионалом в любом качестве, на любой должности. А это требует постоянной учебы, готовности к выполнению любых задач в рамках своей компетенции. И очень важно понимать, как работают подчиненные должностные лица. Для этого надо изучать специальную литературу, наблюдать и анализировать действия своих начальников, понимать логику приказов и распоряжений. Самоуспокоение опасно.
Стремление к профессиональному росту привело офицера на факультет Генерального штаба Вооруженных Сил Военной академии, где он отлично освоил оперативно-тактический уровень управления.
— Учеба на факультете Генерального штаба дала мне не только глубокие профессиональные знания, но и широкий военный кругозор, заставила переосмыслить многие взгляды на военное дело в целом, — считает подполковник Андрей Бобылёв.
Офицер назначен на должность заместителя командира ставшей родной воинской части. Штатная категория этой должности — полковник. В сфере его ответственности — боевая подготовка, поддержание воинской дисциплины и внутреннего порядка, создание и совершенствование материальной базы, подготовка классных специалистов, спортивная, изобретательская и рационализаторская работа, обеспечение безопасности военной службы. Работа предстоит серьезная, ведь зенитные ракетные дивизионы непрерывно несут боевое дежурство, следят за воздушным пространством нашей страны, обеспечивают прочный воздушный щит для столицы Беларуси.
* * *
…Андрей Владимирович бросает взгляд на часы, деликатно намекая мне, что разговор надо сворачивать. Что ж, у офицера есть важные дела. Но я не успеваю задать последний вопрос. Мы прощаемся…
Анализируя позже нашу беседу, понимаю: тот последний вопрос и не следовало задавать. Ответ на него лежит на поверхности — как отражение личности этого человека, офицера, специалиста: подполковник Андрей Бобылёв никогда не остановится в своем профессиональном развитии.
Так пожелаем же Андрею Владимировичу только светлых перспектив — как голубое небо, как околыш фуражки генерала Военно-воздушных сил и войск противовоздушной обороны Вооруженных Сил Республики Беларусь.
Сергей Алексеевич, «Ваяр», фото Владимира Блинова и из архива Андрея Бобылёва