В современном медиапространстве термин «Глобализация» звучит настораживающе часто. Однако, что такое глобализация в контексте культуры? Положительно ли она на нее влияет? С моей точки зрения единственно верного ответа на поставленные вопросы быть не может, так как он задан в системе координат не технических, но гуманитарных. Это значит, что люди, которые над этим вопросом размышляют, если мы строим простую модель поведения, как всегда, делятся на 4 стандартных лагеря: за, против, центристы всех ответвлений и те, кто не считает поставленный вопрос проблемой.
Начать я предлагаю с того, что к глобализации стоит относится как к явлению. Развитие средств и способов коммуникации, ровно, как и торговых путей, безусловно способствует всестороннему обмену культурного опыта между различными народами со своими уникальными традициями. Но всегда ли это хорошо?
С точки зрения классического потребителя экзотика, как правило, вызывает неподдельный интерес. Притом мне кажется, что человечество пронесло эту черту через многие лета, вне зависимости от политического и экономического строя. Желание обладать экзотикой, чем-то необычным, редким очень забавно обыграно в шуточной песне Владимира Семеновича Высоцкого «Инструкция перед поездкой за рубеж», а именно:
«Обещал, забыл ты, верно, ох хорош!
Что клеенку с Бангладеша привезешь.
Сбереги там пару рупий, не бузи.
Хоть чего, хоть черта в ступе привези».
Если рассматривать более серьезные и фундаментальные примеры, то предлагаю вспомнить Египетскую кампанию одного из самых выдающихся представителей XVIII-XIX века: полководца и мыслителя Наполеона Бонапарта. Несмотря на спорные результаты похода 1798-1801 года, интерес французской элиты к культуре страны фараонов и вечных песков был зашкаливающим. Уровень как культурного, так и научного интереса вырос многократно. Благодаря сформировавшемуся на тот момент запросу в центре Западной Европы к древним цивилизациям, сегодня мы можем увидеть в Лувре множество шедевров Древнего Египта.
Является ли наличие мумии в Лувре актом проявления глобализации? Конечно, ведь сейчас мы рассмотрим пример, который это доказывает. Так, например, на работу прозаика, поэта и журналиста Пьера Жюля Теофиля Готье в 1862 году ставится балет «Дочь Фараона», повествующий нам о сне Лорда Вильсона и Джона Буля в декорациях Древнего Египта с соответствующими персонажами.
Что это, если не проявление глобализации в культуре?
Или вот еще 1 пример из такой далекой, но такой близкой Японии. Юкио Мисима является, с моей точки зрения, чем-то вроде Александра Сергеевича Пушкина в Японии. Но перед тем, как мы рассмотрим этот пример нам необходимо окунуться вглубь веков и ознакомится с контекстом.
История страны Восходящего Солнца полна феодальными и гражданскими войнами. Тем не менее, после падения Сёгуната клана Асикага в период Сэнгоку Дзидай (эпоха воюющих провинций) к власти пришел небезызвестный Иэясу Токугава, который принял решение о тотальной консервации страны и ограничении торговли и дипломатических взаимоотношений со всем внешним миром. Безусловно, как и во все времена, японские купцы нашли «лазейку» в виде портового горда Нагасаки, что находится на востоке острова Кюсю, но эта та величина, которой можно пренебречь в контексте рассматриваемой проблемы. Начиная с 1603 года, вплоть до 1868 года Япония консервировалась и культивировала внутри себя исключительно национальную культуру. Гравюра, сложнейшая чайная церемония, игра на музыкальным инструменте бива, стихосложение и прочее – вот результат этой консервации.
По-настоящему страна открылась лишь после очередной гражданской войны и полного уничтожением сёгуната как институции. Император Мэйдзи начинает проводить реставрацию страны, торговать с Европой и Азией, завозить специалистов, модернизировать армию. В страну хлынули новые традиции, новые технологии. Уже в 1872 году (спустя всего 4 года после двухсотлетней консервации) строится первая железная дорога, соединяющая Симбаси и Иокагаму.
Совсем скоро Япония обзаведется мощнейшим флотом в Тихоокеанском регионе и будет сражаться с Российской Империей в 1904 году, так называемая, «Маленькая победоносная война».
Далее в составе стран Оси японцы вступают во Вторую мировую войну. Происходит Халхин-Гол, Маньчжурия, резня в Нанкине, Хиросима и Нагасаки…
Как нам всем известно, по завершении ВМВ американская армия оккупировала японские острова. Из-за стратегически важного географического расположения в страну полились огромные инвестиции. Вместе с тем американская армия находилась на островах вплоть до 1952 года.
Освежив контекст предлагаю вернуться к Юкио Мисима. Родившись в 1925 году, он застал период оккупации. В его произведении «Золотой храм» очень серьезную роль играет безликий американский солдат, который является олицетворением чего-то чужого, инородного. Непонимающий ни культуры, ни языка, относящийся к населению как к диковинке и/или экзотическим животным.
Серьёзная часть произведения посвящена именно проблеме интервенции и отношению народа к этой ситуации.
Проскальзывают размышления о том, что страна безусловно развивается, но не ведет ли это к отрыву от корней? Появилась европейская одежда, табак, хмельное пиво, но не ведет ли это к подмене культуры и не теряет ли японский народ свою идентичность?
Одна из важнейших вещей, которая важна в культуре любого народа, этноса или государства – религия, ведь она является моральным компасом и, как правило зиждется на морально-нравственном совершенствовании человека. Именно поэтому без глубокого погружения в историю и культуру сложно воспринимать «чужое искусство». Это касается культуры китайской, индийской ближневосточной, африканской и т.д.
Второй пример, который я бы хотел рассмотреть тоже литературный. Сюсако Эндо в своих произведениях пристальнее всего рассматривал проблему распространения христианства в Японии. Как и везде, религиозные вопросы очень тонкие, и, как правило, приводят к большому кровопролитию. Христианизация Японии католическими и протестантским миссионерами не происходила бескровно. И именно эти процессы отражены в работах Эндо. Учитывая то, что религия является одним из краеугольных камней культуры, считаю, что это произведение можно расценивать в качестве примера проявления жесткой глобализации.
Если рассматривать современное искусство, то оно очень сильно оторвано от религии и от традиционной морали. Такая тенденция ведет к упадку нравственности и к подмене смысла искусства как такового. Если раньше, по крайне мере в западноевропейском искусстве, мы видели желание выразить себя, утешить наблюдателя, запечатлеть красивый пейзаж, то сейчас все превратилось в отвратительную Уорхоловскую философию. Искусство для заработка – вот кредо современной культуры. За примером далеко ходить не нужно, тот же самый NFTявляется проявлением исключительной коммерциализации искусства как явления. Это неправильно.
Современная ситуация, связанная с, так называемой, «отменой» русской культуры на первый взгляд кажется патовой. Однако, я убежден, что это временное явление, и сейчас нам всем необходимо максимально культивировать и развивать собственную российскую культуру. Проводить выставки, слушать Ростроповича, и ставить спектакли. Отложенный интерес у иностранного потребителя никто не отменял.
С осторожным оптимизмом смотрим в будущее.