Начало здесь
Степан Федорович обвел всех взглядом, остановился на соседе. Во всей деревне один он, дядька Степан, звал своего соседа Павла Алейникова, мужчину сорока лет, Павлушей.
- Павлуша, ты как здесь? – тихо произнес мужчина.
- Это ты дядька Степан как здесь? Мы дома, вон прибежали тебя выручать. Тамара Васильевна позвала. Перепугал ты нас всех, - серьезно отвечал Павел - а вот ты как тут оказался?
Автобусы вторую неделю не ходят, дорогу замело, а трактора нет. Кому на работу, так пешком часа за 2 выходим. Все вместе, чтобы не потеряться. А ты смотри-ка, взял да и приехал как-то.
- Не приехал, пешком пришел. Сначала до отворота парень какой-то подвез, а потом уж я сам, - пояснил Степан Федорович, пытаясь встать.
- Лежи, лежи, Степан Федорович, куда засобирался, - бросилась к нему Ксения, жена Павла.
-Вам бы отдохнуть, отлежаться денька два-три, - подтвердила фельдшер, - видимо перенапряглись в дороге то, вот в обморок и упали.
Но сейчас все позади, вон уже и щеки порозовели. Вы вставайте потихоньку, да горячего чего-то покушайте, чаю попейте. И не спешите в обратный путь, вдруг в дороге сердце прихватит.
- А я пойду, здесь уже и без меня разберетесь, - обратилась фельдшер к собравшимся.
- Что же, давайте будем чай пить, да гостя кормить. У меня вон борщ на печке томится. Кому борща, признавайтесь? - желая разрядить обстановку, весело обратилась Тамара Васильевна к гостям.
- Я, пожалуй, поем, составлю Федоровичу компанию, - поддержал Павел соседку.
- Ишь ты, ведь только из-за стола, ужинали уже, - рассердилась, было, Ксения, а потом улыбнулась, - а я тогда чаю выпью. Сейчас за вареньем сбегаю. У меня оно особенное, как дядя Степан любит.
Ксения ушла за вареньем, за ней увязалась и дочь, у которой интерес пропал сразу, как дедушка Степан в себя пришел.
А Тамара Васильевна принялась хлопотать на кухне. Включила электрический чайник, достала красивый сервиз для чая, выложила в вазочку конфеты и печенье.
Ксения вернулась не только с вареньем, но и с большим куском пирога.
- Вот дядя Степан, рябиновое, как ты любишь. А еще пирог прихватила, с капустой. Давай, подсаживайся к столу.
Хозяйка уже налила борща, нарезала хлеб и даже достала их холодильника запотевшую бутылочку беленькой.
- Нет, нет, пить мы ничего не будем, не уважаю я это дело, а вот щей с удовольствием поем, с утра маковой росинки во рту не было, - уже довольно бодрым голосом проговорит Степан, поднимаясь с дивана.
Все расселись, кто борщ ел, да хозяйку нахваливал, кто чаем баловался. Сам собой завязался душевный разговор. Его, кстати, сам Степан Федорович и начал.
- Да уж, не рассчитал я силы то. Думал как раньше, шагай себе по дороге. Ан нет. Прошел половину пути, приустал как-то, голову закружило. И, как назло, ни одной попутки.
- Да какие попутки? До нас от поворота считай километров десять. Дорогу замело, а чистить некому. Вот вторую неделю и кукуем. Так до поворота километраж и наматываем по зимнику, на работу то надо ходить, - поддержал разговор Павел.
- А чего это ты дядя Степан зимой в деревню собрался? И почему сын не повез. Или поссорились?
- Да нет, сынок у меня хороший. И сноха, грех жаловаться. Уважительная, да обходительная. Да только заскучал я. Они с утра на работу уйдут, а я один в четырех стенах. Делать нечего.
К подъезду выйду, тоже никого, словом не с кем перекинуться.
Устал в одиночестве. А тут Марьюшку во вне увидел.
Вроде успокаивает меня, жалеет. Я и решил прогуляться. Думал на автобусе доеду быстро, к вечеру вернусь. А вышло, видишь как. Старею.
- А сын то там волнуется, наверное, - вмешалась в разговор Тамара Васильевна, - позвоните ему, предупредите, что все хорошо, вы живы и здоровы.
- Да позвонил бы, я еще с дороги хотел позвонить, а тут телефон разрядился. Зарядки то я не взял. Не думал задерживаться. Только я когда уходил, записку дома написал. Уехал, мол, домой, скоро вернусь.
При этих словах Ксюша с Павлом переглянулись, а Тамара Васильевна с удивлением уставилась на Степана. Смутили всех слова про дом, ведь и дома больше нет, продал его Степан. Или он другой дом имел в виду, тот, что на кладбище. Совсем сдал старик.
Степан Федорович заметил эти перегляды.
- Вы не волнуйтесь, я не сумасшедший. Но не могу в душе принять, что дома моего больше нет. Ведь всю жизнь здесь прожил. Здесь и женился, здесь и сынов родил. Двое их у меня. Правда, я больше с младшим, с Васяткой. А старший далеко, на другом конце страны живет, служит там. Он военный у меня.
Последние слова уже новой хозяйке дома были адресованы, перед ней извинялся за визит Степан Федорович.
За чаем, да за беседой время быстро пролетело.
- Пойдем к нам, дядя Степан, переночуешь. Отдохнешь. Попробуем зарядку к твоему телефону подобрать. А завтра и решать будем, как тебя назад доставить. Тем более, что выходной завтра. На работу рано не надо идти, - Павел радушно приглашал бывшего соседа в гости, Ксюша рядом согласно кивала.
- А я предлагаю оставить Степана Федоровича здесь, дома. Стены то такими же родными остались. Да и поменяла я немного. Даже кровать его из спаленки не выбросила. Хорошая кровать, крепкая. Ляжет, выспится, сил наберется. Я могу и тут на диване переночевать. Диван у меня удобный, хорошо на нем спится, проверено, - с доброжелательной улыбкой высказала свое мнение Тамара Васильевна.
- Ну дядя Степан, тебе решать, - весело подвел итоги Павел, - думай скорее, совсем темно уж на улице. Дома детишки ждут.
- Спасибо ребятки, за приглашение. Только я, если можно, тут останусь. Кровать это Марьюшкина была. Посплю на ней, ее вспомню. Нет, не пойду к вам. Раз меня хозяйка приглашает, я остаюсь.
- А ты, Павлуша, телефон мой с собой забери, может и правда подберешь зарядку какую. Тогда позвони моему Васятке, опиши ситуацию, скажи, пусть не волнуется, все у меня хорошо, - уже вслед уходящей паре сказал Степан.
Павел с Ксенией ушли, а Степан Федорович с Тамарой Васильевной долго сидели еще перед теплой печкой.
Вспоминали свою жизнь, рассказывали истории, да обсуждали новости, что по телевизору показывают.
И такой легкой и душевной была их беседа, что со стороны казалось, будто они всю жизнь знают друг друга. И не просто знают, а бок о бок прожили не один десяток лет.
Утром зашел Павел. Принес молока от своей коровы и передал дядьке Степану заряженный телефон.
Сыну Степана Федоровича он уже позвонил, тот обещал сам найти трактор и расчистить дорогу. А как расчистит, так и приедет за отцом.
Сам же Степан Федорович с самого утра уже во дворе был.
В привычном месте, в сарайке, нашел свою старую, к рукам притертую лопату, которой много лет снег убирал, да расчистил дорожку от самого крыльца и до калитки.
То ли от того, что была еще силушка в руках, толи от того, что соскучился по настоящему делу, но дорожка получилась широкая, ровная, как катком прокатанная.
Да и за калитку заглянул дедушка Степан. Скамеечка у него там была, на которую курить от Марьюшки уходил. Вот до самой скамеечки все и прочистил. А прочистил, так и посидел на своей, такой родной скамеечке. Покурить только не покурил, бросил, как Марьюшки не стало.
Тамара Васильевна с самого утра тесто поставила, пироги печь затеяла. Пришел Павел с молоком да телефоном, она их в гости на обед пригласила.
Ближе к обеду позвонил сын Степана Федоровича, предупредил, что с трактором договорился, только чистить начнет аж в понедельник, с самого утра.
- Ну что, Васильевна, пусти на постой, потерпи немного старика? – Степан Федорович с улыбкой посмотрел на женщину.
- Вообще постояльцев не пускаю, но тут так и быть, сделаю исключение. Пущу. Как-никак знакомый уже, да и какой же ты старик, вон как лопатой то размахивал, - в тон ему ответила Васильевна.
Потом дружно обедали вместе с соседями, вечером баню топили, чаи гоняли, да разговоры разговаривали.
А наутро воскресенья собрался Степан Федорович и пошел к жене, на кладбище.
Отговаривала его Тамара Васильевна, говорила, что снегом все занесено, не пройти, но не послушал он, ушел, прихватив с собой лопату, да пустой черенок от лопаты.
Долго не было постояльца, давно время обеденное прошло. Тамара Васильевна уже переживать начала, собралась к соседям бежать, на поиски идти. Вот тут он и пришел.
Уставший, весь в снегу, но спокойный такой, даже просветлевший, как вроде в церковь на службу сходил.
За обедом и рассказал, что с трудом, но добрался до могилки. Лопата, да черенок помогали, где подчистит дорожку, где на черенок обопрется. А как до могилки дошел, так такая радость охватила, что и уходить не хотел.
Есть там, у могилки лавочка, им же сколоченная, так расчистил ее, сел, посидел, отдохнул. С Марьюшкой своей поговорил, посоветовался.
- А пока назад добирался, пришла в голову мысль – снова дом здесь, в деревне купить. А что? Домов продают полно, есть очень даже крепкие и просят не так много.
А деньги, что за этот дом выручили сын то на книжку, на мой счет положил. Сами они в достатке с женой живут. Сказали, что деньги им пока без надобности. Вот я их снова в дело и пущу.
Ну не могу я там, в городе. Здесь словно сила какая, - делился своими мыслями Степан Федорович, с аппетитом поедая пироги, испеченные Тамарой Васильевной.
- Как, Васильевна, думаешь, получится у меня?
- А чего ж не получится, если желание большое. Я вон не деревенская нисколько, а быстро привыкаю, нравится мне здесь, - немного подумав отвечала Тамара Васильевна. Потом добавила:
- Знаешь, Степан, может женщинам и не подобает такое говорить, но я скажу. Зачем тебе дом покупать. Возвращайся и живи здесь. Места хватит. А вдвоем все же веселее, глядишь и мне подмога, и ты не один. Марьюшку твою никто не заменит, но и одному в таком возрасте тоже несладко. А вдвоем все сподручнее.
И замолчала, опустив глаза в чашку с остывшим чаем. Степан же наоборот, вскинул свои глаза на Тамару, крякнул, встал из-за стола и вышел во двор. Даже теплую куртку не одел.
- Ну вот, куда лезу, зачем мужику голову морочу, навязываюсь, жила столько лет одна, видно не судьба мне, - с грустью думала Тамара Васильевна.
- И сама же уже далеко не молодая, болячки разные прицепились. Зачем ему лишние хлопоты. Сейчас придет, извинюсь, нечего огород городить, когда зима на дворе.
Степан вернулся не скоро. Постоял на крыльце. Сходил в сарай, оглядел там свое хозяйство, еще не тронутое руками новой хозяйки. Потом решительно кивнул головой, как будто сам себе ответ давал, прихватил охапку дров и пошел в дом.
- Степан Федорович, - кинулась ему навстречу Тамара Васильевна.
- Я согласен, Тамара, я очень даже согласен, - перебивая ее, быстро и решительно сказал Степан, - а деньги, что за дом получены, я тебе назад верну. Пусть и дом твой будет, и деньги в сохранности лежат.
- Какие деньги, Степан, о чем ты? Давай, проходи уже, замерз весь, еще не хватало, чтобы простудился на радостях.
Интересную новость и сын Степана Федоровича, и Павел с Ксенией, узнали уже в понедельник вечером. Когда трактор дорогу расчистил, сын за отцом на машине приехал, и все вместе уселись за большой дружный стол.
Соседи обрадовались, сын промолчал, но возражения не высказал. Решение отца принял с пониманием. К Тамаре Васильевне отнесся доброжелательно, хоть и немного настороженно.
Потом были долгие зимние вечера, новый год, который отмечали дружно и весело, хозяйские хлопоты по обустройству огорода весной.
Жизнь решила продолжить свой бег, сделав новый виток в судьбе двух одиноких людей.
Здравствуйте, дорогие мои читатели, друзья и подписчики! Хочу от души поблагодарить всех, кто комментарии оставляет и лайки. Они очень поддерживают меня. Спасибо вам!
Надеюсь и эта история придется вам по душе.
Подписывайтесь на канал "Книга памяти", так вы первыми узнаете о новых публикациях. Делитесь ссылкой с друзьями.
И читайте мои другие рассказы:
Большая просьба, если ссылки на продолжение рассказа стали почему-то нерабочими (так бывает), напишите об этом в комментариях, я все исправлю.