Глава 5 . Часть 12
Стон раздался снова со стороны ольшаника. И я, почти не дыша, осторожно ступая на цыпочках, пошла на стон. Метрах в десяти от избушки, за кустами ольхи увидела, лежащего на животе мужчину. Он был практически полностью обнажён и бос, лишь какие-то лохмотья, чудом держались на его бёдрах. Спина мужчины выглядела так, словно с него, с живого пытались содрать кожу. Я охнула и, испуганно оглядевшись по сторонам, бросилась к раненому.Стон раздался снова со стороны ольшаника. И я, почти не дыша, осторожно ступая на цыпочках, пошла на стон. Метрах в десяти от избушки, за кустами ольхи увидела, лежащего на животе мужчину. Он был практически полностью обнажён и бос, лишь какие-то лохмотья, чудом держались на его бёдрах. Спина мужчины выглядела так, словно с него, с живого пытались содрать кожу. Я охнула и, испуганно оглядевшись по сторонам, бросилась к раненому.
Каких-то несчастных десять метров до избушки, но как же тяжело тащить безвольное тело. Сердито сдула, упавшую на глаза прядь волос и пробормотала — Ну давай, ещё немножечко. Ещё чуть-чуть осталось. Ну же! — подбадривала я себя, перетаскивая через порог мужчину. Тот по-прежнему был без сознания и только иногда стонал.
Затащив его в дом, закрыла дверь и тяжело опустилась на скамейку. Раненому срочно нужна была помощь. И так уж получалось, что единственным лекарем теперь в этих краях была я. Нервно хихикнула, да уж! Из меня лекарь, как из моей мамы — балерина! Судорожно попыталась вспомнить, что читала в книгах, которые оставила мне Веренея. Знания всплыли в памяти, как по заказу, и я, метнувшись к печке, подбросила в неё дров, поставила на огонь котелок с водой. Пулей выскочила из дому с плошкой в руках. Бежать далеко не пришлось, всё с того же ольшаника, нарвала ольховых шишечек и наломала веток. Вернувшись в избушку, высыпала шишечки в воду, ветки положила на стол. Довела настой до кипения и отставив котелок в сторону, прикрыла его сверху дощечкой. Достала из сундука чистые тряпицы. Затем плеснула тёплой воды в чашку и присев на корточки и стала аккуратно обмывать раненого. И хотя всё это мне доводилось делать впервые, не суетилась. Работала спокойно, словно всю жизнь только и занималась тем, что лечила больных. Знания приходили откуда-то изнутри, так же, как и уверенность, что я всё делаю правильно и со всем справлюсь. С трудом повернув мужчину на бок, убедилась, что спереди дела обстоят немного получше. Лишь полностью обмыв тело, переключилась на лицо. В отличие от всего прочего лицо у парня не пострадало, хотя и было всё в крови. Мужчина показался мне довольно молодым. На первый взгляд, лет тридцать не больше. Чисто выбрит, длинные тёмные волосы, сейчас разлохмаченные, видимо, раньше были собранные в хвост, так как на конце пряди зацепилась плетённая тесёмка. Я даже чуть подвисла, рассматривая его, настолько неожиданный пациент оказался хорош собой. Правильные черты лица, красиво изогнутая линия бровей, высокие скулы, прямой нос и чётко очерченный чувственный рот. Окинула взглядом лежащее передо мной на полу тело. Красавец, да и только. Фигурой моего гостя, бог тоже не обидел. Росту в нём метра два, не меньше, и плечи вон какие широченные, руки сильные, мускулистые, талия узкая и ... хмм. Ну да, привлекательная. Щёки загорелись стыдливым румянцем.
«Ой ну прямо как первый раз замужем» — подумала я и поднявшись, стянула с сундука шкуру и кинула её на пол. Кряхтя, перетащила на неё незнакомца. Потом взяла чистый лоскут ткани и потрогав в котелке настой, кивнула сама себе головой. Открыла книгу и, найдя нужную страницу, помешивая настой, забормотала заговор. Прямо на глазах настой поменял цвет, став из бурого, ярко-зелёным.
У меня получилось! Ура! Я ликовала и готова была даже прыгать от радости.
Одно дело, готовить настои с бабушкой Веренеей, и совсем другое — самостоятельно. Я впервые делала это сама и у меня всё получилось!
Я окунула в настой тряпицу, потом дуя на руки, слишком уж было горячо, отжала излишки влаги. Несколько раз взмахнула тряпкой, остужая её. Осторожно положила на спину больного, полностью прикрыв рану. Длинным лоскутом продев его снизу, закрепила чтобы не сползла повязка.
— Тяжело, однако, ворочать вас сударь. Лежите смирно и будет вам счастье, — негромко пробормотала я. Потом прикрыла парня сверху дерюжкой, а затем ещё и одеялом, чтобы не замёрз, лёжа на полу. Ну пока всё.
Налила себе в кружку, заваренный утром отвар и снова принялась листать книгу. Нашла, кое-что стоящее внимания и задумчиво посмотрела в сторону мужчины, хмыкнула. Потом прихватив корзинку, выскользнула за двери. Я бежала по тропинке к ельнику, росшему неподалёку. Наломала там веток и когда уже почти дошла до избушки, возвращаясь с полной корзинкой, на крылечко тяжело приземлился ворон, державший в лапах тушку куропатки.
— Ну и куда же тебя черти таскали, раздетую? Что ты там принесла горемычная? — недовольно каркнул Марк, склонив голову набок, покосился на корзинку в моих руках.
— У, еловые веточки. Зачем они тебе? Веночек себе на могилку плести будешь?
— Это почему это сразу, веночек на могилку-то? — возмутилась я. — Может я пряжу, собралась делать, носки себе вязать буду. Или верёвку, чтобы одного вредного ворона придушить, а то раскаркался здесь.
— Угу! И поэтому ты, видимо заболеть, решила, бегаешь тут по морозу в одном платье. Разжарило её, видишь ли! Что сложно было душегрейку накинуть, что ли? — сердито каркнул ворон. — Быстро давай домой, бестолковая. Учишь её тут, учишь...
Влетев вслед за мной в дом, ворон опустил на стол свою ношу и покосился чёрным глазом на лежащего на полу незнакомца.
— Нет, вы только гляньте на неё, а! И на минуту нельзя оставить без присмотра. Как малое дитя, всё в дом тащит. Уже прибарахлилась! Где же ты его надыбала, сокровище моё? На кой он тебе сдался, а?
Часть 11
Продолжение часть 13 следует