оглавление канала
Но тут, двери в избе распахнулись, и на пороге возник Шакур. Даже не обладая специальными знаниями по физиогномике, можно было понять, что очередные переговоры закончились не так, как ему хотелось бы. Выражаясь дипломатическим языком, стороны не достигли соглашения. Следом за ним появился Архип в наброшенной на плечи дохе, с которой он не расставался все последнее время пока болел. Его лицо, несмотря на следы тяжелой болезни, выглядело напротив, вполне довольным.
Шакур вскочил на коня, и проговорил громко, обращаясь к старшому:
- Смотри, Архип, доторгуешься! У меня терпение тоже не бездонное. Не договоримся по-хорошему, пеняй на себя!
Архип, чуть привалившись к дверному косяку, и поправляя доху на плечах, махнул ему в ответ рукой,
- Езжай себе с Богом, Шакур… А пугать меня не стоит, тебе же боком выйдет! – Потом, обратил внимание на столпившихся рядом с крыльцом старателей. – Ну, а вы чего здесь выстроились? Митинг решили устроить в поддержку Патриса Лумумбы[i]? А работать кто будет? А ну, марш по местам!
Мужики, слегка озадаченные всем происходящим, не спеша побрели обратно к брошенным инструментам, беспрестанно оглядываясь по дороге на отъезжающих «конкурентов». Архип поманил пальцем Олега.
- Один, останься. Обед пора готовить. Ты сегодня дежуришь, а то у меня от Федькиной готовки все кишки судорогой сводит.
Олег кивнул молча головой, и попросил Михася:
- Собак из барака выпусти. Нечего им там томиться. – И пошел, не торопясь, к крыльцу. Архип отлепился от дверного косяка и его слегка мотануло. Олег придержал его за плечи, помогая вернуться в дом.
- Ты бы поберегся. Слаб еще очень.
Архип скривился, будто съел горсть зеленой клюквы, и пробурчал недовольно:
- Некогда мне беречься, когда тут такое. – Он мотнул головой в сторону отъезжавших всадников.
Они вошли в дом, и Олег хотел проводить старшого к его кровати. Тот заупрямился.
- Погоди. Разговор есть. – И тяжело уселся на лавку, кутаясь в доху.
Юноша с озабоченным видом потрогал его лоб.
- У тебя опять жар. Тебе в постель надо. А я сейчас тебе отвара принесу.
Архип только рукой махнул.
- Да погоди ты, с отваром! Тут дело серьезное. Никому из своих доверить не могу. – Увидев, как брови Олега удивленно вскинулись, он пояснил. – Ты меня не так понял. Они хорошие ребята, в деле проверенные, но слабые духом. Сам знаешь, как золото может людей калечить. Да и языки болтливые. Если что, сразу все выложат.
Олег не стал спрашивать его, что «если что», и так было понятно. Он молча сходил в спальню и принес оттуда подушку, которую взял с кровати. Устроил Архипа поудобнее на лавке, а сам принялся кочегарить почти потухшую печь. Потом налил в кружку теплого отвара, и протянул старшому.
- На, выпей, легче станет.
А сам принялся хлопотать возле печи, готовя обед. Архип сделал несколько больших глотков из кружки, слегка сморщился, но задышал ровнее. И стал смотреть, как Олег ловко орудовал у печи.
- Эх, парень… Жалко, что тебе надо уходить. Все то ты умеешь, все-то можешь. Видать, родители у тебя были правильные, что такое воспитание дали своему сыну. – При словах о родителях, Олег замер на мгновение, а потом, не оборачиваясь, молча кивнул. Ему не хотелось, чтобы Архип видел, как ему все еще бывает больно при упоминании о них. А Архип, заметив, как напряглась спина юноши, проговорил, извиняющимся тоном. – Ладно, парень, прости. Не обижайся, не хотел тебе боль причинять. А разговор у меня такой к тебе будет. Шакура видел? – Олег опять кивнул молча. – Вот, ученичок мой бывший. Выучил, что называется, на свою голову. Он тут все прииски в округе к рукам прибрал…
Олег повернулся у Архипу, и коротко сказал:
- Знаю… Мне Михась рассказал.
Старшой коротко хохотнул.
- Ну вот ты и сам видишь. Вода в заднице не держится. – В голосе слышалась досада на младшего брата. Потом, совсем другим тоном проговорил. – Тогда ты должен знать, что не впервой он сюда приезжает. Ручонками своими загребущими давно на наш прииск нацелился. Все ему мало, поганцу! Пока еще в нем кое-какое уважение к былым дням осталось. Да и живы еще пока те старатели, которые помнят, как я его, сопливого сосунка натаскивал, да уму-разуму учил. Наш мир, мир золотодобытчиков узок. А ты должен понимать, репутация в профессии дорого стоит. Зарабатывать ее долго, а сломать можно в один миг. Вот это его пока и удерживает от решительных действий. Но, чуется мне, за ним стоят другие люди, не нашего с тобой полета. Они его тоже давят. Монополию над краем хотят, мнят себя новыми Строгановыми. – Он закашлялся, и поспешно схватился за кружку, делая несколько глотков. Потом, вытер рукавом усы, и продолжил. – Думается мне, этот его приезд был последним. Дал он мне сроку одну неделю. Или под его руку перехожу, или… - Он замолчал, а Олег посмотрел на него в ожидании услышать от старшого, что же такое это самое «или». Архип только головой покачал. Но покачал так, что стало сразу понятно, что это будет за «или». – Но, ты меня уже знаешь. Глаз у тебы приметливый, в глубь земли на три метра видишь. Понял уже, что я за человек. Сгибаться не привык, и привыкать не собираюсь. Но, и изменить что-либо уже тоже не могу. Но, кое-что, все-таки, хочу исполнить. Завтра, с утра пораньше, ты должен спрятать все намытое золото в медвежьей пещере. Я тебе точно место укажу. Наткнулся я там на один схрон. Думал, может когда пригодится. Вот, и пригодился. И еще… Есть у нас тут запасы динамита, еще от прежних времен остались. Почему не вывезли, не спрашивай, не знаю. Но, вот и динамиту пришел час. Ты должен заложить заряд, побольше в старый рудник. И когда скажу, взорвешь его. Не видать Шакуру рудничного золота, как своих ушей!
Он опять закашлялся, хлебанул отвара, и откинулся на подушку. Лоб покрылся испариной, глаза совсем ввалились. Он дышал тяжело и хрипло.
[i] Патрис Лумумба – Первый премьер-министр Республики Конго, борец за независимость Африки.