Чёрной полночью в лунном зеркале
Проявилось твоё лицо.
Как безумные стрелки бегали
На циферблате моих часов.
Возникали глаза из мрака,
Растворяясь в тени ресниц.
Вспыхнул в небе мой знак Зодиака:
Знать, Мойры больше не прячут лиц!
Млечный Путь низвергался рекою,
Звезды в руны слагались, горя….
Встречи время пришло нам с тобою,
Время пришло мне увидеть тебя.
***
Первая проба пера
Стихи писать я начала, так же как и рисовать, неожиданно и обыденно. Значит, пришло время измениться и привнести что-то в мир, чтобы изменился и он. Первое стихотворение я написала ровно через пятьдесят дней после своего первого рисунка. Произошло это событие в декабре 1997 года.
Было светло, но день уже клонился к вечеру. Дела закончены. Выпив чашку чая, я сидела на кухне и размышляла, чем бы заняться. Мужа с дочкой дома не было, бабушка отдыхала. Шевелиться было лень, сказывалась усталость после дня полного трудов и забот. Тишина обволакивала сознание, все медленнее текли мысли. Я погружалась в нее как в вату. Все замерло. Вдруг я осознала, что в моей голове проплывают странные мысли. Точнее не мысли, а стихотворные строчки. Чужеродные и необычные, они протекали сквозь меня, разворачивающейся спиралью. Вначале я осознала факт их присутствия. Только потом до меня дошел заключенный в них смысл. Пахнуло чем-то запредельным, ледяным сиянием звезд в черной бездне, чье холодное пламя обжигает и заставляет сердце трепетать. Страшная и притягательная красота, как будто в душе распахнулись двери в иной мир иного измерения. Я никогда не сочиняла стихов. Правда в шестнадцать лет написала несколько, но кто не пачкает бумагу в этом возрасте. Поэтому меня удивило непонятно откуда взявшееся стихотворение в моей голове. Я решила его записать. По мере написания строки, она исчезала из сознания, но на ее месте проявлялась следующая. Одно стихотворение перетекало в другое. Спираль строчек разворачивалась и разворачивалась, казалось, что ей не будет конца. Всего я без передышки записала три довольно длинных стихотворения и два четверостишья. Когда слова иссякли, я перечитала написанное, подумала и проставила число: двадцать шестое декабря 1997 года. И еще раз поразилось их чужеродности нашему миру.
Живыми голубыми огоньками
Всплывают наши души
В воздушном океане.
Без сожаленья Землю покидая,
Летим, летим – куда не зная.
В тот мир холодной красоты,
Где нет ни радости, ни горя,
Где нет ни счастья и ни боли.
Часы прошли или века,
Дорога также далека –
К звезде, манящей нас издалека.
И снова в бездну – свою судьбу кляня,
Мы падаем на Землю искрами огня.
В тот миг я еще не осознала, что изменилась, что обрела способность писать стихи. Стихи, стекающие по лезвию луча, протянувшегося из мира огненного в мое сердце, странные стихи не нашего мира. Стихи, обладающие энергетикой, выжигающей и размагничивающей дискеты и диски. Сила первого импульса была велика, затем она ослабла, и стихи постепенно перестали исчезать из компьютера.
Осколки слов с хрустальным звоном опадают,
И розы в сердце мне шипы свои вонзают.
Весь мир плывёт, как запотевшая картина.
А я свожу свои все чувства воедино.
На стол кладу перед собою лист бумаги,
Наперевес держа перо, как жало шпаги.
И слышу – крыльями уж бьёт вблизи Пегас,
Покинувший насиженный Парнас.
Слова из сердца огненным лучом струятся,
И на бумагу строчками дымящими ложатся.
Субстанцию невидимой души
Я проявляю в комнатной тиши.
Что оседает чернотою букв густа,
На белизне бумажного листа.