Начало.
А утро принесло плохие новости в лице следователя Петренко Виталия Александровича. Неприятный молодой человек, с бегающими глазками, суетливыми движениями и высоким резким голосом, сразу не понравился всем. Ирочка забилась в угол и оттуда сердито исподлобья зыркала на мужчину. Баба Валя уселась за дальний край стола, и неодобрительно смотрела на мужчину, поджав губы.
Лишь Серафима, наплевав на неприязнь к оперативнику, все пыталась расспросить, узнать о сыне побольше. Но то, что им рассказал Виталий Александрович, ей совершенно не понравилось. Она слушала и не верила, что он говорит о ее сыне, о ее Пете, таком хорошем и порядочном человеке. Василиса держалась очень достойно, спокойно отвечала на неудобные вопросы следователя, бледнея выслушивала завуалированные обвинения ее жениха в том, во что она отказывалась верить...
По предварительной версии Петренко, Петр знал, что по адресу, по которому был вызов, проживал некий Ермаков, которого давно пытались взять за хранение и сбыт наркотиков, но он всё время улизал от органов. На тот день, когда по данному адресу избили девушку, которая, собственно и вызвала милицию, Ермаков должен был получить большую партию запрещенных веществ, но появление Петра всё испортило. Как цинично говорил следователь, глядя в глаза беременной невесте пропавшего — исчезла большая партия наркотиков , Ермаков молчит и все подозрения падают на Петра — якобы он успел их вынести до получения травмы... А может и травма была не случайна...
— А вы кем ему приходитесь? — задал первый неудобный и прямой вопрос Василисе оперативник.
— Василиса Петина невеста! — раздался с другого конца комнаты возмущенный голос Васькиной бабушки.
— Невеста, говорите? — следователь свысока оглядел хрупкую и бледную Васеньку с головы до пят и фыркнул. — Ну-ну, что же вы, невеста... отпустили жениха на такую работу?
— Мой Петя не виноват! — дрожащим голосом возразила Васька. — Мы любим друг друга! И у нас скоро будет ребенок!
— Вот даже как? — приподнял удивленно брови Виталий Александрович. — Это вы, девушка, как то необдуманно. Очень необдуманно.
— А вот это уже не ваше дело! — раздался от порога решительный женский голос, и в комнату вошли мама, отец и Женевский. Нина Сергеевна гневно, с осуждением посмотрела на следователя и повернулась к дочери. — Васенька, солнышко, как ты?
— Да ничего, мам, держусь пока, — Васька устало провела рукой по побледневшему лицу и опустилась на диван. Алексей подлетел к дочери, придерживая ту за плечи.
— Может быть уже можно закончить допрос? — жестко спросил Женевский у следователя.
— Да что вы? Какой допрос? — ухмыльнулся оперативник. — Так, немного побеседовали и все... А вы, кстати, кто? Не желаете представиться?
— Женевский Артур Викторович, отец Василисы, — сквозь зубы процедил мужчина в ответ.
— Хм, а вы, стало быть, мать? — повернулся Петренко к Нине Сергеевне. Та не ответила, лишь кивнула.
— Ну, а вы тогда кто? — прищурился на Алексея Сергеевича оперативник.
— Я — Сомов Алексей Сергеевич, отец Василисы!
— Ого, девушка, да вы полны сюрпризов! — удивленно присвистнул мужчина. — Два отца сразу? Удивительно! И как же так у вас получилось?
— Не ваше дело! Я биологический отец, а Алексей растил ее с самого рождения! — все больше раздражался поведением следователя Женевский.
— Вот оно как... А что вы можете рассказать о Петре? Вы тесно общались с ним? Не замечали странностей, агрессии? Мог он взять чужое?
— Нет! Петр прекрасный мужчина и достойный человек, — высказался Артур Викторович. — И все же, скажу напрямик — не пора ли вам уйти?
— Ну, если вы меня выпроваживаете так грубо, я уйду! — Петренко встал, застегивая верхнюю одежду. — Но готовьтесь быть вызванными повесткой. Все вы! Дело не будет закрыто, пока мы не поймаем того, кто взял чужое. И, молитесь, чтоб ваш «достойный» Пётр не виноват.
Следователь медленно, намеренно вальяжной походкой, прошествовал к выходу, оставляя после своих ботинок потеки грязного растаявшего снега. Дверь хлопнула. Серафима обессиленно опустилась на стул и зарыдала. Баба Валя подала ей воды с корвалолом, а Нина Сергеевна присела рядом с дочерью и обняла ее за плечи.
— Как не по полам, а прямо по душе грязными ботами своими протоптался, — покачала головой баба Валя. — Негодный человек, ох, негодный...
— Ну, что? Давайте решать, как быть? — встал у стола Женевский. — Ситуация прямо скажем, непростая. Но мы же с вами точно знаем, что Петя ни в чем не виноват. Вот из этого и надо исходить...
