После развода родителей Маша осталась жить с мамой, которая неожиданно увлеклась бесчисленными курсами личностного роста, практиками и медитациями.
- Твой отец бросил нас, - говорила Марина семилетней дочери, - Поэтому не стоит верить в сказки и его истории относительно вечной любви, не достоин он нашего внимания.
- Папа, меня больше не любит? - допытывалась любознательная девчонка.
- Не знаю кого он там любит, нам теперь до этого нет никакого дела, у нас теперь своя жизнь.
В этой новой жизни Маше постоянно приходилось таскаться с мамой по непонятным мероприятиям. Она ничего не понимала в разговорах взрослых людей, рассуждающих о высоких материях и отчаянно мечтала о возможности остаться дома в компании любимых игрушек. Но оставаться одна она не могла, поэтому пыталась сидеть на семинарах, странных собраниях и практиках, не мешая практически незнакомым людям внимать нечто важное и ценное.
Домой после таких мероприятий они возвращались поздно, поэтому уроки Маша делала на коленях в незнакомых зданиях или не делала совсем.
- Не страшно, если пойдешь завтра в школу без уроков? - спрашивала потом Марина дочку, - Не хочу, чтобы ты росла запуганным ребенком с кучей комплексов, мир прекрасен и в нем есть место только позитивным моментам.
Бывший муж постоянно устраивал Марине скандалы относительно ее образа жизни и методов воспитания дочери:
- Совсем с ума сошла со своими духовными практиками, ребенок растет, как сорняк при дороге, а ей необходимо привыкать к дисциплине и режиму.
- Это все пережитки прошлого, к тому же в современном обществе не принято запирать себя в рамки сознания, - парировала Марина.
- Хватит меня перед родственниками и друзьями позорить, у тебя точно крыша поехала, - не успокаивался Вадим, - Сама всякий бред через социальные сети вещаешь, так еще и на ребенка отрицательно влияешь.
- Не твое дело, воспитываю ребенка, как считаю нужным.
- Вообще-то это и моя дочь, поэтому имею полное право, - ухмыльнулся Вадим.
- Свое право ты потерял, когда новую семью решил завести.
- Если ты стала моей бывшей женой, то Маша моя дочь навсегда… Машу это не касается, я хочу забрать ее временно к себе.
Особенного восторга от этой идеи Марина не испытывала, но отказываться от материальной помощи бывшего супруга не стала. Во время отсутствия дочки она с утроенной силой бегала по многочисленным семинарам и сомнительным мероприятиям. Работа на заводе казалась ей скучной, а внутренняя свобода требовала реализации, поэтому существование в привычном для многих формате между домом и работой не вызывало особенного восторга.
- По совету духовного наставника хочу отправиться на Бали для полного погружения в нирвану, - рассказывала она подруге.
- Наверное это очень интересно, но по факту не понимаю особенно ничего в сути происходящего, - отвечала Дашка со скепсисом. Она давно считала перемены в странном поведении Марины реальной проблемой, не понимая, что именно спровоцировало смену ее жизненных приоритетов.
После возвращения от отца Маша менялась в лучшую сторону по общепринятым нормам и в худшую по мнению матери.
- Оставь занудные требования в виде ожидания от меня участия в решении школьных проблем, - пожимала равнодушно плечами Марина.
- Мама, а тетя Оля готовила нам на завтрак овсянку с фруктами, а на ужин всегда давала теплое молоко, - говорила девочка, после месяца проживания в новой семье отца.
- Тетя Оля может делать что угодно, не считаю это умным и правильным решением, - не отступала от собственной линии поведения мама Маши, - Если у нее много лишнего времени, можно кашки всякие готовить, я ценю свое время, так что не собираюсь постоянно пропадать на кухне и бегать по дому с тряпкой для уборки.
Первое время после возвращения девочка существовала по правилам, установленных в доме отца. Она старалась ложиться спать в одно время, пыталась настраиваться на дисциплину в учебе и отказывалась от посещения с матерью бессмысленных мероприятий. Но потом все возвращалось на круги своя, поскольку Марина не торопилась менять уже привычный образ жизни, находя его оригинальным и перспективным.
Не имея достаточного количества средств для исполнения странной и навязчивой мечты, она взяла кредит и отправилась на Бали.
- Придется на пару месяцев опять переселить тебя в семью отца, - сказала Марина Маше, которая не понимала сути всеобщей суеты и мечтала просто жить рядом с любимыми людьми и заниматься интересными для своего возраста играми.
- Особенно можешь не слушать их наставления, - не успокаивалась Марина, складывая вещи в чемодан, - Будут опять тебя приучать к режиму и необходимости существовать по придуманным правилам.
Первая неделя в семье отца и мачехи давалась Машке сложно, поскольку она прекрасно помнила нравоучения матери и не горела желанием прислушиваться к рекомендациям родителя. Единственной отрадой для нее был маленький брат Леша, которому недавно исполнилось два года.
- Не хочу сегодня идти в школу, у меня нет настроения, - пыталась объяснять свою позицию родственникам девочка.
- Всем необходимо заниматься своими делами, - пыталась терпеливо объяснять ей Ольга.
- Мне мама говорит, что нужно жить в удовольствие, а не ради необходимости заниматься какими-то там делами, - упорствовала девчонка.
В особенно сложных случаях в дело приходилось вмешиваться Вадиму:
- У нас в доме принято делить хорошее и плохое на всех членов семьи, - пытался донести он до дочери, стараясь не переходить на крик, - Я не допущу разгильдяйства или неуважительного отношения к обязанностям, так что в школу ты идешь однозначно, после возвращения делаешь уроки, а на выходные, все вместе, отправимся в парк развлечений.
Проводить совместный досуг с родственниками Маше нравилось, поскольку он напоминал картинки сказочных фильмов. Тетя Оля всегда собирала Лешу, который норовил вырваться и постоянно капризничал. Потом папа покупал им сладкую вату, мороженое и разрешал гулять до темна. Спать они с братом падали от усталости уже затемно, едва переступив порог. Скорей всего переодевали в пижаму их взрослые, подробности этого девочка уже не помнила, устав за день от приключений.
- Мама, давай сходим в кино? – спросила Маша у мамы после того, как она вернулась с Бали.
- Сходим, только потом, у меня сейчас дел много важных накопилось, нужно все порешать, - как всегда ответила Марина дочке.
Это потом никогда не наступало, несмотря на ожидания и напоминания девочки. Марина злилась, искала отговорки и каждый раз переносила поход или возможность провести с дочкой немного свободного времени.
- Испортилась ты после поездки к отцу. Больше к нему не отпущу, чтобы не было потом этих рассказов об идеальной тете Оле, ее пирогах и сказках на ночь.
- Но я по Лешке скучаю, он же мой братик, - не понимала настойчивости матери девочка.
- Привыкай существовать в социуме независимо, не привязываясь связями и родственными нитями, а то потом придется тяготиться родственниками, - сказала, как отрезала Марина
- Я не хочу тяготиться, мне понравились каникулы с папой.
Марина сердилась, но потом переключалась на очередные духовные практики, забывала о своем решении и все шло по-прежнему. Чрез месяц после возвращения от отца, Маша опять забывала о существовании режима, питалась перекусами и через раз делала уроки.
- В школу можно ходить исключительно по желанию, и вообще привыкай жить в свое удовольствие, а не в необходимость соответствовать ожиданиям окружения, - все так же твердила мама.
Возможность прогулять школу казалась приятной, но когда разрешали ее не посещать, то особенной радости от этого не возникало. Наоборот, девочке даже хотелось встретиться с друзьями и посидеть на уроках. Все продолжалось по накатанной, пока Маша не попала в больницу.
- У ребенка гастрит, что скорей всего вызвано неправильным питанием, - сказал доктор, - Мы назначим щадящее лечение, пока что проблемы не значительные, а вы обеспечьте полноценное и правильное питание.
- Глупости все эти устаревшие наставления медиков, - сердилась Марина, - Проросшие зерна пшеницы и семена киноа дают силу, энергию и пополняют энергию.
Отцу Маша позвонила сама с больницы, Вадим примчал с другого города в тот же день.
- Совсем с ума сошла? - вычитывал он бывшую супругу, - Все играешь… Так ребенка хоть бы не трогала.
- Я сама разберусь, что мне делать, духовный учитель говорит, что все болезни у детей из-за незакрытых гештальтов родителей, так что ты тоже виноват.
- Пожалуй ты права, я однозначно виноват и постараюсь в ближайшее время эту вину искупить.
Посоветовавшись с женой, мужчина подал документы в суд на пересмотр прав совместного воспитания дочери. Алименты платить он не отказывался, но рисковать здоровьем Машки не горел желанием, искренне считая, что сможет обеспечить ее заботой и необходимым воспитанием в своей новой семье.
- Решил перед родственниками выпендриваться? – спросила у него Марина, узнав правду об иске.
- Нет, просто претендую на полноценное участие в жизни дочери и в случае ее согласия, готов забрать к себе на воспитание. Ты можешь приезжать в гости или иногда забирать девочку к себе. Больше рисковать ее физическим и моральным здоровьем мы не можем себе позволить.
При выписке встал вопрос с кем Маша поедет домой, который предстояло решить мирно:
- В твоей комнате тебя ждут игрушки, можем выбрать яркий гамак для подвешивания к потолку и обещаю тебе найти время для похода в кинотеатр, - приводила доводы Марина.
- Выбирай, где сейчас хочешь быть, а потом разберемся куда ходить и что вешать, - не особенно сыпал доводами отец, переживая относительно эмоционального состояния дочери после болезни.
- Мама, я тебя очень люблю, - сказала она, обняв Марину, - Но поживу пока что у папы.
- Я могу спросить почему ты делаешь такой выбор? – удивленно и одновременно обиженно спросила Марина.
- Там просто тетя Оля готовит нам с Лешкой вкусное какао и разрешает помогать печь пироги, а мне так сильно хочется привязаться к родственникам этими непонятными нитями, о которых ты говорила. Но не переживай, я обязательно позвоню, потом!
Марина стояла одна посередине больничного коридора и наблюдала, как ее дочь бежит и радостно обнимает встречающую мачеху, тискает Лешку и тащит его в машину.
- Что-то я неправильно воспитываю ребенка, - искренне не понимала причины ее выбора женщина, - Ладно, спрошу совета у духовного лидера, сейчас некогда думать о ерунде.
Автор: Раиса Н.