Депортация чеченцев и ингушей с территорий их исконного проживания длилась всего полмесяца, однако это коренным образом повлияло не только на дальнейшее развитие Северокавказского региона, но и на судьбы изгнанных людей.
Расставание с родиной
В результате депортации населения Чечено-Ингушской АССР, осуществлявшейся с 23 февраля по 9 марта 1944 года, на 180 эшелонах было вывезено, по разным данным, от 480 до 650 тысяч человек. Партийное руководство республики и религиозные лидеры были отправлены последними. Лишь немногим удалось избежать этой печальной участи. Некоторых горцев власти специально оставили, чтобы они разыскивали уклонистов. В процессе выселения и в первые годы изгнания умерло и погибло не менее 120 тысяч депортированных. Если сначала высокая смертность объяснялась обморожениями, то впоследствии умирали в основном от инфекционных болезней и голода.
Согласно данным НКВД, всего было депортировано 493 269 человек, в пути следования свет увидели 56 новорожденных. До прибытия в пункт назначения не дожили 1272 человека: то есть смертность составляла примерно 2,6 человека на 1000 перевезенных. Тем не менее эта цифра была ниже, чем показатели смертности в самой Чечено-Ингушской АССР до депортации. Так, справка Статистического управления РСФСР свидетельствует, что в 1943 году смертность в республике составляла 13,2 человек на 1000 жителей. Чаще всего среди депортируемых умирали дети и старики или лица, страдавшие хроническими заболеваниями.
Официально причина депортации чеченцев и ингушей объяснялась их сотрудничеством с оккупантами, антисоветской деятельностью и разгулом бандитизма. К примеру, заместитель Берии, комиссар госбезопасности 2-го ранга Богдан Кобулов докладывал шефу, что в республике насчитывалось 38 религиозных сект, включавших в себя около 20 тысяч человек, которые «ведут активную антисоветскую работу, укрывают бандитов и немецких парашютистов». Чекист также добавлял, что в августе 1942 года при приближении немецких войск к Кавказу многие руководящие работники бросили свои посты и скрылись.
Политолог Абдурахман Авторханов обращает внимание на несостоятельность пункта обвинения «сотрудничество с оккупантами», поскольку германские войска так не смогли проникнуть на территорию Чечено-Ингушской АССР за исключением Малгобекского района, откуда были вскоре выдворены частями РККА. Масштабы бандитизма также были сильно преувеличены — они не превышали среднего уровня по стране. Более того, по данным НКВД, к марту 1943 года с бандитизмом в Чечне и Ингушетии было фактически покончено. Единственное к чему могли придраться в Москве – к неохотному проявлению законопослушности. Как отмечалось в одной из докладных записок, легших на стол Берии, «отношение чеченцев и ингушей к советской власти наглядно выразилось в дезертирстве и уклонении от призыва в ряды Красной Армии».
Первоначально в Кремле планировали расселить вайнахов на территории Алтая, Новосибирской и Омской областей, однако за несколько месяцев до начала депортации последовало распоряжение отправлять кавказцев в Среднюю Азию. Доктор исторических наук Николай Бугай в своей работе «Правда о депортации чеченского и ингушского народов» приводит следующие данные: в Казахскую ССР было вывезено 138 788 чеченцев и 43 810 ингушей; в Киргизскую ССР – 39 663 чеченца и 1 389 ингушей; в Узбекскую ССР – 120 чеченцев и 108 ингушей. Оставшиеся были расселены по другим регионам страны.
Почему планы Кремля были неожиданно скорректированы? Историк Муса Ибрагимов полагает, что концу войны Средняя Азия и главным образом Казахстан испытывали катастрофический дефицит рабочих рук, которые в первую очередь требовались в Карагандинский угольный бассейн и на Усть-Каменогорское цинковое производство. Вот Сталин якобы и решил заполнить вакантные места «провинившимися» чеченцами и ингушами.
По завершении депортации Чечено-Ингушская АССР была упразднена. На ее месте появилась Грозненская область, которая была заселена преимущественно жителями русской национальности. Часть территорий отошла соседним регионам. Таким способом власти хотели навсегда вычеркнуть из истории любое упоминание о депортируемых народах.
С надеждой на возвращение
Спецпоселенцы на новом месте были фактически предоставлены сами себе, их бытовые условия не соответствовали даже минимальным нормам. Под угрозой 20-летнего тюремного заключения им запрещалось покидать места расселения, они не имели права поступать в средние специальные и высшие учебные заведения, занимать ответственные посты. Несмотря на строгий контроль, некоторым спецпоселенцам все же удалось вернуться на родину.
До сих пор бытует история о том, как один из чеченцев на купленном в начале 1950-х автомобиле «Победа» тайно перевозил домой семьи родственников, живших в Казахстане. Уже немолодой мужчина совершил несколько десятков тяжелейших рейсов из Средней Азии на Кавказ, преодолевая за раз около 3-х тысяч километров. Однако, когда почти все семьи были перевезены его организм не выдержал сверхнагрузок: он скончался прямо за рулем.
Надежда на легальное возвращение на родину у вайнахов появилась лишь после смерти Сталина, когда новое правительство пересмотрело политику прежнего руководства страны. Однако никаких реальных шагов в этом направлении не предпринималось вплоть до 1956 года. Только после визита чечено-ингушской делегации в Москву и ее встречи с Первым заместителем Председателя Совета Министров СССР Анастасом Микояном было принято решение «разобраться с вопросом ссыльных народов».
Новый глава государства, Никита Сергеевич Хрущев, прекрасно понимал, что рано или поздно проблему депортированных вайнахов придется решать. Первой мыслью было воссоздать чечено-ингушскую автономию в Казахстане, однако представители диаспоры отреагировали на это отрицательно, заявив, что они в любом случае вернутся на историческую родину. Поговаривают, что к возвращению спецпоселенцев на Кавказ Хрущева подтолкнула резолюция ООН, в которой из-за океана призывали советское руководство исправить ошибки сталинской политики в отношении репрессированных народов.
9 января 1957 года Указами Президиумов Верховных Советов СССР и РСФСР Чечено-Ингушская АССР была восстановлена как территориально-административная единица, хотя и в несколько иных границах. Спецпоселенцы стали массово возвращаться на землю предков. Впрочем, программа по возвращению чеченцев и ингушей реализовывалась партийной номенклатурой крайне непродуманно, как в центре, так и на местах.
Переселенцев на родине ждали новые испытания. Так, власти бывшей Грозненской области всячески мешали возвращению коренного населения, в частности, выставляя на пути их следования милицейские кордоны. За получение пропуска требовали крупные денежные суммы. Всего на Северный Кавказ вернулось около 200 тысяч чеченцев и ингушей, однако многие из них оказались в прямом смысле без крыши над головой. Их дома были либо разрушены, либо уже заселены – приходилось своими силами отстраивать новые жилища.
Возвращаться не хотим
Темпы возвращения в родные места у чеченцев и ингушей были заметно ниже чем у других депортированных народов. Это во многом объяснялось тем, что в некоторых местах расселение вайнахов было запрещено. К примеру, им отказывались возвращать исконные земли в Пригородном районе. Горцам приходилось строиться и расселяться на окраинах сел или вовсе возводить новые населенные пункты. Именно так возник ингушский поселок Карца. В других местах с плотным расселением происходило смешение разнородных этносов, что нередко приводило к межэтническим конфликтам.
Взаимные провокации и попустительство местной администрации еще больше разжигали межнациональную рознь. 1957 год был отмечен большим оттоком русского населения. В этот период из республики уехало свыше 113 тысяч человек. В дальнейшем миграция некоренного населения усилилась, отчасти это было вызвано сокращением добычи нефти и газа на Северном Кавказе. Вследствие увеличившейся безработицы в 1970-е годы выезжать из республики стали и вайнахи. Многие из них осели в Сибири – более перспективном регионе с точки зрения развития нефтегазовой отрасли.
Примечательно, что многие чеченцы и ингуши так и не вернулись на родину из Средней Азии. Этому они во многом обязаны властям Казахской ССР, которые, не желая терять ценных работников, уговаривали их остаться в республике. Взамен им предлагали более комфортные условия проживания и повышенные оклады.
Но и помимо этого у кавказцев были причины остаться. У многих здесь появились семьи, родились и подросли дети. В Средней Азии появились компактные и хорошо обустроенные вайнахские поселки, где условия для жизни и работы были отнюдь не хуже, чем на родине. В школах здесь звучал родной язык, в магазинах не продавался алкоголь, люди, не опасаясь за свою судьбу могли спокойно строить дома, вести хозяйство и заниматься предпринимательством. Один из таких поселков – Красная Поляна, расположившийся в Тайыншинском районе на севере Казахстана.
Кто-то не хотел возвращаться по той причине, что на казахстанской земле покоились его родные, в ком-то жила память о страшных временах репрессий, а кому-то новые земли казались более гостеприимными и благодатными. По результатам последней переписи, в общей сложности в Казахстане проживает 32 тысячи чеченцев, которые считают эту среднеазиатскую республику своим вторым домом. Остались чеченцы и в Киргизии. По данным за 2009 год, здесь их около 2000.