Чёрный ворон и Танька. Часть 11. Как поймать того, кто протыкает колёса на машине?
4 сентября 20224 сен 2022
31
Закончив работу, Таня выключила компьютер, убрала со стола бумаги и, собравшись, пошла на выход. Шеф ещё с утра куда-то уехал, и по всей видимости, его уже не будет. Как и Катьки Самойловой. Другие людишки тоже потянулись на выход. Уже в дверях Таня поймала на себе внимательный и какой-то недобрый взгляд Зои, которая всё ещё сидела за своим рабочим столом.
— Обиделась она что ли? — подумала Таня. — Ничего, в понедельник всё встанет на свои места. В крайнем случае, извинюсь ещё раз, — отмахнулась девушка и пошла к своей машине, стоявшей на офисной парковке.
— Что такое? — вслух сама себе произнесла Таня.
Правое переднее колесо было спущено. Таня тяжело вздохнула и, открыв багажник, полезла за домкратом. Она не принадлежала к числу тех девушек, которые, столкнувшись с подобными трудностями, впадают в ступор и, беспомощно топчась на месте, глупо озираются по сторонам, ожидая волшебного спасения, или начинают судорожно названивать каким-то далёким мужчинам, бесконечно занятым своими важнейшими делами, и буквально хнычут в трубку:
— Паша, ну что же мне делать?
И Паша в ответ долго-долго говорит, что он занят, надо было раньше думать головой, что это, мол, так быстро не решается. При этом он пересыпает свою речь мудрёными техническими терминами вперемешку с совсем уже не литературными. Короче, — абзац.
Скинув плащ и положив его и сумочку на заднее сидение, Таня, закатив рукава свитера, принялась менять колесо. Не то, чтобы она совсем не ждала помощи от мужчин-коллег, но, как всякая нормальная женщина, в глубине души, на неё рассчитывала. Однако сослуживцы мужского пола, проявив чудеса маскировки и телепортации, мгновенно исчезли из поля зрения. Чудеса!
Изрядно измазав руки и даже лоб, по которому она провела рукой, чтобы убрать непослушную прядь волос, то и дело падающую на глаза, Таня закончила и, поборов желание немедленно поехать домой, поехала в шиномонтажку.
Пожилой усатый мастер, не выпускавший сигарету изо рта, ловко и споро перебортировал колесо и, залатав покрышку, ехидно произнёс:
— Кого-то, дамочка, Вы явно обидели!
— Почему? — изумилась Таня.
— Покрышка-то сбоку порезана, — ткнул он правым указательным, с чёрным ногтем, пальцем. — Похоже, — ножиком.
Таня хотела было начать оправдываться, что у неё нет врагов, и ни с кем она так сильно не ругалась, но тут поймала себя на мысли, что не с мастером же об этом говорить. Молча расплатившись, Таня отправилась домой. Там её ждала горячая ванна, лёгкий ужин и большое зелёное яблоко, схрумкать которое она мечтала весь этот длинный день.
***
Свет! Первое, что увидела Таня, зайдя домой, это свет в ставших уже близкими окнах. Почему ей это было так важно, она не задумывалась, а скорее всего, боялась спугнуть нарождающееся в ней новое чувство.
Ночь Таня проспала глубоким счастливым сном. Утром, отхлёбывая свой привычный кофе, девушка подошла к окну. Парень из дома напротив сидел с закрытыми глазами на коврике фисташкового цвета и казалось, глубоко задумался. Красивое лицо его было сосредоточенно-спокойным. Глядя на него, Татьяна поймала себя на мысли, что она им любуется. Почувствовав, как зарделись щёки, девушка повернулась и пошла хлопотать по дому.
Неожиданно выяснилось, что никаких особых срочных дел у Тани не было, и она со спокойной совестью могла собираться в гости к бабушке. Поскольку добираться в деревню на машине было часа два, Татьяна решила выехать пораньше, где-то в районе двенадцати. «Приехав, ещё успею и погулять, и наболтаться с бабулей», — размышляла она.
Собрав небольшую спортивную сумку с одеждой и положив в неё свёрток с двумя яблоками и бутербродом с сыром, Таня сварила кофе и наполнила им маленький, на пол-литра, дорожный термос. Одевшись в спортивный костюм тёмно-красного цвета, белые кроссовки и белую спортивную куртку, Таня полезла в карман плаща за ключами от машины. И первым, что она вытащила, была её детская заколка.
С минуту Таня смотрела на детскую любимую вещицу, вспоминая отца, мать и счастливое детство, и решила: «Заколю-ка я волосы!» Собрав волосы на затылке, Татьяна щёлкнула застёжкой, и заколка, как влитая, затаилась в её волосах.
Спускаясь по лестнице, Таня внезапно оступилась, едва не полетев по ступенькам. «Слава богу, не подвернула ногу», — подумала она, и тут, как нарочно, щёлкнул замок в дверях, и на пороге своей квартиры возникла Гробовая Лидия Николаевна. Таня хотела было прошмыгнуть мимо неё и даже не поздороваться, мол, не заметила, задумалась и всё такое, но — не тут-то было!
— Та-а-а-аня! — раздался преувеличенно радостный голос соседки. — Доченька, ты куда-то собралась? — она улыбалась, широко растягивая губы, обнажив плотный забор мелких жёлтых зубов.
От досады, что пришлось остановиться, у Тани стало горько во рту.
— Доброе утро, Лидия Николавна, — стараясь быть как можно более приветливой, ответила девушка. — Да, я решила поехать в деревню, бабушку проведать. Давно не была, соскучилась, — Таня, говоря всё это, медленно повернулась и пошла было по ступенькам вниз.
Ещё мгновение и всё, она исчезнет из поля зрения соседки, но, как говорится, лиха беда начало.
— Танечка, доченька, я, как знала, сегодня утром песочного печенья напекла, вот возьми с собой в дорогу, — и Лидия Николаевна, словно фокусник, протянула Тане целлофановый пакет с печеньем в правой руке, бывшей за мгновение до этого пустой.
Чувство досады вдруг стало таким сильным, а горечь во рту сделалась такой нестерпимо горячей и заколола кончик языка, что Таня остановилась и, повернувшись к соседке лицом, сказала:
— Лидия Николавна, я прошу Вас, не называйте меня дочерью. Я — не Ваша дочь! И перестаньте мне совать свои кулинарные шедевры, я их всё равно не ем!
— Я — что? Я — ничего! — испуганно затараторила Лидия Николаевна и поспешно убрала пакет с печеньем себе за спину.
Всё, что ей было нужно, она увидела. Детская заколка в виде кораблика с парусами красовалась в Таниных волосах! Магия действует!
Раздражённо хлопнув дверью подъезда, чего ранее она никогда не делала, Таня поспешно пошла к своему автомобилю. Желание поскорее уехать со двора было очень сильным.
Вдруг Таня остановилась, как вкопанная, не дойдя до машины нескольких шагов. Оба правых колеса: переднее и заднее, были спущены, от чего машина неловко перекосилась на одну сторону. Таню буквально охватило отчаяние. Надо ехать, а тут...
Машинка виновато мяукнула сигнализацией, будто извиняясь, что, мол моей вины тут нет, хозяйка. Но Таня, кинув на заднее сидение сумку, остановилась в раздумьи. Что делать? Кто же протыкает колеса? Да ещё так нагло. Как это узнать? Как поймать того, кто это делает?
Закончив работу, Таня выключила компьютер, убрала со стола бумаги и, собравшись, пошла на выход. Шеф ещё с утра куда-то уехал, и по всей видимости, его уже не будет. Как и Катьки Самойловой. Другие людишки тоже потянулись на выход. Уже в дверях Таня поймала на себе внимательный и какой-то недобрый взгляд Зои, которая всё ещё сидела за своим рабочим столом.
— Обиделась она что ли? — подумала Таня. — Ничего, в понедельник всё встанет на свои места. В крайнем случае, извинюсь ещё раз, — отмахнулась девушка и пошла к своей машине, стоявшей на офисной парковке.
— Что такое? — вслух сама себе произнесла Таня.
Правое переднее колесо было спущено. Таня тяжело вздохнула и, открыв багажник, полезла за домкратом. Она не принадлежала к числу тех девушек, которые, столкнувшись с подобными трудностями, впадают в ступор и, беспомощно топчась на месте, глупо озираются по сторонам, ожидая волшебного спасения, или начинают судорожно названивать каким-то далёким мужчинам, бесконечно занятым своими важнейшими делами, и буквально хнычут в трубку:
— Паша, ну что же мне делать?
И Паша в ответ долго-долго говорит, что он занят, надо было раньше думать головой, что это, мол, так быстро не решается. При этом он пересыпает свою речь мудрёными техническими терминами вперемешку с совсем уже не литературными. Короче, — абзац.
Скинув плащ и положив его и сумочку на заднее сидение, Таня, закатив рукава свитера, принялась менять колесо. Не то, чтобы она совсем не ждала помощи от мужчин-коллег, но, как всякая нормальная женщина, в глубине души, на неё рассчитывала. Однако сослуживцы мужского пола, проявив чудеса маскировки и телепортации, мгновенно исчезли из поля зрения. Чудеса!
Изрядно измазав руки и даже лоб, по которому она провела рукой, чтобы убрать непослушную прядь волос, то и дело падающую на глаза, Таня закончила и, поборов желание немедленно поехать домой, поехала в шиномонтажку.
Пожилой усатый мастер, не выпускавший сигарету изо рта, ловко и споро перебортировал колесо и, залатав покрышку, ехидно произнёс:
— Кого-то, дамочка, Вы явно обидели!
— Почему? — изумилась Таня.
— Покрышка-то сбоку порезана, — ткнул он правым указательным, с чёрным ногтем, пальцем. — Похоже, — ножиком.
Таня хотела было начать оправдываться, что у неё нет врагов, и ни с кем она так сильно не ругалась, но тут поймала себя на мысли, что не с мастером же об этом говорить. Молча расплатившись, Таня отправилась домой. Там её ждала горячая ванна, лёгкий ужин и большое зелёное яблоко, схрумкать которое она мечтала весь этот длинный день.
***
Свет! Первое, что увидела Таня, зайдя домой, это свет в ставших уже близкими окнах. Почему ей это было так важно, она не задумывалась, а скорее всего, боялась спугнуть нарождающееся в ней новое чувство.
Ночь Таня проспала глубоким счастливым сном. Утром, отхлёбывая свой привычный кофе, девушка подошла к окну. Парень из дома напротив сидел с закрытыми глазами на коврике фисташкового цвета и казалось, глубоко задумался. Красивое лицо его было сосредоточенно-спокойным. Глядя на него, Татьяна поймала себя на мысли, что она им любуется. Почувствовав, как зарделись щёки, девушка повернулась и пошла хлопотать по дому.
Неожиданно выяснилось, что никаких особых срочных дел у Тани не было, и она со спокойной совестью могла собираться в гости к бабушке. Поскольку добираться в деревню на машине было часа два, Татьяна решила выехать пораньше, где-то в районе двенадцати. «Приехав, ещё успею и погулять, и наболтаться с бабулей», — размышляла она.
Собрав небольшую спортивную сумку с одеждой и положив в неё свёрток с двумя яблоками и бутербродом с сыром, Таня сварила кофе и наполнила им маленький, на пол-литра, дорожный термос. Одевшись в спортивный костюм тёмно-красного цвета, белые кроссовки и белую спортивную куртку, Таня полезла в карман плаща за ключами от машины. И первым, что она вытащила, была её детская заколка.
С минуту Таня смотрела на детскую любимую вещицу, вспоминая отца, мать и счастливое детство, и решила: «Заколю-ка я волосы!» Собрав волосы на затылке, Татьяна щёлкнула застёжкой, и заколка, как влитая, затаилась в её волосах.
Спускаясь по лестнице, Таня внезапно оступилась, едва не полетев по ступенькам. «Слава богу, не подвернула ногу», — подумала она, и тут, как нарочно, щёлкнул замок в дверях, и на пороге своей квартиры возникла Гробовая Лидия Николаевна. Таня хотела было прошмыгнуть мимо неё и даже не поздороваться, мол, не заметила, задумалась и всё такое, но — не тут-то было!
— Та-а-а-аня! — раздался преувеличенно радостный голос соседки. — Доченька, ты куда-то собралась? — она улыбалась, широко растягивая губы, обнажив плотный забор мелких жёлтых зубов.
От досады, что пришлось остановиться, у Тани стало горько во рту.
— Доброе утро, Лидия Николавна, — стараясь быть как можно более приветливой, ответила девушка. — Да, я решила поехать в деревню, бабушку проведать. Давно не была, соскучилась, — Таня, говоря всё это, медленно повернулась и пошла было по ступенькам вниз.
Ещё мгновение и всё, она исчезнет из поля зрения соседки, но, как говорится, лиха беда начало.
— Танечка, доченька, я, как знала, сегодня утром песочного печенья напекла, вот возьми с собой в дорогу, — и Лидия Николаевна, словно фокусник, протянула Тане целлофановый пакет с печеньем в правой руке, бывшей за мгновение до этого пустой.
Чувство досады вдруг стало таким сильным, а горечь во рту сделалась такой нестерпимо горячей и заколола кончик языка, что Таня остановилась и, повернувшись к соседке лицом, сказала:
— Лидия Николавна, я прошу Вас, не называйте меня дочерью. Я — не Ваша дочь! И перестаньте мне совать свои кулинарные шедевры, я их всё равно не ем!
— Я — что? Я — ничего! — испуганно затараторила Лидия Николаевна и поспешно убрала пакет с печеньем себе за спину.
Всё, что ей было нужно, она увидела. Детская заколка в виде кораблика с парусами красовалась в Таниных волосах! Магия действует!
Раздражённо хлопнув дверью подъезда, чего ранее она никогда не делала, Таня поспешно пошла к своему автомобилю. Желание поскорее уехать со двора было очень сильным.
Вдруг Таня остановилась, как вкопанная, не дойдя до машины нескольких шагов. Оба правых колеса: переднее и заднее, были спущены, от чего машина неловко перекосилась на одну сторону. Таню буквально охватило отчаяние. Надо ехать, а тут...
Машинка виновато мяукнула сигнализацией, будто извиняясь, что, мол моей вины тут нет, хозяйка. Но Таня, кинув на заднее сидение сумку, остановилась в раздумьи. Что делать? Кто же протыкает колеса? Да ещё так нагло. Как это узнать? Как поймать того, кто это делает?
