Немецкий писатель Лион Фейхтвангер посетил Москву в 1937-м. Этот год ассоциируется у жителей постсоветского пространства, а в особенности у жителей российской столицы, со страхом, доносами и черным воронком, подъезжающим к дому своей новой жертвы под покровом ночи.
Москва тридцать седьмого представляется мрачной, пугающей, жестокой. Однако Фейхтвангер описал ее иначе. Во-первых, потому что в Советском Союзе он был почетным гостем, а почетному гостю принято показывать фасад. Во-вторых — он слишком ненавидел фашистов, чтобы невзлюбить социалистов.
Книга, в которой немецкий писатель поделился впечатлениями от увиденного в советской столице, так и называется — «Москва 1937». Готовя ее к публикации, Фейхтвангер понимал, что она вызовет противоречивую реакцию в Европе: тогда (как и сейчас) Старый Свет громко ругал нашу страну, и тот, кто пытался отыскать в Москве что-нибудь не очень жуткое, вызывал у общественности большое подозрение.
Так и вышло. Писателя за его Москву 37-го обвинили в апологетике сталинского режима. Между тем Фейхтвангер всегда стремился к объективности и честности, в его книге пустой похвальбы и наивного восторга нет.
Сам автор в прологе пишет:
«Писатель, увидевший великое, не смеет уклоняться от дачи свидетельских показаний, если даже это великое непопулярно и его слова будут многим неприятны. Поэтому я и свидетельствую»
Его беспристрастность читается даже в том, как он описывает московский быт, советские магазины и самих москвичей. А описывает он их так:
Жизнь в Москве нелегка, однако москвичи вполне довольны: позади остались годы голода.
Фейхтвангер отмечает, что с продовольствием в СССР не так плохо, как об этом говорят на Западе. Продукты в магазинах есть, в особенности — большой выбор консерв. Правда, кулинары из москвичей неважные: готовят без любви и удовольствия.
Фейхтвангер писал, что в Москве сложно встретить человека, одетого со вкусом. «Одежда довольно неприглядная» — так он оценил наряды советских граждан. И рассказал историю о том, как познакомился на каком-то мероприятии с элегантной дамой, актрисой. Все хвалили ее платье. Дама призналась, что одолжила наряд в театре.
Писатель отметил недостаток предметов первой необходимости (бумаги, медицинских и косметических товаров) и проблемы с транспортом. Метро в Москве, писал Фейхтвангер, самое красивое и самое удобное, между тем трамваи всегда переполнены, а такси днем с огнем не найдешь.
Немецкий писатель, конечно же, обозначил и главную проблему москвичей, которая их испортила и продолжает портить, — квартирный вопрос. От глаз почетного гостя, который должен был видеть только лучшее, не укрылось, что москвичи живут скученно, в убогих, крохотных комнатушках и выстаивают по утрам к общей уборной очереди.
При этом автор книги «Москва 1937» заметил, что на жителей советской столицы не действуют отрицательно бытовые трудности: они пережили слишком много лишений, чтобы огорчаться из-за очередей в сортиры. Фейхтвангер выразил уверенность, что вскоре москвичи будут жить намного лучше, неудобства повседневной жизни останутся позади.
Он не знал, как не знал об этом никто в 1937-м, что впереди у советских людей новое испытание, уж куда страшнее бытовых неурядиц, и эти испытания им устроят те самые люди, которые в 1933 году на площади Опернплац сожгли книги антифашиста Лиона Фейхтвангера и прочих «крамольников».