Мы познакомились с Зоей в поликлинике и как-то сразу подружились. Мне нравилось, как она водит машину. И вообще нравилась она – стильная, энергичная, целеустремленная...
Нравилось, как она умеет обставлять каждое свое появление, заставляя мужчин сворачивать головы при виде изящной ножки на коблучке, появляющейся из-за дверцы машины, внезапной улыбкой, брошенным мимоходом взглядом...
Впрочем, сворачивать голову действительно было от чего – сильному полу всегда нравились блондинки с тонкими вздернутыми носиками и голубыми глазами.
Зоя работала в одной из столичных фирм директором и, как мне показалось, вполне преуспевала.
— А я ведь не всегда такой была, — сказала однажды она мне, когда мы ехали по каким-то делам. – Представь себе серую мышку в мешковатом платье, очках и зализанными волосами цвета слежавшейся золы. Ну, представила?
Если честно, я оторопела: как, эта красавица?
— Да-да, — грустно улыбнулась Зоя. Именно такой я и была. Хочешь, расскажу свою историю?
Естественно, я хотела.
— Так вот, начала Зоя. – Внимания на меня никто обращал. Я завидовала красоте других девчонок, их уверенности и мечтала быть такой, как они. Но это были лишь мечты.
Самое интересное, что при всем том, замуж я выскочила рано, в восемнадцать лет. А через год уже родила дочь Настену.
Муж любил выпить и к тому же, оказался маменькиным сынком. А свекровь, то есть его мамочка, со своими взглядами была.
«Ты не вертихвостка какая-нибудь, а замужняя женщина, мать – твердила она. – Нечего тут щеголять, о семье думать надо».
Мне не разрешалось носить облегающие джинсы и даже самый маленький разрез на юбке считался крайне неприличным. Денег было мало, поэтому родственники отдавали мне свои ношеные вещи. Белье и то на мне было свекровино – я ушивала его и так ходила. Но я не роптала – мне, выросшей в строгости, это казалось нормальным. Работала учительницей, растила ребенка. Я даже была уверена, что у меня все хорошо.
Так продолжалось целых пять лет. Пока муж не завел себе другую, о чем в нашем маленьком городке сразу же стало известно. Мы развелись, и я переехала к маме.
А там тоже был не сахар...
Наверное, мне грозила глубокая депрессия, но, к счастью, у меня все-таки оказался характер. В один прекрасный момент я поняла, что или просто тихо состарюсь здесь, или, вырвавшись отсюда, найду свою новую жизнь – не такую унылую и серую, как здесь. И я решила уехать в Питер.
«Дура, куда ты собралась! — в ужасе кричала родня. – Большой город и не таких обламывал. С косточками тебя сжует, да и выплюнет. Приползешь назад, как побитая собака».
— Не приползу» — твердо сказала я. А сама решила, что не сдамся, чего бы это мне ни стоило.
В Питере сняла крохотную комнатку и устроилась рекламным агентом. Мне причитались только проценты, и, чтобы заработать на хлеб и жилье, надо было найти много рекламы. Помню, снег, жуткий холод, и я, закоченевшая, бреду по последнему адресу с температурой 39.
Сил нет никаких, но я знаю, что нужно дойти и улыбаться изо всех сил всем тем людям, от которых зависит, смогу ли я завтра купить хлеб и послать хотя бы немного денег дочке. И еще... я не могла сдаться. Ни за что!
Через некоторое время меня заметили и даже повысили в должности. Работа от этого не стала легче, но денег появилось чуть больше.
Как же я радовалась своему первому костюму!
Он был ярко-синим, элегантным, с короткой юбкой. На остатки денег я сходила в хороший салон, и когда посмотрела в зеркало, не узнала себя. Это была не я, а какая-то совсем другая женщина. Куда исчезли мои мышиные прядки? Неужели эта копна белокурых волос принадлежит мне?
Вот так, постепенно, я стала меняться. Наверное, мне так надоел серый цвет и серая жизнь, что вся моя новая одежда почему-то оказывалась яркой: красной, оранжевой, нежно-зеленой...
Я словно за волосы вытаскивала себя из серости и чувствовала, что становлюсь совсем другим человеком. На смену зажатости приходила открытость, на смену робости – уверенность в себе. Я сняла большую квартиру, встретила, как мне тогда казалось, хорошего человека...
И вдруг все разом сломалось. С того агенства меня уволили, а любимый оказался элементарным альфонсом. Я металась по городу в поисках любой работы, но ничего не находила. Оставалось одно – уехать назад, к маме.
Дома я понуро сидела среди своих разбросанных вещей. Отчаяние уже прошло – осталась лишь чувство опустошения.
Я взяла блузку, которую собиралась положить в сумку, но руки мои застыли на полпути. «Приползешь обратно, как побитая собачонка. И не таких столица пережевывала», — вспомнились мне слова родни. Так что же, получается, сдалась я?
Сложила лапки после первой неудачи? Быстро, на одном дыхании, я вытащила вещи из сумок и аккуратно повесила в шкаф. Не знаю почему, но у меня стало очень спокойно на душе: именно в этот момент я поняла, что все у меня будет хорошо. Обязательно!
Потом бывало всякое: я отчаивалась и надеялась, падала и поднималась. Но я выдержала эту схватку с жизнью и, если хочешь, выиграла.
Забрала дочь к себе, построила квартиру, сейчас у меня много настоящих друзей. И, самое главное, я поняла, что и при каких обстоятельствах не надо сдаваться.
На блюдечке тебе никто ничего не принесет, но свою жизнь и себя всегда изменить можно. Тут самой в себя поверить надо, даже если тысячу раз тебя по носу судьба щелкнет. Понимаешь?
— Понимаю, — сказала я. — А как же любовь?
— А любовь... придет. Настоящая.
После нашего разговора мы долго ехали молча, а я, вглядываясь в ее лицо, пыталась найти следы той серой мышки, о которой она рассказала. И не находила.
Лена Леновская
6 особенностей характера, которые мешают зрелой женщине построить семейные отношения
Жена по-контракту, или чего ждать от богатого самодура
Боюсь, разочаровать его в постели. Как женщине побороть дисморфобию
«Эксперимент», который стоил мне брака
Я еще молодая женщина, а дочь хочет, чтобы я сидела с ее детьми
Муж вернулся через двадцать лет
Недавно мне позвонила невеста моего мужа
Минеральный дисбаланс. Симптомы нехватки магния, калия, кальция, железа
Ошибка свекрови, которая дорого ей обошлась