Василий
«Такая девушка, как она, никогда не обратит на меня внимание, – размышлял Вася, танцуя с Лидой. – Вон, очередь стоит из желающих с ней потанцевать. Ну до чего же она хороша!»
Но каково было изумление молодого человека, как на его предложение выйти за него замуж, сделанное на авось, она ответила согласием! Он был готов горы свернуть! Вот только родители не очень-то обрадовались.
- Хороша, – сказал отец, после того как он привёл её на смотрины. – Но стоит ли тебе на такой жениться?
- Лучше бы простую девушку, работящую, любящую, – вздохнула мать.
- Она меня любит! – радостно воскликнул Вася, не понимая, к чему клонят родители. – Она же согласилась выйти за меня замуж!
Родители переглянулись. Оба были людьми интеллигентными и никогда не давили на сына. Даже тогда, когда он выбрал себе профессию строителя. Ну не давались ему науки, так зачем ребёнка мучить? Зато на работе его ценили.
Счастье Васи было совсем недолгим. После свадьбы, день за днём Лида отдалялась от него. Он не понимал причины такого поведения. Потом утешил себя тем, что в коммуналке, где им выделили комнату, её невзлюбили соседи.
«Ничего, не век же нам здесь куковать, – думал неунывающий Василий. – Всё изменится, когда в свою квартиру переедем!»
Потом Лида родила сына, и он чувствовал себя абсолютно счастливым. Этот крошечный комочек, с очень маленькими ручками и ножками, был его сыном. Он с каким-то внутренним удовольствием наблюдал, как он научился сначала ползать, потом пошёл. Причём впервые Коля встал, увидев отца, вернувшегося с работы. Вот только жена огорчала.
- Тяжело ей после родов, так бывает, – сказала ему как-то мать. Вася вскользь обронил, что Лида как-то изменилась. – Потерпи, всё само и образуется.
Но Вася слышал в её голосе сомнение. Он старался окружить Лиду заботой: не ругал за плохо приготовленные обеды, сам нередко вставал к плите, не отчитывал за беспорядок, понимая, что ей, возможно, тяжело. Коля часто просыпался по ночам, капризничал, не давая жене ни минуты покоя. В свой выходной он сам шёл гулять с сыном, чтобы Лида в их отсутствие немного отдохнула и поспала. Но все эти усилия Васи не находили отклика у жены. Его заботу она воспринимала как должное, в ответ не давая ничего.
- Мама просила к ним на выходные Колю привести, – сказал однажды Вася. – А мы могли бы за город съездить. У нас в деревне от бабушки дом остался, сейчас там моя двоюродная сестра живёт. Погуляем по лесу, на речку сходим, а вечерочком у костра посидим.
- Давай, – равнодушно бросила Лида. Она взяла Колю на руки и тут же воскликнула: – Опять пелёнку менять! Уже никаких сил нет!
- Вот и отдохнёшь в деревне, – сказал Вася.
Лида посмотрела на него с какой-то яростью во взгляде. А потом, кинув пелёнку в таз, отправилась в ванную бросив:
- Посиди с Колей.
В деревне Лида вела себя странно. Конечно, Вася позвал её отдыхать, но хотя бы немного помочь сестре было нужно. Она была старой девой, а тянуть на себе хозяйство в одиночку было непросто. И Лида, выросшая в деревне, как никто, должна была это понимать. Однако, от огорода она шарахнулась, а зазевавшегося петуха беззлобно пнула.
- Кукарекалка, – сказала она ему. – Не смей завтра с утра пораньше орать!
Ксюша, сестра Васи, улучив момент, шепнула:
- Странная она у тебя. Ох, и намучаешься ты с такой женой. Краля какая-то! Белоручка!
- Да ты что, – со смехом сказал Вася. – Она деревенская!
- Да? Незаметно, – поджала губы Ксюша. – Ведёт себя как царевна!
- Не злись. Я всё сделаю. Что нужно было?
Ксюша, окинув брата презрительным взглядом, махнула рукой. Мол, отдыхайте. Но на прощание, наградив их большой корзиной с молоком, творогом, маслом, курицей и яйцами, шепнула, чтобы он с женой к ней больше не приезжал.
- Деревня здесь, – пояснила она. – Отпускать вас с пустыми руками не могу, но у нас всё просто: кто не работает, тот не ест.
- Прости её, ребёнка недавно родила, вымоталась, – пытался оправдаться за жену Вася.
- Все рожают, – пожала она плечами. – Здесь в каждом втором доме двое – трое погодок. И ничего, их матери на печи не лежат. Всё успевают, и за детьми приглядеть, и в огороде поработать, и мужу услужить.
Вася понимал, что резон в словах Ксюши есть, но и тогда отмахнулся от её слов. Да и какая разница, кто и что говорит, когда они любят друг друга?
- Приворожила она тебя, что ли? – вдруг громко сказала Ксюша. – Успевшая немного отойти от дома Лида обернулась и усмехнулась. Словно та угадала.
- Поехали мы, – сказал Вася. Быстро обнял сестру, подхватил корзину и побежал догонять жену.
Может, все вокруг были правы. И друзья, и родители, да и все родственники, осторожно, а потом и прямым текстом, высказывали Васе аргументы против Лиды. Разводиться никто не предлагал, но предлагали жену воспитывать и вразумлять. Но Вася никого не слушал, веря, что всё у них будет хорошо.
Даже когда Лида огорошила его сообщением о разводе, он не верил, что она уйдёт. Как можно уйти от того, кто так сильно её любит?
А потом случилась в их семье беда.
Когда Лида вошла в больницу, держа голову прямо, отчеканивая шаг, как она привыкла это делать и с абсолютно спокойным лицом спросила, что случилось, Вася вдруг понял, о чём твердили ему все вокруг. У него открылись глаза, и он увидел, на каком холодном чудовище он женат. И всё происходящее в их жизни не шутка: она уйдёт от него, бросит сына и будет жить как ни в чём не бывало.
«Возможно, у неё уже кто-то есть, – догадался Вася. – Кто-то, кто способен дать ей больше, чем я. Дурень я, правильно родители говорили».
Но все эти мысли улетучились из головы, когда из палаты реанимации вытолкнули Лиду, забегали врачи. Без объяснений было понятно, что Коле стало хуже.
Вася не мог себе простить того, что много раз показывал рукой на аварийное здание и говорил сыну:
- Вот там папа сейчас работает.
Он же сам указал сыну место, где его завалит! И теперь Коля, который ничего ещё в жизни не видел, этот добрый мальчуган, такой открытый к жизни, жаждавший узнать всё и сразу, умирал. Вася ненавидел себя и это старое аварийное здание, которое даже взорвать было нельзя, вплотную стояли другие дома.
Лида же, судя по всему, никакими угрызениями совести себя не терзала. Она была равнодушна, когда врач сказала, что к сыну их сегодня больше не пустят.
- Прошу вас, – упал на колени Вася, – хотя бы на минутку! Одним глазком на него взглянуть!
- Встаньте! Да что такое! Ладно, но пять минут, не больше! Тамара, – крикнула врач медсестре, – засеки!
Что же делала Лида в это время? Она ушла домой собирать вещи. Вася поверить своим глазам не мог, когда застал её за этим занятием. Но ещё больше он испугался, увидев жену, стоящую у прибора, название которого Вася не знал. Но он был абсолютно уверен, что именно он поддерживает жизнь их сыну. Вся ярость, копившаяся в последние годы где-то в глубине души, поднялась и затмила ему глаза. Он не помнил, как нанёс хороший удар жене, как выставил её из палаты. И как потом выл, сидя в коридоре перед реанимацией.
Он виноват не в том, что показывал сыну место своей работы. Вася чувствовал вину за то, что он вообще женился на этой бездушной женщине. Вокруг него забегали медсёстры, пытавшиеся ему что-то сказать, но Вася, объятый ужасом, каким монстром оказалась его жена, их не слышал и не замечал. Наконец, он встал с пола, и пошатываясь вышел из больницы. Дойдя до ближайшего сугроба, он сунул голову в снег, пытаясь её остудить. Потом сделал несколько кругов вокруг больницы, успокаивая своё сознание.
«Коля страдает с рождения, – мелькнула в посвежевшей голове мысль. – Он не может до неё достучаться. Не может дождаться материнской любви. И сейчас он умирает. А виноват я! Сколько лет я был слеп? Нужно было сразу сына забрать, не нужна ему такая мать! Я же видел, что она его не любит! Коля умирает с первого дня жизни от её холодности. Я позволил ему умирать. Я! И никто другой. И как мне с этим жить?.. Если он не выкарабкается, я отправлюсь за ним следом».
Это спонтанное решение отозвалось в нём волной умиротворения. Он хотел исчезнуть и не терзать себя больше чувством раскаяния. Освободить эту холодную, но всё равно любимую женщину от его надоедливого присутствия.
Подписывайтесь на канал!