«Здоровых младенцев разбирают сразу», - не раз слышали будущие усыновители. Приемная мама Катя Кузнецова одновременно и подтверждает и опровергает это. Решение об усыновлении своего первого ребенка, дочки Ангелины, автор книги «Дети, домой!» и правда приняла в одну минуту. Но их встрече предшествовала череда удивительных совпадений, которую иначе как судьбой не назовешь...
Я всегда хотела быть мамой девочки. Это разумелось само собой: солнце всходит на востоке, вода мокрая, у меня будет дочь. У моей бабушки сестра. И у мамы сестра. У тети дочка, и у моей мамы (сюрприз!) тоже. Все они – мамы девочек, значит, и я буду.
Сама я при этом та еще пацанка. Пропадала с отцом в гаражах, вышиванию предпочитала рыбалку, платьям – брюки, танцам – стрельбу по мишеням. Не знаю даже, что именно манило меня в девочке – уж точно не рюши на платьях и не косы с бантами. И тем не менее, когда мы с мужем обсуждали нашего будущего ребенка, в мечтах это была девочка.
Моя дочь уже где-то ждет меня
Решение об усыновлении было давно и прочно принято, мы с мужем уже посещали занятия школы приемных родителей. Почти два месяца, каждые выходные – с утра и до вечера – мы проводили в школе. Выходили из нее загруженные не только знаниями, но и очень тяжелыми эмоциями. Затем короткая ночь, и снова на работу.
Шли недели, шли занятия, мы узнавали все больше и больше. Но начинать последний этап этого пути – сбор документов – я не торопилась. Признаюсь, что было страшно. Я оттягивала до последнего, пока однажды в голове не зажглась лампочка. Я тогда вела дневник, чтобы хоть как-то анализировать переполнявшие меня эмоции, и он сохранил такую запись.
«Раз мы собираемся удочерять малышку от нуля до года, значит, скорее всего, она уже где-то есть. Вы это понимаете? Она существует уже. Как минимум в мамином животе, нелюбимая. А может, она родилась. Например, в прошлую среду или вчера. Дышит, ест, узнает этот мир, плачет, улыбается, ждет где-то, даже не знаю где.
Ждет меня! А я тут, в совершенном бездействии! Пока я учусь быть мамой, пока я переживаю свои внутренние страхи, пока рассуждаю, пока, блин, сижу у компа – она где-то там совсем одна, без меня... Моя дочь где-то одна!
Я сегодня весь день про себя с ней разговариваю. Подожди еще немножечко, мы обязательно за тобой придем. Мы очень, очень постараемся прийти поскорее. Только дождись!»
Сейчас знаю, что в тот самый день, когда я это писала, дочка попала в больницу и с тех пор больше не видела кровную маму.
Когда Лине исполнилось два месяца, ее перевели из инфекционного отделения клиники в неврологическое, а мы окончили школу и начали сбор документов. Потом опека нашего района закрылась на время командировки единственного сотрудника, и сбор застопорился на долгие (бесконечные!) две недели. Тогда это казалось безумно несправедливым, а сегодня я знаю, что все это время опека другого района пыталась найти кровных родственников нашей малышки и не нашла.
В тот день, когда Лине исполнилось три месяца, опека наконец вновь заработала и мы сдали документы, чтобы получить заключение на право быть усыновителями. Это заняло еще две недели. Ангелине в это время делали медкарту, чтобы подготовить к последующему удочерению.
Утром в среду 5 декабря 2012 года мы забрали долгожданную бумагу и поехали на поиски ребенка. В тот самый миг, когда нам передавали в руки заключение, в опеку другого района привезли документы о Лине.
Знакомиться будем?
…Мы с Лёшей стояли в пробке по пути в город. Муж напряженно сжимал руль. На моих коленях лежало заключение на право быть усыновителями. Только сегодня утром мы его забрали после всех задержек и препятствий. Наконец-то.
Мы прошли школу приемных родителей, все знаем, мы очень умные, мы очень подготовленные. Мы знаем, что впереди длинный и трудный поиск нашего ребенка. Знаем, что нужно встать в очередь на удочерение в разных районах города. Знаем, что искать малышку мы будем полгода, не меньше.
И вот небольшая очередь в коридоре перед кабинетом, еще пара минут, и мы заходим в темное помещение – отдел опеки в здании администрации. Женщина устало, но приветливо улыбается, просматривает заявление и задает дежурный вопрос:
– Молодые такие, чего своих не заведете?
Я привычно отвечаю, что не могу иметь детей по медицинским показаниям. Она так же привычно кивает:
– Вот буквально только что документы на девочку трехмесячную принесли. Мама, папа – прочерк. Знакомиться будем?
До сих пор помню, как у меня в ушах зазвенело от неожиданности. И голос мужа:
– Будем.
– Вот направление, держите. Девочка Ангелина. Поезжайте.
– Знакомство? Сейчас?! Я пахну духами, это ее не напугает? Кофта. Колючая кофта! Макияж лучше смыть?.. Сначала нужно послушать врача, узнать диагнозы! Лёша, ты меня слышишь?
Спустя каких-то десять минут я держала на руках свою дочь, крошечную, теплую и невероятно красивую. Она была самым милым ребенком, которого я когда-либо видела, клянусь! Я ничего о ней не знала, пропустила мимо ушей все диагнозы, просто смотрела на нее и понимала, что наконец стала мамой. После долгих лет бездетного одиночества. Внезапно. Сегодня. Сейчас.
С того дня у меня сохранилась ровно одна фотография – с Лёшкиного кнопочного телефона, который невозможно разбить. Это самая важная из всех наших фотографий.
Это судьба
А свой двадцать девятый день рождения я пропустила. Именно в этот день – 21 декабря 2012 года (помните, тогда как раз обещали конец света?) я родила Ангелину. Сердцем, конечно.
Кто-то рожает дома, кто-то – в роддоме. Лину я родила в суде. В душной маленькой комнате, при судье и прокуроре, я стала мамой почти четырехмесячной девочки весом семь кило и ростом пятьдесят шесть сантиметров. Глаза карие. Характер с изюминкой.
Как же я волновалась тогда... Ночь не спала, утром не могла найти себе места. А потом не дышала весь суд. Он пошел совсем не так, как планировалось, и двадцать минут в ожидании решения я прорыдала на плече у мужа, потому что была уверена: дочку нам не отдадут, и Новый год она встретит в больнице.
Но судья подмигнула и сообщила просто: "Конца света-то, кажется, не будет". И не ошиблась.
Когда я вернулась за Линуськой в больницу, она спала. Соседка по палате рассказала, что дочь проспала все два с лишним часа, которые меня не было. Впервые с нашего знакомства так долго. Просто выключилась, когда я ушла... И даже пока я одевала малышку в сто одежек (в тот день на улице было минус сорок два), она не проснулась.
Потом мы везли свое сокровище домой.
Потом знакомили с кроваткой.
Потом с квартирой.
Потом с папой.
Потом пришла ночь, и мы никак не могли уснуть. Потом уснули, а Лина проснулась.
А потом пришло утро. Первое утро из многих, в которых больше почти нет "я", зато всегда есть "мы".
Утро мамы.
…Я до сих пор уверена, что все, что произошло, – судьба. Начиная со дня моей операции тропинка, делая петли, теряясь в лужах и высокой траве, вела меня к этой встрече в холодном декабре.
Для чего я стала мамой девочки
Ангелина – анти-я. Она любит блестки и наряды, а я выбираю серенькое и поудобнее. Она красит ногти в разные цвета и может провести час перед зеркалом, а я иногда перед сном понимаю, что до него так и не дошла. Она не дает стричь волосы и просит фотографировать ее десятки раз в день, а я бoльшую часть жизни стригусь коротко и до сих пор робею перед камерой... А какая у нее самооценка, это просто магия! Мне бы хоть одну десятую! Хотя соглашусь и на поменьше…
И я только сейчас понимаю, для чего я стала мамой девочки. Ангелина взяла мою шершавую руку в свою мягкую ладошку и повела в мир женщин. Сначала она научила меня быть мамой – женщиной, полной любви и тепла, полно-ценной. А потом рядом с ней мне захотелось быть лучше.
"Смотри, мама, какие ногото-о-о-о-очки у тети..."
"Тебе так здорово с длинными волосами, мама!"
"Ма-а-а-а-ма, как ты себе сделала такие краси-и-и-ивые глаза? Всегда так ходи!"
"Я же платье надела, давай ты тоже в платье пойдешь, будем красивые девочки!"
В двадцать девять лет становиться женщиной совсем не просто. Маленькая ручка настойчиво тянула меня вперед, а я упиралась как могла. Мне было трудно принадлежать малышке целиком, и я по кусочку отдавала свое сердце, пока оно не стало вдвое больше. Я сердилась на дочку за ее легкомысленность и училась быть проще. Я была в бешенстве от ее неторопливости, а сама понемногу замедляла бег.
Сейчас я гордо иду рядом с дочкой. Лучшая версия себя. Я женщина. Я – мама. Мама девочки.
Из книги «Дети, домой! Очень честная история усыновления».
Автор: Екатерина Кузнецова
генетик по образованию, блогер, автор книг об усыновлении
Не каждый может усыновить ребенка, помочь в семейном устройстве детей-сирот - по силам каждому.