Принято считать, что человеку даётся сакральный импульс примером или советом другого человека и он потом идёт по жизни, настроенный этим импульсом.
Последнее время – на фоне мировых процессов де-глобализации и суверенизаций – часто искал в прошлом то, что мог бы назвать своим путеводным импульсом.
Мой дед Стёпа, ведун и цадик, оказал на меня огромное влияние. Но вот эти разговоры с ним, не менее трёх, в 1982-92 годах вспомнились вдруг только сегодня.
Мне, рождённому на окраине СССР, которая граничит с окраиной Западной Европы, предстояло делать во времена перемен выбор – на какую вершину общественной горы взбираться! Такими вершинами, особенно ближе к 1992 году, я видел, прежде всего, Российскую и Европейскую горы, а также Израильскую и Американо-английскую. И вот минимум трижды я разговаривал с дедом Стёпой о перспективах общественных гор, на вершины которых мне, уроженцу Брестчины, возможно взобраться.
И ведун-цадик Стёпа мне объяснил:
– Российская гора понизилась и ещё долго её вершина будет осыпаться. Долго, но не всегда! Это раньше такие, как твой защитник Петя Климук мог стать важным советским космонавтом, или твой двоюродный дядя Миша Федюкович – генконсулом СССР в Индии. Сегодня вокруг России всякие погорки – Белоруссия, Украина, Жмудь… Ни один из этих погорков горой не станет, особенно для наших людей. Это насыпные погорки из российского песка.
Тогда я спросил деда о горе Европейской с её польским склоном.
– Нету и не будет Европейской горы – этот северо-западный окраек Азии безжалостно накрывается американо-английской горой, которая в итоге и раздавит его. Там скоро будут бегать и заправлять всякие чёрные и турки – они придут туда забирать своё!
А Американо-английская гора, она нас может принять в себя? – спросил я деда.
– Американо-английская гора не по-настоящему высокая, её высота наполовину обманная! Нас эта гора не примет сейчас, это раньше она хорошо принимала новых – и наших родственников Вовков-Вольфов, уехавших в Балтимор, и огдемерского деда хоккеиста Вани Грецкого… Американо-английская гора понизится и будет не выше, а то и немного ниже и Индийской, и Китайской, и Российской.
А Израильская гора? – спросил я цадика Стёпу.
– Израильская не гора, а возвышенность меж арабского погорья под крылом и в интересах американо-английской вершины. Осыпится Американо-английская вершина, и не будет кому там защищать Израильскую возвышенность. Хотя Россия своих – руських – жидов и заберёт к себе, и защитит немного от арабов.
И тогда я задал деду Стёпе решающий вопрос: а что делать мне среди этих меняющихся гор, возвышенностей и погорков? И дед подсказал то, что, наверное, и явилось для меня сакральным импульсом на жизненном пути:
– Смотри на своё! У нас на Етвязи, как ты её называешь, есть всё для жизни человека. Наши традиции и знания не беднее ни индийских, ни китайских. От наших людей ты научишься всему не меньше, чем от любых мировых книг. Такое время идёт – весь мир меняется. Поэтому советуй детям и внукам не отворачиваться от российского, слишком не заглядываться на американо-английское и европейское, но и его не надо обходить совсем стороной, и повнимательнее надо смотреть на китайское и, особенно, на индийское.
В мире будет скоро четыре горы – Индийская, Китайская, Российская и Американская.
