В предыдущей статье «Back to the salt mines. Часть 1» я остановился на том, что в составе группы с англоязычным гидом приехал из Кракова в расположенный неподалеку городок Величка, чтобы осмотреть бывшую соляную шахту, в которой был создан музей.
Зашли мы в здание, которое является верхней частью так называемого шахтного ствола Даниловича, через который поднимали соль на поверхность, а также поднимались рабочие и туристы.
При входе мы сразу видим лифт или он правильно называется шахтный подъем. Но это для тех, кто поднимается наверх.
А те, кто спускаются вниз, те, как у Высоцкого, «выбирают трудный путь, опасный как военная тропа». Сейчас это не так, но когда-то действительно было опасно, на тебя могло что-нибудь обрушиться.
Вспомнилась мне грустная эпитафия польского поэта Аполониуша Циолкевича «Эпитафия шахтера»:
«Привычно внизу, но это не забой
И с этой смены уже не вернется домой...»
По пути видим следы народного творчества, многим хочется оставить о себе память.
Начинаем спускаться вниз.
Глядя на эту штольню, я вспомнил строки из Высоцкого, куда же без него, «коридоры кончаются стенкой, а тоннели выводят на свет».
А это образец вала, с помощью которого поднимали наверх соль.
А это фигуры тех, кто эту соль поднимал в середине восемнадцатого века.
Сама шахта состоит из нескольких десятков выработок, или как они называются камер. И многие камеры носят имя какого-то известного человека в Польше, Австрии или в других странах. Вот, например, камера Николая Коперника, и памятник ему, из соли.
Вот ракурс получше.
Не сразу понятно, что символизирует этот памятник. Видимо, Коперник поднимает Солнце на недосягаемую, должную ему высоту, дескать: «Руки прочь от источника света!» Всегда найдется кто-нибудь, кто протянет руки.
Николай Коперник был в числе первых туристов, посетивших это место.
Подвернулось мне из памяти шуточное стихотворение поэта Адама Децовского «Маловер»:
«Когда голова пошла кругом
похмелье ему предвещая
поверил Копернику,
что земля вращается».
Ну как же удержаться от того, чтобы не запечатлеть себя в чреве земном.
В камере Яновицы установлена скульптурная композиция из соли, посвященная святой Кинге.
Жившая в тринадцатом веке святая Кинга или Кунигунда Венгерская была дочерью венгерского короля Белы IV и никейской принцессы Марии Ласкарины, всего в семье было десять детей.
Интересно, что помимо Кинги к лику католических святых была причислена также её сестра Маргарита Венгерская. Родители дали обет, что отдадут её в дар, если Венгрия будет избавлена от монголо-татарского нашествия, что и произошло. Девочка приняла монашеский постриг в 18 лет, а умерла в 28 лет, успев до этого, по преданию, остановить разлив реки Дунай, угрожавший её монастырю.
А сестра Кунигунды и Маргариты по имени Иоланда, которая вместе с Кунигундой приехала в Краков и вышла замуж за великопольского герцога Болеслава Набожного, а после его смерти стала аббатисой монастыря, была причислена к лику блаженных.
Кинга или Кунигунда в 15 лет вышла замуж за тринадцатилетнего Болеслава, сандомирского князя, впоследствии польского короля Болеслава V по прозвищу Стыдливый. Это прозвище он получил потому, что Кунигунда, вступив с ним в брак, осталась при этом девицей. Официальная история утверждает, что так захотели они оба. Не захотели они нормального брака или не смогли, история об этом умалчивает, ведь, как поется в известной песне, «всё могут короли».
Прежде чем, продолжить рассказ о святой Кинге, сделаем паузу, задумаемся над причудливостью династических браков и над тем, насколько наш моральный облик соответствует таким высоким стандартам. А затем продолжим в статье «Back to the salt mines. Часть 3».
Подписывайтесь на мой канал Юрий Салатов.
Лайки и комментарии способствуют развитию канала.
#путешествия #польша #солянаяшахтавеличка