Глава 1(2)
Однако как мы видим, Самсонов оказался бессилен, когда речь шла о таком принципиальном вызове. Никто не ожидал от Хиляева ничего подобного. У Дамира Ринатовича никогда до этого не было даже намека на конфликт с Беловым, перепалки на военных советах не в счет, этим делом грешили все. Тем не менее, командующий 15-ой «линейной» дивизии, потерявший существенное количество кораблей в последнем сражении, в том числе как он считал по вине Белова, вызвал последнего, посчитав предательством тот факт что 2-ая «ударная» не пришла на подмогу. Хотя Кондратий Витальевич видел на сканерах, как погибают вымпелы Хиляева, и слышал его призывы о помощи в эфире...
У каждого здесь была своя правда, Хиляев открыто высказался о своих претензиях, Белов попытался парировать их разумными доводами. Возможно, если бы Дамир Ринатович не потерял в том бою огромное число своих моряков, а наблюдал за ситуацией со стороны, он вполне мог бы принять доводы командира 2-ой «ударной» и даже поддержать их. Но эмоции взяли верх, а слова, единожды вылетевшие из уст, если они касались вышеупомянутого поединка чести, уже нельзя было забрать обратно...
Да и никто и не собирался отказываться, и один, и второй были настолько категоричны, что всякие надежды помирить адмиралов оказались делом напрасным. Думаю, не нужно говорить о том, что плевали Хиляев и Белов и на последствия, которыми пугал их командующий Черноморским флотом и которые непременно негативным образом скажутся на всех участниках схватки. Последнюю попытку сделал вице-адмирал Козицын уже на борту «Авроры», заходя в пустой зал и вставая между соперниками.
— Мы все четверо прошли огонь и воду, были верными товарищами друг другу в бесчисленных сражениях, неужели у вас поднимется рука убить того, с кем проливал кровь?! — воскликнул Василий Иванович, поднимая глаза в потолок и, казалось, призывая Господа Бога в свидетели, намечающейся в скором времени трагедии. — Друзья, прошу вас, одумайтесь! Пожмите друг другу руки и обнимитесь как в старые времена... Ни одна обида не стоит жизни никого из вас! Все можно простить и забыть...
— Все что угодно можно забыть, — кивнул Дамир Хиляев, — только вот имена и лица своих моряков, погибших в сражении, не забываются! Даже не спорь, Василий Иванович, я пробовал – стоят перед глазами, как живые...
— Все было на нашем боевом пути, Дамир, — поддержал Козицына, Вячеслав Васильевич Козлов – командующий 9-ой «линейной», — сколько еще будет смертей в этой войне – боюсь представить. Нет причины увеличивать это число на одного адмирала... Разве не терял ты своих ребят в прошлых кампаниях? Что же изменилось сейчас, если ты готов на братоубийсво?!
— В прошлых битвах мои моряки погибали, прикрываемые кораблями товарищей из других дивизий, — холодно ответил Хиляев, испепеляя взглядом своего противника, стоявшего молча напротив и отрешенно о чем-то размышляющего, будто его происходившее абсолютно не касалось. — Сейчас же они погибли именно потому, что один из нас, либо струсил, либо...
Дамир Ринатович не успел договорить, как Белов схватился за эфес и активировал его, нажав на кнопку. «Жидкая» сталь моментально образовала лезвие сабли, по самой кромке которого засветилась полоска плазмы.
— Можете не продолжать обвинения, господин вице-адмирал, — резко ответил Кондратий Витальевич, вставая в позицию и тем самым приглашая соперника к началу поединка. — Обвинения в трусости для меня уже достаточный повод убить вас... Если не желаете прислушаться к доводам разума и понять мои действия в той битве, что ж, это ваши проблемы. Возможно, вы просто глупец. Но после слов о моей трусости простить вас и отменить поединок я не намерен принципиально...
— Еще бы ты его отменил, — невесело усмехнулся Хиляев в свою очередь, активируя оружие, — не ты бросал вызов, не тебе отменять...
— Господа, прошу вас! — Козицын чуть ли не плакал, так жаль ему было терять одного из них, а вполне возможно, что и обоих, – как пройдет поединок не было известно никому.
— Оставь причитания, Василий Иванович, — отмахнулся Хиляев, — пустое... Лучше делай, что должен...
Козицын вздохнул и опустил голову, продолжая стоять между двумя соперниками посреди отсека.
— Намерены ли вы отказаться от дуэли и пожать друг другу руки? — задал вопрос Василий Иванович монотонным голосом, произнося фразу как того требовал кодекс дуэли.
— Нет...
— Нет...
— Хотите ли сказать что-либо друг другу перед поединком?
— Нет...
— Нет... Все сказано...
— Тогда, по праву секунданта я объявляют поединок чести, — произнес адмирал Козицын. — Согласно правилам в живых остаться должен только одни из вас. Если соперник ранен и не может продолжать сражаться, вы обязаны нанести смертельный удар, иначе покроете себя позором, и сатисфакции не будет... Правила понятны? Что ж, тогда сходитесь, господа...
Друзья, не забываем ставить лайки. Кто не поставил - тот "янки")))
Поставьте оценку главе от 1 до 5 в комментариях, можно с плюсами и минусами.
Друзья, на сайте ЛитРес подпишитесь на новинки книг автора, чтобы не пропустить новые части Адмирала Империи.
Подпишитесь на мой канал и поставьте лайк, если вам понравилось.