Мы уже больше года дружили с Ларисой, когда я увидела ее отца в первый раз. И уронила челюсть от удивления. Хорошо хоть, смогла сдержаться и не отшатнуться, настолько он был …страшный. В прямом смысле.
Лицо длинное, непропорциональное, один глаз больше другого, большой нос. Причем, знаете, бывают люди несимпатичные, невзрачные, неказистые. У Петра Сергеевича внешность был натурально отталкивающая. Из оперы: во сне увидишь не проснешься. Особенно неожиданно это было в свете того факта, что дочь его была реально первой красавицей класса.
Круглая отличница и активистка, Лара пришла к нам в девятом классе из 8 «Б». Из трех восьмых в тот год сделали два девятых. В наш пришли в основном троечники и одна будущая медалистка. Новенькая быстро затмила всех моих самых продвинутых одноклассников: она была реально крута в физике и математике, все остальные предметы тоже щелкала как орешки. А еще комсорг школы. А еще высокая, красивая и с хорошей фигурой.
Однажды мы оказались с ней за одной партой и как-то быстро подружились. Не сразу, но стали бывать друг у друга дома. И я видела, что Лариса очень похожа на свою маму – рост, фигура, лицо. Ну прямо ксерокс. А вот отца все время не было дома. Он служил в авиации. Все, что подружка успела о нем мне рассказать – воевал в Афгане, до этого служил в Германии. Лариса, кстати, там и родилась. Знала я и о том, что между ее родителями большая любовь. Но не будешь же спрашивать как отец выглядит, верно? Мама красавица, значит, и папа явно не подкачал. Как-то само собой так подразумевалось в моей 17-летней тогда голове.
Так что, когда вместо тети Зои мне открыл дверь дядя Петя, я от неожиданности чуть не вскрикнула. Первое, что вырвалось из меня в комнате Лариски:
– А это твой родной отец? Совсем ты на него не похожа, словно он вообще не принимал участия…
– Родной, – улыбнулась подружка. – Его все сначала пугаются, потом привыкнешь.
– Да? Ой, не знаю. Прости, но к такому разве можно привыкнуть?