Работа в инофирме, командировка, Тверь. Ноябрь 1994. Гостиница "Волга".
Разбудил никогда не отдыхающий будильник с часовым механизмом, и в очередной раз я уговорил себя не замолчать его навеки.
7:30, автобус через полчаса!
Быстро сгонял по физиологии и гигиене, ринулся этажом ниже к Володьке - разбудить, как уже с трудом вчера договорились.
Пнул незапертую дверь... Все как обычно - нет ни одного выключенного электроприбора, Тверь благодарно освещена из его номера, окно балкона - нараспашку и кружИтся снег. Взлетели на поднявшемся сквозняке иноземные купюры, а Володькин нос мирно спал из-под одеяла, припорошенного снегом: очки на лбу, папиросы, пепельница, атлас дорог области и презервативы на тумбочке, едва уловимый аромат Cerruti ... Идиллия.
- ВавА,- заорал я на все окрестности, - дрыхнешь! Подъем, акаянный ганс!!
- Какой ты шумный по утрам, - спокойно ответил будто и не спавший Володька. Отряхнулся от снега, поправил съехавшие очки, запалил папироску и пошлепал в туалет.
- Ща, - говорит, обгоди малость, воду вскипяти, покамест.
Воду греть было некогда, и я в очередной раз позавидовал Володькиному мастерству спокойно бриться электробритвой, не вынимая папиросы изо рта, расчесывая львиную гриву свободной рукой, мгновенно засыпать накануне и мгновенно же пробуждаться не смотря на вчерашние обстоятельства.
Лифт, как ни странно, работал. В нём коллега и дружбан Андрюха лениво пытался отлепить от себя очередную пропащую, и наш заход в кабину никак не повлиял на процесс. В холле сидели Ханс, Коупман с ночной проституткой и Клаус. Ханс держал спину и голову ровно не посредством отказавшего после евойного бурного вчера с заезжей из Омска прокуроршей вестибулярным аппаратом, а напряжением спинных и шейных баварских мускулов. Взгляд был опустошён, отсутствовал - просто открытые глаза. Коупман, как обычно, зевал как черная дыра и "факал" на весь белый свет. Клаус с немецкой педантичностью мониторил обратный отсчёт до прибытия транспорта за нами и боялся к нему опоздать. Чё с него взять - Кёльн, мазафака.
Свалились и остальные без видимых повреждений: Вилли, Герберт, Райнер, Жильбер со своей пассией, этот, как его, из Бельгии по СО2, - потерь нет! У Жильбера, как всегда, стучали в карманах преформы с водкой. Жильберова пассия приноровилась было кинуться ему на руки, но тот пресёк попытку наполеоновским взором. Изо всех сил выговорил "дазвиданиа, мон шери", пробасил чего-то там нейтрально на родном, французском и полез в карман за первой преформой.
Подошел автобус. Клаус успокоился, и мы кое - как впали в механическое средство передвижения.
С чего начинается рабочий день в командировке, если работаешь на такую фирму, в которой работали мы, и на таком объекте? Правильно подумали - заход в дегустационный зал и завтрак со свежайшим пивом. Водка и пр. - по личному усмотрению и без ограничений. Стол - щедр. Не было только жареного бамбука с говядиной. Все для нас - только дело наладьте! Могли даже девочек подогнать, ежели делу польза.
Откушали - и в цех по розливу безалкоголки. Все по своим делам - иноземцы по своим железякам, Андрюха - к химичке по уточнению режимов машины для мытья посуды и химии в ней, в чём шарил беспощадно.
Мой агрегат по нашлёпыванию этикеток работает безупречно, сегодня, как велел шеф - по качеству: говорит, вопросы по газу в напитке возникли у Эссенской лаборатории.
Анжела - завлаб, девчонка совсем, встречает, смотрит одиноко.
-Доброе утро, - говорит.
-Привет, клистирная трубка.
Целую в лоб.
-Ташшы, - велю, - статистику.
Несет, уворачиваясь от стеклянного химико-физического нагромождения.
Показывает убористые записи и графики.
- О!, - говорю, - Совсем неплохо, но чуть-чуть не так! Пойдем, девка красная, покажу, где на миксере подкрутить надо, чтобы разбег по насыщению сузить.
Показал, растолковал. Настоял, чтобы своей рукой подкрутила, - чтоб железо чувствовала.
- Ждем, - говорю, - еще 4 - 5 часов, мониторь по графику, как обговорено. Пробы профукаешь - вечной тоске предам. Смари у меня!
Андрюха топтал лаборантов за нерасторопность и обещал серьёзные пытки.
Володька всерьез и на чистом английском имел немчуру за водоподготовку, обильно внедряя в монолог отечественные идиомы. Вилли и Герберт деланно задрали руки в небо и шептали сквозь смех «Нихт шиссен, герр ВолодЬя». Все трое заржали и пошли дёрнуть по пивку в нашу подсобку, чтобы решить вопрос по воде окончательно и безоговорочно.
Подгребли два наладчика из пивняка - цех по розливу пива.
- Поможите, мужики, пена преть, скорости дать не могём.
Согласовал с шефом в Москве по телефону: пивняк - не наше дело: шаг влево, шаг вправо - и никакой ТК РФ не поможет. Босс одобрил поддержать союзников и благословил.
Пошли с Анрюхой - он профи и в этих делах непревзойдённый.
Он мгновенно поставил диагноз: - сбита планка закрытия наливных кранов, разгрузка настроена некорректно, вакуумный насос требует замены, пока лучше отключить, - порожняк, только электричество жрёт, температуру пива понизить, если возможно.
Через час нам внесли 2 ящика пива с копченой стерлядочкой из Матери - реки.